Наконец она подняла к нему залитое слезами лицо:

– Не мог бы ты просто сделать вид, что не получал этого послания?

– Такая мысль приходила мне в голову, однако для этого придется убить Феррерса или по крайней мере задержать его здесь. Король уже знает о том, что я сам хочу на тебе жениться; ему также известно о нарушении его приказа, и, если бы д’Авранш не оказался в опале, он бы заставил меня заплатить за мой поступок по самому большому счету. Пока же он просто играет со мной в кошки-мышки, ожидая, каким будет мой следующий шаг.

Адель с тоской слушала его объяснения. Если Рейф посмеет преступить королевский приказ, Иоанн может лишить его всех титулов и владений, а этого она ни за что не допустит, даже если ей придется в конце концов выйти замуж за ле Уайлда.

– Ты действительно уверен, что король уже все знает?

– Безусловно. Если бы я не просил у него твоей руки, мы еще могли бы тешить себя сомнениями, но теперь ему точно известно, где тебя искать. Слава Богу, мы с тобой спим в разных комнатах, так что по крайней мере в глазах его шпиона наши отношения выглядят вполне невинно.

– Да, но мне-то от этого не легче! – Адель резко отстранилась. До сих пор Рейфу неизменно удавалось найти выход из любого положения, даже самого сложного или опасного, однако теперь она с ужасом спрашивала себя, не будет ли этот единственный случай исключением. Она спросила чуть слышно: – Неужели мне придется ехать в Йорк и стать женой ле Уайлда?

– Никогда! – Рейф отшвырнул письмо в сторону. – Давай разберемся во всем по порядку. Феррерс получил приказ доставить тебя в Йорк. Сам он не читал этого письма, поскольку королевская печать на нем осталась нетронутой. Кроме того, маловероятно, чтобы Иоанн ему доверился. Не исключено, что Феррерс даже не знает о том, что я хочу на тебе жениться. Ты со мной согласна?

– Пожалуй. Вот только какая от этого польза?

– Я воздержусь от прямого ответа королю, задавая вместо этого дурацкие вопросы, – к примеру, сколько рыцарей ему требуется и куда мне надо их отправить, – все, что угодно, лишь бы оттянуть неизбежное. Д’Исиньи не блещет умом и наверняка решит, что мое письменное обязательство уже у него в руках. Он уедет отсюда сразу же, как только растает снег, поскольку ему нужно успеть посетить много других лордов. Тогда нам придется иметь дело только с Феррерсом и его людьми.

Тут Рейф, который до этого в беспокойстве расхаживал из стороны в сторону перед камином, остановился и ударил себя кулаком по ладони.

– У меня есть сильное желание перерезать негодяю глотку, но я не стану этого делать. Мы постараемся задержать его в замке и дадим д’Исиньи уехать первым. Возможно, тебе стоит прикинуться больной…

– Эти люди поднимут меня даже со смертного одра, лишь бы исполнить королевский приказ, – мрачным тоном отозвалась Адель, которой так и не пришло на ум ни одной сколько-нибудь дельной мысли.

– Нет, если он решит, что у тебя чума.

Адель так и ахнула:

– Чума! Но это перепугает всех вокруг!

– Верно. Далее: единственный способ расстроить помолвку, навязанную тебе королем, – это предыдущий брак одной из сторон.

– Я никогда не была замужем за д’Авраншем, – уныло напомнила ему Адель. – Даже в глаза его не видела.

– Да нет же, глупышка! Я говорю не о д’Авранше, а о себе!

– О тебе? – воскликнула Адель. – Но ведь мы с тобой не женаты!

– Пока еще нет, но это можно быстро исправить.

– Без разрешения короля?

Рейф пожал плечами:

– Я готов рискнуть. В любом случае хуже не будет. По правде говоря, я поступил как последний болван, не сделав этого раньше. До сих пор я всегда был верен короне и делал то, чего от меня требовали другие, но на этот раз намерен поступить так, как угодно мне. Ты со мной?

Адель рассмеялась, лицо ее просияло:

– Что за вопрос! Но как мы с тобой можем пожениться, когда кругом столько людей, – у нас нет возможности сохранить такое событие в секрете…

Рейф загадочно подмигнул и протянул ей руку:

– Это как сказать. Я тоже далеко не глупец. Предчувствие подсказывает мне, что наши знатные гости еще некоторое время будут спать как убитые.

