Максен засмеялся.

— Учиться мы не будем, обещаю.

— Где ты?

— Гуляю, — уклончиво ответил Максен.

— Где гуляешь?

— Возле тебя.

Её тела коснулась огромная рука.

— Фу! Моё лицо у тебя под мышкой!

При взгляде на Максена злость Северин постепенно ослабевала.

— Тогда, наверное, плохо, что я забыл воспользоваться дезодорантом?

Северин скорчила рожицу, сунула телефон в карман пальто и снова посмотрела на Максена.

Максен смотрел на неё почти обеспокоенно.

— Лучше приходи ко мне. Сможешь посмотреть какое-нибудь глупое реалити-шоу, или займёмся чем-нибудь другим.

— С чего это ты такой бодрый?

— Скоро каникулы. Мы, наконец, сможем уехать из этого чёртового кампуса.

Северин взъерошила его растрёпанные ветром волосы.

— Ты так переживаешь из-за того, что нам придётся побыть порознь.

Максен обнял её за плечи. На этот раз он поцеловал её в голову.

— Это единственный недостаток каникул. Надеюсь, ты пришлёшь мне кучу сексуальных сообщений.

— Сексемески? Ага. Не дождёшься.

— Видеочат?

Северин протянула руку назад, чтобы их пальцы переплелись.

— Возможно. Но будет сложно впихнуть тебя в расписание между индейкой и выслушиванием пререканий мамы, бабушки и тёти Рэйчел.

— Тогда, наверное, нам нужно больше времени провести вместе сейчас?

— Тебе всегда нужно делать это. Ты должен каждый день целовать землю, по которой я хожу, — поддразнила Северин.

— Мне забросить учёбу и просто ходить везде за тобой?

Северин подошла к нему и за козырёк подняла его кепку. Яркие лучи солнца осветили глаза Максена, он прищурился и тут же опустил бейсболку обратно.

— Я была бы рада, если бы ты везде ходил за мной. Ты мог бы сидеть за мной на занятиях и подсказывать ответы на контрольных. Мне бы тогда не пришлось так много заниматься.

— Этого я сделать не могу. Но я могу кое-куда отвести тебя сегодня вечером.

— Куда?

— Тебе обязательно всегда нужно знать, что я запланировал?

— Да, обязательно.

Максен закатил глаза и обнял Северин за талию.

— Там весело. Обещаю, тебе понравится.

ГЛАВА 14

В этой части города ужасно тихо. Что весёлого здесь нашёл Максен?

— Давай, пошли.

Максен протянул руку. Северин осторожно взялась за неё и захлопнула за собой дверь.

— Где мы, чёрт возьми? — нервно спросила Северин. Её взгляд скользил по улицам. Здания, мимо которых они проходили, закрыты и заколочены. В большинстве заброшенных построек выбиты стёкла, а на стенах краской написаны ругательства. — Я не хочу умирать, Максен. Так уж вышло, что мне нравится моя жизнь.

Максен крепче сжал её руку и ухмыльнулся.

— Ты не умрёшь.

— Тогда почему мы почти бежим?

— Здесь ты не умрёшь. Но я, определённо, даже не предполагал, что ты шастаешь по улицам в том, что на тебе надето.

— А что не так с моей одеждой?

Он поднял бровь и осмотрел ее с ног до головы. Его щёки, скорее всего, покраснели. Они были вместе уже несколько недель, а он всё ещё нервничал в её присутствии. Но для Северин это означало, что она имеет над ним власть. Это хорошо. Чуть больше власти, и она опьянеет от неё.

— Слишком много кожи, — Максен показал на её свитер.

Северин не нужно было смотреть вниз. Её пальто застегнуто до самой шеи. Ей захотелось расстегнуть пуговицы. Просто чтобы подразнить Максена.

— Ты решил тайно привести меня на встречу со своими родителями? Они амиши и отрекутся от тебя, увидев меня? — шутливо спросила Северин.

Максен засмеялся и покачал головой.

— Нет. Но думаю, если бы я представил тебя своим родителям, они бы отреклись от меня из-за моих мыслей.

— Когда я была в купальнике, видно было гораздо больше, — заметила Северин.

— Ага. Но там никого, кроме меня, не было. А сейчас это для меня пытка.

— Да?

Максен ослабил пальцы и обнял её рукой за плечи. Его ладонь заползла за воротник её пальто, а губы приблизились к её уху.

— Вот тут, — его указательный палец коснулся её груди. По телу Северин пробежала искра. Его прикосновение жгло через рубашку и бюстгальтер. — Я знаю, что тут родинка, и меня сводит с ума то, что я не могу её видеть.

