— Вы чем-то расстроены? Что с вами, дорогая Анжелика?

При виде сэра Уильяма Файли леди Бакстел моментально изобразила угодливую улыбку. Этот джентльмен, хотя и обращался к ней в свойственной ему несколько фамильярной манере, был всегда любезен. Но несмотря на это, она боялась его, зная, что внутри его прячется страшная жестокость. Правда, его жестокость до сих пор никогда не была направлена на нее.

— Все замечательно, милорд. Просто складывается впечатление, что сегодня джентльменов больше устраивает выпивка, нежели удовольствия, которые им могут доставить мои девочки.

Леди Бакстел не стала вдаваться в подробности.

Сэр Уильям мягко рассмеялся. Звуки его голоса вызвали у нее дрожь.

— Не стоит волноваться, Анжелика. Сейчас я займусь этими джентльменами. Я их быстро разведу по номерам.

Он отвесил ей насмешливый поклон и направился к засидевшимся джентльменам. Потом уже на ходу решил выразить ей благодарность за прошлые услуги:

— А за француженку вам большое спасибо. Эта Мари просто прелесть. Лакомый кусочек, ничего не скажешь. Угодили вы мне, милочка. Такая молоденькая и совсем неискушенная. Была, разумеется. Сейчас уже нет, после моих уроков. О, это было неземное наслаждение. Поздравляю вас, Анжелика. Вы умеете добывать именно то, что нужно джентльмену.

Стоило сэру Уильяму отвернуться, как леди Бакстел воздела глаза к небу: какое счастье, что недалекая и вечно ноющая Мари хорошо усвоила его уроки. Конечно, часть ее успеха она приписала себе, вспомнив, как не жалела времени на то, чтобы бранить и запугивать девушку, когда та начинала протестовать против его требований. Но игра стоила свеч. Чего-чего, а денег он не жалел, если девушке удавалось угодить ему. Она задумчиво смотрела вслед удаляющемуся джентльмену.

На вид сэру Уильяму было не больше сорока. Если бы не глумливая усмешка, явно портившая полные плотоядные губы, его можно было бы назвать даже красивым. Он выгодно отличался от многих джентльменов своей подтянутостью и неплохо выглядел в облегающих панталонах из плотного трикотажа. И фрак сидел на нем ладно; по-видимому, портному не нужно было использовать вату и рогожку.

О его семейной жизни ходило много слухов. Говорили, что лет в тридцать пять он уже похоронил двух жен. Вспомнив об этом, леди Бакстел с сочувствием подумала о тех несчастных леди, которых, однако, никогда не видела в глаза. Вероятно, им просто повезло, что они так рано отправились в мир иной. Судя по тому, что рассказывали о нем ее девушки, провести с ним ночь в постели отнюдь не было удовольствием. Поэтому она без труда представила, как в свое время те две невинные и, должно быть, щепетильные и жеманные молодые леди встретили его домогательства. Впрочем, подумала она, какое ей дело до его прошлого? Но что ее все-таки занимало, так это последняя новость о том, что сэр Уильям подумывает об очередной женитьбе, по всей видимости, очень выгодной.

Леди Бакстел пожала плечами и взяла бокал с шампанским у проходившего мимо лакея.

Тем временем Хэтти буквально по пятам следовала за Маврин, стараясь как можно правдоподобнее изображать мужское нетерпение. Наконец они миновали длинный, устланный толстой ковровой дорожкой коридор. Маврин подвела ее к одной из закрытых дверей и встала у порога. Хэтти толкнула кольцо и ввела девушку в небольшую комнату с мебелью, обитой синим плюшем, с аляповатыми картинами на стенах. На картинах были изображены исключительно сцены совокупления. Глядя на обилие голых тел и невообразимые позы, малоискушенный человек мог впасть в глубокое замешательство. Особенно непристойно и карикатурно выглядели мужчины. Они были похожи на пещерных людей — с волосатыми телами, неестественно вздутыми мышцами и устрашающе торчащими гениталиями.

Хэтти посмотрела на стоявшую в центре кровать с пологом на четырех столбиках, и у нее ёкнуло сердце. Неожиданно Маврин положила ей руки на плечи и прильнула к ней всем телом. Хэтти отпрянула. Это было сделано невольно. Она испугалась такого начала, так как не надеялась, что даже под очень туго стянутой женской рубашкой ее грудь станет совершенно плоской. Оцепеневшее лицо девушки выражало испуг. Хэтти решила, что ей следует срочно что-то предпринять, чтобы Маврин не подумала о том, что лорд Монтейт не ценит ее женского обаяния. Поэтому она взяла руки девушки в свои и поднесла их к губам. Она принялась медленно, один за другим, целовать ее тонкие белые пальцы.

