При прочтении последних слов, мой желудок сделал сальто. Этот мужчина великолепен.

Б: Ты все еще здесь?

Ох, черт.

Я: Да, прости. Просто задумалась о тебе… обо всем, что ты сделал для меня. Сюрпризы, знаки внимания. У меня нет слов. Как я могу отблагодарить тебя за все это?

Б: Ну, например, подарить мне то самое выражение лица.

Я: Ох, непре-Черт-Возьми-менно. Может даже не один раз ;)

Б: Нихренашеньки себе! Смайлик! Я впахивал месяцами ради этого мелкого засранца!

Что?

Я: Что?

Б: Забудь. Объясню позже. Пора выгулять Дизеля. Он сидит у порога с поводком в зубах и не отводит от меня взгляд.

Я: Окей! Люблю тебя! Не могу дождаться вечера.

Б: И я тебя, Кейси!

Я вошла на кухню, не переставая улыбаться ни на секунду. Нагнувшись, мама загружала посудомойку, когда я села за островок и, в счастливом оцепенении, стала доедать холодную яичницу.

— Давай сюда. Хоть подогрею, — игриво побранила меня мама, выпрямляясь. Она поставила тарелку в микроволновку и повернулась ко мне, пытаясь не засмеяться. — Что случилось с моей малышкой Кейси? Кажется, она выросла и по уши влюбилась.

Я почувствовала румянец на лице, но даже не пыталась его скрыть.

— Лучше и не скажешь, мам.

— Знаю. Ты сияешь. И счастье тебе к лицу, — она подошла и чмокнула меня в щеку, ставя тарелку прямо передо мной. — Я никогда не видела тебя такой. Даже с Заком.

Желудок скрутило, пока я пыталась удержать яичницу в себе. При его имени я впадала в ступор и начинала беспокоиться, теперь же, оно до чертиков пугало меня. Первый год, после того, как Зак уехал, я каждый день молилась, чтобы он понял свою ошибку и вернулся обратно. К нам. Последние пять лет, изо дня в день, я просила Бога, чтобы он оставался на расстоянии, и тогда бы девочки принадлежали всецело мне. Всю жизнь. Комната закружилась, а мое дыхание участилось.

— Ну и ну. Что у тебя с лицом?

— А что с ним? — я пыталась, чтобы мой голос звучал спокойно. Насколько это возможно.

— Не чтокай мне, Кейси Дженсен. Я тебя знаю. Ты потеряла дар речи, когда я заговорила о нем, но не похоже, чтобы это было из-за болезни.

Мысленно, я начала спорить сама с собой. Я не хотела, чтобы кто-то знал о нашей встрече. Если я скажу об этом вслух, то проблема станет более реальной. Взять бы этот секрет, закрыть в коробке и закапать в Богом забытом месте. Возможно, тогда его никто никогда не найдет, и моя жизнь останется прежней. С другой стороны, я отчаянно хотела с кем-нибудь поговорить об этом. Я еще не видела Алексу и понимала, что она слетит с катушек, а потом попытается прибить Зака. О том, чтобы сказать Броди, сейчас не может быть и речи. Лорен знала, что мы виделись, но на ближайший год, она останется на другой стороне полушария. Я не могла каждый раз бросаться к телефону, чтобы позвонить ей, нуждаясь в разговоре с подругой.

— Где девочки? — я вытянула шею, высматривая их в гостиной и заглядывая в прихожую.

— Когда ты была у себя, они оделись и пошли собирать листву вместе с Фредом. Ну же.

— Я видела его, — едва слышно произнесла я.

— Его? Кого «его»? Зака? — она так широко распахнула глаза, что мне казалось, они могут выкатиться из орбит. — Когда? Где?

Я вздохнула.

— На работе. Он работает в больнице. Ну… вроде того. На скорой помощи, поэтому мы встречались пару раз.

Она молчала. Разинув рот, смотрела на меня глазами по пять копеек, а на лице застыло выражение шока.

— Я увидела его в первый рабочий день. Ждала пациентку в приемном покое, и ее привезли двое фельдшеров. Он стоял ко мне спиной, поэтому я сначала его не узнала. А когда он повернулся, у меня чуть земля не ушла из-под ног.

— Вот сукин сын, — зарычала она. — Ты говорила с ним с тех пор? И все-таки, я не могу поверить, что ты не рассказала мне раньше.

