«Спасибо большое!»

Мгновенный ответ. Не заставил ее ждать, словно сам считал минуты, когда она напишет ему.

«Скоро встретимся! Ты завтракала?»

Лина настраивала себя на том, что ей необходимо привыкнуть к его порой странным вопросам. Например, вчера во время разговора он неожиданно ляпнул то, о чем после извинялся. Хоть она и не держала на него ни обиду, ни зла, однако его предложение засело в мозге. Не давало совершить еще один шаг вперед. Не позволяло перейти с ним на «ты», убирая дистанцию, особенно после того, как Микаэль поинтересовался. Как ее родители относятся к тому, что она, юная девушка, общается со взрослым дядей? Последнее, как неожиданный и непредсказуемый удар хлестом. Под дых.

Дядя? Учитывая, что разница между ними около восьми лет? Отец Лины старше матери на двенадцать лет, тем не менее это не мешало им построить счастливый семейный быт.

А знает ли она его возраст? Нелепо и подумать, но нет. Да и зачем? По его виду сразу можно понять, что мужчине нет и тридцати. Подтянутый. Без единого проблеска седины в черных волосах. Живой и не угрюмый. Он походил на парня, которому едва перевалило за двадцать пять.

«Да, позавтракала!»

« Я пошел работать. До встречи, Ли»

Сокращенно. Если бы к ней так обратился кто — нибудь другой, непременно бы получил замечание. Только не Микаэль. Ему можно. Все.

Однако воспоминания о его последних словах не давали покоя. Не забывались. Врезались в память. Может, его беспокоит то, что он старше ее? Почему молчит? Не зарекается об этом, словно для него ничего не значит, что она еще несовершеннолетняя. По крайней мере, умело и искусно избегает темы, где ключевую роль играет возраст. По сути, важно ли, кто и когда родился? По — любому в отношениях или мужчина или женщина старше избранника.

Слишком много размышлений по этому поводу, потому что спустя два часа Лина продолжала сопоставлять разные факты. Видимо, это отразилось в ее взгляде, потому что стоящий рядом с ней Микаэль тронул ее за плечо. Вернул в реальность, принуждая оторваться от процесса анализирования каждой их беседы.

- О чем ты так усердно думаешь? - усмехнулся он. - Ложись в кресло и...Лина, ты похудела, кстати!

Только сейчас заметила, как карие глаза скользят по ее фигуре. Слегка расширенные. Исследует незначительные мелочи на черном свитере, расшитым белыми кружевом. Останавливается на тяжело вздымающейся груди, прежде чем медленно подняться к машинально приоткрывшимся губам. Микаэль обладал странным даром влиять на нее по — особенному. Гипнотизировать, лишая возможности двигаться и вовлекая в расставленную ловушку, куда она с радостью бы угодила.

- Почему Вы закрыли дверь? - Обычно, он оставлял маленькую щелочку, позволяя свежему воздуху проникать в кабинет. Как и чужим голосам ожидающих в приемной людей.

- Не хочу, чтобы кто — то мешал, - просто кинул он и сел в кресло, придвинув его поближе к ней. - Все — таки ты очень похудела.

- Ошибаетесь, - отрицательно возразила Лина. - Наверное, из — за того, что не видели меня несколько дней или не обратили внимание на…

- Все, что касается тебя, для меня важно, - перебил Микаэль, отчего Лина сразу примолкла. - Все, что происходит с тобой, я замечаю. Любые перемены.

- Правда? - вырвалось у нее. Неожиданно она почувствовала, как прохладные подушечки пальцев Микаэля коснулись ее щеки. Зажмурилась, наслаждаясь прикосновением. Провел кончиком по веку девушки, будто очерчивал контры ее глаза. Запоминал. Он знает ее: от и до. Начиная с ее боли и заканчивая тем, что поднимает настроение. Ему несомненно можно довериться. И ей хотелось веселить его и заставлять чаще смеяться. Пусть он и надевал маску серьезности и деловитости, Лина ждала вечера. Его смешных смайликов в текстовых сообщениях. Остроумных вопросов, которые она парировала с восторгом. Далеко, однако Микаэль находился с ней рядом. С раннего утра и до поздней ночи. Везде ощущалось присутствие. Неважно, что физически они не могут пока быть вместе, зато их души сблизились еще в первую встречу.

