Алекса Райли - Механик

— У них у всех похожий вкус, — говорит она, делая еще один укус, кажется, двадцатого торта за день. Может быть, тот гигантский завтрак был плохой идеей. Между моими бедрами покалывает, когда я просто думаю о Пейне и о том, что мы делали в его кабинете. Нет, это полностью стоило того. Одна из маленьких радостей, которую я смогла себе позволить.

— Ага, я говорю, что нам нужно выбрать один, — переместив тарелки на боковой стол, я ложусь поперек кровати моей бабушки и расстегиваю джинсы. Если буду продолжать в этом же духе, то не влезу в свадебное платье. Тогда, возможно, мне не придется выходить замуж.

— В таком случае возьми с ванилью. У него приятная начинка, — она ставит тарелку на тумбочку, а затем вытаскивает коробочку с кольцом из ящика. — Я хочу показать тебе кое-что. Ты помнишь его? — она протягивает мне маленькую бархатную коробочку, я открываю ее, и мой рот раскрывается при виде кольца внутри.

Прекрасный бриллиант, окруженный ореолом сапфиров, кольцо дополнительно украшено более мелкими бриллиантами, полностью опоясывающими его, отчего оно выглядит антикварным. Это самое совершенное кольцо, которое я когда-либо видела.

— Твой дедушка подарил мне его.

Я достаю его из коробочки и читаю надпись.

Только ты. Только мы. Навсегда.

— Я никогда не видела, чтобы ты носила его, — я опускаю взгляд к ее безымянному пальцу, на нем простенькое обручальное кольцо, которое она носит, сколько я себя помню. Оно выглядит немного потертым после всех лет носки.

— Я носила его время от времени, чтобы сделать твоего дедушку счастливым, когда он был жив, но никогда бы не смогла снять это, — она пробегается своей морщинистой рукой по золотой полоске на безымянном пальце. — Он подарил мне его, когда не было ни пенни за душой. Это кольцо, с которым он просил меня выйти за него замуж, и я хочу быть похоронена с ним. Затем он купил это, потому как думал, что я хочу получше.

Она двигает золотое кольцо вверх и вниз по своему пальцу, и я понимаю, что она вспоминает о дедушке.

— Мне никогда не было дела до этого, — она машет руками, показывая на дом и богатство. Дедушка играл на фондовом рынке, и это хорошо окупилось. — Я рада, что мне не придется беспокоиться о тебе, и знаю, что твой дедушка чувствовал бы то же самое. Он хотел быть уверенным, что мы ни в чем не будем нуждаться. Но я бы отдала все это только за то, чтобы провести с ним еще один день.

— Я хотела бы помнить его лучше, — говорю я ей, положив кольцо обратно в коробочку. Казалось, жизнь была совсем другой до того, как я родилась. Так много любви наполняло этот дом. Не знаю, как мой отец пробивал свой путь, но что-то просто не сходилось.

Дедушка умер, когда я была маленькой, и я не помню его. Моя мама умерла, когда я родилась, и вскоре он последовал за ней. Не знаю, как моя бабушка выжила, после того как потеряла свою дочь и мужа. И это еще одна причина, по которой я не могу позволить ей потерять меня.

— Он сиял каждый раз, когда говорил о тебе. Он так сильно тебя любил, — я люблю, когда она говорит о моем дедушке. Все ее лицо становится теплее, и вся та любовь, до сих пор живущая в ней, появляется на лице даже после всех этих лет без него. Я хочу любовь, похожую на один день. Может быть, не сегодня и не завтра, но в один прекрасный момент я найду ее. Я просто должна вытерпеть этот брак какое-то время и наслаждаться тем, что пока у меня есть бабушка. Жизнь, кажется, лучше проживать день за днем.

Я протягиваю руку, передавая ей кольцо, и она убирает его в тумбочку.

— Твой дедушка подарил мне это кольцо, потому что хотел сделать меня счастливой. Это то, что он всегда хотел для своей семьи. Это прекрасное кольцо, ради которого он так тяжело работал. И для меня это знак самой чистой любви и преданности, — она улыбается мне, а я желаю такой же любви и счастья для себя.

Знаю, что она хочет, чтобы я была счастлива. Счастье — это все, что она и мой дедушка когда-либо хотели для меня. Это горькая пилюля, потому что эта свадьба является ложью. Я буду несчастна.