Глаза Адель расширились, и она неуверенно улыбнулась. Неужели Рейф подсыпал в вино обоих дворян снотворное? Только так можно было объяснить их внезапную усталость.

– Но кто согласится обвенчать нас против воли короля?

Улыбка на лице Рейфа сделалась шире.

– Ах да, верно! – воскликнула Адель. – Тот самый священник, которого застигла в пути метель.

– Да, он самый. Для меня не имеет значения, откуда этот человек и куда направляется, если только он действительно посвящен в духовный сан. Вряд ли священник разбирается в политических интригах; кроме того, я сомневаюсь и в его неподкупности – нет более верного способа заручиться чьим-то молчанием, чем звонкая монета. Итак, сразу после отъезда д’Исиньи ты должна сделать вид, будто больна и не можешь отправиться в путь. Я тем временем пущу слух, что у тебя чума, и, если мои надежды оправдаются, Феррерс тотчас же помчится галопом на север, а к моменту, когда об этом станет известно Иоанну, ты уже будешь замужем.

– Все это звучит очень заманчиво, однако опасность слишком велика – крутой нрав короля известен повсюду. Он может отнять у тебя все твое имущество, пойти против тебя войной и даже лишить тебя жизни.

– Не беспокойся об этом, любимая, – ответил Рейф, поцеловав ее в лоб. – Да, король может все, но мне почему-то кажется, что он этого не сделает. Как только бароны представят ему хартию, все черти ада сразу вырвутся на волю, и тогда у него будет слишком много других дел, чтобы вспомнить о нашем существовании.

– А если король откажется признать наш брак?

– Я в хороших отношениях с архиепископом Лэнгтоном и упрошу его использовать все влияние Рима, чтобы отстоять наши права. Вряд ли Иоанн захочет снова навлечь на себя гнев церкви… Итак, любимая, не тревожься напрасно и жди меня здесь, а я тем временем схожу за священником.

– Что, прямо сейчас? – только и могла спросить Адель. Она тут же принялась поспешно оправлять прическу и разглаживать платье. – Может быть, мне стоит сначала подготовиться?

– Ты и так хороша, – заверил ее Рейф и протянул руку за подаренным им кольцом: – Лучше я пока заберу это у тебя.

Взяв кольцо, Рейф, к изумлению Адель, не покинул комнату, а опустился перед ней на колени и произнес:

– Я люблю вас всем сердцем, леди, и прошу стать моей женой.

Дрожащими губами Адель пробормотала в ответ «да» и нагнулась, чтобы его поцеловать. Одно прикосновение жарких губ заставило ее вздрогнуть. Когда Рейф поднял голову, глаза его были полны нежности; он словно хотел навсегда запечатлеть в памяти этот миг – ее облик, ее чуть слышный шепот, дивный аромат губ…

Они крепко обнялись, после чего Рейф поспешил к двери.

– Заодно я приведу Марджери и Симма – они будут нашими свидетелями.

Когда он удалился, Адель попыталась успокоить отчаянно бившееся сердце. Руки ее дрожали от волнения, ей с трудом верилось в то, что все это происходит наяву. День, начавшийся с боли и чувства утраты, принес ей неожиданную радость. Адель снова спрашивала себя, не сон ли это, но тут ей в глаза бросились письма, которые Рейф в спешке оставил раскиданными по дивану. Хотя ее одолевало искушение швырнуть пергаменты в огонь, она спрятала их в корзине с рукоделием.

Участники свадебной церемонии прибывали один за другим. Первой появилась Марджери в плаще поверх праздничного платья. Заливаясь слезами радости, она прижала Адель к груди и пожелала ей долгих лет счастья. Затем в комнату незаметно проскользнули Симм и Айво, с которых Рейф взял слово хранить тайну. Последним явился Адрик в сопровождении священника и Вэла – пес радостно вилял хвостом оттого, что ему тоже позволили принять участие в этом неожиданном приключении.

Небритый полусонный священник, оглядев комнату, заметил сначала хозяина и хозяйку замка, а затем и всех остальных. Он был немало удивлен просьбой совершить обряд венчания в такой неурочный час и сначала колебался, недоумевая, что могло стоять за этой скрытностью и поспешностью, однако мешочка с золотом, который вложила в его руку Адель, оказалось более чем достаточно, чтобы его переубедить. Разумеется, такое венчание шло вразрез с церковными канонами, поскольку никто не объявлял о предстоящем браке заранее, а жених с невестой не исповедовались перед началом церемонии, но Рождество уже наступило, и это оказалось самым главным: будь на дворе пост, молодым потребовалось бы особое разрешение – или еще один кошелек с золотом.

