— Почему?

— Потому что мои корреспонденты в белье интервью не берут. — От пришедшей мысли неожиданно добавил, — вы ведь в белье?

Сразу утолить любопытство она не спешила, покачивая ножкой, с улыбкой приняла второй бокал мартини. И послав бармену воздушный поцелуй, произнесла:

— Конечно.

— Конечно, да или, конечно, нет?

— Почему вы спрашиваете? — с укором повернувшись на стуле, она оказалась достаточно близко. Глаза карие горят лукавым огоньком, улыбка сияет, платье красное подчеркивает все, что только можно, а на стуле висит чужой пиджак…

Он сглотнул и отмахнулся, сбросил иллюзию взаимопонимания и наваждение от платья, маячившего весь вечер перед мысленным взором:

— Развлекаюсь, как могу. Сейчас могу поговорить с вами на отстраненные темы. — Ответ прозвучал глухо и неуверенно.

— Отстраненные или чрезмерно приближенные к телу? — внесла поправку она.

— Чрезмерно?

— Ну да… или в вас проснулись отголоски прошлой профессии?

— Какой из всех?

— Я говорю о должности терапевта.

Ксюшка наконец-то увидела, кем он занят, поспешила отбить его обратно. «Собака на сене» в действии, акт третий сцена вторая, усмехнулся он. Владимир улыбнулся новенькой корреспондентке Татьяне, открыто и приветливо и оправил красную складку на ее коленке. Видя, что кошечка, как ледокол идет напролом в их направлении, позволил себе коленку погладить. Подумал, что от его решения зависит, станет ли Ксения ледоколом или же затонувшим «Титаником». Настроения поддерживать ее правообладание не было, в счет одинокого вечера вполне мог засчитаться и отпор.

— А были еще какие-то? — осторожно спросила Татьяна и сдвинула коленки в сторону от его руки.

— Конечно.

— Конечно, да или конечно нет?

Он не успел ответить. Ксения, подошедшая со спины Татьяны, задела бокал с мартини сумочкой, и, не извиняясь, вплотную приблизилась к нему. Перекрыв обзор прекрасно подчеркнутой грудью. Добившись всецелого внимания к себе, заглянула в глаза и пальчиками провела по его шее:

— Давай уедем отсюда.

— Знаете, вы были правы насчет моей спутницы. — Произнес Владимир со смешком, обращаясь к Татьяне.

— Неужели мужчины признают наличие женской интуиции? — послышалось из-за Ксюшиной спины.

— Да, но называют иначе — накаркала. — Он поднялся медленно, скользнув носом по девичьей груди и с толикой издевки произнес:

— Кошечка, хочешь домой. Я вызову такси.

— Но, а ты?

— Слишком пьян.

С улыбкой наблюдая за игрой эмоций на ее лице, подумал, что рад от нее избавиться сейчас. Быть может в следующую встречу будет умнее, а пока…

— Но… — воспротивилась она, в попытке отобразить многообещающую улыбку

— И для этого тоже. — Взял под локоток и нежно вывел из зала. — А где вторая?

— Кто? — насупившись, спросила кошечка.

— Твоя подруга, Вика. — Он махнул ближайшему такси, и машина плавно тронулась с места, подъезжая к ним.

— Уехала.

Он открыл перед нею дверцу и помог опуститься на сиденье:

— Тебе следовало ехать с ней.

Дверца такси хлопнула под громкое Ксюшино восклицание: «Да пошел ты!»

— Уже иду, — отозвался со смешком и направился обратно. — Эх, платье красное непрозрачное, сколько ж на тебя истрачено?

Пункт 15: дорога возникает под шагами идущего

Меня забрали до того, как Владимир вернулся. Подошли, бережно взяли под локоток и вывели из концертного зала служебными коридорами мимо гримерок. При попытке позвонить боссу телефон отняли, а за ним и вечернюю сумочку и, приложив палец к моим губам, настоятельно рекомендовали в тишине продолжить путь. Рассудив здраво, я молчала в тряпочку и брела с охранниками бизнесмена, как пленница. Собственно ощущение было достоверным, да и пленившие грозными, а ручки у них впечатляющими. Такой если двинет, меня от стенки соскребать придется.

Но почему телефон забрали, вообще не понятно. Боксер на вопросы нормально не ответил, но очень просил всего лишь на часок к нему заглянуть. Буквально-таки приехать, посмотреть на металлическую дверь квартиры и уехать. С какой стороны предлагалось на дверь смотреть, я не спросила, была занята выслушиванием его серьезных обещаний — отвезти на собственном джипе туда и обратно, лишь бы соизволила проехаться.

