Наоми Хортон - Мечтательница

Должно быть, это удивило и Райана — он нахмурился и выглядел несколько смущенным.

Линдсей с редким самообладанием выдержала его изучающий взгляд, и это поразило ее; она тщетно пыталась найти какие-нибудь теплые, приветливые слова. На приемах она обычно говорила без умолку, но теперь, оказавшись лицом к лицу с мужчиной, некогда любимым мужчиной, Линдсей совершенно не знала, что же ему сказать.

Ее молчание, похоже, совсем сбило Райана с толку. Он тяжело переступил с ноги на ногу, помрачнев еще больше.

— Ну и как ты тут жила?

— Очень хорошо, спасибо.

Мы точно знакомые, встретившиеся на автобусной остановке, неожиданно подумала она с иронией. Сейчас он спросит меня о погоде…

Райан все еще был в облегающих джинсах и тонкой шерстяной рубашке, правда, он сменил рабочие башмаки на пару мокасин ручной работы и надел мягкую кожаную куртку цвета жженого сахара, какие носят военные. Теперь он уже не похож на лесоруба, решила Линдсей, а скорее мог бы послужить моделью для рекламы мужского одеколона с вызывающе броским названием. Рядом с ним не хватало лишь красотки с томным взором, которую он обнимал бы возле какой-нибудь экстравагантной иностранной машины.

Райан все так же настороженно смотрел на Линдсей, пристально изучая ее от туфель-лодочек до пера на шляпе. Ее вид явно заинтриговал Райана.

— Ты изменилась, Линдсей.

— И немудрено, ведь прошло три года. Она тут же пожалела о своих словах, недоумевая, откуда в них взялась горечь. Глаза Райана сузились, и нечто похожее на сожаление отразилось на его волевом загорелом лице. Неожиданно Линдсей подошла к нему и протянула руку.

— Ты хорошо выглядишь, Райан. Он уставился на ее руку, как на ядовитую змею. Потом его такое знакомое лицо расплылось в довольной улыбке, и он крепко сжал ее руку.

— Прошло целых три года, Линдсей, и я подумал, ты наверняка могла бы удостоить старого друга чем-нибудь большим, чем обычное рукопожатие.

— Три года — долгий срок, Райан. — Она с улыбкой высвободила руку из его крепкой ладони. — И потом, старые друзья не забывают друг друга.

Нескрываемая досада промелькнула на его осунувшемся лице. Время наложило на него свой отпечаток: глаза, обрамленные черными ресницами, и чувственный рот стали жестче. Кожа на лбу, щеках, скулах огрубела, приобрела от солнца и ветра бронзовой оттенок, на ее фоне резко выделялись и без того яркие синие глаза. Райан излучал какую-то сдержанную силу, дикую первобытную мощь, и это выбивало Линдсей из привычной колеи. Красивый незнакомец с печальными глазами вовсе не походил на того Райана Маккрея, которого она когда-то знала.

Ей вдруг стало трудно сделать несколько шагов к столу.

— Когда ты приехал в Штаты?

— Около трех месяцев назад. — Он внимательно рассматривал ее кабинет, проявляя интерес к фотографиям в рамках, эскизам на стенах; его взгляд задержался на чертежной доске и прикрепленном к ней листе бумаги. — Я работал в Монреале и Нью-Йорке, а в Бостон приехал всего два дня назад.

— И надолго? — как можно равнодушнее спросила она.

— Не знаю. — Он сверкнул на нее глазами. — Это зависит от некоторых обстоятельств. Но надеюсь, что да.

Он выглядел спокойным, раскованным и уверенным, хотя и вел себя несколько напряженно, будто попал на чужую, незнакомую землю и не знал, как встретят его туземцы.

Линдсей обнаружила вдруг, что неотрывно смотрит на него. Райан в свою очередь наблюдал за ней с легким любопытством, точно его занимало, как она реагирует на внезапное появление нежданного гостя.

Линдсей оттолкнулась от стола и по возможности беспечно прошлась по комнате.

— Что же привело тебя в Бостон столько лет спустя? — Ей чертовски хотелось увидеть, как его ранят мелкие ядовитые уколы. — Дела или развлечения?

— И то и другое.

Он не сводил с нее синих глаз, все еще настороженных, все еще недоверчивых, будто не совсем понимал, почему она так его встретила, или не верил ей.

Линдсей тихо рассмеялась.

— А ты тоже изменился, Райан. Было время, когда ты терпеть не мог совмещать и то и другое. Поэтому-то ты и гонял меня на всякие презентации с коктейлями, предпочитая вместе с Джефом заниматься своими делами, вы же были профессионалами высокого класса.