Её сердцебиение замедлилось, и шаги последовали его примеру, когда пальцы Максена приблизились к соску. Почти доведя её до обморока посреди тротуара, он убрал руку обратно на плечо Северин.

— Клянусь, — прошептал он, — что мои пальцы могли бы утонуть в тебе.

Иммунитет, который она тщательно выстраивала, чтобы оградить себя от чужеродных эмоций, угрожающе закачался. Он оказался не таким надёжным, как она думала. Северин не привыкла чувствовать себя неподготовленной. Они шли по улице, и Максен напевал какую-то мелодию. Он, казалось, затерялся где-то в своём собственном мире, не зная, что Северин раз за разом повторяет самой себе, что у неё есть полное право контролировать свою жизнь. Какая-то часть её сомневалась, сможет ли она избавиться от связавших её верёвок.

— Вот мы и на месте.

Максен нащупал её руку своей. Он потащил её в бар, расположившийся между двумя кирпичными зданиями, видавшими лучшие годы. Над дверью моргала вывеска. С нескольких попыток Северин наконец смогла разобрать название — «Кассер».

— Ты привёл меня в бар? — Северин драматично вздохнула и сделала вид, что обмахивает лицо. — Если ты продолжишь баловать меня, не знаю, смогу ли я сопротивляться тебе сегодня ночью!

Максен уловил её сарказм и резко выдохнул. Он широко улыбнулся, открывая перед ней дверь.

— Ты скоро поймёшь, почему я привёл тебя сюда, — сказал он, заходя следом за ней в бар.

Для буднего дня там было многолюдно. Не то чтобы яблоку негде упасть, но многие места были заняты болтающими людьми. Никто даже не взглянул на них, пока они шли по открытому пространству между баром и сценой. Они выбрали места поближе к сцене. Северин заметила инструменты и людей, проверяющих микрофоны. Лицо Максена лучилось удовлетворённостью. Это вызвало у Северин улыбку. Ещё чуть-чуть — и он запрыгает от счастья, как маленький ребёнок.

— Почему мы здесь, мистер Слоан?

Ладонь Максена снова оказалась в её излюбленном месте: на задней части его шеи. Он несколько раз потёр шею, затем нервно задёргал ногой.

— Мой приятель обнаружил «Кассер» пару месяцев назад. Я стараюсь приходить сюда, когда играет определённая группа.

Северин повернулась в кресле и посмотрела на сцену.

— Как они называются?

Максен улыбнулся, обнажив прямые белые зубы, и Северин увидела на его левой щеке небольшую ямочку.

— «Разбитые колени».

От его заразительной улыбки губы Северин тоже сложились в широкую улыбку.

— «Разбитые колени»? Звучит как рок. Они будут орать, а не петь? Надо было прихватить беруши?

— Полегче с расспросами. Нет. Это насчёт беруш. И нет, чёрт побери. Это про ор.

— Они мне понравятся?

Максен откинулся в кресле и скрестил руки на груди. В своей тонкой серой футболке и чёрной рубашке с длинными рукавами он выглядел по-домашнему, но сексуально. Северин посмотрела на его руки. Тёмные волосы на них блестели в ярком свете сцены. Максен опустил руки на живот. Северин уставилась на проступившие мускулы. Спасибо яркому свету.

— Подожди, пока услышишь, ладно?

Свет в помещении погас. Северин не смогла бы рассмотреть своей собственной руки.

— Боже. Электричество пропало? Нас всех зарежет какой-нибудь деревенский идиот?

— Расслабься. Просто группа выходит.

— Им нужна полная темнота? Потому что, должна сказать, меня это пугает.

— Просто подожди чуть-чуть, — прошептал Максен.

Спустя мгновение прожектор сменил направление и стал освещать только сцену. Заиграла гитара, к ней вскоре присоединились барабаны. Всего на сцене было четверо парней. Всё внимание направлено на солиста. Он схватил микрофон и начал петь неизвестную Северин песню. Мелодия была запоминающейся, и вскоре Северин уже двигала ногой в такт. Она наклонилась к Максену и приставила ладонь ко рту.

— Они очень похожи на «OneRepublic».

Он кивнул и снова сфокусировался на сцене.

— Классные, правда?

Все два часа, что они слушали «Разбитые колени», с лица Максена не сходила улыбка. Северин могла бы смотреть на него всю ночь.

Когда они вышли из паршивого бара, Северин вздохнула и посмотрела на Максена.

— Я не знала эту сторону тебя.

— Какую?

— Любовь к музыке. Ты играешь на чём-нибудь? — спросила Северин.

