Она очень медленно ехала в сторону центра города и, наконец, нашла то, что искала. Когда в поле зрения показались огни «Макдональдса», Северин широко улыбнулась, медленно занимая левую полосу. Сегодня день «забей свои артерии жиром и наслаждайся этой чёртовой едой».
Она легко прошла через парковку. Если бы при этом она не выглядела, как дура, она бы сейчас закружилась. Как давно она в последний раз не чувствовала боли?
Ответ прост: до братьев Слоан.
Ей в лицо ударил порыв ветра. От этого у неё из глаз потекли слёзы. Северин этого не заметила. Ветер что-то шептал ей на ухо, и она знала, что в её сторону движется что-то замечательное. Она чувствовала это. Она...
Её ударили дверью. Северин застонала.
Перед ней стоял Максен.
Это замечательно. Максен? Серьёзно?
— Ты, наверное, прикалываешься, — зло пробормотала Северин. Она больше не собиралась слушать свою совесть. Совести, этой глючной сучки, больше не существует.
— Чёрт, — торопливо произнёс Максен. — Извини, Северин.
Он подошёл ближе, у него в руках была куча пакетов. Единственным утешением в этой ситуации было то, что Северин увидела, как дерьмово выглядит Максен.
Его тёмные волосы не причёсаны. Лицо небритое. Северин хотелось думать, что он бросил всё и стал бродягой. Но ей было известно, какой он везунчик, поэтому она знала, что Максен пробудет на улице один день и ему встретится какой-нибудь рекрутер моделей.
И вот уже Максен будет на обложке каждого журнала и на каждом билборде. Будет мучить её, словно говоря: «Эй, я испортил тебе жизнь! И мне это сошло с рук!»
— Всё в порядке, — Северин оттолкнулась от грязной стены и пошла прочь от него. Она чувствовала дыхание Максена на своей шее.
— Сев, подожди.
Она почти побежала.
— Я пытался поговорить с тобой.
— Знаю, — со вздохом произнесла Северин.
Вот почему сегодня у неё был праздник. Сегодня она чувствовала себя свободной, потому что от него ничего не было слышно. Каждый раз, когда она собиралась раз и навсегда вычеркнуть его из своей жизни, он присылал смс или оставлял сообщение на голосовой почте. Было просто невозможно двигаться дальше.
— Ты собираешься ответить?
— Нет.
Северин видела, что Максен стиснул зубы и схватился руками за голову.
— Боже! Ну что ещё я могу сделать?
— Ничего нельзя сделать.
— Ничего? Всё кончено, — резко заявил Максен.
Её сердце замерло, потому что она всё ещё помнила, каково это — быть рядом с ним, доверять ему. Но когда доверие основывается на лжи, это бесполезно.
Когда Северин посмотрела на Максена, её глаза были наполнены слезами и не из-за холодного ветра.
— Кончено. Мы не будем разговаривать, не будем общаться. Вообще.
Он ничего не сказал, но по его глазам было видно, как его ранили её слова. Он, наконец, понял правду.
Настроение Северин испортилось. Она ещё раз посмотрела на Максена и открыла дверь машины.
— Я ничего не могу исправить, Сев, — мягко сказал Максен.
Она отвела взгляд и покачала головой. Неважно, насколько пристально она на него смотрела, Северин поняла, что она почти ничего о нём не знала.
— Нет, и не думаю, что когда-нибудь мог.
Она быстро завела машину. Северин сидела на водительском сиденье, подставив ладони к печке. Что хорошего в слове «любовь»? Её сознание мягко подсказало ей, что, возможно, это была не любовь. Влечение, страсть, дружба, а может, и всё вместе. Может, и не было там никогда этого чувства, называемого словом из шести букв.
Северин хотела вычеркнуть Максена из своей жизни. Дело сделано, мосты сожжены. Но даже когда кто-то исчезает из твоей жизни, ты остаёшься с волдырями от ожогов, нанесенных их решениями. И добираться до своей души может быть очень больно.
Северин попыталась найти в бардачке влажные салфетки, но нашла только салфетку из «Сабвэй» и вытерла ею слезы.
Её подстаканник странно завибрировал. Северин испуганно подскочила и схватила свой мобильный. На экране высветился номер, который она отлично знала. Она на секунду замерла.
— Алло?
— Что ты делаешь, Блэйк? — весело спросил Тайер.
— Сижу на парковке «Макдональдса».
Я только что виделась с твоим братом. Кажется, всё кончено. Мне хочется одновременно плакать и праздновать.