— Жизнь для того, чтобы быть честным с собой и найти любовь, которую ты заслуживаешь. Она слишком коротка, чтобы прожить ее любым другим способом, — бабушка кладет голову на подушку, и я понимаю, что она устала и, возможно, нуждается в одной из ее таблеток. Может быть, я могу впитать столько, сколько смогу до того, как пойду по проходу церкви навстречу своей судьбе.

Встав с кровати, я иду в ванную, беру ее таблетки и наполняю стакан водой.

Поместив их рядом с кроватью, наклоняюсь и целую бабушку.

— Я так счастлива, что ты выходишь замуж за местного. Я так скучала, пока ты училась в школе.

— Я никуда не уеду, бабушка. Обещаю.

Пейн

«Я теряю свой чертов разум», — думаю про себя, наблюдая за тем, как, судя по всему, только что оттраханная Тэмми покидает юридическую фирму Скотта, которая находится в центре города. Не проходит и десяти минут, как появляется сам Скотт, бросает сумку в багажник машины, а затем поворачивается и видит меня, сидящего на мотоцикле. Я смотрю на него и по выражению его лица понимаю, что сплетни достигли его ушей.

Он поправляет костюм и идет в мою сторону. Видимо, думает, что я не трону его, потому что мы в центре города и он адвокат. Он ошибается. Обычно я так не поступаю. Что-то мелкое и глупое не стоит этого. Но Пенелопа значит намного больше и, несомненно, стоит ночи, проведенной в тюрьме. Хотя я не смогу следить за ней этой ночью, если туда попаду. Мне не нравится то, что я не смогу увидеть ее, когда захочу. Может, я кажусь преследователем, но мне все равно. Если слежка за моей девочкой убережет ее от рук другого мужчины, вы можете называть меня как хотите, и я буду носить это звание с гордостью.

— Пейн, не мог бы ты переехать в Кирксвиль, если тебе так нужно куда-то засовывать свой член? Не знал, что ты трахаешь местных девушек.

Все мое тело каменеет от его слов. Он действительно вот такими словами говорит о женщине, на которой собирается жениться? Тем более, что сам он трахает местных девушек. В этом нет ничего нового. Я никогда не понимал ребят, трахающих все, что движется. И для меня это не звучит столь привлекательно.

— Я никогда не позволял Тэмми сосать свой член позади бара независимо от того, сколько раз она умоляла меня сделать это. Так что, похоже, не мне одному нужно куда-то засовывать свой член.

Знаю, мы говорим не о Тэмми, но я хочу, чтобы он понял — я в игре. Скотт не получит мою девочку, потому что она все еще сладкая девственница и ждет, чтобы принять меня. Не знаю, что происходит между ними, но как-то все не вяжется. Не думаю, что такая девушка, как Пенелопа, позволит своему мужику ходить налево, поэтому, возможно, она не знает или ей просто все равно. Но она не похожа на женщину, которая хочет, чтобы ее взяли и превратили в маленький трофей. Я мог бы так подумать, когда она впервые забрела в мой кабинет, но та женщина, что была у меня в руках, когда я поедал ее киску сегодня после обеда, совершенно не похожа на трофей. Она другая независимо от того, какой кажется эта ситуация.

Его взгляд ожесточается от моих слов. Похоже, Скотт думал, что он единственный, кому Тэмми любит отсасывать. Но нет, Тэмми интересен любой, у кого есть деньги. Я, может быть, не так сильно швыряюсь деньгами, как он, но могу обеспечить хорошую жизнь, и это то, что может вынюхать такая, как Тэмми.

— Держись от нее подальше, — говорит Скотт, впервые его слова лишены самодовольства.

— О ком мы здесь говорим, Скотт? — спрашиваю я, потому что не совсем уверен. Он не казался слишком обозленным, когда предупреждал меня о Пенелопе, но достаточно одного комментария о Тэмми, и его тон полностью меняется.

— Моя невест…

Я спрыгиваю с байка до того, как он успевает произнести это слово полностью. Не могу вынести то, как он хочет назвать Пенелопу. Этого, черт возьми, не произойдет. Я хватаю его за пиджак и поднимаю так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

— Пейн. Отпусти его.

Чувствую руку Лоу, опустившуюся на мое плечо, и отпускаю Скотта с силой, достаточной для того, чтобы он упал. Ему повезло, что появился шериф.

— Я выдвину обвинения! — кричит Скотт, поднимаясь с земли и стряхивая грязь с костюма.

Лоу убирает руку с моего плеча и качает головой. Дерьмо, я должен был лучше себя контролировать. Нет ни единого шанса, что Лоу не бросит меня в тюрьму после того, как я только что швырнул его будущего (или так он думает) зятя на землю.

