Ирина Андреева - Мечты о счастье

Я ответила, что мы всё выяснили, скорей всего он забрёл сюда случайно. Максим Андреевич утвердительно кивнул. Ольга вернулась и сообщила, что посетитель требует меня. Видя мой страх, администратор велел мне идти и не волноваться, он будет находиться рядом.

Подошла, Алексей посмотрел на меня снизу вверх, ухмыльнулся и коротко приказал:

— Сядь.

То, что я его боюсь — очевидно и он это чувствует, продолжая этим пользоваться, уж очень надменный у него вид. Я присела напротив, ожидая, что разговор будет не из приятных, напряглась.

— Короче, мне срочно деньги нужны, — сказал он, продолжая смотреть на меня как большой хищник на мелкую добычу.

— А я здесь при чём? — осмелилась спросить, искренне не понимая, почему он именно ко мне с этим обратился?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ты наследство получила, значит должна мне процент.

От такой наглости я на минуту потеряла дар речи. Смотрела на него и недоумевала: неужели он серьёзно? Или всё же шутит?

— Мы в разводе, — напомнила я шёпотом.

— И что? Ты всё равно мне должна.

— С чего бы это?

— Я целый год тебя кормил. Кто мне это возместит?

— Такие претензии ты должен был в суде при разводе предъявить, а не после того, когда почти два года прошло.

— Да какая разница когда? — стукнул он кулаком по столу, что посуда подпрыгнула, а я невольно моргнула.

— Молодой человек, — послышалось от администратора, который, как и обещал находился неподалёку и пристально за нами наблюдал. — Ведите себя прилично, иначе выпроводим.

Алексей показал ему знак о, кей и уже более спокойно продолжил:

— Продукты ведь я покупал, ты вообще в магазины никогда не ходила, так что обязана вернуть мне то, что я на тебя потратил. А потратил я немало, полтора ляма.

Услышав такую сумму, я широко раскрыла глаза. Он видя это, хохотнул:

— Чё ты зенки вылупила? Ну да, многовато, так я ведь ещё свой процент накинул, за моральный ущерб и ущерб здоровью. Твой хахаль ведь избил меня. Побои я зафиксировал, между прочим: перелом носа и трещина нижней челюсти. Две недели нормально жевать не мог. А ведь я вполне мог на него заяву накатать и ещё могу.

Я смотрела на него и думала о том, что Рома похоже перестарался, совсем мозги ему отшиб. Взяла себя в руки и спокойно заявила:

— То, что я по магазинам не ходила, так это ты мне не позволял, боялся, что много потрачу. Все свои заработанные я тебе отдавала, тоже по твоей инициативе. Ты лишь на дорогу мне крохи выдавал, ещё строго считал, чтобы я лишний раз никуда не съездила. Я даже к родителям редко появлялась именно по этой причине. Так что ничего я тебе не должна. Мы квиты. А если считаешь, что это не так, то подай на меня в суд, посмотрим, чем это закончится. И что касается заявления на Рому, то давай, пиши, а я напишу встречное, что ты пытался меня изнасиловать и свидетели как раз имеются.

После этих слов я поднялась и с гордым видом собралась уйти, но он остановил:

— Подожди, — сказал уже не приказным, а молящим тоном и поднялся сам. — Ты действительно изменилась. Ладно, не сердись, признаю, перегнул. Выслушай меня пожалуйста. Проблемы у меня.

Я снова присела и он поведал, что деньги ему действительно очень нужны, так как на него насели коллекторы. С другом решили открыть бизнес, оба взяли по большому кредиту, но прогорели. Друг легко выкрутился, ему помогли состоятельные родственники, а вот ему — помочь некому. Квартиру у него уже забрали и ещё остался должен, как раз полтора миллиона и с каждым месяцем эта сумма увеличивается.

— И поэтому ты решил обратиться к бывшей жене, так как узнал, что у неё наследство, — подытожила я за него.

Алексей посмотрел на меня щенячьими глазами:

— Мне больше не к кому обратиться. Друзья все отвернулись, родители ничего не знают о моих долгах, боюсь им говорить, чтобы не расстраивать, у матери сердце слабое, ты ведь знаешь.

— Знаю, но как раз они-то и могут тебе помочь. У них же трёхкомнатная квартира в центре, могут разменять на меньшую с доплатой.

Алексей разведя руками:

— Ну не могу я прийти к ним и сказать: “ Мам, пап, продайте квартиру, а то мне деньги нужны.”

