Во-вторых, уверенность в полном знании психологии мужчин получила заметную трещину, так как ученый сухарь, безэмоциональный партнер по танго совершил несвойственный для своего высокого статуса и достаточно серьезного возраста поступок.

И об этом непременно должна была тут же узнать милая Гло.

Кто же мог предположить, что председатель отборочной комиссии выкинет подобный фортель…

Мать захотела удивить дочь, и ей это прекрасно удалось.

– Алло, бэби, я тебе не помешала?

– Нисколько, Ма! Я только что из душа.

– Гло, у меня для тебя прекрасные новости.

– Ма, ты доконала председателя танцами?

– В том-то и дело, что нет.

Мать по-девичьи хихикнула.

– Бэби, поверь, я не планировала ничего подобного. Но после серии наших бесконечных танго случилось забавное событие. Хозяин «Розовой шкатулки», пораженный нашим фанатизмом, предложил две свободные комнаты наверху для недельного проживания.

– Чудесно.

– Разумеется, отказываться было нелепо, тем более что в этих комнатах раньше останавливались знаменитые танцоры, приезжавшие на международные бальные турниры.

– И как тебе обстановка в номере?

– Все на уровне трехзвездочного отеля.

– Вполне терпимо.

– Только вот раздражают дурацкие обои, покрытые изображением амуров, – целая легковооруженная армия.

– Значит, у тебя, Ма, появился шанс при посредничестве мифологических лучников охмурить голландца и облегчить себе выполнение особого селекционного задания.

– Гло, ты угадала.

– Не может быть…

– Похоже, амуры превратили ученое сердце в ласкового дикобраза.

– Ма, да над тобой амуры поработали на славу.

– Что я… Мне влюбляться не привыкать. А вот председатель, известный как ярый противник адюльтеров и мезальянсов, – это совсем другое дело.

– Точно, без амуров ты бы его не достала.

– Гло, ты не поверишь: он сам, понимаешь, сам проявил инициативу и назначил мне вечернее свидание!

– Действительно, хорошая новость.

– Представляешь, только я устроилась отдохнуть, как открывается дверь, и на пороге номера – председатель собственной персоной, с огромным букетом самых лучших и дорогих роз, моих любимых, алых!

– Интересно, откуда он узнал, что они твои любимые?

– Наверное, во время танца проболталась… Помню, что я тогда щебетала без умолку!

– Ма, ты неисправима. И случайно намекнула на букет? Или он принял за намек твои профессиональные восторги? Но в любом случае, Ма, ты не прогадала!

– Думаешь, сам бы он не догадался?

– Наверняка.

– Нет, Гло мои слова здесь ни при чем. Я же ничего не говорила ни про шампанское, ни про шоколадное ассорти…

– А, так это оказалось дополнением к букету? Он что, решил за тобой всерьез приударить?

– Получается, да…

– Поздравляю. Ты испортила репутацию закоренелого холостяка и патологического женоненавистника.

– Наверное, у него это такая маскировка, чтобы кто попало не лез в объятия.

– Образец отпугивающей мимикрии!..

– Гло, но это еще не все…

– Что, неужели он сразу предложил руку и сердце?

– Не торопись, милая, не торопись. Пока я получила только приглашение на экскурсию.

– В Лувр?

– Не угадала.

– М-м-м… В Бастилию?

– Бэби, эту тюрьму снесли еще в якобинскую революцию!

– Ма, но я не знаю больше названий знаменитых французских темниц.

– При чем тут темницы? – рассердилась мать. – Можно подумать, в Париже, кроме как в тюрьму, сходить некуда!

– Ма, мне лень соображать, – честно призналась дочь. – Давай говори.

– В ботанический сад Сорбонны! – внушительно произнесла мать.

– Тот самый, знаменитый?

– Да, милая, да.

– Впрочем, это предсказуемо… Было бы странно, если бы ты там не появилась. Еще более странно, что ты там до сих пор не побывала…

– Бэби, но я туда собиралась заглянуть перед самым отъездом, и, конечно, в случае удачного окончания моей секретной миссии.

– Ма, каждую минуту, каждую секунду помни о Безымянной Красавице.

– Разумеется.

– Ма… Там же должны быть розы наших предков!

– Наверняка!

– Как я тебе, Ма, завидую!

– Гло, не переживай. Когда у тебя появится жених, то обязательно устроим вам свадебное путешествие в Париж.