— Звучит довольно уныло.
— Так и есть, — Северин забарабанила пальцами по рулю и прочистила горло. — А ты что делаешь?
— Собираюсь ехать к отцу.
— Да? — слеза жалости к себе скатилась по лицу Северин. Её мама в Шотландии, пялится на парней в килтах, а она сидит здесь и в одиночестве морозит свою задницу.
Одиночество. Она ненавидит это чёртово слово.
— У него домик в Теннесси. Около двух часов езды от кампуса.
— Здорово.
— Я хотел с тобой попрощаться.
— Почему? — засмеялась Северин.
— Потому что... — Тайер умолк. Северин напряжённо прислушивалась к его словам. — В слезах ты выглядишь изящно, но... это не твоё.
Северин посмотрела по сторонам. Когда Тайер постучал в дверь, она вскрикнула и уронила телефон. Тайер заулыбался, когда она торопливо открыла дверь.
Пару минут назад с его братом она ощущалась себя полностью раздавленной из-за состоявшегося разговора. Северин старалась держать себя в руках, но ей хотелось упасть на колени и послать всё к чёрту.
Тайер стоял рядом с ней, глубоко засунув руки в задние карманы. Его взгляд был таким пристальным, что это практически граничило с грубостью. Его невероятные серые радужки, обычно сводившие её с ума, сейчас пытались излечить её боль. Северин хотела, чтобы ему это удалось, Тайер вполне мог бы помочь ей.
— Твой брат только что был здесь, — хрипло произнесла Северин.
— Знаю, — Тайер не отводил взгляд. — Ты в порядке?
— Мой день пошёл псу под хвост, но я в порядке. Может, расскажешь, почему я встречаю в «Макдональдсе» обоих братьев Слоан? Соскучились по картофельным шарикам?
Он покачал головой.
— Я собирался заказать еды в дорогу.
— До Теннесси, — повторила Северин.
Тайер кивнул.
— Да, — он растягивал слова, чтобы потянуть время. — Хочешь знать кое-что безумное?
— Нет.
— Ладно. Я всё равно скажу, — он потоптался на месте, Северин заметила в его взгляде разочарование, но не понимала, почему.
— Я хочу, чтобы ты поехала со мной, — наконец, выпалил Тайер.
Безумие — идеальное слово, чтобы описать эту идею. И ещё более возмутительно то, что Северин хотелось сказать: «Поехали прямо сейчас».
Но вместо того, чтобы озвучить своё желание, она вылезла из занесенной снегом машины и пошла вдоль нее. Холодный снег таял на её джинсах, напоминая, что она может упустить этот шанс. Позже она, наверное, пожалеет. В этом году и так уже было слишком много «возможно» и «зачем». Северин хотелось знать, что её сердце делает разумный выбор.
— Думаешь, там будет Максен? — спросил Тайер.
Северин смущённо произнесла:
— Разве семьи не должны отмечать праздники вместе?
Тайер озадаченно посмотрел на неё.
— Он тебе никогда не говорил, какая у нас неправильная семья?
Её ответ должен был быть противоположен ответу «нет». Это было более унизительно, чем Северин хотелось признавать. Тайер дал ей поблажку и продолжил:
— Нет. Его не будет. Только наш старший брат Матиас, мой папа и мачеха.
Мачеха. Северин действительно ничего не знала об этих братьях. Но ей всё ещё любопытно, она по-прежнему хотела узнать правду.
Она что, жертва амнезии? Её прошлое с братьями Слоан можно описать одним словом —«катастрофа».
— Хочешь поехать? — спрашивает Тайер. — Или хочешь сидеть в общежитии, вся одинокая и печальная?
— С чего ты взял, что я буду одна?
— А разве нет?
Они могли играть в прятки весь день. Но Северин устала от игр.
— Да.
— Тогда поехали со мной.
Северин проигнорировала его слова и пошла в наступление.
— Твоя семья не решит, что это странно?
— Нет. Ты будешь со мной.
На этот раз Северин долго не раздумывала. Она дала свободу своим желаниям.
— Я поеду.
ГЛАВА 33
Долгое время Северин боялась плавать. Еще ребёнком её пугал глубокий край бассейна.
Она на цыпочках шла в хлорированной воде, пока та не достигала её губ. Ноги Северин всё это время волочились по дну бассейна. Тогда ей казалось, что дно бассейна уходит прямо в недра земли и может поглотить её целиком.
