— Ты не любишь ее! Ты любишь меня, — гортанный крик рвется из ее горла.

— Больше нет! В данный момент я тебя ненавижу! Отпусти ее. С собой можешь делать все, что угодно, но, клянусь, Сара, если ты тронешь хоть волос на голове Джесси, то заплатишь за это сполна.

— Зачем ты послал ей цветы? — начинает плакать женщина.

Очевидно, выбранное направление разговора только злит ее, поэтому я решаю сменить тактику.

— Пожалуйста, просто скажи, что с ней все хорошо. Сара, если ты когда-нибудь любила меня, мне нужно, чтобы Джесси вышла.

— Зачем? Чтобы вы смогли жить долго и счастливо, а я останусь одна? Ты не можешь оставить меня! — кричит она.

— Где она, Сара? Я никуда не уйду. Я не оставлю тебя, клянусь. Мне просто нужно, чтобы ты позволила Джесси выйти, так чтобы мы с тобой могли поговорить о нас, — слово «нас» чувствуется инородным, слетая с моего языка. Нет никаких «нас». Тянусь вниз, убирая оружие в кобуру. Я не буду стрелять в нее, в глубине души зная, что она и не станет стрелять в меня. — Сара, я захожу, — тянусь сквозь разбитое стекло в двери, поворачивая засов, чтобы отпереть дверь.

Как только начинаю крутить замок изнутри, Сара кричит и делает единственное, на что, как мне казалось, она не способна. Женщина направляет пистолет на меня и нажимает на курок.


Джесси


— Спасибо, что поддержала меня сегодня, девочка, — говорит Калеб по дороге в мою квартиру.

Это был тяжелый день, и я очень устала, как морально, так и физически. Мои глаза покраснели от слез, и хотя я устала от сидения на холодной жесткой кладбищенской земле, Калеб была нужна моя поддержка. Ему стоило попрощаться с Амандой раз и навсегда, но мужчина нуждался в поддержке друга, чтобы, наконец, сделать это.

Мы просто сидели на могиле и говорили. Я видела все эмоции Калеба. От безысходности и тоски он перешел к озлобленности. Сказал, что хочет ее отпустить, и мне кажется, что мужчина был к этому готов. Похоже он даже не понимал, что жил прошлым. Мои отношения с Бреттом заставили Калеба понять, что он что-то упускает. Мужчина хочет жить полноценной жизнью, но из-за злости по поводу потери Аманды, он не может смириться с прошлым и увидеть будущее. Боже, на него было ужасно смотреть. Калеб всегда был сильным и видеть страдания в его взгляде, пока он смотрит на надпись на надгробии Аманлы — это просто душераздирающе.

— Не за что. Не знаю, была ли от меня какая-либо польза, — улыбаюсь я слабо.

— Ты помогла, — Калеб гладит меня по ноге и заворачивает за угол к моему жилому комплексу. — Какого хрена? — кричит он, когда мы оба видим многочисленные полицейские машины, окружающие мой дом. Он останавливается в месте для парковки около моего здания.

— Оставайся в машине. Не выбирайся ни при каких обстоятельствах. Поняла?

— Хорошо, — нервно реагирую я.

Калеб выходит из машины и идет к сотруднику полиции. Из любопытства я открываю свое окно, чтобы посмотреть, смогу ли услышать их разговор. Через минуту, едва открыв окно на дюйм, я слышу страшный крик Бретта имени «Сара» и звон стекла. В тот момент ничто в мире не может удержать меня в грузовике. Я резко открываю дверь и бегу в сторону своей квартиры. К Бретту.

Пытаюсь держать себя в руках, пока бегу по тротуару с Калебом, спешащим за мной. Я понятия не имею, что происходит или что собираюсь искать, когда окажусь там, но напряжения и страха в голосе Бретта более чем достаточно, чтобы заставить меня двигаться в его направлении. Когда я оказываюсь достаточно близко и смотрю на свою дверь, то слышу безошибочный звук выстрела. Я инстинктивно замираю, и Калеб успевает поровняться со мной.

Пока я стою, весь мир, кажется, тоже замер. Я знаю, что вокруг происходит миллион различных вещей, но все, что вижу, это то, как Бретт отходит назад от моей двери, прежде чем упасть на землю. У меня мучительно перехватывает дыхание, и на долю секунды мне кажется, что пуля досталась мне. Но боль, что рвет мне душу, пока я наблюдаю, как мужчина, которого люблю, падает на землю, гораздо хуже любой другой, причиненной оружием.


Бретт


— Бретт! — я слышал удушающий крик Джесси.

Не могу понять, откуда он звучит, но собираюсь выяснить это. Надежда расцветает в груди, что она все еще жива, и я вскакиваю на ноги, готовый пролезть в невероятно маленькое дверное окно, чтобы добраться до Джесс.

