— Вижу. — Владимир улыбнулся, перечитывая строки из статьи. Выдержки из текстов этого плута ему на прошлой неделе скидывал Крючко. — Веселый малый. Идет.

— А если это не мужик? — деликатно заметил главный редактор.

— Так это баба? — Владимира прервал звонок на второй линии, и он ответил раздраженно, — плевать кто. Найди и перетяни к нам.

— Золотые горы обещать?

— Пусть вначале докажет, что он их достоин.

* * *

Ближе к обеду секретарь вошла в кабинет Владимира, немного постояла у двери и вышла. Она давно работала с Владимиром и знала, что нахмуренный лоб и две вертикальные складки у переносицы ничего хорошего не предвещают. Следовало ждать горизонтальной морщины на лбу, а лучше двух.

— Виорика! — позвал он, не забыв о выразительном тоне голоса, которым пугал весь офис. — Ты что-то хотела?

На его окрик обернулись и двое рабочих устанавливающих в кабинете новый деревянный стол для руководителя. Один из них выронил деталь, второй витиевато матернулся про себя. В те двадцать пять минут, что они работали, директор сидел тихо и тарабанил по клавиатуре, а тут вдруг рявкнул, напугав. Секретарь же вошла, не боясь с лукавым взглядом:

— Да хотела, говорить можно?

— Можно, что у тебя? — он оторвался от экрана ноутбука. На лбу появилась желаемая горизонтальная линия.

— Мне нужно сделать документы на старшую дочь, — статная шатенка и открытой привлекательной улыбкой на круглом лице, оперлась о дверной косяк. В светло-синих брюках и белой рубашке выглядела Виорика хорошо, так что двое рабочих невольно заулыбались. — Прием после двух часов дня, задержусь на час, может быть полтора. Отпустите?

— Отпускаю до завтра. — Ответил Владимир и уткнулся в экран.

— Спасибо… И вот еще, — секретарша коснулась дверной ручки, и та издала характерный скрипучий звук, — у вас замок на двери не работает. Его клинит. Слесаря, вызвала на завтра.

— До начала рабочего дня?

— До. — Подтвердила она. Все работы шефом заказывались либо до начала рабочего дня, либо после, чаще на выходных. И вот только этот письменный стол в стиле эпохи Ренессанса с зеленым сукном на столешнице был исключением.

Виорика улыбнулась, она догадывалась, от каких ассоциаций и воспоминаний шеф избавился, удалив прошлый стол из кабинета.

— Хорошо, — отмахнулся он, принявшись набирать текст дальше.

Не услышал. Догадалась Виорика и вышла. Все равно мастер придет завтра утром, за это время из-за замка ничего фатального не может случиться. Занятая размышлениями о предстоящих проволочках с документацией, она ушла, забыв легкий пиджак на спинке стула.

Весь день Владимир был сам не свой. Привыкшая к его всплескам, даже Виорика решила тихо удалиться, вовремя вспомнив о делах, которые стойко откладывала месяц. Не отдохнувший и рассерженный он налетал с вопросами и требованиями на всех, кому пришлось войти в его логово. Не посчастливилось и тем, кто пришел с хорошими новостями и достойными идеями. А все из-за отказа продолжить финансирование от одного из главных инвесторов. В запасе Владимира было еще пара благожелательно настроенных лиц, с которыми он мог протянуть год, а то и полтора, но тенденции к снижению их заинтересованности в проекте уже проявились.

Керимов искал выход и пока не мог найти. От чего злился и срывался на окружающих. Останься Виорика на рабочем месте еще хотя бы на час, стала бы свидетельницей взрыва — его выговора одному из корреспондентов с непригодными материалами. А потом наверняка бы отпаивала Владимира кофеем или коньяком, но ее не было.

И поостывший шеф, рухнув в кресло за свой новый письменный стол, поняв — все предел. Дошел до ручки. Он теперь орет на журналистов, обещая всех уволить к чертям… собачьим. Застыл как соляной столб и долгое время смотрел в пространство перед собой. Из созерцательной неподвижности его вырвал звонок.

— Здравствуй, — выдохнул он, услышав женский голос, — как моя маленькая кошечка?

— Да, кошечка, да моя… — повторил он слова из игры, известной только им с кошечкой. — Ты не соскучилась?

— Тогда зачем звонишь? Узнать, не соскучился ли я?