Прямо сейчас она ныряла в глубокую часть бассейна. В то мгновение, когда она открыла рот и согласилась поехать с Тайером, её тело утонуло и достигло дна. Она не могла дышать. Её сердечный ритм вышел из-под контроля, а лёгкие горели огнём.
Она не могла стоять на месте. Страх заставлял её нарезать круги по комнате. Эмоции вынуждали двигаться дальше. Если бы она остановилась, она бы просто утонула в своих страхах.
Северин хватала, что попадало под руку, и бешено швыряла одежду в чемодан. Хоть раз в своей жизни она делала то, чего хотело её сердце. И если при этом всегда такие ощущения, она рисковала стать рецидивистом — повторять это снова и снова.
— Готова? — стоя у двери, спросил Тайер.
Северин кивнула и схватила сумку.
— Пошли.
Она знала, что это решающий момент. У неё не будет возможности позже всё переписать. Сейчас её компас показывал прямо на него. Сожаление придёт потом.
— Ты быстро собираешься.
— Я волнуюсь, — призналась Северин по пути к грузовику.
— Волнуешься путешествовать со мной?
— Ты не так уж и плох.
Тайер закинул её сумку на заднее сиденье.
— Ты тоже.
Первые тридцать минут поездки Северин нервно дёргала ногами. Что, чёрт возьми, она делает? На неё нахлынуло сразу столько чувств, но желания, чтобы Тайер отвёз её назад, среди них не было.
— Так твои родители разведены, — сказала Северин.
— Хочешь услышать историю?
Господи, ну естественно. Она поигралась с радио и пожала плечами.
— Конечно.
Тайер положил руку на консоль между ними. Северин представила, как его рука ложится на её руку.
— Наши родители развелись, когда мы были ещё маленькими. Мой отец снова женился. Мы с моим старшим братом Матиасом остались с ним. Максен застрял с мамой.
— Ты так говоришь, словно это смертный приговор.
Тайер зловеще рассмеялся.
— Так и есть. Моя мама — та ещё штучка.
— Ты очень добрый, — медленно произнесла Северин.
— Познакомившись с ней, ты поймёшь.
Северин быстро сменила тему.
— Так ты ладишь с отцом и мачехой?
— Да, с папой и Джейни у нас отличные отношения, — его голос ожил, когда он произнёс их имена. — Моя очередь. А ты... Дай-ка угадаю, у тебя идеальная семья, — доверительно сказал Тайер.
— Неа. Мои родители поженились и развелись, когда мне было всего несколько месяцев. У меня есть сводный брат, которого зовут Ренник, а мой папа путешествует по Европе. Я почти уверена, что сейчас он живёт в Чехии.
Тайер присвистнул.
— Ты почти уверена?
— Его никогда не было рядом. Я получала от него деньги по праздникам, на день рождения и когда ему захочется. Я видела его после бабушкиных похорон, — Северин неуютно заёрзала на сиденье и уставилась в окно. — Мы не часто видим друг друга, и когда это случается, всё очень неловко.
— Что там в Европе?
— Он говорит — работа, но я думаю, что ему просто нравится считать себя скорее европейцем, чем американцем.
Северин никогда не говорила о своём отце ни с кем, кроме Лили, но приоткрыть завесу над своей жизнью Тайеру оказалось на удивление легко.
Вместо того, чтобы прощупывать её прошлое, Тайер задал вопрос, которого она не ожидала.
— Поэтому у тебя иностранное имя?
— Мама хотела Элизабет... что-то традиционное и милое. Папа хотел Северин. Он тогда был на французской волне.
Тайер мельком взглянул на неё и присвистнул.
— Я ожидал услышать не это. Интересные подробности о твоём прошлом, Северин.
— Туше.
При виде самоуверенной улыбки Тайера колени Северин, наконец, перестали дрожать. Наверное, когда дело доходит до него, все правила теряют смысл. Потому что сидеть рядом с ним и болтать стало опасной привычкой; той, которая с большой долей вероятности могла лишить её силы и рассекретить её ненасытные желания. Но сейчас её сердцу нет до этого дела.
— Решила поиграть со мной в молчанку?
— Нет, — она глянула на его профиль и, улыбнувшись, продолжила, — я наслаждаюсь пейзажем.
— Северин, ты даже в окно ни разу не выглянула, — заметил Тайер.
Северин склонила голову и опустила свои «Рэй-Бэн» (Прим. «Рэй-Бэн» — бренд солнцезащитных очков).
"Между двух огней" отзывы
Отзывы читателей о книге "Между двух огней". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Между двух огней" друзьям в соцсетях.