- У тебя упала ресничка, - Лина недоуменно посмотрела на ладонь, незаметно поглаживающую ее кожу. Непохоже, что на сей раз Микаэль обманывал, да и плясавшие чертики в глубине его зрачков подсказывали другое. Это всего — то неуклюжая отмазка. Причина, из — за чего он не может отнять руку. Правда заключалась в ином. Они оба догадывались, чего им не хватает, но не могли перейти границы дозволенного. Не сейчас, когда неизведанные ощущения и неповторимые эмоции перемешиваются в сумасшедший коктейль жгучего интереса. Глубокой зреющей привязанности. И, похоже, еще односторонней любви.

Будто сбросив оцепенение, Микаэль тряхну головой и принялся подготавливать инструменты, не сводя взгляда с нее. Испытующе, ожидая, начнет ли она первая разговор. Прогадал, потому как Лина молчала, пытаясь отпустить прошлое. Не уделять внимание его скрытому подтексту. ДЯДЯ. Четыре буквы. А наплевать на них и вздохнуть свободно не получалось.

- Ты наполовину итальянка, да? - получив утвердительный кивок, он спустил маску. Тонкие губы искривила лукавая усмешка. - Ты не знаешь итальянский? Тоже верно...Чуть — чуть понимаешь? С сегодняшнего дня мы будем стараться больше говорить на нашем языке.

- Зачем? - вздернула Лина. В семье она не часто употребляла в обиход родной язык матери, хоть немного и разбиралась в нем. Удобнее и привычнее выражаться на английском, приученном ей с детства, тем более, кроме Рины Салли, никто не владел свободно этим языком, а для отца он оставался самой трудной загадкой.

- Я хочу тебя научить, - твердо ответил Микаэль. Так резко, не давая возможности оспорить его решение. - Я буду учить тебя итальянскому, а ты доводить мой английский до совершенства. Договорились, cara mia?

Чудесный сон или желанная действительность? Это все ей безумно нравилось. Сдержанный в прикосновениях и не проявляющий импульсивности, в отличие от нее, Микаэль Клекчани — тот, кого ей привела судьба. Точнее — ее к нему, соединяя их направления в единую дорогу. Тогда сложно было предположить, что пути могут разойтись без шанса на повторное сплетение.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

«Можем перейти на ты»

Стопка нот, аккуратно перебранных и сложенных по порядку, едва не выскользнула из ее рук. Стоило увидеть появившееся на экране лежащего на столе телефона сообщение. Впервые за несколько дней Лина сочинила несколько композиций. Превзошла саму себя, вкладывая в мелодию полностью душу, наполненную любовью. Пальцы трепетно скользили по клавишам, словно лаская их. Перебирали, создавая новые и неслыханные раньше мелодии. Весь дом наполнился чудесными звуками, отгоняя тишину и разрывая обстановку напряжения. Передавая крупицы собственного счастья всем. Оживляя и вдыхая новую жизнь во все, перестав мучиться в одиночестве. Нет повода теперь грустить. Лишь радость, которой ей так не хватало.

Что ей мешало сделать еще один шаг? Перейти на ТЫ. Проще. Ближе. Но в то же время сложнее. Боль от этого будет отзываться еще, как и разлука превратится в целую вечность.

А сейчас только робость стала препятствием. Отложив ноты в сторону, схватила телефон и побежала в спальню, как нашкодивший ребенок, укравший конфетку тайком от родителей. Сердце билось в грудной клетке, словно вот — вот вырвется наружу. Ладони предательски вспотели, грозясь уронить мобильный. Комната стала единственным местом, где она становилась единым целым с тем миром, что открыл для нее Микаэль.

Новый. Неизведанный. Там, где нет ничего важнее,чем он. Их общение. Наверное, именно его не доставало для обретения полной гармонии. Нахождения покоя и умиротворения от того, как спокойно он говорил. Он не только слушал ее, но и слышал самое главное.

« Почему на «ты?» Нажала на ОТПРАВИТЬ и замерла, ожидая ответа. Незамедлительно откликнулся, и она тихо рассмеялась. Только Микаэль способен был на это.

« На «Вы» в славянских странах раньше обращались к врагам и обозначало что — то нечистое, темное»

« Значит, не нравится, как я обращаюсь? А что еще не нравится?»

Прикусила нижнюю губу в предвкушении. Чувствовала, как там, на другом конце города мужчина, наверняка, захохотал. Не знала, почему, но уверенность в том, что последнее сообщение насмешило его, росла с неимоверной силой. Хотелось смеяться заодно. Вместе.

Но внезапный звонок вмиг стер улыбку. Похоже, ему не очень — то нравится играть в «кошки — мышки». Она не была против перейти с ним на новый уровень в отношениях, осознавая, как это глупо выглядит со стороны.

