Кресли Коул - Мастер

Максим и Василий замерли.

- Пусть твой человек бросит оружие, - крикнул Эдвард. - Потом вы оба должны уйти. Или я продемонстрирую вам глотку своей жёнушки изнутри.

Если Севастьянов и был поражён, услышав, как он зовёт меня жёнушкой, то вида не подал. Наверное, догадался, что к чему.

- Отпусти - её - немедленно. - Он выглядел смертоносно, тело готовилось атаковать. От него исходили волны ярости, которая плескалась в глазах. Мокрые пряди волос на ветру липли к лицу, кулаки были крепко сжаты.

Эдвард даже не подозревал, с кем имеет дело.

- Тебя это не касается, незнакомец.

Максим сказал Василию что-то по-русски. Василий положил пистолет на землю, и отступил на шаг.

Не отводя от Севастьянова взгляд, Эдвард обратился ко мне:

- Не ожидал, что ты заведёшь друзей, Ана-Люсия. Ни в одном из шести городов, где ты пыталась от меня скрыться, ты так не делала. А то я нашёл бы тебя гораздо раньше. Но останавливаться не собираюсь. Я отомщу за Джулию и готов ради этого умереть.

Он был везде, где жила я?

- К-как? - кашляя, спросила я.

- Я слышал, как ты поклялась матери закончить учёбу. Три года я тратил твои деньги, чтобы прочесать каждый колледж в стране. Ты пользовалась именами, имеющими отношения к твоей семье - твоя первая и единственная ошибка. - В паузах между словами его челюсть и подбородок всё время отвисали. - Я выследил тебя здесь. Когда заподозрил, что эта сучка-преподавательница мне врёт, догадался, что ты у меня в руках.

- Отъебись от неё, Эдвард. Это моё последнее предупреждение, - прокричал Максим.

- Ты почти выиграла, Ана-Люсия. Почти лишила меня самого дорогого. Чтобы такая как ты, украла у меня Джулию... каждую секунду каждого дня это сводит меня с ума. Из-за тебя мне пришлось похоронить её в каком-то болоте, словно мешок с мусором...

Максим ещё что-то сказал Василию по-русски, и они двинулись вперёд.

Эдвард вздёрнул голову.

- Что ты делаешь, незнакомец? Подойдешь ближе - и я её убью!

Максим продолжал двигаться вперёд, двухметровый разъярённый русский.

- Если я не подойду - она истечёт кровью.

- Не ожидал, что ты заведёшь друзей, но всё равно подготовился. - Эдвард выронил нож и вынул из кобуры под плащом пистолет. - Теперь ты и твой человек уходите, иначе я вас подстрелю.

Он хотел убить Максима!

- Нет. - Я никак не могла этому помешать. Внутри кипело отчаяние.

Максим был непоколебим.

- Я знаю стрелков. Ты не из них.

Эдвард взвёл курок.

- Я выстрелю!

С такого расстояния он не промахнётся.

- Как только выстрелишь, мой человек достанет свой пистолет и прикончит тебя. - Максим собирался получить пулю? Ради меня? - При любом развитии событий она выживет.

Надо ему помочь. Стиснув зубы, я шарила рукой по земле в поисках ножа. Сильно кружится голова. Не теряй сознание, иначе Максим погибнет. После стольких лет я так хотела быть храброй. И вот он - мой шанс.

Наконец-то! Нож. Пальцы стиснули рукоятку.

- Стой, где стоишь! - Эдвард зажмурил один глаз – он собрался стрелять!

Нет-нет-нет! Я подняла нож. Вскрикнув, из последних сил нанесла удар, проткнув его руку. Но пистолет выстрелил! Рядом с ухом раздался оглушительный хлопок.

Плечо Максима дёрнулось назад...

- Ты, сука... - заорал Эдвард.

Ещё один выстрел? Эдварда отбросило в сторону. Моя голова ударилась о землю, небо принялось бешено вращаться.

Секунду спустя Максим подхватил меня на руки.

- Katya, прохрипел он, - держу тебя.

Когда автомобиль тронулся, я попыталась прийти в себя, убедиться, что Максим вне опасности, и сказать, что со мной тоже всё будет в порядке.

Одной рукой он поддерживал меня под спину, второй - зажимал рану.

