Лина Мур - Между нами

© Лина Мур, 2020

ISBN 978-5-0053-0323-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Гарольд

Париж. Довольно романтичный город для идиотов, которые, вообще, думают о чём-то постоянном в возрасте без пяти минут двадцать пять лет. О чём вы говорите? В это время надо наслаждаться тем, что идёт тебе прямо в руки: вечеринки, девочки, алкоголь, нескончаемые тусовки. Ладно, иногда работа. Но когда у тебя всё есть, как у меня, то в принципе париться не стоит. Нужно брать от жизни всё, ведь скоро могут перекрыть кислород полностью.

– Гарри! – Оборачиваюсь и улыбаюсь, видя своего двойника, быстрым шагом приближающегося ко мне.

– Эд, – хлопаю его по спине и разочарованно оглядываю.

– Ты из какого века, парень? – Хмыкаю я.

– А что не так?

– Нам сегодня исполняется двадцать пять, а у тебя штаны на подтяжках. Тебя срочно нужно реанимировать. В таком виде я с тобой кадрить малышек не пойду. Ты же ужасно выглядишь. Пыль с бубенчиков давно смахивал? – Смеюсь, подначивая брата, обиженно поджимающего пухлые губы. Да, от таких губ, но только моих, тащатся все. Каждая из девочек хочет их попробовать. И не только их. Все понимают, о чём я, верно?

– Эй, эти брюки стоят двести фунтов, к слову. И они удобные. А подтяжки для имиджа, да и маме они нравятся. На себя посмотрел бы. Двадцать пять стукнуло, а ты до сих пор не можешь подобрать джинсы по размеру. Задницей светишь, Гарольд, – парирует брат.

– Моя задница – священный маяк. На неё можно только смотреть, но не трогать. Но сегодня мы здесь для того, чтобы оттянуться в наш общий день рождения, который мы впервые за всю жизнь будем праздновать вместе. Мать знает? – Указываю головой на дорогу, где я бросил арендованную машину.

– Нет, конечно. Я ведь не дурак, чтобы причинять ей боль. Я сказал ей, что хочу провести этот день один и в Париже. Восхитительный город. Я зашёл в «Либерте» и провёл небольшую оценку качества…

– О-о-о, не начинай. Хватит налегать на булочки, Эдвард. Лишние килограммы тебя ни к чему хорошему не приведут. Не хочу слышать ни о выпечке, ни о твоих финансовых отчётах, ни об удобстве твидовых брюк в чертовскую жару. Поэтому вот мой подарок для тебя – я сделаю из тебя офигенного парня, который сегодня, наконец-то, лишится девственности. Обещаю, что прослежу за этим, как за самим собой, – перебиваю брата и открываю ему дверь спортивной машины.

– Тебе нужно не за мной смотреть, а за собой. Ты тратишь больше, чем зарабатываешь и скоро окажешься в финансовой яме. Папочка недолго будет содержать тебя и мириться с твоими выходками, Гарри. Да и я уже заказал для нас столик в одном из самых восхитительных ресторанов с видом на Эйфелевую башню. Я просмотрел их меню и могу посоветовать тебе заказать…

Закатываю глаза и качаю головой.

Сколько знаю Эдварда, он всегда был занудой. Каждую секунду своей жизни. В любом сообщении или разговоре он вставлял свои два доллара, чтобы осудить меня за то, что я такой офигенный и могу пользоваться благами этого мира столько, сколько пожелаю. Я живу с отцом, и он очень богат. Мало того, я богат, красив и чертовски крут. Ещё вокруг меня множество девочек и друзей, которые в любой момент готовы сорваться и махнуть в Вегас, а там… Тише, всё, что было в Вегасе остаётся в Вегасе, и всегда надо пользоваться презервативами. Это мантра для любого парня, начиная с одиннадцати лет.

Мы слишком разные с братом. Хотя внешне… нет, даже внешне мы стали отличаться. Если я подтянутый, загорелый и с клёвой причёской, абсолютно всегда готовый веселиться, то Эд… престарелый Форест Гамп. Его любовь к выпечке вылилась в лишние восемь фунтов, что явно не идёт ему. Пухлые и милые розовые щёчки, прилизанные тёмные волосы и ничего от моей офигенности. Природа была к нему жестока. Она отдала всю крутость мне или же это наша мама, которая воспитывала его, словно принцессу Петунию, что точно не пошло ему на пользу. Он не рискует. Он краснеет от слова «секс» или «болт». Он воспитанный и приторно-вежливый, что меня постоянно бесит. В нём нет той самой искры, которая сделала бы его мужиком. Ну, все понимают, о чём я, да?

Но… да-да, сейчас будет огромный фейерверк за моей спиной, потому что сегодня я его фея-крёстная. И в чёртов общий день рождения я покажу ему, что такое быть мной.