— Скотт, все, что я видел, это что ты начал падать, а Пейн пытался предотвратить это. В любом случае, кажется, ты споткнулся, — слова Лоу шокируют меня.

— Черт, ты сейчас несерьезно, — огрызается Скотт, но держит дистанцию, его тон очень враждебен. Он достаточно умен, чтобы держаться на расстоянии в несколько метров. Это хорошо. По крайней мере, он понимает, что я не валяю здесь дурака.

— Сегодня у меня нет времени на это дерьмо.

У меня такое ощущение, что шериф говорит не о нашей со Скоттом ситуации, но, возможно, о мэре.

— Он услышит об этом, — отвечает Скотт, но Лоу просто пожимает плечами, будто ему все равно. Трудно поверить, что его отец — мэр. — Без разницы. У меня свидание с Пенелопой, — Скотт поворачивается, чтобы уйти, а Лоу хватает меня за руку. Я даже не понял того, что рванул за этим говнюком.

— Я потащу тебя за собой, если не отпустишь меня.

Я вырываюсь из его хватки, но остаюсь на месте, наблюдая за тем, как Скотт запрыгивает в машину и уезжает. Осмотревшись по сторонам, вижу, как добрая половина города смотрит на нас, наверное, увидев большую часть того, что только что произошло.

Я не много знаю о Лоу, кроме того, что Джо, похоже, без ума от него, судя по той песне, которую она все утро поет на работе. Но как он может позволить такому ублюдку, вроде Скотта, жениться на Пенелопе?

— Ты собираешься позволить этому напыщенному члену жениться на твоей маленькой сестре? — неприязнь отчетливо слышится в моем голосе.

— Держись подальше от этого, Пейн. Это семейное дело, о котором ты ничего не знаешь.

— Я знаю, что такой человек, как Скотт, разрушит такую женщину, как она.

— Я согласен, — говорит он и начинает уходить. Я хватаю его за плечо так же, как сделал он несколько минут назад.

— Ты согласен? — я говорю громко, и мне насрать на то, кто нас слышит, но, видимо, Лоу так не считает, потому что наклоняется ко мне ближе.

— Я делаю все, что могу, но пытаюсь сохранить свои руки чистыми. Это не твоя забота. Как ты сказал, она — моя сестра.

— Она моя женщина.

— Я не верю городским сплетням, — говорит он, переходя на шепот. — Я также никогда не слышал, чтобы моя сестра когда-нибудь произносила твое имя, так что для меня — она тебе никто.

Мне хочется рассказать ему, как сегодня она стонала мое имя снова и снова, но я не хочу опорочить то, что у нас с ней. То, что у нас есть и то, что мы делали, было особенным, но я не хочу говорить об этом вот так. Это может быть непристойным между нами, но, блядь, между нами это и останется.

— Пожалуйста, шериф. Скажи мне, где Говнюк и Пенелопа собираются встретиться сегодня. Я хочу убедиться, что она не останется с ним. Я сделаю это миссией всей своей жизни — удержать ее от того, чтобы она не сделала ошибку, пройдя по проходу церкви к этому ублюдку, — я вижу нерешительность в его глазах, когда он смотрит в сторону и возвращает взгляд ко мне. — Не позволяй ей сделать это.

Он делает глубокий вдох, принимая решение, и кивает головой.

— По рукам.

Пейн

Вот и все. Мне надоело валять дурака. Я пытался быть хорошим и так же говорить, но хватит. Не важно, по каким причинам она выходит замуж за этого придурка. Все кончено.

Я паркую мотоцикл перед рестораном «Люсинда» — модным итальянским местечком, находящимся через два городка от нашего. Забавно, что Скотт готов трахать Тэмми буквально в центре нашего города, а женщину, на которой собирается жениться, заставляет ехать в такую даль. Как будто Пенелопа — его маленький грязный секрет, и эта мысль злит меня еще сильнее. Она моя. И она женщина, которой нужно гордиться.

Прождав довольно долго, я, наконец, вижу, как подъезжает темный лимузин, из которого выходит Пенелопа. Скотт еще не приехал, но, как только шофер уезжает, я понимаю, что Скотт намерен увезти ее домой. От этой мысли я молниеносно соскакиваю с байка и пересекаю улицу.

Она одета в черное платье и такого же цвета туфли на каблуках. Светлые волосы собраны в тугой хвост, а на лице тонна макияжа. Словно совсем другой человек, а не та сладкая сексуальная девчонка, с которой я завтракал сегодня утром. Ненавижу это.