— И кофейный столик еще нужен.

— И пальма, — добавил Серёжа.

— Зачем пальма?

— Просится к твоему описанию.

— Да, кстати, зелени в квартиру я бы добавила, — согласилась она, не поведясь на легкую иронию в тоне любимого.

— Книжку нельзя почитать, лежа на кровати?

— А как в окно смотреть?

— А зачем тебе смотреть в окно, если ты собираешься читать?

— Боже, — Марина всплеснула руками, — твоя практичность насмерть убивает всю романтику.

Мажарин рассмеялся и пошел открывать доставщику пиццы: в дверь позвонили.

После ужина залезли в прохладную постель.

Заснули поздно…

Как Сергей и предполагал, никуда они с Маринкой на следующий день не поехали. Долго спали, а проснувшись, долго не вставали с постели, наблюдая, как по полу и стене движется тень оконного переплета. Они соскучились по уединению, которое давало им свободу. Свободу не говорить для других понятные вещи. Или говорить, но не поправляться. Свободу не следить за словами и на неудобные вопросы не придумывать удобные ответы.

На завтрак доедали вчерашнюю пиццу.

— Завтрак в постель — это так романтично, — вздохнула Марина, неохотно приподнимаясь на кровати. Сев прямо и подложив под спину подушку, она взяла кружку с кофе и отпила глоток несладкой бодрости.

— Это не романтика, это твоя лень, — хмыкнул Мажарин.

— Угу, сегодня я легко готова променять еду на постель.

— Я так и понял, что если не накормлю тебя, останешься голодной.

Марина откусила кусочек разогретой в микроволновке пиццы и наморщила нос:

— Так не хочу в понедельник на работу.

— Не хочешь — не ходи.

— Как это? Бездельничать прикажешь?

— Я же не хожу на работу.

— Мажарин, тебе можно. Ты по-другому деньги зарабатываешь. И у тебя получается.

— Ты тоже будешь по-другому зарабатывать.

— Как? Научишь меня своим трейдерским приемчикам?

— Нет. Ты теперь будешь работать женой.

— Кем? — засмеялась Марина, и ее взгляд оживился иронией: — Женой? И трудовой договор будет?

— Надо? Будет.

— Тогда и трудовая книжка обязательно, — поддержала Марина стёб.

— Конечно. А то без трудовой книжки тебе пенсию не дадут.

— Серёжа, это очень привлекательное предложение. Я должна подумать. Взвесить все «за» и «против».

— А есть хоть одно «против»?

Мажарин быстро разделался с завтраком и улегся поперек кровати, подперев рукой голову.

— Какая у меня будет зарплата на новой работе? На пиццу мне хватит?

— Даже на приличный ужин в приличном ресторане.

— Уже хорошо. А премии? У меня на той работе были премии.

— Ежемесячная, ежеквартальная, ежегодная… Какие еще бывают премии?

— Шикарно. Вот заживу-то… Накоплю себе на домик у моря, — мечтательно протянула Стэльмах и захохотала, чуть не пролив на себя кофе.

— Я не шучу, — серьезно заявил Сергей, — завтра закажу табличку «Жена Мажарина» и повешу на дверь спальни.

— А часы приема?

— Круглосуточно.

— А если вдруг кто-нибудь увидит эту табличку на дверях нашей комнаты? Тебе все равно?

— Абсолютно, — улыбнулся он и отвлекся на телефонный звонок.

Пока Мажарин разговаривал по телефону, Марина сходила на кухню за второй порцией кофе. Аппетит все-таки проснулся, одной чашки показалось мало, как, впрочем, одного кусочка пиццы тоже. Все-таки пора послать Серёжку в магазин и на обед приготовить что-нибудь нормальное.

Обязательно сварить легкий суп. На второе можно пожарить отбивные. По всей видимости, звонил Савин. Наверное, на дачу звал. Кажется, намечалось что-то подобное. Они обещали ему перезвонить, но Витёк позвонил сам, их звонка так и не дождавшись.

— Витя звонил, — подтвердил ее мысли Сергей. — Нинка с Арсюшей приехали, сегодня будет пьянка.

— Угу, — неопределенно угукнула.

Мажарин заметил по лицу, что Марина собирается сказать что-то важное, и вопросительно вздернул подбородок, чуть напрягшись.

Она вздохнула полной грудью, набрала воздуха, как для сильных слов, но произнесла их почти беззвучно:

— Серёжа, давай обвенчаемся.