Слыша ее просительный голосок, чувствуя, как мышцы постепенно расслабляются, и мысли об убыточности проекта отходят на второй план, он улыбнулся. Откинулся в кресле, окончательно снял ослабленный галстук и мечтательно произнес:

— Так ты хочешь новую игрушку… Не игрушку, а собачку живую. — Рассмеялся, услышав ее возмущенную поправку. — Я понял — понял это не игрушка…

Вздохнул медленно:

— А я здесь сижу один-одинешенек. Приедешь?

— Зачем? Зачем… — говорить ей, если нужна дорогая собака приехать должна, не захотел. Кому нужна постная мина любовницы, если они и так оба знают цену встреч. — У меня появился новый предмет мебели в кабинете, предлагаю его отметить. — Услышав вопрос, ответил. — Нет не диван и не кровать. Стол деревянный с зеленой крышкой. Тебе понравится.

— Нет? Тогда ковер. Помнишь мой мягкий ковер? — с опозданием вспомнил, что о ковре должна помнить другая кошечка, потер затылок, услышав ее ответ. — Не помнишь, так давай его запомним вместе.

— Хорошо, жду.

Пункт 7: не жди понедельника, чтобы улучшить свою жизнь!

— Понедельник будет добрым, если мы его задобрим! — напомнила себе я, открывая банку с мороженным.

Сладкое на пустой желудок — плохо. Но как говорится, чтобы запомнить вкус победы и чувство эйфории для якорения, похвалите себя за работу или хорошо выполненную задачу. Я и хвалила якоря чувство довольства.

За что хвалила?

За то что, догадалась опубликовать тексты, которые у меня клиент умыкнул не заплатив. Их 100 % уникальность, рекламный слоган, нужная тошнота, плюс органично вписанные ключи позволили за неделю сбыть тексты через Advego в розницу и по большей цене. Вторую неделю я отбивалась от прохвоста, явившегося в гневе. Попытался мокнуть в грязь с головой, устроил разборки на форуме, написал в администрацию сайта фрилансеров. Заявил, что задержался с оплатой и вовсе не пропадал, решал вопрос с переводом, и вообще замахнулся на сделку по СБР под контролем модераторов сайта. А я… А я не имела права сбывать тексты! Негодница такая… Какая я негодница, клиент расписал в красках, как только с десятого раза дошло, что я наотрез отказываюсь возмещать его потери новыми текстами по еще более низкой ставке, или деньгами. И вот сегодня я выиграла бой. Клиент заткнулся, как только в мою защиту выступили прошлые его исполнители, со схожими ситуациями. А мой профайл на сайте остался — вот так!

Плюс был еще в одном. Имя Гроховской затмил мой милый Жаб. Более того на его бородавчатую шкурку появился спрос. Три предложения о работе за последние две недели. И я смела ожидать более выгодное, особенно после того как опубликовала первую статью в виде рассказа от первого лица о пикапе из серии «Добейся или добей». Жизненная ситуация, каких встречается не одна. Идея для второй почти созрела, осталось найти подходящий для нее случай или объект.

Звонок телефона прервал мои размышления и утренний десерт:

— Алло?

— Доброе утро! — ответил приятный мужской голос. — Ищу Гроховскую Татьяну Сергеевну.

— Это я. По какому вопросу тревожите?

— Мне нужен ваш Жаб.

— Жаб не разводим. — Весело заметила я.

— Татьяна, я забыл представиться Глинка Петр Георгиевич…

— Знаем-знаем… Главный редактор журнала «Titul», как же знаем-знаем. Все так же не набираете женщин в штат?

— Просите, я не совсем понял.

— Вы связывались со мной письмом. Я перезвонила и мне отказали. К слову мне даже не позволили оставить свои координаты, так как мужской журнал в писателях женского пола не заинтересован.

— Кто вам такое сказал?

— Забудьте. — Отмахнулась я, и мороженое с ложки полетело в сторону. — Вашу ма… — прокомментировала я его попадание на экран компьютера. — Вам нужен Жмурко — Жмурко это я. Так что если вы политику не изменили…

— Изменили, — рассмеялся Петр. — У нас происходит «апгрейд» издания. Ваши статьи нас бы устроили. Хотите это обсудить?

— Возможно. — Ответила под стать его туманности в поисках, чем стереть сладость.

— Подъезжайте к нам, адрес… метро «Шаболовская», ул. Шаболовка, д. 31 Г. Вход со двора и должен предупредить мы на третьем этаже.

