– Не знаю, возможно; она невероятно похожа на собаку одной моей подруги, которая мне очень дорога.

– Правда? – сказала миссис Клайн, и сердце ее забилось сильнее.

Собака уселась у ног Артура и затявкала, давая ему лапу.

– Кали! Оставь человека в покое.

Артур протянул руку и представился, женщина заколебалась, но тоже протянула руку. Она извинилась за собаку.

– Ничего страшного, я обожаю животных, а она очень симпатичная.

– Обычно она дичится; такое ощущение, что она вас действительно знает.

– Собаки всегда ко мне ластятся, думаю, они чувствуют, когда их любят. А у нее и правда очень милая морда.

– Настоящая дворняга, наполовину спаниель, наполовину лабрадор.

– Просто невероятно, как она похожа на собаку Лорэн.

Миссис Клайн покачнулась, черты лица исказились.

– Вам нехорошо, мэм? – спросил Артур, беря ее под руку.

– Вы знакомы с моей дочерью?

– Так это собака Лорэн, а вы ее мать?

– Вы с ней знакомы?

– Да, и очень хорошо; мы были довольно близки.

Она никогда ничего о нем не слышала и захотела узнать, как они познакомились. Артур объяснил, что он архитектор и встретил Лорэн в госпитале. Она зашила ему очень неприятную рану от резака для ватмана. Они симпатизировали друг другу и часто виделись, «я иногда заезжал к ней в неотложку, и мы шли обедать, а иногда ужинали вместе, когда она вечером заканчивала пораньше».

– У Лорэн никогда не хватало времени на обед, а заканчивала она всегда поздно…

Артур молча наклонил голову.

– Но Кали вроде бы хорошо вас знает…

– Я очень переживаю из-за того, что с ней случилось, миссис; я часто бывал у нее в госпитале после аварии.

– Я вас там ни разу не видела.

Он предложил немного пройтись. Они зашагали вдоль края воды, и Артур рискнул спросить, как дела у Лорэн, сославшись на то, что некоторое время не мог ее навещать. Миссис Клайн ответила, что положение без перемен и надежды больше нет. Она ничего не сказала о принятом решении, но в ее словах сквозила безнадежность.

Артур помолчал и начал речь во славу надежды. «Врачи ничего не знают о коме»… «Коматозные больные слышат нас»… «Были случаи, когда люди приходили в себя после семи лет»… «Нет ничего более святого, чем жизнь, и если она теплится вопреки здравому смыслу – это знак, который надо уметь воспринять…» Он упомянул даже Бога – «поскольку Он один вправе распоряжаться жизнью и смертью».

Миссис Клайн внезапно остановилась и пристально посмотрела Артуру в глаза:

– Вы не случайно встретились со мной; кто вы и чего хотите?

– Я просто гулял тут, мэм, и если вы находите, что наша встреча – не случайна, то и задайтесь вопросом, почему… собака Лорэн сама подошла ко мне.

– Чего вы хотите от меня? И что вы знаете, чтобы читать мне нотации? Вы не знаете ничего, вы не знаете, каково это – сидеть там день за днем и видеть ее абсолютно неподвижной, так что ни одна ресница не дрогнет, видеть, как приподнимается ее грудь, а лицо остается непроницаемым.

В порыве гнева она рассказала, как проводила дни и ночи, разговаривая с Лорэн в надежде, что та ее слышит; что жизнь для нее с момента ухода дочери больше не существует; об ожидании звонка из госпиталя, сообщающего, что все кончено.

Она дала ей жизнь. Будила утром, одевала, каждый вечер убаюкивала, рассказывая сказку. Прислушивалась к каждому ее дню, к каждому чувству.

– Когда она превратилась в подростка, я мирилась со вспышками несправедливого гнева, разделила с ней первые любовные переживания, просиживала с ней ночи, когда она училась, проверяла все контрольные работы. Я умела отойти в сторону, когда это требовалось, и знали бы вы, как мне ее не хватало, когда она еще была жива. Каждый день я просыпалась с мыслью о ней и засыпала, думая о ней…

Миссис Клайн замолчала, не в силах продолжать из-за подступивших слез.

Артур коснулся ее плеча и попросил прощения.

– Я больше не могу, – сказала она тихо. – Простите меня. А сейчас уходите, мне не следовало говорить с вами.

Артур еще раз извинился, погладил по голове собаку и медленно двинулся прочь. Сел в машину. Отъезжая, увидел в зеркальце мать Лорэн, глядевшую ему вслед.