Возникла недолгая пауза, во время которой Стэльмах не дышала, а у Сергея по лицу тенью бежали все тайные мысли и чувства. Улыбка стерлась, глаза сделались серьезными.

— Давай, — согласился он. — А ты знаешь, что это значит?

— Знаю, — выдавила из себя, раздираемая радостным волнением.

— Не знаешь. Это значит, что ты потом от меня не избавишься даже на том свете.

— И слава богу, — прошептала она.

— Тогда собирайся, чего сидишь? — засмеялся Сергей.

— Куда?

— Как куда? Заявление о регистрации брака подавать.

— Сегодня?

— Я у Витьки спросил, есть ли у него знакомые в каком-нибудь ЗАГСе, а то не охота в очередях стоять, он дал мне телефон одной доброй дамы. Она нас примет, но надо идти сегодня, у нее с понедельника отпуск.

— Мажарин я тебя прибью! — Маринка соскочила с кровати, едва не перевернув чашку с кофе.

— У меня с собой дорожная сумка, в ней вещей раз-два и обчелся! А ты говоришь: пошли заявление подавать!

— Собирайся, времени у тебя мало. Сначала в ЗАГС, потом к Витьке на дачу.

— Вот как я, по-твоему, должна собраться за пятнадцать минут? И накраситься, и с волосами что-то приличное сделать!

— Поэтому, дорогая, не отнимай у себя драгоценное время, его у нас и так мало.

— У меня даже платья с собой нет! — возмущенно крикнула из ванной.

— Мариш, ну это же не свадьба. Подадим заявление, потом купишь себе платье. Свадебное и не свадебное. Такое, какое хочешь. Хоть белое, хоть черное, хоть в зеленый горошек.

— В кукурузинку, Серёж! Нет, в фасолинку!

— Это было бы оригинально. Давай диван тебе купим синий?

— Чего? — Марина вернулась в спальню с зубной щеткой во рту.

— Диванчик для отдыха. Синий. К серым стенам будет хорошо.

— И сине-белые подушки…

У ЗАГСа Марина засмотрелась на выходящую из дверей торжественную процессию.

Взволнованный жених в темном костюме с бутоньеркой, повторяющей мотивы свадебного букета. Невеста в пышном белом платье, взмахивающая тонкой рукой, затянутой в шелковую перчатку.

Представив себя в таком же платье, Марина поёжилась. И поняла, что, думая о свадьбе, всегда представляла себя женой Мажарина, а не невестой.

Она даже не решила, каким должен быть ее наряд и как будет проходить сама церемония. В голове вдруг поднялся неожиданный вихрь мыслей и предположений, закружились мыслимые и немыслимые варианты. Конечно, платье с открытой спиной можно отбросить сразу, хотя именно такое смотрелось бы на ней выгоднее всего. Рост и телосложение позволяли. Не позволяла исполосованная шрамами спина…

Серёжа спешил. Тащил ее по коридору так уверенно, будто был здесь не впервые. Одна из дверей открылась, и из-за нее выглянула невысокая темноволосая женщина:

— Сергей?

— Да. Здравствуйте, Полина Антоновна, мы разговаривали с вами по телефону.

— Добрый день. Проходите, присаживайтесь, — улыбнулась «добрая дама» и отступила.

Они шагнули внутрь и присели за стол, который занимал почти все пространство в тесном кабинете. Одинаково выжидательно сложили руки на светлой столешнице, одинаково глубоко вздохнули.

— Заявление о регистрации брака, так? — уточнила служащая ЗАГСа.

— Да, — в один голос.

— Заполнить за обоих может кто-то один, второй потом за себя распишется.

— Хорошо, — сказал Мажарин, подвигая к себе чистый бланк заявления.

— Не торопитесь. Если будут вопросы, спрашивайте.

— Хорошо, — кивнула и Марина, вытаскивая из сумочки паспорта.

Несколько минут тишину в комнате нарушали лишь скрип авторучки по бумаге да постукивание клавиатуры под быстрыми пальцами Полины Антоновны.

— Заполнили? — женщина подняла взгляд, уловив движение белого листка в свою сторону.

— Да.

— Давайте проверим… — Взяв паспорта, она сверила данные. — Прекрасно. Берем фамилию?

Мужа. С датой свадьбы определились? — спросила у монитора.

Марина и Сергей переглянулись.

— Нам побыстрее, — Мажарин взял инициативу на себя.

— Торжественную церемонию хотите или просто регистрацию? Потому что обычно они проходят в разные дни, — спрашивала ровным выдержанным тоном, вопросы-то привычные.

