Я поставила сумку рядом с раскладушкой и вышла на улицу. Есть мне не хотелось,  но погулять вдоль реки было бы совсем неплохо. А после я с удовольствием лягу  спать. К слову, я сплю очень крепко, и если вдруг порядочный гад захочет раньше  утра получить обратно ключи от своей машины, ему придется изрядно постараться.

Я проснулась оттого, что дверь открылась и кто-то с негромким смехом вошел в  комнату.

Уже стемнело, и круглая луна висела на небе, заливая призрачным светом пейзаж за  окном. На мгновение включился свет и тут же погас.

– Тихо, – шепнул женский голос, – здесь уже кто-то спит.

– Ага, – отозвался второй голос – очень мягкий и ласковый.

Я не сделала ни одного движения, и очень скоро обе моих соседки улеглись.

Когда сон уже укрывал меня своим мягким коконом, одна из девушек снова  заговорила.

– Ты не знаешь, с кем он? Говорят, он привез кого-то из Москвы…

– Понятия не имею, – тут же отозвалась вторая. – И тебе не советую забивать этим  голову. А из Москвы он привез секретаршу.

– Почему тогда никто ее не видел?

– Ее видели девчонки из столовой. Говорят, она страшная как черт. Другая с ним просто  не сможет работать.

– Но у него наверняка кто-то есть! Такой мужчина не может быть один…

– Может – не может… Какая тебе разница?

– Это же чудо – быть с ним рядом…

– Ничего чудесного. Моя подруга была с ним пару раз.

– И что?

– Говорит, быть с ним рядом – это очень холодно и страшно, так что зубы стучат.  Как будто тебя вывели за руку в пустыню среди ночи, а потом бросили и ушли. А ты  осталась, сидишь, как дура, и понятия не имеешь, куда тебе деваться.

После этого в комнате снова наступила тишина. Я почти не сомневалась, что моя  соседка говорила не о подруге, а о самой себе. И это было странно: Кира из эротического  кино не казалась ни замерзшей, ни испуганной. Но кокон сновидений все плотнее  смыкался надо мной, а странности реального мира становились все более  призрачными. Не думайте, что я не услышала: секретарша мистика страшна как черт.  Однако этого было явно недостаточно для того, чтобы лишить меня сна.

Я проснулась, когда еще не было семи утра. Обе мои соседки сладко спали,  уткнувшись носами в подушки, а я поднялась, ополоснула лицо холодной водой,  оделась и вышла. Вокруг было тихо: уставшие участники семинара восстанавливали  вибрации своих тел и душ, чтобы с новыми силами начать день. Я прошла по  коридору и у одной из дверей едва не упала, споткнувшись о дорогие ботинки из  коричневой кожи. Без сомнения, они принадлежали мистику. А значит, не оставалось  сомнений и в том, что сам автор кармических теорий практикует где-то поблизости,  причем делает это, как обычно, босиком.

Я аккуратно поставила ботинки у стены, чтобы о них не споткнулся никто другой, а  затем вышла на берег реки, захватив с собой книгу Козакова.

Я села у самой воды и раскрыла третью часть «Врат Мира» наугад.

Правую страницу разворота украшало изображение длинноволосой Шакти, которая  сошла с единорога на землю. У ног женщины пенилась быстрая горная речка, и ее  брызги влетали вверх, образуя ледяное облако. Шакти стояла на высоком камне, а  рядом с ней огромный зверь с серебристой шкурой наклонил голову вниз, чтобы  напиться. Шакти держалась рукой за его рог, который подозрительно напоминал мужской  член в состоянии эрекции. Хотя много ли я видела возбужденных мужчин, чтобы  делать подобные предположения?

Главка на левой странице называлась так: «Шакти, которая сожгла всех до единого».

«Когда Шакти спустилась в город и объявила, что теперь она будет жить здесь, все  очень удивились. Но больше всех удивился тот мужчина, в доме которого она решила  остаться.

– Почему ты выбрала меня? – спросил он. – У меня на голове лысина, а на носу  бородавка, из-за которой меня весь город зовет Единорогом!

– Может быть, мне как раз и нужен Единорог? – ответила Шакти.

– С бородавкой? – рассмеялся мужчина. Глаза Шакти вспыхнули, и в ту же секунду  вспыхнули остатки волос на голове мужчины, а вскоре сгорел и он сам, так что  осталась только кучка обугленных костей.

Шакти перешла через дорогу и сказала, что станет жить в другом доме.