***

Когда Артур вернулся в квартиру, Лорэн балансировала, стоя на низком столике.

– Что ты делаешь?

– Тренируюсь.

– Вижу.

– Как все прошло?

Артур подробно рассказал о встрече; он был разочарован тем, что не смог поколебать позицию ее матери.

– Шансов у тебя было немного, она никогда не меняет своих решений; она упряма как осел.

– Не будь жестокой, она переживает настоящую пытку.

– Из тебя получился бы идеальный зять.

– И в чем же глубокий смысл этого замечания?

– Ни в чем – просто ты из тех мужчин, которых тещи обожают.

– Твое замечание кажется мне двусмысленным; не думаю, что это тема для разговора.

– Нет уж, я должна сказать! Ты овдовел бы еще до того, как женился.

– Что означает твой кислый тон?

– Ничего; ничего он не означает. Ладно, пойду-ка я погляжу на океан, пока у меня еще есть такая возможность.

Она внезапно исчезла, оставив озадаченного Артура одного. «Что на нее нашло?» – спросил он сам себя. Потом включил компьютер и стал просматривать свои записи. В машине, когда ехал с набережной, он принял решение. Альтернативы не было, и действовать следовало быстро. Начиная с понедельника медики в любой момент могли усыпить Лорэн.

Он составил список предметов, необходимых для осуществления своего плана, и снял трубку, чтобы позвонить Полу.

– Мне нужно срочно тебя увидеть.

– Где ты хочешь встретиться?

– Где тебе удобней!

– Приезжай ко мне.

***

Через полчаса Артур уже был у него.

– Что у тебя стряслось?

– Мне нужно, чтобы ты оказал мне услугу, не задавая вопросов. Помоги мне украсть тело из госпиталя.

– Это что, от призрака ты перешел к трупу? Могу предоставить тебе мой собственный, скоро он будет в твоем распоряжении, если ты намерен продолжать в том же духе!

– Это не труп.

– А, это больной в отличной форме?

– Я вполне серьезен, Пол, и очень спешу.

– Я не должен задавать вопросы?

– Тебе будет довольно сложно понять ответы!

– Я что, слишком глуп?

– Просто никто не поверит в то, что мне приходится сейчас переживать.

– Попытай счастья.

– Я хочу, чтобы ты помог мне похитить тело молодой женщины в коме; в понедельник ее подвергнут эвтаназии. А я этого не хочу.

– Ты влюбился в женщину в коме? В этом суть твоей истории с призраком?

Артур ответил неопределенным «гм-гм», Пол сделал глубокий вдох и откинулся на спинку дивана.

– Эта история заинтересует любого психоаналитика. Ты хорошо подумал, решение окончательное?

– С тобой или без тебя, но я это сделаю.

– Послушай! Ты бог знает сколько не подавал признаков жизни, ты похож на черт знает кого; ты просишь меня рискнуть десятью годами тюрьмы за похищение тела из госпиталя. Это все, что тебе нужно?

Артур изложил план и перечислил, что должен будет раздобыть Пол, и главное – машину скорой помощи, позаимствовав ее в гараже отчима.

– Ага, и к тому же я должен обворовать мужа моей матери! Счастлив нашим знакомством, старина, без тебя я многое пропустил бы в жизни.

– Я знаю, что прошу у тебя слишком…

– Нет, ты не знаешь! И когда все это нужно?

«Скорая помощь» нужна к вечеру воскресенья. Операция начнется в одиннадцать часов, за полчаса до того Пол должен заехать за ним домой. Утром он позвонит и уточнит детали.

Весьма озабоченный, Пол проводил друга до машины.

– Спасибо, Пол, – сказал Артур, высовывая голову в окошко.

– Для того и существуют друзья; может, в конце месяца ты мне понадобишься – я собираюсь поехать в горы постричь ногти одному медведю-гризли, так что буду держать тебя в курсе. Давай, катись. Сдается мне, у тебя еще куча дел.

Машина исчезла за углом, и Пол, воздев руки к небу, возопил: «Ну почему я, Господи?» Несколько секунд он в тишине разглядывал облака и, не дождавшись ответа, пожал плечами и пробормотал: «Знаю, знаю! А почему бы и не я?!»

Остаток дня Артур провел, бегая по аптекам и забивая лекарствами багажник машины. Вернувшись в квартиру, он застал Лорэн спящей на кровати. С величайшей осторожностью присел рядом и легонько провел рукой над ее волосами, не прикасаясь к ним. Потом прошептал: «Теперь ты научилась спать. Ты действительно очень красива».