Линия рта Райана смягчилась в ответ на ее насмешливый упрек.

— Как там Джеф?

— Прекрасно.

Не почудились ли ей нотки сарказма в его голосе, подумала Линдсей.

— Сейчас он в Нью-Йорке, уехал по делам.

— Как жаль. Я надеялся увидеться с ним. На сей раз в сильном ласковом голосе Райана слышалась явная издевка.

— Он тоже очень хотел встретиться с тобой, — сказала Линдсей, слегка удивляясь своей невинной лжи.

— Как бы не так, — возразил Райан, веки его дрогнули, и он едко усмехнулся, думая о чем-то своем. Его лицо стало удивительно жестоким, и ее покоробило.

— Ну а ты, Линдсей? Рада видеть меня?

— Скорее, удивлена.

Он откровенно разглядывал ее, изучая каждую черточку лица, словно сравнивая увиденное с сохранившимся в памяти образом. Затем сдержанно улыбнулся:

— Я полагал, что все так и будет. Прошло много времени, Лин.

— Да, прошло много времени, — эхом отозвалась она, понимая, что ее ответ не останется без внимания.

Он еле заметно прищурил глаза, отвернулся и зашагал по комнате. Неожиданно он что-то тихо сказал в сердцах и обратил к ней лицо, взъерошив густые волосы.

— Послушай, что нам даст эта короткая светская болтовня? Поблизости есть какое-нибудь тихое заведение, где мы могли бы выпить, посидеть?

— Я сегодня занята, Райан. — На мгновение она даже огорчилась. Потом все сомнения исчезли. — У меня встреча в восемь, а время уже подпирает.

В его поразительно синих глазах появилось беспокойство.

— Важная встреча?

— Достаточно важная.

— С мужчиной?

— Да, — игриво улыбнулась она. Настороженность Райана сменилась откровенной злостью, и Линдсей про себя рассмеялась, пытаясь не показать, как это польстило ей.

— Ты что, ревнуешь, Райан?

— Не дразни меня, Линдсей, — спокойно ответил он. — У тебя есть кто-нибудь? — Райан задумчиво смотрел на нее своими темно-синими, как омут, глазами.

Вопрос застал ее врасплох, она бросила на него задумчивый взгляд.

— Кто-нибудь?

Вдруг напряжение, которое он принес с собой в комнату, стало расти, все в ней заволновалось от его присутствия, которое порождало неловкость. Она нахмурилась и протянула руку к сумочке и портфелю.

— Мне было очень приятно поговорить с тобой, Райан, но уже пора идти домой.

Уголок его рта дрогнул, глаза пристально смотрели на нее.

— Прежде ты совсем не боялась меня, дорогая.

— Извини, Райан, — решительно проговорила она, засовывая под мышку изящную кожаную сумочку. — Может, на следующей неделе сходим куда-нибудь выпить, когда я немного освобожусь.

Это была ложь во спасение, ибо Линдсей почувствовала вдруг, что на нее надвигается опасность, и хотела только одного — оказаться подальше от Райана.

— Я чертовски скучал по тебе все эти три года.

Его голос как-то странно дрожал. Пораженная, Линдсей подняла на него глаза, он стоял совсем рядом. За три года он нисколько не утратил своего необыкновенного обаяния, он излучал все ту же уверенную, спокойную сексуальную силу, которая так покорила ее когда-то. Даже сейчас она ощутила, как что-то проснулось в глубинах ее естества; зов неотразимого, жаркого, как пламень, мужчины рождал ответный первобытный порыв. Он впился в ее глаза своим темно-синим взором, точно отыскивая какую-то истину, скрытую для большинства и доступную лишь немногим избранным.

— Правда? — произнесла она, едва слышно смеясь.

— Правда. — Он улыбнулся ей знакомой улыбкой, перед которой Линдсей никогда не могла устоять. — Это было для меня настоящим открытием, дорогая. А теперь скажи тоже, как ты соскучилась по мне и как ты рада, что я вернулся.

— Ты слишком многого хочешь, Райан. — Она тщетно пыталась скрыть прозвучавшее в ее голосе удовлетворение. — Но ты ведь всегда хотел или все, или ничего, не так ли?

Глаза Райана потемнели от гнева. И тут же прояснились. Линдсей снова удивилась своему спокойствию. Она опять заметила смущение и замешательство во взгляде Райана, словно ее равнодушие поразило и его.

— Ты ведешь себя так, словно мы совсем незнакомы.