Провела подушечкой пальца по экрану, поднося телефон к уху. Сразу услышала слегка сбивчивое дыхание. А до нее доносился учащенный стук собственного сердца. В разговоре с ним забывались все ненастья, а печаль отходила на второй план. Оставался где — то в глубине души страх однажды все потерять. Лишиться, как только прекратится ее лечение. Как только она перестанет ходить к нему…

- Ты одна? - первое, что вырвалось у мужчины, и Лина оглянулась вокруг. Никого. Дверь спальни закрыта плотно, даи если кто — то соберется войти, обязательно постучится.

- Да!

Короткая пауза. Обдумывал, как правильно подобрать необходимые фразы, чтобы выразить желание. Деликатно. Тактично, в неповторимом стиле Микаэля Клекчани.

- Я понимаю, что ты воспитана, - начал Микаэль. - Ты такая большая умница! Но я не буду против, если ты будешь обращаться ко мне на «ты», наоборот, только рад.

- Почему? - Да, хотелось продолжения. Узнать, какие чувства испытывает к ней он. Правда. Наконец — то получить долгожданное признание в том, что она небезразлична. Открыто и честно.

- Потому что «ты» сближает, - ответил Микаэль, и Лина сжала край одеяла, сдерживая рвущееся восклицание. - Когда ты мне говоришь «Вы, то будто держишь на расстоянии. Как — то так...

- Хорошо, - согласилась. - Но мне нужно привыкнуть к этому.

На другой линии раздался веселый смех, пробуждающий волнительный трепет внутри. Когда она слышала, как смеется Микаэль, будто все окрашивалось в разные краски. Ярко. Уничтожая страхи.

- Я настолько привык уже к нашему общению, что рука каждую секунду тянется к телефону, чтобы проверить, нет ли от тебя сообщения!

- Это...странно, наверное, да?

- Со мной такое впервые, честно говоря!

Смутилась от последнего предложения и замолчала. А, может, это подходящий момент? Задать ему напрямую вопросы, не дающие расслабиться и полностью отдаться тому, что должно сбыться. Не бояться и не опасаться того, что будет, заведомо зная. Он все равно будет с ней.

- Микаэль, я хотела спросить…- запнулась, чувствуя, как покраснели щеки. - Я...Мне нужно...Дело в том, что я давно хотела….

- Ты стесняешься? О, смущается — то как! - довольное мычание, после которого последовал тихий смешок. - Не надо! Говори, что душе угодно.

- Я лучше напишу! - прежде чем он успел добавить, Лина сбросила вызов и прикрыла пылающее от стыда лицо. Нет. Или сегодня. Или никогда. Ей следует получить предельно точные ответы на поставленные вопросы. Ясно понимать, к чему готовиться. Чего ждать. Осознавать, стоит ли открыться мужчине и поведать, как сильно полюбила его.

«Буду стараться обращаться так, как ты хочешь»

Два весело улыбающихся смайлика ей в ответ.

« К хорошему быстро привыкаешь. А как тебе хотелось бы? Вы или ты?

Как тебе больше нравится, Лина?»

« Не знаю, по правде! С одной стороны — это правильно и так должно быть, ведь мы общаемся не только о стоматологии, но с другой — у меня язык не поворачивается...Буду говорить «ты»! Но на приемах не смогу»

« На приеме ты пациентка, а я врач! Все правильно. На «Вы». Оба будем на «ВЫ».

Лина облизнула вмиг пересохшие губы. Совершилось! Признался, что он не воспринимает ее исключительно пациенткой. Кто — то больше для него. В ней пылал огонь, потушить который уже не получится ни у кого. Языки пламени жадно облизывали внутренности, не принося боли, а разнося дикое удовольствие. До черных пятен перед глазами вчитывалась в каждую буковку. Как же она его любила! Это сложно просто передать, это нужно ощущать.

«Я спрошу кое — что?»

« Что хочешь...»

«Почему ты стал общаться со мной?»

«Ты очень интересная, умная, симпатичная, воспитанная...»

Палец, набирающий очередное послание, застыл. Он написал, а ей казалось, что его слова эхом отдаются в ушах. Глубоко вздохнула, перечитывая несколько раз. Запоминая и откладывая в памяти, чтобы помнить всегда. До последнего вздоха.

«Жалко, что здесь нет выставок итальянских художников. Мы могли бы с тобой пойти»

«Жалко»

« Ты записываешь, когда играешь на пианино?»

«Да»