Автоматические двери больницы открылись, и знакомый аромат накрыл меня. Его ни с чем нельзя было спутать: запах больницы — странная смесь латекса, йода и смерти. Если бы цвета имели запах, думаю, белый пах бы, как больница. Розовый — цветы, желтый — свежий воздух, голубой — море.

Белый... определенно больница.

Я подошла к стойке регистрации, за которой сидела девушка, с откровенно скучающим видом, и жевала жвачку, как корова.

— Привет, меня зовут Кейси Дженсен. Я сегодня начинаю свою практику, но я здесь впервые и не знаю куда идти.

Она оторвалась от своего телефона, и, не говоря ни слова, указала на другие автоматические двери с надписью красным: «Отделение скорой помощи».

— Спасибо, — ответила я.

Она закатила глаза и снова вернулась к своему телефону.

Невежа.

Я, словно робкий школьник, медленно прошла через двери. Коридор переходил в большое помещение, окруженное постами медсестер, украшенный искусственными растениями и яблоками из папье-маше.

— Помогите, помогите, помогите!

Я увидела женщину, идущую прямо на меня, балансируя стопкой папок, которые начали вываливаться из ее рук. Уронив свой пакет с ланчем и сумку, и поймала падающую стопку.

Она облегченно вздохнула.

— Ох, спасибо. Было бы хреново, если бы это все разлетелось по полу.

— Все в порядке, — улыбнулась я.

Думаю, ей было около сорока, хотя на лицо ей можно было дать не больше двадцати. Она была пухленькой, с яркой, заразительной улыбкой.

— Я — Дарла, — она улыбнулась и положила папки на стойку. — А ты?

— Оу, я — Кейси Джненсен.

— Ты новенькая?

— Да. Я правильно пришла?

— Да. Забавно, не так ли? — она закатила глаза.

— Куда мне положить свои вещи? — я огляделась.

— Вот здесь, мы зовет это «Площадь». У каждого здесь есть полка.

Я проследовала за ней к посту медсестры и положила свои сумки на пустое место.

— Кейси Дженсен? — позвала меня какая-то женщина.

— Да, — я нервно развернулась.

— Я Морин, ты со мной. Пошли, — она махнула и пошла через Площадь.

— Ты с Морин? — прошептала Дарла, когда я прошла мимо нее.

Я кивнула.

— Ну, удачи, — произнесла она.

Я быстро шагала за Морин.

— Привет, Морин. Приятно познакомиться. Я рада работать с тобой, — сказала я ей в затылок, пока мы шли.

— Никакой болтовни, мы сегодня загружены. Просто следуй за мной, — она даже не повернулась. — Не жди от меня поощрения, это реальный мир. Если я говорю, что ты хорошо справилась, это только лишь потому, что ты, на самом деле, хорошо справилась. Если хочешь услышать похвалу, позвони маме.

Ого, она жесткая.

В мой первый день я убирала рвоту, меняла судна и совершенствовалась в измерении давления. Но так день пролетел абсолютно незаметно. Прежде чем я впервые смогла взглянуть на часы, Морин разрешила мне сделать получасовой перерыв. Я не знала точно, куда мне разрешено было идти, поэтому взяла пакет с ланчем и села за стойкой рядом с Дарлой, пока она заносила файлы в компьютер.

— Ты замужем? — спросила она, уткнувшись в экран компьютера.

— Нет.

— Парень?

— Да.

— У него есть парочку симпатичных одиноких друзей?

Я рассмеялась, вспомнив Вайпера, он единственный свободный пришел на ум. И он технически не был свободным... как я поняла, это зависело от настроения Кэт.

— Неа, никого достойного.

— Облом. Время от времени я остаюсь на ночное дежурство, и я слишком устаю, чтобы выбраться куда-нибудь, а все эти чертовы врачи уже женаты. Может стать лесбиянкой?

Я усмехнулась и откусила кусочек морковки. Молодя девушка подошла, чтобы ей зашили рану от укуса собаки, строитель с гвоздем в руке и маленький старичок с небольшим запором. День выдался не настолько насыщенным, как я предполагала.

— Перерыв закончен, Дженсен, — крикнула Морин, когда переходила из одной палаты в другую. — Женщину с болью в груди привезут на неотложке с минуты на минуту, приготовь четвертую смотровую и сообщи мне ее показатели.

Поднимаясь со стула, я положила морковку обратно в пакет.

— Уже иду.

Я направилась в четвертую смотровую, включила мониторы и приготовила манжету. Пока больше делать было нечего.

Минуту спустя, молодой парень, с вьющимися черными волосами, отдернул занавеску и вкатил койку в палату. Другой фельдшер в бейсболке, был ко мне спиной и сказал начинать процедуры.

— Женщина, около шестидесяти, с жалобами на боль в груди. Давление двести двадцать на сто тридцать, температура девяносто девять и два, пульс сто десять.

Я пыталась не мешаться под ногами, пока они перекладывали ее с носилок на кровать. Мое сердце, наверное, билось быстрее, чем ее.

Кудрявый фельдшер улыбнулся мне и вышел из палаты так же быстро, как и вошел.

— Хорошо, она ваша, — сказал фельдшер блондин и повернулся ко мне лицом.

Я перестала дышать, ни один мускул не дрогнул.

Боже.

…

Зак.


Продолжение следует…