– О’кей!..

7. Черная роса

Немного позавидовав матери, дочь, которой давненько никто не назначал свидание, вернулась из парижской мечты в надоевший университетский быт.

И чтобы больше не забивать голову идиотскими мечтами о пылкой, страстной, всепоглощающей любви, аспирантка принялась вслух повторять тезисы к грядущему семинару:

– Известно, что к семейству розоцветных относятся груша, яблоня, персики, слива и вишня…

Аспирантка удовлетворенно представила, как при этих проникновенных словах первокурсники и первокурсницы начнут аппетитно облизываться.

– Но вы вряд ли, дорогие мои, в курсе, что к розоцветным также принадлежат земляника, ежевика, малина, рябина…

Фруктово-ягодные миражи не на шутку растревожили воображение аудитории, пускающей слюнки.

Аспирантка вооружилась феном.

– Отличительной чертой строения цветка является наличие двойного пятичленного околоцветника.

Глория как попало сушила волосы, боясь опоздать на семинар.

– Не забыть бы еще про чашелистики, лепестки и тычинки… расположены по внутреннему краю более или менее выраженной и обычно вогнутой, часто бокальчатой или блюдцевидной цветочной трубки…

Продолжительный экскурс в ботанику привел Глорию Дюбуа в обычное аспирантское состояние.

А заканчивая семинар, можно чуть-чуть и похвастаться, чтобы поразить аудиторию рассказом о Безымянной Красавице, вполне готовой к завоеванию самого престижного места на Всемирной цветочной выставке в Париже.

Глория Дюбуа, кутаясь в гигроскопичный халат, обрела прежнюю уверенность в себе как в крепком профессионале-селекционере.

И никто не виноват в том, что ум, талант и научные достижения никак не влияют на обыкновенное житейское счастье.

Глория босиком пробежала на кухню.

Надо просто набраться терпения. Настоящую любовь получить гораздо сложнее, чем вывести новый сорт розы.

А ведь любовь где-то совсем рядом, где-то неподалеку, и осталось только не пропустить момент ее прихода.

Глория открыла холодильник.

Вместе с надеждой на удачное будущее в личной жизни к аспирантке вернулся аппетит.

Теперь лишь требовалось по-быстрому зажарить омлет с ветчиной.

Глория заправила сковородку чем полагается и даже при этом не пересолила.

Похоже, события все-таки развиваются в нужном направлении.

Еще год назад упорная аспирантка наметила вполне реальный план из двух значительных пунктов.

Сначала довести до полной кондиции свою милую розу, чтобы Безымянная Красавица покорила мир.

А потом непременно встретить того – единственного и неповторимого.

И вот первый селекционный пункт выполнен, конечно, не без помощи и содействия энергичной и пробивной Маман.

А вот со вторым сложнее.

Надо будет обходиться собственными силами.

Пока ветчина и пара диетических яиц шумно спорили, кто из них вкусней, аспирантка, взбодренная душем и успокоенная семейством розоцветных, вышла в лоджию, щедро залитую осенним солнцем, уставшим от буйства собственных протуберанцев.

Глория по-дирижерски взмахнула ножом, на котором белел осколок яичной скорлупы.

– Может, сделать в лекции этакий забористый финал…

Глория повторила движение, и скорлупка, не выдержав инерции, сорвалась с лезвия и упала на коробку, в которой деловитая ученая мадемуазель прятала от всех старую куклу, самую любимую и такую же черноволосую и голубоглазую, как и хозяйка.

– Вот мы сейчас проверим заключительные аккорды.

Улыбнувшись, Глория достала из коробки малость поблекшую любимицу.

– Так, госпожа студентка, можете начинать конспектировать.

Безмолвной кукле наверняка хотелось услышать о свиданиях, поцелуях, объятиях и предложениях руки и сердца.

Но аспирантка принялась за тоскливое перечисление недомоганий и болезней семейства розоцветных.

Глория встала у воображаемой доски, используя в качестве указки все тот же нож.

– Ложная мучнистость поражает лепестки бутонов…

Из голубоглазой куклы получилась идеальная студентка, послушно внимающая каждому слову.

– Септориоз наносит непоправимый урон листьям. Марсонина – враг неодревесневших побегов, а так называемая ржавчина приводит к преждевременному осыпанию цветов и засыханию ветвей. Пестолоция губит надземную часть куста. Серая гниль необратимо вредит зимующие побеги.