— Вы очаровательны, Маврин, — сказала она и заставила себя посмотреть сначала на слегка покатые плечи, а затем на полную грудь девушки. Она обратила внимание на ее красивую узкую талию. «Несомненное достоинство», — мимоходом отметила она.

— О, благодарю вас, милорд, — сказала жалким полушепотом трепещущая от страха Маврин. Она с облегчением вздохнула, не решаясь думать о том, что было бы с ней, не угоди она лорду Монтейту. — Вы хотите, чтобы я теперь сняла платье?

Хэтти сделала вид, что обдумывает ее вопрос. Меньше всего на свете ей хотелось в тот момент иметь перед глазами раздетую донага девушку, и она попыталась представить себе, что при таких обстоятельствах мог сказать и сделать мужчина. Поскольку в отношении поведения сильного пола у нее не возникло ни малейших сомнений, пришлось срочно выкручиваться.

— Нет, не сейчас, Маврин, — сказала она нарочито небрежным тоном. — Я думаю, с этим можно немного повременить. Сейчас мне хотелось бы немного больше узнать о вас. Скажите, почему вы так боитесь леди Бакстел?

В голове у Маврин мелькнула догадка, от которой ее обуял дикий страх. «Лорд Монтейт не клиент леди Бакстел, — подумала она. — Должно быть, он ее осведомитель».

— Что вы, милорд! Я совсем не боюсь ее. Она очень добрая хозяйка. И так благородно поступила со мной. Если бы не она, я бы умерла с голоду на улице.

— Сомневаюсь. Она просто запугала вас. Но вам не следует бояться меня. Доверьтесь мне.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, милорд, — уверяла девушка. Заметив, как сузились и засверкали гневом синие глаза лорда Монтейта, она поспешила переменить разговор: — Простите мне мою недогадливость, милорд. Позвольте мне снять с вас одежду. Теперь я знаю, что вы хотите. Вы, должно быть, предпочитаете, чтобы не вы сами, а я… то есть чтобы вас… ласкали? Скажите, вам так больше нравится? Или, если хотите, я могу…

— Довольно, — отрезала Хэтти. — Я не этого хочу от вас. Можете вы рассказать мне, как все это произошло? Она что, подобрала вас как уличную девку?

— Клянусь Богом, нет. Верно только то, что она нашла меня на улице. Но тогда я была невинной, милорд. Я попала сюда не по доброй воле. Когда пришло известие о гибели дяди Боба, в наш шляпный магазинчик нагрянули кредиторы. Они забрали у меня все деньги и вышвырнули на улицу. У меня не было больше никого из родственников, и я не знала, что мне делать дальше. Поэтому я оказалась здесь… Леди Бакстел сказала, что мне повезло. Она обещала оставить меня для одного очень порядочного лорда, который должен был лишить меня девственности. Им оказался сэр Уильям Файли.

Девушка беспомощно посмотрела на лорда Монтейта.

— Это ужасный человек, — сказала Хэтти.

— То, что он вытворял надо мной, просто отвратительно. Он намного хуже других. Среди джентльменов иногда бывают такие, которые чересчур ласковы. Некоторые мужчины гладили меня, когда получали удовольствие, словно я была их комнатной собачкой или чем-то в этом роде.

Слезы пеленой застилали ей глаза, но она была не в состоянии остановить их. Она была уверена, что теперь уж точно попадет в немилость к леди Бакстел. Когда ее хозяйке доложат об этих недостойных откровениях, та немедленно выставит ее из своего заведения. И она снова останется одна как перст. Как и прежде, придется скитаться по улицам и голодать.

Она резко вырвала руку у лорда и закрыла лицо. Потом опустилась на колени и зарыдала:

— Я не хочу на улицу. Не хочу умирать с голоду. Не хочу. Я еще слишком молода.

Хэтти в растерянности смотрела на девушку, валяющуюся у нее в ногах. Внезапно в ней проснулось бешенство. Это слабое, беззащитное существо, почти ребенок, было вынуждено торговать собой, чтобы выжить. Какая чудовищная несправедливость!

Словно под влиянием какого-то мощного внутреннего толчка она внезапно оживилась.

— Встаньте, Маврин. Довольно слез. У нас с вами есть дела поважнее, — сказала она, вынимая носовой платок из кармана жилета. — Вытрите слезы. Я полагаю, что нам с вами предстоит длинный разговор.

— Вы не станете рассказывать обо мне леди Бакстел? Вы не скажете ей, что я обманула ваши желания?