— Бретт! — я снова слышу ее напряженный крик.

На этот раз ее голос отчетливо доносится со стоянки. Я смотрю слева от себя и вижу Джесси, стоящую на тротуаре, пытающуюся бороться со сдерживающими руками Калеба.

Я не стыжусь признаться, что слезы облегчения немедленно скопились в моих глазах. Ноги слабеют, пока я, спотыкаясь, иду в ее сторону. Если бы был другой способ добраться до Джесс, не сомневаюсь, что ноги полностью прогнулись бы под моим весом. Я не знаю, как она оказалась здесь целой и невредимой, но это самое невероятное зрелище для моих глаз. Слезы бегут по ее щекам, а взор полон страха, но даже в этот момент она выглядит великолепно.

Моя жизнь словно началась заново.

Я бегу к ней, и она обнимает меня руками.

— Боже мой, Бретт! Ты в порядке?

— Я лучше, чем в порядке, красавица, — зарываюсь лицом в изгиб между шеей и плечом девушки, поскольку теперь слезы бегут из моих глаз.

— Что, черт возьми, происходит? — спрашивает Джесм, не отпуская меня.

— Боже, я думал, что ты там. Джесси, блядь. Я думал, что... — останавливаюсь, пытаясь взять свои эмоции под контроль.

— Я была с Калебом. Мы ездили на могилу Аманды.

Я поворачиваю голову назад, чтобы увидеть, как Калеб стоит со скрещенными руками на груди и разъяренным выражением на лице, но нет сомнения, от чего покраснели его глаза.

— Я звонил тебе часами, — говорю ему.

— Наши телефоны остались в машине. Извини.

— Спасибо, — говорю я без колебаний.

— Я ничего не знал. Ты ведь знаешь, что я бы примчался сюда.

— Мне плевать. Спасибо, что взял ее с собой. Я должен тебе за это, — я смеюсь, прижимая Джесси так сильно, что заставляю ее вздрогнуть.

— Бретт, ты истекаешь кровью! — девушка дергается в моих объятиях и поворачивается спиной, чтобы осмотреть мою руку.

— Красавица, я в порядке. Это просто порез от разбитого стекла.

— Ты уверен, что это не пуля? — говорит она, беспокойство появляется на её лице.

— Я чувствую себя прекрасно. Видишь, — засучиваю рукава, демонстрируя довольно неприятные порезы поперек моего предплечья, — я в порядке. Схожу в больницу завтра. — поднимаю взгляд вверх и вижу, что Кара присоединилась к нам. Она поднырнула под руку Калеба и, двигаясь вперед, взяла одну руку Джесси.

— Прошу прощения, Шарп? — Эли идет ко мне. — Я очень рад, что ты нашел Джесси, но Сара все еще спрашивает о тебе. Дверь сейчас открыта, и у нее есть пистолет.

— Хрен с ней, — говорю я без малейшей вины. Пусть она и не находилась там с Джесси, но я уверен, что у нее был умысел убить мою девочку сегодня.

— Бретт! Ты ведь так не считаешь, — ругает меня Джесси.

— Считаю. Я провел последние несколько часов, думая, что ты либо мертва, либо умираешь. Джесси, я так больше не могу. Она ворвалась в твой дом... с пистолетом. Кто знает, что бы случилось, если бы ты была там.

— Но меня там не было Бретт. Ты не можешь обвинять ее только в том, что ты испугался.

— Блядь. Она могла бы сказать мне, что ты не там. Сара могла бы не стрелять в меня. И могла бы поговорить, как нормальный здравомыслящий человек, который не бегает с оружием, взламывая и проникая в дома.

— Видишь, в чем твоя проблема. Ты продолжаешь ждать, что Сара станет нормальным разумным человеком. Ты ждал изменений годами. Но, возможно, это не ей нужно меняться.

Закрываю глаза и позволяю словам Джесси проникнуть в мой разум. Она права. Когда-то я любил Сару. Мне не все равно, если она умрет, но я просто хочу покоя.

— Ты можешь попросить кого-то отвезти их в мою квартиру? — спрашиваю я Эли, прежде чем повернуться к Калебу. — Ты нужен мне здесь. Не мог бы ты мне по...

— Я остаюсь, — кивает мой друг и направляется обратно к грузовику, чтобы наверняка достать свой пистолет.

— Я не уйду, — произносит Джесси.

— Нет, иди. Я уже чуть не умер сегодня, когда думал, что ты там. Красавица, я не хочу, чтобы ты находилась рядом с Сарой.

— Я не уйду, — повторяет она. — Останусь здесь, в стороне. Мне тоже не хочется, чтобы ты был рядом с ней. Тебе нужно поговорить с ней, но она уже в тебя стреляла один раз. Ты не единственный, кто чуть не умер сегодня. У тебя есть возможность поговорить с ней из-за угла?