- Не засыпай, solnyshko! Ты должна оставаться в сознании! - Он заорал на Василия. Наша скорость возросла так, что мне показалось, будто мы увеличиваемся в размерах.

- Максим... ты ранен.

- Пуля прошла сквозь мышцы. Ты сбила его - иначе я был бы уже мёртв.

Я с трудом приоткрыла глаза.

- А он?

- О нём позаботились. Пожалуйста, ради меня, не засыпай! - Максим выглядел так, словно и сам вот-вот потеряет связь с окружающим миром. - Говори со мной. Расскажи, что случилось.

- Наконец-то могу.

- Ты скрывалась от Эдварда три года?

- Никогда не оставалась нигде... дольше шести месяцев. - Мой голос звучал будто издалека. - Правило номер три.

- И ты собиралась уехать из Майями навсегда?

Я попыталась кивнуть.

- Я убирала дома. Иванны тоже. Кроме Шэдвела... Денег не было. Показалось, что видела Эдварда...

- Продолжай говорить. Тебе показалось, что ты его видела, что потом?

- Испугалась. Можно было пойти на свидание вместо Иванны с каким-то русским... подумала: один парень, одна ночь. Хуже Эдварда не будет. - Я потеряла нить разговора. Веки казались чугунными.

- Ты говорила, что я у тебя первый. А я не верил. Нет-нет, не засыпай! Продолжай говорить. Когда ты вышла за него замуж?

- В восемнадцать. После смерти мамы. Он её убил. - Мой голос надломился. - Я была такой глупой. Меня обвели вокруг пальца.

- Обвели вокруг пальца? Что ему было нужно?

- Они с Джулией... хотели заполучить мой пляж. Собирались и меня убить.

- Твой пляж?

- Пляж Мартинез. Он стоит сто пятьдесят.

Брови Севастьянова сдвинулись.

- Они преследовали тебя ради ста пятидесяти тысяч долларов?

- Миллионов.

Я слышала, как ахнул Василий.

- Василий тоже ранен?

- Нет, он удивлён, как и я.

- Недвижимость в трастовом фонде... её нельзя было просто так передать. - Мне надо было всего на секундочку прикрыть глаза. - Эдвард юрист. Я всё имущество перевела на него. Idiota...

- Нет, ты была так молода. Продолжай говорить. Очнись!

Мои глаза широко распахнулись.

- Смотри на меня, малышка. Что было дальше?

- Он меня подставил. В полицию пойти не могла... у меня был пистолет. Несчастный случай. Выстрелила в Джулию, повсюду была кровь... Он поклялся меня убить. Я бежала и бежала. Наверное, отправлюсь в тюрьму.

- С тобой больше ничего не случится! Никогда. Смотри на меня. Говори со мной. О чём угодно. Что ты делала в том классе?

- Последний экзамен. Максим, сегодня я окончила колледж.

Его брови сдвинулись так сильно, словно я разбивала его сердце.

- Поздравляю, малышка. Когда поправишься, мы это отметим. - Он рявкнул что-то Василию, который ответил почти так же резко. - Тебе, наверное, было смешно, когда я спрашивал, почему ты не учишься.

- Я ни разу не солгала. Я уклонялась. И увиливала.

- Это у тебя прекрасно получается. Но из тебя плохая лгунья.

- Ужасная, - согласилась я. - Энтони сказал, что ты заказал Иванну.

- Убью его на хуй. Наверняка, он так сказал, чтобы ты согласилась на того бизнесмена, про которого ты говорила. Я звонил, чтобы узнать её номер и выяснить что-нибудь про Эдварда. В самолёте я решил, что найду его и заплачу, чтобы он от тебя отказался.

- Да?

- Вчера, поняв, что ты уходишь, я не стал возражать - только затем, чтобы потом выследить тебя и найти мужчину, которого ты любишь.

- Проныра.

- Я знал, что он вряд ли согласится меньше чем за полмиллиарда, так что я решил ему заплатить и получить взамен нечто более ценное.

- Ты так говоришь... потому что я умираю...

- НЕТ! Ты не умираешь, solnyshko. Мы почти приехали в больницу. Я так говорю, потому что теперь всегда буду всё тебе говорить.

- Я видела нож... но в груди больше не болит.

И сразу же Максим надавил на рану сильнее. Крикнул на Василия, затем спросил меня:

- Учитывая, что с тобой случилось, как ты смогла не устроить скандал, когда я обвинил тебя в попытке меня заарканить беременностью?