Согласилась. И согласившуюся меня теперь ведут, как бычка на закланье.

Иду и думаю — зачем согласилась? Его ответов вполне могло хватить, где-нибудь прибавила бы ответы для прошлых интервью, узнала у его знакомых или служащих и все на том. Но, нет. Потянуло на двери металлические взглянуть хоть раз, будто бы я ранее дверей металлических не видела.

Через минуту меня загрузили в лимузин, через десять минут мы застряли в пробке. Оборачиваюсь к молчаливому охраннику с огромными руками, спрашиваю:

— Что дальше?

В ответ глухое молчание.

— Что, без сценария работаете или на вас обрушились непредвиденные обстоятельства?

Он выудил из кармана неизвестный стильный телефон и, бросив на колени, предложил позвонить Боксеру. Для чего уточнил, что Владимир Смычков в быстром наборе имеется.

— Скажи, что заглянешь в Торговый центр.

— До следующего центра минимум два километра.

— Пройдетесь. — Сообщил он, выдав мне мою сумочку.

— Я сама пойду?

— Вы девушка отважная. Отважились на подмену его супруги, отважитесь и на поход.

Точно помню, что меня подменять супругу Боксера никто не просил, и на ночные подвиги не подбивал. Временный ступор задвинуло назад нормальное человеческое возмущение:

— Вы в своем уме? Меня в этом платье тормознут на первом же повороте!

— Звоните. — Повторил охранник с нажимом. Авто разблокировались.

— Сами звоните! — стремительно выбравшись на волю, громко хлопнув дверью.

За мной вдогонку никто не кинулся, и это одновременно и хорошо и плохо. Теперь я знаю свою цену в их глазах. Оказавшись на тротуаре вдали от гудящего и стоящего потока машин, набрала своего босса. Приятно было услышать тревогу в его голосе, знать бы только, это вспышка заботы обо мне или об интервью, а может о платье.

— Татьяна, где вы?!

— Временно похищена.

— Вы с Боксером?

— С его Ротвейлером была. Только что сбежала. Они застряли в пробке где-то на МКАДе. Заберете меня? — Вспомнила, что он пил и расстроилась, — а нет… не заберете.

— Заберу. — Заверил Владимир, так словно решался вопрос жизни и смерти.

— Хорошо. Я перезвоню через время, скажу откуда.

Как только до какого-нибудь внятного указателя доберусь и на приличный свет, потому что в телефоне GPS карты вижу плохо.

Я героически на каблуках прошла мимо затора, созданного ГИБДД. По виду местности я была недалеко от Рублевского шоссе. Успела обрадоваться своему местоположению, но, не сделав и лишнего шага в сторону центра, оказалась в руках Боксера:

— Солнышко…, далеко собралась?

— Домой. — От неожиданной встречи ответила визгливо и постаралась взять себя в руки. — Солнышко не в духе, я вы явно не в своем уме.

Меня он приобнял крепче и попытался напомнить о незавершенном деле, якобы мы не закончили. И не то, чтобы угрозой от него повеяло, но как-то неуютно стало под его настороженным и цепким взглядом:

— Это не вам решать. — Я спрятала свой телефон в сумку. — Отработаю статью либо с тем материалом, либо без него.

— Это вряд ли. — Меня нежно и крепко подняли, оторвав от земли, и на вытянутых руках перенесли к джипу стоящему неподалеку. Всегда знала, что вешу мало и являюсь своего рода компактной женщиной, но чтобы настолько — никогда.

— Меня ждут!

— Вас подождут. Женщину в таком платье можно ждать годами. — Сделал странный комплимент Смычков.

— Уникальный подход. То есть не просто меня, как женщину ждать, а только при условии, что я в таком платье.

— Именно так. — Сообщил он сев рядом. Двери щелкнули, джип тронулся с места. Что и говорить у меня было время, чтобы обдумать всю сложившуюся ситуацию… И ситуация была весьма и весьма не привлекательной.

— А может…?

— Шшш, — прошептал Боксер, — поговорим дома.

— Тогда давай ко мне. У меня печенье с шоколадной крошкой, домашнее и чай вкусный. Родители из Хорватии привезли.

— Дома. — Повторил он с нажимом. — И телефон отключи.

— Ага, — отозвалась я, набрав sms-ку для Владимира, — а там, куда мы едем, бассейн есть?