— Я проигнорировала его в первый раз. Хотя, если быть честной, то просто до смерти испугалась и спряталась в ванной. Потом, через неделю, когда Броди привез девочек в больницу, чтобы пообедать со мной, Зак увидел их. Нас. Всех вместе. Во время обеда. — мама села за островок напротив меня, подперев рукой подбородок, внемля каждое мое слово. — Между тем, когда я возвращалась в приемное отделение, он схватил меня за руку, затащил в санитарное помещение и стал допытываться о них. Он хотел поговорить. Предложил выпить кофе.

— Ого, — сказала она, покачивая головой из стороны в сторону. — Стоило поймать его на слове.

— Ты серьезно? — я не могла поверить услышанному.

— Да. Тебе стоило заказать самую большую чашку обжигающе горячего кофе, которое было у них в меню и плеснуть им ему в лицо.

— Мам, — смешок сорвался с губ, когда я закатила глаза. — Как бы весело это не звучало, все-таки немного жестоко.

— Но по заслугам, — она зловеще ухмыльнулась. — Что Броди об этом думает?

Я закрыла глаза руками, игнорируя ее вопрос.

— Кейси! Да что с тобой? — она скрестила руки на груди.

— Я знаю, знаю, — выдохнула я. — Я скажу ему. Скоро.

— Это в твоих же интересах, — настаивала она.

— И все равно я не знаю, что делать. Я никак не могу попросить, чтобы меня перевели, иначе не закончу обучение вовремя. Мне всего лишь надо постараться избегать его до тех пор, пока не закончится практика, — я проглотила огромный ком в горле, пока слезы жалили глаза. — Мам, мне так страшно. Я не хочу, чтобы он возвращался. У него есть шанс забрать девочек?

Мама вскочила и обогнув островок, поспешила ко мне, притягивая ближе к себе.

— Милая, Зак ни за что, никогда не заберет их. Слышишь? Он где-то шлялся пять лет. Да ни один судья в здравом уме не предоставит ему никакую опеку. Большее, на что он может надеется – единичные посещения, но, если мне придется продать гостиницу, чтобы нанять лучшего адвоката – так я и сделаю.

Судья. Опека. Посещения.

Те вещи, о которых я даже не думала. Груз в моем животе казался настолько огромным и тяжелым, что казалось, будто он раздавит меня изнутри. Я думала, что, рассказав маме о Заке почувствую себя лучше, однако она заговорила о том, с чем я еще была не готова столкнуться. Последнее, чего мне сейчас не хватало – судебного разбирательства.

Уронив голову на сложенные на столе руки, я зарыдала.


Глава 6


Броди


После еще одной заурядной тренировки, раздраженный и измученный, я решил разобраться с тем, что мешало мне сосредоточиться.

Сходил в душевую и прямо с катка направился в офис Энди. Когда лифт остановился на сорок седьмом этаже и открылись двери, у меня начали потеть ладони. Прямо перед моим лицом появилась вывеска Шоу Менеджмент. Я не разговаривал с Энди, с тех пор как он заехал ко мне сразу после несчастного случая с Пайпер. Мы не ссорились, однако с тех пор не обменялись ни одним назойливым сообщением. Что на нас было не похоже. К тому же, за всю свою жизнь, я не мог вспомнить момента, когда мне было бы страшно заговорить с ним.

Когда я вышел из лифта, секретарша Энди, Элли, сидела за большим гранитным столом.

— Бродииииии! — весело пропела она.

— Привет, Элли. Как дела?

— Замечательно, — сказала она, улыбаясь и хлопая наращенными ресницами. Я никогда не видел таких больших зубов, как у Элли. Они смахивали на белые подушечки жвачки Чиклис у нее во рту. Она посмотрела на экран компьютера и слегка нахмурилась.

— У тебя назначено к мистеру Шоу? Не могу найти тебя в расписании.

— Не-а. Мы не договаривались о встрече, но, как видишь, я здесь. К нему можно?

Она опустила взгляд на часы.

— У него встреча с Брайсом Фостером, но они уже должны закончить. Подождешь минутку?

— Конечно, — прошествовав, я плюхнулся в одно из огромных черных кожаных кресел.

Только я взял в руки журнал, как офисная дверь Энди распахнулась и вышел самый темпераментный и подающий надежды баскетбольный игрок.

Я встал, вытирая влажные ладони о джинсы, когда поймал на себе взгляд Брайса. Ростом он был чуть больше 6 футов [183 см.], но настоящим дрыщем. Кто-то должен накормить этого паренька, если он хочет попытаться достичь успехов в карьере профессионального баскетболиста. У него были длинные волосы, зачесанные набок, как у раздражающего Бибера и баскетбольная кепка на самой макушке.

Кто, вашу мать, научил его так одеваться?

— Броди Мерфи? — с восхищением сказал он, протягивая мне руку.

Я дружелюбно улыбнулся и пожал ее.