Тем не менее все, кроме священника, понимали: то, что они собирались сделать, было равнозначно государственной измене. Одно придавало им уверенности – их господин предусмотрел все до мелочей. Если бы кто-то из спящих внизу, в главном зале, вдруг заметил необычное движение на лестнице, то он просто выразил бы свое удивление странными повадками хозяев замка, прежде чем снова повернуться на своей циновке и погрузиться в сон. Даже тяжеловооруженные всадники, сопровождавшие лорда Феррерса и лорда д’Исиньи, крепко спали, оставаясь в блаженном неведении, как и их хозяева, благодаря обильной еде, элю да еще некоему снадобью, которое Рейфу удалось раздобыть у лечившей его знахарки.

Адель и Рейф стояли держась за руки. За их спинами Марджери тихо плакала. Ей еще никогда не приходилось видеть более красивой пары: она – прелестная и бледная под пышной короной ярко-рыжих волос, и он – темноволосый и сильный, стоявший рядом с нею с видом защитника. Нежные улыбки на лицах обоих говорили сами за себя.

Священник достал полинявшую столу, развернул и надел ее себе на шею, давая понять, что готов приступить к обряду, после чего, несколько раз откашлявшись, принялся повторять наизусть латинские слова молитвы. Церемония была сокращена до минимума, так как священнику не терпелось поскорее вернуться к своему теплому местечку у камина и он опасался, как бы в его отсутствие оно не досталось кому-нибудь другому.

Адель и Рейф опустились на колени перед священником, используя вместо обычных в таких случаях скамеечек подушки с дивана. Священник, соединив руки молодых, объявил их мужем и женой.

Рейф надел на палец Адель кольцо и поцеловал ее в губы.

– Благослови тебя Господь, жена моя. Ты настоящий ангел, сошедший с небес, – прошептал он, высказав вслух те самые мысли, которые впервые пришли ему в голову, когда он увидел Адель входящей в зал в ее великолепном новом платье.

Вне себя от счастья, Адель положила голову ему на плечо.

Помня о необходимости сохранять тайну, участники свадебной церемонии тихо принесли новобрачным свои поздравления, сопровождая их поцелуями и объятиями. Марджери снова залилась слезами, когда Адель прижала ее к груди и поблагодарила за долгие годы верной службы. Даже Вэл получил на прощание объятие от невесты, после чего немногочисленные гости скрылись в тени, оставив Рейфа и Адель одних.

Глава 16

Теперь тишину в комнате нарушали только потрескивание огня в камине и завывание ветра между зубцами стен. Адель взглянула сквозь узкую бойницу на белую от снега равнину, вся дрожа от холода и волнения. Рейф занял место позади, и тепло его тела тут же обдало ее приятной волной.

– Посмотри, как здесь холодно и пустынно, – произнесла Адель, прильнув к нему. – Мы с тобой как два путешественника, затерявшиеся посреди бескрайнего океана.

В ответ на ее замечание Рейф не мог сдержать улыбки. «Ты, я и еще несколько сотен других душ», – мысленно поправил он ее. Но какое это имело сейчас значение? Рейф крепко прижал Адель к себе, упиваясь дивным ароматом ее тела. Прямо перед ними, насколько мог видеть глаз, простиралась бескрайняя холмистая равнина – его северные владения, припорошенные снегом, который отлично отражал свет, так что снаружи никогда не становилось по-настоящему темно. Правда, сейчас они были надежно заперты в стенах теплой и светлой горницы его замка, однако он грустно спрашивал себя, как долго ему удастся сохранять Фордем. Несмотря на то что в присутствии Адель Рейф притворялся беззаботным, он слишком хорошо знал нрав Иоанна, чтобы сомневаться в последствиях своего поступка. Спустя год в это самое время он, по всей вероятности, будет зарабатывать себе на жизнь, сражаясь на стороне какого-нибудь другого лорда, а Фордем со всеми его богатствами достанется очередному фавориту короля.

Адель пошевелилась, заставив Рейфа вздрогнуть, – до такой степени он был погружен в свои раздумья. Боже праведный, это же его брачная ночь, рядом с ним самая прекрасная и желанная женщина во всей Англии, а он тратит драгоценное время, беспокоясь насчет будущего и возможного гнева короля. С его стороны было бы непростительной глупостью не насладиться в полной мере сокровищем, ради которого он столь многим рисковал.