— Почему предупреждаете?

— На втором редакция другого журнала, просто чтобы вы не завернули туда, повторяю мы на третьем.

— Прекрасно. В середине дня я занята, вас устроит после 16:00.

— Давайте к 17:30.

— Да. — Спешно вытираю мороженое с экрана.

— В таком случае до вечера.

— Да встречи. — Откликнулась я с широкой улыбкой на лице. А вот и крупная рыба!

Ощутила феноменальный взрыв работоспособности, выдраила дом, напечатала две статьи, налепила пельменей, собралась и поехала. Желания отмокать в ванной и приводить себя в супер вид не было. Выгляжу я сейчас много лучше чем месяц назад или хотя бы два месяца, разогнулась благодаря тренировкам дома, с кожи сошел серый оттенок болезненности. Так что иду по городу в приподнятом настроении, как турист почти. Вчера было холодно, а сегодня уже тепло, солнечно, и у меня оказалось полчаса в запасе. Можно сказать — гуляю, не спешу, не трясусь, не боюсь, не думаю о том, что будет или нет, хорошо выгляжу или нет, и какое впечатление произведу. Я просто иду и наслаждаюсь каждым шагом, ощущая свободу и так недостающую мне уверенность в будущем.

Все будет хорошо. Все будет хорошо. Все в любом случае будет хорошо.

Перед входом в здание я улыбнулась своему отражению в окне и стройная кареглазая шатенка в простом синем костюме ответно улыбнулась мне. Еще не так заразительно как в молодости, но я уже на пути к возврату себя.

Пара медленных вдохов и я поднимаюсь на третий этаж по лестнице. С каждым шагом чувствую, как тягостное напряжение спадает. Ведь я без конца твержу себе, что встречусь с чудом, а не человеком. Именно так с чудом! И мы поговорим. Возможно, он будет уставшим или же раздраженным, но мы поговорим. Это будет еще один шаг навстречу моему чуду, если договоримся на обоюдно выгодных условиях — два шага.

Меня встретил мужчина светленький плотненький, чуть выше среднего, пронзительные карие глаза, совсем не вязались с добродушной улыбкой, круглыми щеками и чуть оттопыренными ушками. С такими шутки плохи, улыбаются заразительно, легко входят в круг доверия, но так же легко умеют бить наотмашь. В глазах читается предупреждение — не переходи границ дозволенного, и мы с тобой сработаемся.

— Татьяна? — он шел мне навстречу, заблаговременно протянув правую руку. Остановился в отдалении и чтобы приветствовать меня, потянулся вперед. Одна нога стоит твердо, вторая отталкивается от пола. Так здороваются, подтверждая радушие, чаще всего с близкими друзьями или именитыми людьми.

Странно, но в этом естественном обращении я прочитала подоплеку. Не собирается же он делать мне стрессовое собеседование.

— Добрый день, — я пожала его теплую ладонь с заявленной мне крепостью. Петр улыбнулся, одобряя. — Вот и встретились.

— Да, очень рад, пройдемте. — Он открыл двери в свой кабинет и пропустил меня первой. И вот тут с него слетает напускная веселость. — Присаживайтесь.

В его месте обитания царил итальянский современник. То есть стиль с обилием пластмассовых деталей открытых полок и светлых деревянных деталей. Заняв одно из кресел с сочным желтым цветом, я откинулась на спинку и отложила в сторону клатч. Петр остался стоять, уперевшись на стол, он внимательно изучает меня. Выдержав его скан, поинтересовалась:

— Вас что-то смущает?

— Превосходно! — я молчу. Он заявляет в лоб. — Вы не чувствуете себя уверенно, но не подаете вида. Прилагаете к этому все усилия.

Неожиданный поворот и все же это не окончательный его выпад:

— Интересные выводы.

— Поверьте это не в обиду сказано, — приложил руку к сердцу. — Я восхищен. Хорошо маскируетесь. Но пальцы подрагивают, и вас выдает улыбка. Слишком яркая.

— А это… — отмахнулась я, — эффект постоянных тренировок, вновь учусь сиять.

— Не подтвердили и не опровергли, привели свой довод, чтобы уцепился за него. — Как бы про себя подчеркнул он. Словно добивался моего торжественного взгляда или же смущенной улыбки. Я не отреагировала. Он продолжил:

— Вы засияете, я это уже вижу.

— Я знаю.

— Что именно вы знаете?