Глория тыкала ножом в воображаемые слайды, демонстрирующие печальные и непоправимые последствия нашествия плесеней и грибков на доверчивые и беззащитные растения.

Кукла сидела, обмерев от перечисленных инфекций.

Глория решила окончательно поразить аудиторию:

– Кстати, одной из самых редких, но чрезвычайно вредных болезней является «Черная роса».

Глория на мгновение призадумалась, отвернувшись от куклы, утомленной апокалиптическими видениями.

– Черная роса!

Аспирантка вдруг поняла, что, кажется, в тестировании Безымянной Красавицы допустила непростительную ошибку.

– Черная роса!

Но тут с кухни донесся тревожный запах, возвещающий об испорченной яичнице и загубленной ветчине.

Бросив куклу, вдоволь наслушавшуюся о бедах и горестях семейства розоцветных, Глория кинулась к месту происшествия.

Кухню заволакивал удушливый чад, а на конфорке чернела сковородка, напрочь сожженная со всем своим содержимым.

– Идиотка!

Глория заметалась, пытаясь одновременно включить вытяжку и открыть окно.

– Соседи подумают, что я решила покончить жизнь самоубийством! Нашла время для лекций!

Сорвав с крючка прихватку, дрожащими руками одновременно попыталась ухватить сгоревшую сковородку и отключить конфорку.

– Какая же я дура!

В комнату ворвался свежий воздух, сознание сразу прояснилось.

– Даже не подумала включить таймер! Хорошо еще, что вовремя прибежала.

Глория отправила несостоявшееся блюдо в мусорный контейнер.

– Не проверить Безымянную Красавицу на устойчивость к «Черной росе»!

Глория уселась за стол и натощак отхлебнула совсем остывший кофе, позабыв о сахаре и сливках.

– Если об этом узнают в Париже…

Аппетит пропал, но кофе начудившая аспирантка выпила полностью.

– Если отборочная комиссия, кроме названия, еще затребует и полный отчет о проведенных испытаниях…

Глория, отправив чашку в мойку, схватила телефон, но вдруг передумала тревожить Маман.

Зачем поднимать тревогу раньше времени?

Глория нагнулась над мусорным контейнером и вытащила сковородку.

Подумаешь, не протестировала Безымянную Красавицу на «Черную росу»…

Тщательно очистила закопченную поверхность от остатков неудавшегося завтрака.

Это же весьма редкая форма грибкового заболевания у элитных роз.

Глория заглянула в хозяйственный шкафчик.

Надо просто изучить вопрос, когда в последний раз случалось массовое поражение роз в штате Луизиана.

Глория вынула очищающий гель, которым не пользовалась еще ни разу.

Придется сходить в библиотеку и порыться в старых изданиях «Ботанического вестника» за весь прошлый век.

Глория воспользовалась прекрасным случаем испытать хваленое посудное средство.

И если там не будет зарегистрировано вспышек данной инфекции, то можно тему «Черной росы» закрыть.

Гель бодро разлился по днищу сковородки и рьяно взялся за дело.

И об этом никто в Париже не узнает – ни Маман, ни, тем более, председатель отборочной комиссии.

Глория пристально следила, как к сковородке на глазах возвращается обычное сияние.

Пусть лучше гуляют парочкой спокойно по Ботаническому саду.

Глория попрыгала по проветрившейся кухне, ухватив очищенную сковородку на манер банджо, и засвистела любимую с детства мелодию.

С кухней полный порядок.

Глория закрыла окно и отключила вытяжку.

Срочно в библиотеку, срочно!

Так у сомневающейся аспирантки появился реальный шанс на благополучный исход.

Глория вернулась в комнату.

Распустившиеся розы зря времени не теряли и заполонили все пространство нежным ароматом, прочно заглушив остатки запаха, напоминавшего о злополучном кухонном событии.

Глория Дюбуа подняла с пола невозмутимую куклу и потрепала ей кудри.

– Ну что же, кажется, на сегодня мой лекционный дебют отменяется.

Глория Дюбуа щелкнула по носу молчаливую визави с неестественно голубыми глазами.

– Сейчас проинформируем декана, что у меня разыгралась мигрень.

Глория отнесла куклу на девичью кровать, не познавшую еще ни одного мужчину.

– А сами тихонечко прошмыгнем в библиотеку.