— Обратись к адвокату, если тебя признают банкротом, то долг могут списать.

— Да эти не спишут! — громко сказал он и покосился на администратора, затем более тихо продолжил: — Я ведь не в банке взял, такой большой кредит мне бы не одобрили. Короче, с бандитами я связался. Да-да, не смотри так на меня, сам знаю, что сглупил. Если в полицию заявлю — тут же убьют. Помоги, а.

Мне стало жаль его. Но всё равно до сих пор не могу понять, почему именно за мой счёт он решил поправить свои дела? У меня ведь тоже таких денег нет.

— Я ещё не вступила в права наследования, поэтому не смогу дом продать.

— Но ведь у тебя хахаль состоятельный, я видел на какой он тачке ездит. Попроси у него.

— Ты в своём уме? Какой ещё хахаль? — резонно возмутилась я.

— Ну как же какой? Роман этот, который мне морду начистил. Он вроде актёр известный, наверняка миллионами ворочает.

— Ты ошибаешься. Мы не встречаемся.

— Ну как же не встречаетесь, — ухмыльнувшись, — сколько раз тебя с ним видел.

— Так ты столько времени следил за мной?

— Ну да, а что мне остаётся делать?

— Искать другой способ как избавиться от долга, а не преследовать бывшую, чтобы она решила твои проблемы, — вдруг заявил внезапно появившийся Глеб.

Я была удивлена. Не видела, как он вошёл, так как была полностью поглощена разговором с Алексеем. Как он мог услышать о чём мы говорили? Неужели какое-то время рядом находился?

Алёша побледнел, но постарался не выдать свой страх, заявив:

— А ты ещё кто такой?

— Неважно. Пойдём, поговорим.

Я реально испугалась за состояние Алексея, он побледнел ещё сильней, похоже готов потерять сознание прямо здесь. Даже не думала, что он такой трус. Когда орал и поднимал на меня руку — выглядел очень храбрым.

— Может не надо? — попросила я Глеба.

Глеб по-доброму посмотрел на меня:

— Не беспокойся, бить не буду, просто поговорю.

Услышав это, Алексей воспрял духом. Поднявшись, одарил меня печальным взглядом, как бы прощаясь и пошёл к выходу. Глеб отправился за ним. Мне лишь осталось гадать, кто мог сообщить ему о случившемся. Ни за что не поверю в случайность, что он мимо проходил и решил зайти… Посмотрев на Максима Андреевича, заподозрила, что это могло быть только его рук дело. Он как раз находился неподалёку и говорил с кем-то по телефону. Но опять же, откуда он знает Глеба?

Подошла к администратору и прямо об этом спросила, на что он сделал очень удивлённые глаза и сказал, что я фантазёрка, он тут ни при чём. Я сделала вид, что поверила, всё равно ведь выясню, что к чему.

Работы прибавилось, так как время подошло к обеду. Но даже работа не могла меня отвлечь от тревожных мыслей. Чем закончился разговор Алексея и Глеба? Нужно ли мне искать деньги, чтобы помочь бывшему? Ему-таки удалось меня разжалобить и я, действительно начала обдумывать у кого бы попросить взаймы. Ведь если его и правда убьют — я себе не прощу. Да, вот такая я Лейкина-жалейкина, не зря подруга дала мне это прозвище.

Наконец-то моя смена закончилась. Я какое-то время по привычке ждала подругу с Гришей, но их не было. Рому я уже не ждала, после произошедшего между нами, вряд ли он вообще появится. Но, к моему удивлению он появился. И как ни в чём не бывало, повёл меня на пляж. Не понимаю я мужчин, совсем не понимаю.

Весь вечер Роман вёл себя как обычно: шутил, смеялся, рассказывал интересные истории. Проводил меня до дома, но заходить не стал, объяснив, что у него дела. На прощание всё же поцеловал в губы, быстро и непринуждённо, чем тоже меня удивил. Надо будет поговорить с ним серьёзно, что он вообще думает о наших отношениях, нужны ли они вообще?

Дома я застала Наталью, злую, взъерошенную, с небольшим синяком на лбу и с выдранным клочком волос на голове.

— Только не говори, что ты с Гришей подралась, — сказала я, с жалостью глядя на неё.

— Ха, этот Гриша даже дышать на меня боится. Он просто ангел во плоти, даже муху прихлопнуть не может. А вот бабка его — настоящий дъявол! Заявилась на яхту, мы мирно спали, а она как схватила меня за волосы! Стащила с кровати и лбом об тумбу х-хрясь! Дура ненормальная. Я от страха чуть душу не потеряла, думала, что на нас бандиты напали или пираты. Или кто там ещё в море? А, неважно.