— А я и не уверена, знаю ли тебя, Райан, ты здорово изменился. Три года — срок долгий.

— Поверь, ты не должна так со мной говорить. — Он поймал ее взгляд. За три года не было дня, чтобы я не думал о тебе, Лин, — хрипло произнес Райан. — Не было ночи, чтоб я не проснулся, желая обнять тебя…

— Вот как? — Она приподняла бровь и словно случайно обошла вокруг стола, который оказался между ними. — Недаром говорят, что каждый получает кару по грехам своим.

— Не терзай меня понапрасну, Линдсей! — Он отвернулся от нее и тяжело оперся о подоконник руками, низко опустив голову.

Линдсей смотрела на него в раздумье, слегка сбитая с толку тоской, прозвучавшей в его сильном голосе. Ты ведешь себя как дурочка, подсказывало ей какое-то внутреннее чувство. Бог свидетель тому, он уже ушел от тебя однажды, а ты ведь так любила его. И, возможно, уйдет вновь, когда представится случай. Может быть, и он по-своему любил тебя.

На какое-то мгновение она вперила взгляд в его широкую спину, потом со вздохом бросила сумочку на стол.

— Может, ты хочешь чего-нибудь выпить, Райан?

Он обернулся и тревожно посмотрел на нее Его настороженность позабавила Линдсей, и она улыбнулась, кивнув головой в сторону стенки из хрома и стекла:

— Бар в этой секции.

Он подошел к бару и критическим взглядом осмотрел бутылки.

— Либо ты приобрела вкус к дорогим напиткам, либо тебе приходится ублажать высокопоставленных клиентов.

Райан вопросительно указал на рюмку и, когда она покачала головой, отказываясь от своей порции, налил себе коньяку.

— И то, и другое. Можешь присесть.

Она опустилась в белое кожаное кресло, которое стояло возле окна, а Райан продолжал расхаживать по комнате.

— Ты чертовски здорово набираешь очки, мадам, — спокойно произнес он, рассматривая вставленный в рамочку премиальный диплом за лучший проект. Ходят слухи, что ты преуспеваешь, тебя считают признанным молодым дарованием. — Он повернулся к ней и оперся плечом о стену. — Ты профессионально работаешь, Лин. Я горжусь тобой.

Линдсей тихо рассмеялась.

— У меня был хороший учитель, Райан. Неожиданно он по-мальчишески задорно улыбнулся.

— Если б это была моя заслуга, я бы гордился собой, дорогая. Ни я лишь указал нужное направление, остальное ты сделала сама.

Она не хотела признаться себе, как порадовала ее похвала Райана.

— Но ты и сам достиг немалою.

— Нет. Нет, не совсем так. — Он долго молчал, задумчиво потягивая коньяк. — И потом, я дорого заплатил за это Заплатил такой ценой, какую не мог себе и представить.

В его голосе звучала горечь, которой Линдсей раньше никогда не слышала.

— За все приходится платить, Райан, — тихо заметила она. — Ты ведь сам говорил мне, что секрет успеха заключается в том, чтобы добиваться своего любой ценой.

Он невесело хмыкнул и сделал большой глоток коньяку.

— Да, но прежде, чем начать добиваться чего-то, нужно определить цель.

Линдсей с любопытством взглянула на него.

— Ну, а что скажешь ты, Райан? Ты выбрал свою цель?

Он удивленно посмотрел на нее.

— Да. Возможно. Но в конце концов я убедился, что цель моя ложная. Он не отрывал взгляда от нее. — Я объехал полмира в поисках того, что ждало меня здесь.

— В поисках славы, известности и признания, — поддразнила его Линдсей, внезапно раздражаясь оттого, что разговор принял такой оборот. — Ты живая легенда, Райан Маккрей. Чего еще может пожелать мужчина!

— Я бы все это отдал за то, чтобы повернуть время вспять, — с твердой убежденностью проговорил он. — Но на то, чтобы понять это, ушло почти три года, черт побери; самую большую ошибку в своей жизни я совершил, когда ступил на борт самолета и отправился в Рио без тебя.

— Наша жизнь полна ошибок, Райан, — быстро отозвалась она.

Разговор, несмотря на все ее усилия, снова приобретал тревожный характер, и она хотела опять вернуть его в безопасное русло.

Едва заметная тень недовольства пробежала по лицу Райана.

— Ты что, посещаешь курсы «Правил хорошего тона для преуспевающих бизнесменов» или берешь уроки вежливости? — проворчал он. — Ты так и сыплешь банальностями.