Я даже не думал, что чувствовала Джесс, когда услышала выстрел и увидела, как я упал. Все, о чем я мог думать, то, что она оказалась жива. Выстрел даже не задел меня, так почему же Джесс так испугалась?

— Да, детка, могу. У меня есть бронежилет в автомобиле. Я надену его, если это заставит тебя почувствовать себя лучше.

— Гораздо лучше, — вздыхает девушка, склонив голову на мою грудь. — Я знаю, что сама попросила тебя разобраться в ситуации, но теперь мне страшно.

— Джесси, посмотри на меня. Все закончится этим вечером. Туман в моей голове исчез прошлой ночью. Сейчас здесь только ты, я и ясное небо. — произношу я свои знаменитые слова, но в отличие от предыдущих, в этот раз я в них верю. — Держись, все будет хорошо.

Глава 35


Бретт


— Сара, — говорю я из-за угла.

Мне удалось обеспечить Джесси бронежилетом и разместить ее на приличном расстоянии. Я не хочу, чтобы она находилась рядом. Здесь уже есть два сотрудника, которые следят за дверью. Если Сара решит выйти, то они не дадут ей далеко уйти. Последнее, чего я хочу, это чтобы Сара пострадала. Где-то внутри она все еще та самая веселая женщина, которую я встретил двенадцать лет назад. Но прежде чем все может зайти далеко, я делаю то, что должен был сделать много лет назад. Начинаю говорить.

— Сара! Пожалуйста, поговори со мной.

— Зачем ты так со мной поступаешь, Бретт? — спрашивает она смиренным голосом.

— Как именно поступаю? Ты сама так поступаешь с собой. Пожалуйста, опусти пистолет. Давай разберемся.

— Ты любишь меня, Бретт. Просто забыл.

— А ты меня любишь? — спрашиваю я, но мне плевать на ее ответ. Просто все равно. Но Сара должна сказать эти слова. Признаться себе в этом.

— Неважно, что я чувствую, ты любишь меня! — крик женщины отражается эхом от стен окружающих квартир.

— Нет, я любил тебя. Каждую твою сумасшедшую частичку. Тебе ли не знать об этом. Ты ворвалась в мою жизнь, и за один вечер погубила меня, а спустя семь лет сделала это снова. Я любил Сару Эриксон, и где бы она ни была сейчас, я буду любить ее всегда. А вот тебя я не люблю.

— Это все еще я. Просто другая.

Мое сердце разрывается от ее слов. Сара понятия не имеет, сколько раз я говорил себе это за последние несколько лет. Эти слова являются главной причиной, почему я держался так долго.

— Я не буду пытаться тебя исправить. И должен признать, что, возможно, тебе вовсе не нужна моя помощь. Потому что ты всегда была такой. Я просто хочу, чтобы ты перестала пытаться убить человека.

— Не могу, — хнычет она. — Я не хочу больше жить этой жизнью. Ты все, что у меня осталось после аварии, и сейчас ты тоже меня покинешь.

— Я не оставлю тебя, милая. Мы оба должны двигаться дальше после той аварии. Просто не могу больше заботиться о тебе. Мне жаль, что я появился в твоей жизни. Это было нечестно по отношению к тебе, но я не мог уйти. Я чувствовал, что ты нуждалась во мне, когда на самом деле тебе просто нужно было пространство.

— Мне не нужно было пространство. Я не знаю, что мне нужно, но точно понимаю, что это личное пространство, — говорит она, и её голос звучит безжизненно, как и в любой другой день, когда я утешал её. Но не сегодня. И никогда больше. — Я слышала, как она звала тебя, Бретт. В ту минуту, когда Джесси назвала твое имя, ты побежал к ней. Как ты можешь говорить, что не оставишь меня? Ведь именно так ты и поступаешь.

— Этот разговор не о ней. Он о тебе и обо мне, Сара.

Женщина снова отвлекается и начинает смеяться.

— Ты ведь не серьёзно. Думаешь, эта девчонка сделает тебя счастливым? Я видела вас вместе. Сейчас она, возможно, кажется тебе подходящим вариантом, но это не надолго. Ты, может, забыл, но я тебя знаю. Ты будешь скучать по мне. Я видела вас на балу. Тебе пришлось тащить ее на танцпол. А ты ведь любишь танцевать.

— Нет, Сара. Я любил танцевать, потому что тебе это нравилось. На самом деле я ненавижу танцевать. И почему, черт возьми, ты была на балу? — меня вдруг осеняет, что Сара наблюдала за нами все это время. Фотография, которая таинственным образом появилась на моем столе, оказалась ее собственным способом дать мне это понять.

— Ты сделала то фото? — спрашиваю я в недоумении.