Одежда. Причёска. Мои уши сворачиваются в трубочку от разговоров о планировании и каких-то цифрах. Я фиговый математик. Я фиговый во всём, что касается подсчёта денег, но зато я классно умею их тратить. Этому может позавидовать даже Трамп. Так что в этот день мы, к чёрту, отменяем бронь в ресторан для престарелых романтиков и едем пить, трахаться, как мужчины, у которых нет никаких проблем. Вообще, никаких, кроме желания целовать своё отражение в зеркале.

Под моим чутким контролем покрывшийся пылью ботаник Эдвард начал походить на меня, и я так горд собой. Жаркие взгляды девочек, обещание незабываемой ночи и…

– Чёрт возьми, хватить уже, а? Ты красный, Эд. Расслабься. Живи в кайф. Отрывайся и, да, привыкай к такому вниманию. Вот то, чего ты достоин, сечёшь? Твоя жизнь такая скучная, но с этого дня она изменится полностью. Понимаешь, о чём я? – Подмигивая брату, вкладываю в его руку стопку с текилой.

– Пей! Двадцать пять, дьявол бы их побрал! Двадцать пять грёбаных лет! Улёт! – Ору я, выпив свою порцию и мотая головой. Хорошо пошла. Одуреть, как хорошо пошла.

Алкоголь льётся рекой, туманя разум и позволяя делать всё, что разрешено и нет: секс в кабинке туалета, очередная бутылка текилы и новые девочки, готовые выполнить любое желание.

Моё подпитанное алкоголем сознание всё же не настолько опьянено, чтобы потерять контроль над ситуацией. Годы практики и литры выпитого. Нахожу брата за столиком и плюхаюсь рядом. На его коленях очередная крошка, которой он объясняет, в чём вред пальмового масла.

– Эй… брысь отсюда! – Раздражённо толкаю девчонку, отчего она вскрикивает и бросает на меня злой взгляд. А затем её глаза распахиваются от удивления.

– Вы что… близнецы? – На ломаном английском визжит она, словно чертей увидела.

– Да, детка, мы охеренно крутые близнецы. Да, бро? Чёрт, Эд, мне так тебя не хватало, – обхватывая брата за шею, прижимаюсь к нему виском.

– Если бы не я… вот ты всегда говоришь, что я слишком дотошный… но я нашёл документы, сложил два плюс два, подслушал разговор и отыскал твои контакты. Это был я… – пьяно бормочет он.

– Мы одно целое, мальчик мой. Ты и я, как Бивис и Батхед. Как яйца и член. Мы не должны разлучаться… это неправильно. Без меня ты пропадёшь, – наливаю ещё одну порцию текилы и протягиваю брату.

– Я не хочу быть членом… это же гадко, Гарри. Это…

– Пей. Давай, мой мальчик, пей и, наконец-то, узри нашу офигенность, – подталкиваю его руку ко рту и сам выпиваю стопку. Кусаю лайм и кривлюсь от того, как громко стало вокруг.

– Ты крутой… да, ты очень крутой, Гарри. Почему ты такой крутой? – Вяло спрашивает Эд, подпирая лицо кулаком.

– Потому что я не заморачиваюсь на пальмовом масле и на всей этой чепухе. Ты не видишь главного, Эд. Весь мир хочет нас, понимаешь? Они все жаждут нас с тобой, а ты не даёшь им этого. Вежливость – порок, сечёшь? Ты постоянно строишь планы, чертишь графики и заморачиваешься на мелочах. Зачем? Сегодня мы просто отдыхаем и всё круто. Вот, в чём суть жизни, – послать всё к чёртовой матери и быть Богом всего сущего, – размахивая пальцем, говорю я.

– Но ты не Бог, Гарри. Ты просто чёртов наглец, который умеет сделать так, чтобы всё работало на него. А я… ты хоть представляешь какая жизнь у меня? Маленький городок. Все меня знают. Мать постоянно требует от меня следить за её бизнесом. А я же нового хочу. Всего нового… старые кулинарные книги и проклятые рецепты бабушки. Мы в убытке… а она ничего не хочет, кроме постоянства, и никакой новизны, представляешь? Я пытаюсь и Джо тоже. Мы работаем, пробуем всё новое и получаем… Джо хочет большего. Джо планирует идти дальше, а я привязан к матери и пекарне… Я неудачник, Гарри. И я так завидую тебе. Сколько у тебя возможностей…

Прыскаю от смеха и горько усмехаюсь.

– Думаешь, у тебя проблемы? Да ни черта. Отец требует, чтобы я начал работать с ним постоянно. Ты представь меня тем, кто приходит в офис в восемь утра, копошится в бумажках, подыхает на нудных встречах и сваливает последним из всех. Это такое дерьмо. И мало того, он считает, что я ни на что не годен. Он думает, что меня может образумить женщина. Офигеть… женщина, сечёшь? Меня? Я сбежал от него две недели назад, взяв тайм-аут в честь этого, значимого для меня, дня. Я сбежал из Сан-Франциско, только бы не встречаться со своей невестой, – меня даже тошнит от упоминания этой девочки. Да она, скорее всего, не девочка даже. У неё точно нет ни фигурки, ни внешности. Ничего. Какая-нибудь старая дева, которую хотят повесить на меня. Да я лучше буду светить задницей.