— Есть.

Я по памяти на ощупь вбила адрес Боксера на Рублевке и сбросила шефу.

Вечер начался потрясающим образом и, судя по всему, закончится так же феерически и глубокомысленно, как разбор полетов с Лилей. Не прошло и получаса, а мы оказались там, где я и предполагала — на Рублевке в доме Боксера, точнее тет-а-тет на заднем дворе дома. Фотографии этих хором мне в другом его загородном доме домработница Софья показала. Она некогда жила рядом с нами в Щербинках и дружила с поваром в моей школе.

София Ивановна и ранее была точной в деталях, а с возрастом стала мастером индукции. Так что к концу трехчасового общения с ней я узнала: где, кто, что и почему находится в доме на рублевке, в квартире в центре города, за городом и в самом коттедже. Поэтому как из сада в дом попасть, а затем из дома на улицу через двери гаража, минуя охрану, я знаю. А зачем меня сюда привезли — нет.

— Кто-то насмотрелся фильмов по типу «Кавказская пленница»?

— Не угадали, фильм «Начало». Но как говорится, мне нравится ход ваших мыслей.

— А вы молодец… хорошо сработали с металлической дверью.

Процитировав слова Зигмунда Фрейда: «когда меня критикуют, я могу себя защитить, но против похвал я бессилен», он шагнул ближе и потянулся ко мне.

— Не нужно.

— Что не нужно? — улыбнулся криво и холодно. — Может для Начала… ужин или ванну с пеной?

— Я не хочу есть…, - отступила на два шага, — я ничего не хочу.

— Вот как?

В какой-то неуловимый момент я оказалась на его руках, и седовласый интриган понес меня к бассейну. Почти героиня любовного романа, правда, не без скепсиса. Итак, если бросит — эгоистичная сволочь или физический слабак, что вряд ли, если окунется со мной, ну-с дружище тебе плюс, однако за резкую смену климата спасибо не скажу, а если… спустится.

Туфельки одна за другой упали с моих ног. А Боксер, замедлив ход по пологим ступенькам начал спускаться в воду. Подол платья и территория моих бедер тут же намокли. Но Владимиру Смычкову было все равно, с лицом мальчика, купающего красного коня, он целенаправленно шел к стойке бара в центре бассейна. А добравшись, усадил меня на стойку и сел на один из подводных стульев:

— Ну как?

— Спасибо… есть все равно не хочется. — Отшутилась я, осматривая сад за домом и сам бассейн. — А почему не у бортика?

— Тут лучше.

— Чем лучше?

— Не сбежишь. — Он наклонил голову и коснулся губами моей голой коленки.

— Дааа, после такого точно не сбегу. — Прокомментировала я, наблюдая сверху за его махинациями. — А стоп слово есть какое-нибудь?

— Есть.

— Какое?

— Не скажу. — Владимир Смычков продолжил целоваться с моими коленками.

— Не поняла…?

— Тебе здесь плохо?

— Ну как бы. Сами знаете — хорошо, водичка классная, место красивое, воздух чистый. А я как раз хотела в бассейн, о чем вам и призналась.

— Со мной на «ты». — Сообщил он, подтянув красный атлас значительно выше коленки.

— Для начала я должна кое-что о вас узнать. — Я вернула край юбки на место и отмахнулась от его рук. Руки убрал, но смочив их, коснулся моих стоп.

— Что узнать? — спросил приятно севшим голосом. Вот и у меня от его ласковых рук горло сдавило. Жаль, что все это фикция и показуха, и он просто мастер по массажу ног.

— Зачем вам новая игрушка?

— Это что за вопрос?

— Нормальный вопрос от человека, на которого вы пытаетесь натянуть угодную личину. — Я поджала ноги. — Так зачем вам новая игрушка?

— Мне игрушка не нужна. Нужна ты… — мои стопы были бережно возвращены в его руки. Измыватель продолжил массаж.

— Можно узнать в каком качестве?

— Можно.

— И когда я это узнаю?

— Скоро.

— Как скоро? Понимаете ли, дело вот в чем, я вам даром не надь и с приплатой не надь. Мне не восемнадцать, и даже не двадцать восемь. Красавицей вы меня не считаете, особых чувств не питаете. Не отнекивайтесь — это видно. Единственная диковинка заключается в том, что язык за зубами не держу и высказываюсь на каждом шагу. Но… это качество в женщинах вы не любите, раздражает — да, покорить хочется, поохотиться — да, но жить с такой язвой — нет.