Я обомлела. Вот так новость. Знала, что Гришина бабушка довольно жёсткий человек, но чтобы так! И с чего вдруг? Гриша ведь взрослый парень. И мне стало неловко, получается, что это я сообщила ей, где может быть её внук. Но я ведь из лучших побуждений, просто не хотела, чтобы пожилая женщина волновалась. Не думала, что она туда заявится.

— Она потом объяснила, почему так себя вела? — спросила подругу.

— Да где же! Орала как ненормальная, шлюхой меня обзывала. За что? Парню двадцать два года, а она до сих пасёт его. В монахи что ли хотела подстричь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ну, видишь ли, — я ненадолго замолчала, думая, говорить ей или нет, — помнишь, как она хотела именно меня с Гришей свести?

— Ну помню и что?

— Так она решила, что это я с Гришей встречаюсь, а ты — с Ромой.

Наташа истерично засмеялась:

— Теперь понятно, почему я для неё шлюха. Ну и ладно! Пусть старая думает, что хочет и Гришаню своего стережёт, не буду я ним встречаться.

— Почему? Он ведь вроде нравится тебе?

– Да, но он слишком простой для меня и чересчур угождает. Прыгает возле меня как собачонок, в глазки заглядывает. Надоел.

— Я тебя не понимаю. Ещё вчера ты хвалилась, что он смотрит на тебя с обожанием.

— Потому что надеялась, что яхта и правда его. Но вчера, точно убедилась, что врёт.

— И как, интересно?

Наташа глубоко вздохнула и рассказала:

— Разбила я бокал с вином, случайно. Так этот Гриша мигом метнулся и через пару минут привёз тележку с уборочным инвентарём. Знаешь как ловко и быстро он всё убрал? Уверена, настоящий хозяин этой яхты, даже не знает где этот инвентарь хранится. А этот, — брезгливо махнула рукой, — наверняка уборщиком там работает. Вот и трясётся, чтобы не было ни единого пятнышка на палубе.

— Ты несправедлива к нему.

— Ой, забирай себе, если хочешь, — снова махнула она рукой.

Стало обидно за парня. Я достаточно с ним пообщалась во время наших прогулок и твёрдо поняла, что он хороший человек и очень влюблён в Наталью.

— Если ты так плохо относишься к обслуживающему персоналу, то почему со мной общаешься? Я ведь тоже из них.

— Ты другое дело. С тобой я с детства дружу.

— То есть, ты попросту ко мне привыкла.

— Ну да, считай как знаешь.

— Может всё же дашь пареньку шанс?

— Ой, не доставай меня а! И так тошно, — потрогав свой синяк на лбу, она ушла наверх.

Я переоделась, приготовила ужин, заварила чай и услышав, что к дому подъехала чья-то машина, посмотрела в окно. Глеб! Не знаю почему, но я занервничала. Быстро оглядела кухню, убрала лишнее со столешницы и осмотрев себя в зеркале в прихожей, открыла дверь.

Глеб застыл с поднятой рукой, он как раз собирался постучать, я просто поспешила открыть.

— Привет. Можно войти?

— Входи, — ответила я, стараясь скрыть волнение в голосе.

Глеб вошёл в гостиную и с интересом начал осматриваться.

— Кое-чего из мебели не хватает, — заключил, глядя на то место, где был журнальный столик, тем самым выдав себя, что здесь бывал и не раз.

— Да, кое-что было настолько старое, что пришлось выбросить, — не стала объяснять каким образом сломался этот журнальный столик. Ни к чему это, сама хочу забыть. — Скажи, ты сразу знал, чья я внучка? Или позднее выяснил?

— Не сразу. И вообще не знал, что няня умерла. В последние годы мы почти не общались.

— Почему?

Глеб переменился в лице и отвёл взгляд в сторону:

— Всему виной мой отец. Чтобы не злить его, няня сама запретила мне приезжать, — посмотрев на меня, — давай не будем это обсуждать. Лучше скажи, какие отношения у тебя с Ромой?

Я не знала, что ответить, так как сама не понимала, какие у нас с ним отношения. И вообще, так-то какое он имеет право этим интересоваться?

— Спроси его сам, — сухо ответила я и ушла на кухню, ставить чайник, гостеприимство никто не отменял.