– И это ты называешь проблемами? Всего лишь работу? Гарри, я пашу в пекарне с двенадцати лет. Я никогда и никуда не ездил. Это моё первое путешествие, потому что денег нет. Вообще, нет…

– Бро, я дам тебе их. У меня же полно. Это решит твои проблемы, а мои ни черта. Ты видишь меня женатым, а? Вот скажи, ты представляешь меня мужем какой-то забитой и уродливой дуры? Это же убьёт всю мою популярность и репутацию. Это смерть, а у тебя всё решаемое, – скептически хмыкаю я.

– Не нужны мне деньги этого урода, который нас бросил. Он бросил нас с мамой, Гарри. Ему было плевать на меня. Он забрал только тебя, а про меня забыл. Я ни цента у него не возьму. И ты не знаешь, может быть, девушка будет красивой и воспитанной? Ты даже не хочешь попробовать жить нормально, а не как парень из бойз-бенда…

– Но я такой! Я другим не хочу быть, Эд! Да я бы на твоём месте послал все материны советы и сделал всё по-своему. Твоя ошибка, бро, в том, что ты маменькин сынок. Ты даже слова ей сказать не можешь, боясь разрушить какой-то невидимый купол. Ты просто слюнтяй, а вот я бы смог. Да мне насрать на отца и его приказы. Я пошлю его далеко, как и невесту свою. Я…

– Мог бы? Ну, конечно, ты бы ей тоже ни слова не сказал. Ты похож на неё. Она такая же, считает себя умнее и лучше других. Она даже не спросила меня, хочу ли я браться за её бизнес? Нет. Она всё сама за меня решила, как и ты сегодня. Вы… вы оба делаете меня слабым. Как будто я не мужчина. А Джо говорит, что мне просто нужен глоток свежего воздуха. Я…

– Так, кто такой Джо? Ты слишком часто упоминаешь это имя в разговорах, – я вырываю только отрывки, которые успеваю запомнить, чтобы поддержать диалог.

– Лучший друг. Самый лучший… всё отдаёт… поддерживает меня всегда. В лес Джо. Ты должен послушать отца. Хоть я и не знаком с ним, но он говорит тебе правильные вещи. Тебе надо взяться за ум. Сейчас ты живёшь за его счёт, и он психует по понятным причинам, потому что ты хочешь только веселиться. Но жизнь – это не одно веселье, Гарри. Это тяжёлый труд, которым нас наградили.

– Если я похож на мать, то ты в точности отец. Меня даже тошнит от тебя сейчас так же. Он хреновый человек, сечёшь? У него в жизни нет никаких развлечений, только работа, как и у тебя. Вы свихнулись. Жизнь – один сплошной праздник. Столько ещё не увиденного вокруг. Столько не выпитого. Столько не трахнутого. Вы сами лишаете себя возможности жить, Эд. У вас просто не хватает духа послать всех в задницу и думать только о себе. На твоём месте, я бы так и сделал. Я бы на хрен разнёс эту пекарню и… продал бы её. Деньги получил, а потом… делал бы всё, что хочу. Но никогда я не буду ходить на работу в офис. Никогда. Даже через мой пьяный и офигенный труп. У тебя не жизнь, а сказка. Никто на тебя не давит. Никто не читает нотаций о том, что ты должен с кем-то встретиться, чтобы охмурить и выгодно жениться. Чёрт, Эд, тебе повезло. Очень повезло…

– Повезло? Ага, сотню раз. Это тебе повезло. У тебя есть всё, чтобы развиваться, учиться и сделать нечто новое. А у меня? Старый грузовик, день сурка и мама. Я хочу стабильности, понимаешь? Нормальной стабильности, которую создам для себя сам. Хочу знать, что завтра всё будет так же, как сегодня. Хочу семью и… наверное, я хочу быть тобой.

– Ты пьян и несёшь ахинею. Поэтому сейчас мы цепляем девочек и едем в мой номер, чтобы продолжить праздник. Давай… пошли, Эд, – помогаю подняться брату и тащу его за собой к выходу, шлёпая по заднице одну из девушек. Я смеюсь, подмигивая им и веду за собой.

Вечеринка только начинается, дамы и господа! Эту неделю здесь запомнят навсегда!

Гарольд

Неделю спустя…

– Сэр, самолёт уже приземлился… Сэр…

Сквозь гул в голове я слышу голос… ангелы запели. Нет, скорее дьявол прорычал, отчего мои виски взрываются от боли, и я хриплю, приоткрывая глаза и моментально их закрывая. К чёрту…