— Церемония будет скромная, — ответила Марина, имея в виду, что гостей у них на свадьбе, очевидно, будет мало.

— Понятно, вам главное — побыстрее, — улыбнулась Полина Антоновна яркими вишневыми губами. Улыбнулась не заученно — искренне, и глаза блеснули пониманием.

— Да, — уверенно подтвердил Сергей, не особенно вдаваясь в подробности. — Чего тянуть.

— Вот и правильно, — одобрительно кивнула монитору. — Виктор сказал, что пара вы устоявшаяся, своего решения не поменяете.

— Не поменяем, — снова хором.

— Так, на какое же число мне вас поставить… — нахмурилась женщина. — А может, я вас сегодня поженю?

— Сегодня? — выдохнула удивленно Марина.

— А можно? — спросил Мажарин.

— Можно. Сегодня вас распишу, а с понедельника пойду в отпуск. Вам повезло. Так уж получилось, что сегодня как раз такой день, когда — можно.

Марина и Сергей снова переглянулись.

Ни слова не говоря, они некоторое время смотрели друг на друга, пока Полина Антоновна монотонно проговаривала:

— Так многие пары делают. Быстренько распишутся, а потом спокойно планируют праздник.

Без нервов и суеты, без боязни, что опоздают. Вдруг что-то не получится… ну, мало ли… Сами знаете, как в жизни бывает. Выездную регистрацию закажете, если нужно для достоверности… небольшое представление для гостей.

— Давайте сегодня.

— Тогда погуляйте часок. Я все оформлю.

— Хорошо. — Сергей встал и тронул Марину за плечо, подталкивая следовать за собой.

Она, немного огорошенная, послушно вышла из кабинета. В коридоре оглядела себя и своего жениха. На ней голубые джинсы, синяя майка и белый котоновый пиджак. Хорошо хоть шпильки надела. Брала их с собой в Питер. Мажарин одет в том же стиле: голубые джинсы, серая рубашка, темный пиджак.

— Мариша, это же не свадьба, — чуть съязвив, напомнила недавний разговор.

— Ты против?

— Нет! Просто это неожиданно… — тут же стихла будущая Мажарина, примирившись с происходящим. Какая разница, все равно потом будет венчание.

— Вот именно. Как решим все, купишь платье. Пойдем скорее.

— Куда теперь?

— За кольцами.

— Точно. У нас даже колец нет. Вот это свадьба…

А ЗАГСе Марина растерялась, зато в ювелирном магазине собралась, сразу определившись с выбором:

— Серёжа, я же просила, с камешками даже не смотри. Я хочу носить обручальное кольцо — всегда. Не снимая. А если кольцо будет с камнем, мне придется его снимать. Хочешь, себе купи с камешками.

— Мне-то зачем? — хмыкнул Сергей. — Выбирай. Какие кольца тебе понравятся, такие и купим.

На самом деле Марина считала обручальное кольцо не просто украшением. Символом любви, если уж на то пошло. И этот символ должен быть чистым — без вкраплений и примесей. Любовь ведь не в каратах измеряется. Кроме того, по поводу ювелирных украшений у нее был свой пунктик, оставшийся из прошлой жизни. Но вспоминать все сейчас, проговаривая вслух свое отношение, неудобно. Да и не нужно.

Они купили парные кольца известного дорого бренда, так что мужское самолюбие Мажарина было вполне удовлетворено. Даже снимать их после примерки не стали. Расплатились, бирки срезали и вернулись в ЗАГС, перед этим посетив магазин алкоголя.

Полина Антоновна для приличия пару раз отказалась от преподнесенного презента в виде коньяка-кофе-шоколада. Но, уступив и раздобрившись, пожелала внести в скорое бракосочетание нотку праздника. Она не просто отдала документы, а торжественно произнесла напутственные слова, будто все вместе стояли они не в маленьком тесном кабинете, а расположились в красивом зале в окружении гостей. Ее пожелания звучали так искренне и проникновенно, что у Марины на глазах навернулись слезы. С самого начала отнесясь ко всему легко, только сейчас она почувствовала важность момента.

Мажарин, само собой, заметил стоящие в глазах жены слезы, поэтому быстро закончил и без того короткую простенькую церемонию. Еще раз поблагодарив знакомую Вити Савина за помощь, он вывел Марину на улицу. Там она вздохнула свободнее. Ветер и жгучая радость быстро высушили ее слезы.

— А поцеловать жену? — засмеялась она.

— Жена, — улыбнулся Сергей. Счастливо и по-настоящему.