— Нет, Маврин, нет, — успокоила ее Хэтти. — Разумеется, не скажу, потому что собираюсь спасти вас.

Глава 7

В темном ночном небе уже обозначились серые полосы приближающегося рассвета, когда Потсон наконец встретил Хэтти. Он провел ее в дом через черный ход и с рук на руки передал Милли. Он попытался было пожурить свою госпожу, но, видя ее глаза, горящие гневом, тотчас прикусил язык.

Узнав о ее новых планах, он вздохнул и только покачал головой. Ничего не поделаешь, теперь ему предстояло отправляться обратно, с Гросвенор-сквер, из городского дома сэра Арчибальда, на Томпсон-стрит. Последний подвиг мисс Хэтти, как бы она ни подшучивала над его любимым выражением, должно быть, еще больше, чем в прошлый раз, прибавил ему седины. Кто бы мог вообразить, что молоденькая, порядочная, хорошо воспитанная барышня окажется в борделе? Он нагнул голову, ежась под завывающим февральским ветром. Ноги у него дрожали. Сказывалась усталость минувшей долгой ночи, которую он провел на улице в ожидании мисс Хэтти. Интересно, что скажет Милли, узнав об этом сюрпризе их госпожи?

Между тем горничная вела себя так, будто этой ночью не произошло ничего необычного.

— У вас очень мало времени. Идите спать, мисс Хэтти, — сказала она как ни в чем не бывало. — Сами знаете, сэр Арчибальд и его расписание — святое дело. Я разбужу вас перед ленчем.

Не успела Милли тихо закрыть за собой дверь спальни, как Хэтти уже заснула.

К удивлению и радости горничной, наступивший день принес с собой потрясающую новость. Около одиннадцати часов сэр Арчибальд уведомил экономку, что договорился о встрече с мистером Мортимером Мелбери и проведет ленч вместе с ним. Та, в свою очередь, сообщила об этом Милли.

Такое неслыханное отступление сэра Арчибальда от собственного незыблемого распорядка произвело ошеломляющее впечатление на всю прислугу в доме.

— Как же так, миссис Миллер? Ведь вы можете заблаговременно узнавать о планах сэра Арчибальда! — воскликнул Гримпстон, всплеснув руками.

— Вот уж чего никогда не делаю и делать не собираюсь, — невозмутимо ответила экономка, усевшись на кухне вместе с Милли выпить чашку горячего чая.

— Лично мне, конечно, грех жаловаться на хозяина, — сказала Милли, — но вообще-то жаль, что сэр Арчибальд не удосужился сообщить об этом мисс Хэтти. Я так считаю, Флоренс, если бы хозяин уделял ей, своей плоти и крови, такое же внимание, как этим проклятым тори, может быть, тогда она не моталась бы взад-вперед как неприкаянная.

К счастью, миссис Миллер было не до того, и посему она не обратила внимания на то, что горничная проговорилась. Действительно, по глазам экономки было видно, что ее гораздо больше волнуют больные суставы. Милли взглянула на кухонные часы и улыбнулась: как хорошо, что мисс Хэтти — бедная овечка! — может поспать подольше.

Пробудившись, Хэтти впала в панику, оттого что было уже далеко за полдень. Взгляд ее тотчас метнулся к стоявшим на камине бронзовым часам. Стрелки показывали половину третьего. Куда же запропастилась Милли? В одно мгновение Хэтти выскочила из теплой постели и нетерпеливо задергала шнур колокольчика.

Через несколько минут в дверях уже стояла Милли, с едва заметной доброй улыбкой, от которой ее впалые щеки становились чуть-чуть шире.

— Не надо волноваться, мисс Хэтти. Сегодня ленч отменяется. Сэр Арчибальд давно уехал из дома.

— Не может быть! Вы обманываете меня, Милли. Я знаю, вы просто пожалели меня и не стали будить. Говорите же скорее, что он сказал? Он сильно сердился?

— Ваш отец сообщил миссис Миллер, что отправляется к мистеру Мортимеру Мелбери и будет завтракать с ним. А вчера Гримпстон слышал, как сэр Арчибальд ворчал по поводу выборов и, как всегда, твердил, что «за этими вигами нужен глаз да глаз». Мне кажется, ваш отец не вернется к обеду.

Хэтти одернула ночную рубашку, которую в тот момент начала стаскивать с себя.

— Слава Богу, Милли. Может быть, из-за этих выборов отец не появится раньше полуночи. А там, глядишь, я разузнаю о его дальнейших планах. Завтра, за ленчем. Хотя вряд ли он будет отсутствовать два дня подряд. Такого еще не бывало. Если это произойдет, то, я уверена, в доме все будет перевернуто вверх дном.