— Ха. Нет, чёрт побери. Когда я был ребёнком, мама заставляла меня брать уроки фортепиано. Это определённо не моё. Я предпочитаю наблюдать.

— Чего ещё я о тебе не знаю? — поддразнила Северин.

Максен пожал плечами, пытаясь выглядеть скромно. Затем он вытянул руки, легко подхватил её и поднял в воздухе. Северин почувствовала себя лёгкой, как балерина. Она взвизгнула и рассмеялась.

Он продолжал идти, а её локти покоились на его плечах, пока он медленно нёс её прочь от бара.

— Я подумываю отнести тебя в одно из этих зданий, — признался Максен.

У неё было много причин перестать улыбаться после этого заявления. Они в самом опасном районе города. Но она не могла думать ни о чём другом. Все причины вылетели из головы, когда Максен повернул налево и направился в сторону тёмной аллеи, прочь от освещённых улиц. Ноги Северин коснулись земли, и она почувствовала под ступнями неровный бетон. По ощущениям он был таким же разбитым, как и выглядел. Максен заставлял её отступать, пока она не почувствовала спиной кирпичную стену.

— Страшно?

Он подошёл ближе, полностью закрыв её телом от остального мира. Северин покачала головой.

— Нет.

Максен кивнул и потянулся, чтобы развязать её шарф. Он красной тряпкой повис на шее, как развязанный галстук. Холодный ветер защекотал шею. Северин крепко сжала зубы, чтобы удержать вздох. Её кожа покрылась мурашками, и она знала, Максен видит это. Он видел всё. Его огрубевшие руки коснулись ее. Максен повернулся боком. У неё внутри всё сжалось от прикосновения его ладони.

— Иногда мне кажется, что тебе стоит меня бояться.

Северин посмотрела на лицо Максена. Его пальцы непрерывно гладили её кожу, и она мысленно молилась, чтобы не закрыть глаза от её прикосновений.

— Почему... — Северин облизала губы и попыталась говорить уверенно. — Почему я должна тебя бояться?

— Ты наделяешь меня властью, а я не знаю, что с ней делать. Я не могу даже доминировать над тобой, как я могу иметь какую-то власть над нами?

— Не спрашивай. Просто бери, что дают, — посоветовала Северин. Если бы он не послушался, она бы сама это сделала.

Прежде чем она успела додумать эту мысль, он крепко поцеловал её. Его губы и язык дошли до края и подняли планку для всех других поцелуев. Северин обхватила руками шею Максена и приподнялась на носочки, чтобы вернуть ему то, что он давал ей.

Она почувствовала, какой он твёрдый. Он прижался к её ноге, и Северин застонала. Он так прижал её к стене, что с её губ сорвался вздох. Максен расстегнул пуговицы на её пальто и начал неистово гладить её тело. Его руки схватили её грудь и ласкали её так, что Северин забыла собственное имя.

«Северин. Я Северин».

Она откинулась назад и тяжело задышала.

— Видишь, — она слабо улыбнулась. — Это было не трудно.

Он прижался к ней и засмеялся.

— Вынужден с тобой в этом не согласиться.

Пока они шли к грузовику, Северин уговаривала своё сердце успокоиться. Но это не помогло. Она постаралась запомнить этот момент, потому что ничто не может быть настолько идеальным. Ничто не может оставаться правильным и длиться вечно.

ГЛАВА 15

Если бы был шанс, сердце Северин сыграло бы мелодию своим неровным биением. Северин хотелось остаться в этом состоянии навсегда. И пока Максен с ней, это ощущение её не покинет. Улыбнувшись, она посмотрела на Максена, сидящего на диване.

— Перестань пялиться.

— Почему?

— Ты меня отвлекаешь, — ответил Максен, не отрывая глаз от ноутбука.

Последний час они оба занимались. Мозг Северин готов взорваться. Мозг Максена, очевидно, был в полном порядке. Его пальцы порхали по клавиатуре. Время от времени он посматривал на свои записи, затем снова сосредотачивался на словах на экране. Он суетился и бешено печатал.

Северин улыбнулась.

— Максен, ты разобьёшь клавиатуру.

— Я стараюсь закончить побыстрее, чтобы мы могли по-настоящему провести время вместе.

Северин в ответ только вздохнула и положила ноги ему на колени. Максен этого даже не заметил, только немного наклонился вперёд. Она почувствовала ногами его живот и покачала ступнями. Он только ухмыльнулся и продолжил печатать. Северин смотрела, как его руки быстро набирают текст, пока он не нажал точку и не повернулся к ней, положив ладонь ей на колени.