Затем он встал, тоже очень осторожно, и отправился в гостиную. Едва он вышел из комнаты, Лорэн приоткрыла один глаз и хитро улыбнулась.

***

Артур придвинул к себе бланки, распечатанные накануне, и принялся их заполнять. Некоторые пункты он оставил пустыми.

Потом Артур поехал в Мемориальный госпиталь. Припарковался на стоянке у отделения скорой помощи, оставил дверцу приоткрытой и направился в приемный покой. Видеокамера наблюдения следила за коридором, но он ее не заметил. Артур прошел по коридору до большой палаты, служившей столовой. Его окликнула дежурная медсестра:

– Что вы здесь делаете?

Он хочет устроить сюрприз одной своей давней знакомой, которая работает здесь, возможно, сестра ее знает – Лорэн Клайн. Несколько секунд медсестра пребывала в замешательстве.

– Вы давно ее видели?

– Как минимум, месяцев шесть назад!

Он выдал себя за фотографа-репортера, который только что приехал из Африки и хочет поприветствовать одну из кузин жены.

– Мы с ней были очень близки. Она что, здесь больше не работает?

Медсестра уклонилась от ответа и пригласила пройти в регистратуру, где ему все объяснят. Ей очень жаль, но здесь его родственницы нет.

Артур притворился обеспокоенным и спросил, не случилось ли чего.

Явно смущенная, медсестра настоятельно предложила пройти в регистратуру госпиталя.

– Я должен выйти из здания?

– В принципе да, но вам придется сделать большой круг… – И объяснила, как пройти в регистратуру через внутренние переходы.

Он поблагодарил ее и попрощался, сохраняя на лице выражение беспокойства.

Убедившись, что медсестра его больше не видит, Артур пустился в блуждания по коридорам, пока не наткнулся на то, что требовалось, – через приоткрытую дверь он увидел на вешалке два белых халата. Зашел, схватил их и, свернув в комок, сунул под куртку. В кармане одного халата успел нащупать фонендоскоп.

Выскочил в коридор и вышел из госпиталя через главный вход. Обогнув здание, вернулся на стоянку к машине и отправился домой.

Лорэн, сидя у компьютера, даже не стала дожидаться, пока он войдет в комнату, чтобы воскликнуть: «Ты совершенно спятил!» Он не ответил, подошел к столу и бросил перед ней два халата.

– Ты и впрямь рехнулся; «скорая помощь» уже здесь?

– Пол заедет за мной на ней завтра в половине одиннадцатого.

– Где ты их взял?

– У тебя в больнице!

– Как ты умудряешься все это проворачивать? Что-нибудь может тебя остановить? Покажи мне карточки на халатах.

Артур развернул халаты, надел тот, что побольше, и повернулся, изображая манекенщика на подиуме.

– Как ты меня находишь?

– Ты свистнул халат Бронсвика!

– Кто это?

– Известный кардиолог. Представляю, что теперь будет там твориться – докладные посыплются дождем. Это самый сварливый и невыносимый тип во всем госпитале.

– Какова вероятность, что меня опознают?

Она успокоила его, заверив, что риск крайне невелик, понадобится особое невезение – в госпитале работают две сменные бригады, воскресная и ночная. Он не рискует нарваться на члена ее команды. Вечером воскресенья это совсем другой госпиталь, с другими людьми и иной атмосферой.

– Посмотри, у меня даже фонендоскоп есть.

– Повесь его на шею!

Он послушался.

– Знаешь, в обличье доктора ты ужасно сексуален, – сказала она очень нежно и очень по-женски.

Артур покраснел. Она взяла его руку и погладила пальцы. Потом подняла глаза и продолжила тем же тоном:

– Спасибо за все, что ты делаешь для меня, никто никогда обо мне так не заботился.

– Я Зорро!

Она встала, лицо ее приблизилось к лицу Артура. Они посмотрели друг другу в глаза. Он обнял ее, провел рукой по затылку и притянул к себе, так, что ее голова легла на его плечо.

– Нам еще многое надо сделать, – проговорил он. – Я должен работать.

Артур отстранился и направился к столу. Лорэн проводила его внимательным взглядом и молча ушла в спальню, оставив дверь открытой. Он работал до поздней ночи, прервавшись, только чтобы перекусить; не отрываясь от экрана, печатал строчку за строчкой, полностью поглощенный записями.