– Я? – испуганно спросил хозяин. – Я? Да ты с ума сошла, Шакти! Моя жена убьет  нас обоих!

Он не успел сказать ничего больше, потому что его ботинки уже пылали ясным  пламенем, а через пару минут и он сам превратился в горстку золы.

А Шакти ушла на другую улицу и постучала в дом на углу.

– Почему ты стучишься в мой дом, Шакти? – спросил ее мужчина, который жил там. –  Может, ты выбрала его потому, что он самый большой и красивый во всем городе и  тебе просто захотелось отдохнуть в роскоши? Я знаю, чем мой дом лучше других  домов, но вот чем я сам лучше других мужчин?

Он не успел договорить, потому что крыша его дома уже догорела и обрушилась. А  Шакти зашла в соседний дом, а потом еще в один, и еще. Ее везде встречали  вопросом: „Почему я?“, и к концу дня она сожгла всех мужчин в городе.

Когда стало темнеть, Шакти поднялась по горной тропинке на вершину и поселилась  в хижине пастуха, который понятия не имел, кто она такая и вообще говорил с  трудом, а поэтому не задал ей ни одного вопроса».

Я закрыла книгу. Солнце было уже высоко, но воздух все еще оставался прохладным.  В середине августа осень подбирается так близко, что по утрам не заметить ее  попросту невозможно. Я попробовала рукой воду: она была ледяная.

Не знаю, где был мой здравый смысл, но я разделась и прыгнула в реку. Я  переплыла на другой берег и сразу же вернулась назад. Прошло не больше двух  минут, но когда я приблизилась к тому месту, где только что сидела, там уже стоял  Козаков.

Он был одет в ту же самую рубашку и джинсы, а его ступни совершенной формы  оставались босыми. Он стоял на берегу и смотрел на меня, а его глаза смеялись,  рассыпая вокруг мелкие искры.

– Что это вы тут делаете, Анжелика? – спросил он. – Вот уж не думал, что вы  любительница купаться по утрам голышом!

– Я в общем-то не собиралась, – начала было я.

– Ах, значит, порыв? Вдруг захотели и позволили этому случиться? Это я понимаю,  – проговорил он и уселся на берег. – Вы тут еще и книжки мои читаете? С ума  сойти… Вы просто источник сюрпризов какой-то… Кстати, жаль, что вы не захотели  вчера присоединиться к нам во время семинара и после, за ужином…

Он говорил, медленно перелистывая страницы, а я оставалась в воде, которая была  такой холодной, что обжигала кожу. Похоже, знаменитому мистику не приходило в  голову, что на свете могут быть женщины, которые не мечтают показаться ему без  одежды. И тогда я вышла из воды к нему навстречу. Я постояла пару минут на ледяном  ветру, чтобы немного высохнуть, и все это время знаменитый автор кармических  теорий разглядывал меня без малейшего смущения, но готова поклясться: ни один мускул  не дрогнул на моем лице. Я не была рождена привлекать, но это не значит, что я позволяю  над собой потешаться.

Я оделась, стараясь, чтобы он не заметил спешки. В конце концов, я была всего  лишь женщиной – точно такой же, как и все остальные. И он столько видел их –  одетых и раздетых – сколько мне и не снилось даже в самом фантастическом сне.

– Вы не объяснили, в чем состоит моя задача на семинаре, – сказала я.

– Просто наблюдайте, а потом поделитесь соображениями. Я ведь не дурак, Анжелика,  хотя вы с Катей, кажется, думаете иначе. А снова иметь дело с родной милицией мне  хочется еще меньше, чем издательству, уж можете поверить.

– Я вас поняла.

– Спасибо вам, Анжелика. Что бы я без вас делал? – плавно произнес мистик, и его  слова прозвучали так тепло и задушевно, как будто не он только что издевательски  рассматривал мое тощее тело, пока я одевалась на ледяном ветру.

– Это моя работа, – ответила я. – Впрочем, у меня есть одно пожелание.  Пожалуйста, в следующий раз, когда вы захотите, чтобы я сопровождала вас в  поездке, дайте мне возможность самой позаботиться о размещении.

– Чего? – растерянно протянул Козаков, который уже отвлекся от моей скромной  персоны и погрузился в созерцание пейзажа на противоположном берегу.

– Я не привыкла спать на раскладушке и быть третьей в номере, рассчитанном на  двоих. Мне нужна отдельная комната.