- Первое правило. Не говорить... ничего и никому. Я носила маску... рада от неё избавиться.

- Ты собиралась уехать ещё на прошлой неделе, ведь так? Ты перенесла свой последний экзамен. Я вынудил тебя задержаться в Майями, а потом буквально втолкнул в его лапы. Ты должна была мне рассказать, довериться.

По телу распространялось онемение, но я ещё чувствовала, как его пальцы впиваются в моё плечо.

- Я бы мог позаботиться о нём ещё вчера, пока ты крепко спала.

Я поднесла к его лицу ладонь, нахмурившись, когда она бессильно упала. Я размазала по его щеке кровь.

- У меня сильно кружится голова.

Его глаза сверкали.

- Я знаю, но ты должна быть сильной, Katya. Ты не можешь меня бросить. - Временами всё его тело будто вздрагивало, словно и его тоже бил изнутри невидимый кулак. - Только ты ведь не Katya. Ты — Ана-Люсия.

- Просто Люсия.

Он судорожно выдохнул.

- Ты знаешь, что это имя означает... свет?

Свет. Солнце. Я была его солнцем, а он - моим русским. Ради меня он поймал пулю. И не заказывал Иванну. Он любит меня.

Максим прижался своим лбом к моему, баюкая меня на руках.

- Умоляю, не бросай меня, Люсия.

Должна ему сказать...

- Te quiero tanto, Максим. Я так тебя люблю.

В глазах снова затанцевали чёрные точки. Последнее, что я слышала, был его мучительный крик.

Пикающие звуки. Запах антисептика. Приглушённые голоса.

Сквозь плотный туман в голове я поняла, что нахожусь в больнице. Я слышала голоса Максима и ещё других.

Прошло, казалось, несколько дней, пока в мой мозг сквозь писк кардиомонитора начали добираться обрывки разговоров. За которые я и попыталась уцепиться.

В одном из них Алекс кричал на брата:

- Какого хрена мы узнаём обо всём от Василия?

Алекс и Натали здесь? Они прервали медовый месяц?

В другом Натали спрашивала Максима:

- Как твоя рана? Заживает?

- Спасибо Люсии. - Он вне опасности, gracias a Dios. - Этот хер ведь целился точно мне в лоб. - И даже тогда Максим не остановился.

В ещё одном разговоре Максим описал им нашу ссору, завершив рассказ словами:

- Я один во всём виноват. Когда я только подумал, что она меня бросает ради другого... представив жизнь без неё, я просто потерял голову. Не мог мыслить разумно. Ты знал, что такое ревность, пока не встретил Натали? - спросил он Алекса.

- Макс, я ничего не знал.

Один раз я слышала, как Максим говорит с кем-то в коридоре на повышенных тонах. В палате Алекс спросил Натали:

- Почему это всё время происходит с нашей семьёй?

- О, нет-нет. Севастьяновы не должны нести за это ответственность. Кэт - Люсия - никогда бы не встретила Максима, если бы уже не находилась в опасности. И я поставила свою жизнь под угрозу, когда занялась поисками своих биологических родителей. Когда она выздоровеет - всё сразу пойдёт на лад.

Если Максим оставался один, он упрашивал меня очнуться, уверяя, что я в безопасности.

- Ты потеряла много крови, но теперь идёшь на поправку. Очнувшись, будешь как новенькая. Пожалуйста, вернись ко мне, Люсия...

Также он во всём винил себя:

- Ты говорила мне "не делай этого", но я всё равно тебя обижал. Я тебя оттолкнул. - Я чувствовала, что сейчас он был рядом, один. Я чувствовала его тепло, даже когда он ещё не успел взять мою руку в ладони.

Он сел на край моей постели, судорожно выдохнув:

- Solnyshko, ты должна проснуться. Прошло уже четыре дня.

En serio? Я здесь! Слышала я его прекрасно, но не могла говорить. И двигаться. Как досадно! Почему я не могу взять его за руку.

Он хрипло принялся говорить — обо всём и ни о чём конкретно. Описал погоду и вслух поинтересовался, какая порода собак мне нравится. Рассказал, как мы будем вместе путешествовать, чтобы обновить мой паспорт. Объяснил, как ужасно чувствует себя Василий из-за своих старых подозрений.