— Наслышан о тебе. В хорошем смысле. Рад познакомиться.

Он улыбнулся, распахнув глаза.

— Воу! Круто! Можно с тобой сфоткаться?

— Конечно. Элли, поможешь нам? — крикнул я, но Брайс остановил меня.

Он махнул Элли, чтобы она села на свое место и сказал:

— Я сам. Просто сделаем селфи, — он направил камеру прямо на нас, — готов?

— Как никогда, — вздохнул я, закидывая ему руку на плечо и сверкая улыбкой.

— Огромное спасибо! — Брайс схватил меня за руку, быстро потряс ее и поспешил.

Я взглянул на Элли, которая наблюдала за тем, как Брайс вошел в лифт. Когда он оказался вне пределов слышимости, она посмотрела на меня и закатила глаза.

— Милый мальчик.

— Поверю на слово, — я рассмеялся.

Я слышал, что Энди разговаривает по телефону, поэтому тихонько повернул дверную ручку и скользнул внутрь. Он стоял ко мне спиной, смотря в окно и держа телефонную трубку у уха. В том, чтобы быть начальником, есть свои преимущества. Особенно, если ты работаешь в кабинете. Здесь можно играть в баскетбол, словно находишься на настоящей площадке. Мебель в зале заседаний, который находился справа, больше соответствовала дорого обставленной гостиной, нежели офису. Устроив свою задницу на кожаном диване и закинув ноги на кофейный столик, я наблюдал за Энди, который расхаживал из стороны в сторону, очевидно, все еще не замечая меня.

— Нет. Тебе и так досталось больше положенного. Отправь счет моей ассистентке, и я заплачу, но налички ты больше не получишь, Блэр.

Погодите. Что?

Я прочистил горло, привлекая его внимание. Когда он заприметил меня и поймал мой взгляд, я улыбнулся ему и показал средний палец. Он закатил глаза и указал на телефон.

— Эй, мне нужно идти. Только что пришел клиент. И он настоящая заноза в заднице.

Я схватил «Спортс Иллюстрейтед» с Брайсом Фостером на обложке и швырнул его через комнату в Энди.

— Ага. Ага. Мне все равно. Договорись об этом с моей ассистенткой. Пока, — он повесил трубку, бросил телефон на стол и запустил руки в волосы. — Господи, как я терпел ее все эти годы?

Я громко рассмеялся.

— Я задавался тем же вопросом около сотни раз.

Он направился ко мне, и когда я встал, протянул руку. Подошел ближе, и я отмахнулся от нее.

— В жопу твои рукопожатия, — сказал я, притягивая его, чтобы обнять. Мы оба сели и, впервые я мог заметить, насколько уставшим он выглядит. Бледный и с темными кругами под глазами.

— Выглядишь дерьмово. Что случилось? — заключив пальцы в «замок», я закинул руки за голову.

Он потер ладонями глаза и покачал головой.

— Нелегко быть отцом-одиночкой.

— Отцом-одиночкой? — он на самом деле завладел моим вниманием.

— Ага. Мы расстались, — он откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди. — На самом деле, я бросил ее. И ушел. Если ей так нравится этот смехотворно ужасный особняк – пусть забирает.

— А где Бекка и Логан?

— Я забрал их с собой.

— Реально? — я не верил своим ушам.

— Да. Конечно, черт возьми, я не собирался оставлять их с ней. Безусловно, она начала спорить, но только для того, чтобы выставить себя еще большей сукой, не позволив мне уйти без скандала.

— Вот это да, — я наклонился вперед, опираясь локтями на колени. — Так как она согласилась, чтобы ты забрал детей?

Энди посмотрел на меня и закатил глаза.

— Броди, ты же знаешь Блэр. Деньги решают все. Вместо десяти тысяч в месяц в счет алиментов, я предложил ей тридцатитысячное содержание. Она как угорелая кинулась подписывать бумаги. Глория помогла мне собрать детское барахло, и мы свалили. Я арендовал дом в городе, пока не решу, что именно хочу купить. Настоящий дом – тот, к которому они на самом деле смогут привыкнуть. — Он вздохнул. — Глория нам очень сильно помогает. Я забрал их из детского сада и плачу ей двойную ставку, чтобы она присматривала за ними в течении дня. Кажется, они очень довольны. Как и я.

— Черт возьми, мужик. Я понятия не имел, что происходит. Почему ты не позвонил мне? — я чувствовал себя отвратительно из-за того, что парню, который был моим лучшим другом на протяжении двадцати лет, прошлось через столько пройти, а я оставался в полнейшем неведении.

Он пожал плечами.