– Раскладушка? – Голос мистика снова стал задушевным. – Извините, я и не  предполагал…

– Я знаю.

– Борис обо всем договорится…

– Спасибо, не стоит. Лучше я сама. Здесь, наверное, есть управляющий?

– Понятия не имею. Спросите у охранника… у этого человека на входе…

– Хорошо. Я так и сделаю. Кстати, я вас хотела спросить еще вчера: с кем остался  ваш Шива?

– Сам с собой, разумеется, – надменно ответил Козаков. – По утрам к нему заходит  соседка и оставляет еду. Большего он все равно бы ей не позволил.

– Мне кажется, у вас с ним очень много общего.

– Да что вы? – изумленно поднял бровь мистик, но я знала: он прекрасно понимает,  что я имею в виду.

Я собралась уходить, но Козаков меня остановил.

– Может быть, вы сегодня поучаствуете в семинаре? Вам так будет проще понять,  что здесь происходит.

– Хорошо. Я так и сделаю.

После этого я повернулась и ушла. Строго говоря, мне и так было ясно, что здесь  происходит. Но не в моих правилах спорить с теми, кто платит мне столько,  сколько я скажу.

На завтрак у них были сырые овощи, зерновой хлеб, который из-за отсутствия  синтетических склеивателей не резался на куски, а только рассыпался на крошки, и  массы настолько странных зеленовато-коричневых оттенков, что о их происхождении  не хотелось и думать. Последователи кармических теорий запивали все это травяным  чаем, заваренным на молоке.

Я съела несколько долек рыжего перца и вышла из столовой. К счастью, я знаю один  очень достойный ресторан, который доставляет свои блюда даже в Подмосковье. Я  набрала номер и заказала на обед спагетти болоньезе и маленькую бутылку сухого  красного вина.

Если верить не кармическим теориям, а научно доказанным фактам, мы живем всего  один раз. И я не вижу смысла в том, чтобы отказывать себе в таких безобидных  удовольствиях, как вкусный обед и хорошее вино. Но это мое личное мнение, не  более того. И разумеется, я оставила его при себе.

До начала семинара оставалось еще пятнадцать минут, и я поднялась на второй этаж.  Дверь в комнату двести два была раскрыта настежь. Я заглянула внутрь: возле  раскладушки у окна, наклонившись, стоял Борис. Не было никаких сомнений в том,  что он копался в моей дорожной сумке.

– Может, вам чем-нибудь помочь, Борис? – очень спокойно спросила я.

Он не вздрогнул, не вскрикнул и не сделал ни одного резкого движения. Просто не  спеша разогнулся и лениво протянул:

– Мне нужны мои ключи!

– Так надо было всего лишь попросить, Борис. Если бы я знала, что это срочно…

– Ты все отлично знала, – рявкнул порядочный гад, а от его ленивой медлительности  не осталось и следа.

– Разве мы перешли на «ты»?

– Давай ключи!

Я достала связку из кармана куртки и бросила ее Борису. Он был рожден привлекать,  но к сожалению, природа не наградила его хорошей координацией движений, а потому  ключи от машины с глухим стуком упали на пол.

Борис взглянул сначала на связку, потом – на меня. На какое-то мгновение мне  показалось вполне вероятным, что он бросится на меня с кулаками, но тут из  коридора раздался голос:

– Что это у вас тут происходит?

В дверях стоял Козаков. Его волосы были влажными. Значило ли это, что он тоже  искупался в ледяной реке или только что вышел из теплого душа? Я этого не знала.

Мистик быстро взглянул на меня, а затем на Бориса, и я ни секунды не сомневалась,  что этот взгляд не сулил порядочному гаду ничего хорошего.

– У нас все в порядке, Алексей. Не беспокойтесь, – доложила я.

– Я и не думал беспокоиться, – ответил автор кармических теорий, но туча,  которая медленно надвигалась на его лицо, была мрачнее любой из тех, что мне  приходилось видеть на небе.

Порядочный гад нагнулся и поднял ключи с пола. По всей видимости, тот, кто все  это придумал, обделил Бориса не только быстротой реакции, но и не наградил здравым  смыслом: вместо того чтобы исчезнуть как можно скорее, он наклонился еще раз и  вынул из моей сумки маленький мешочек из алого шелка.

– Что это за дерьмо вы возите с собой, Анжелика? Песок? Воспоминание о романтической  истории из далекой молодости? Или, может, из прошлой жизни?

Он подбросил мой мешочек в воздух и тут же его поймал.