— Значит, ты хочешь, чтобы она вышла замуж за этого зеленого юнца, который ничего не умеет? — раздраженно спросил генерал. — Может быть, ты его считаешь подходящим мужем для своей дочери? И для моей падчерицы? Я, например, не стал бы приводить Кевина Мартина в свой клуб и знакомить его с нашими офицерами и уж тем паче постыдился бы признать его своим зятем.

— Дорогой, этот юноша совсем не такой плохой, — запротестовала миссис Вудбер. — Он хотя бы не носит волосы до плеч, как сейчас принято у молодежи, — так, сзади чуть длинновато, но это всего лишь уступка моде… И он, конечно, не одевается как военный, но он, по крайней мере, не так развязен, как прочие молодые люди.

— Возможно, и так, но все равно ему нечем похвастаться, — настаивал мистер Вудбер. — Вчера вечером твоя дочь намекнула, что они не собираются долго ждать. Это неслыханно! — возмущенно добавил он. — Даже помолвку не хотят объявлять! Никаких объявлений в «Дейли телеграф», никаких приличий и никаких денег. Я же говорю, у него даже нет настоящей работы.

— Да, тут я с тобой согласна, Майлз, конечно, это не очень хорошо, но…

— Но — что? — раздраженно перебил ее супруг.

— Но мне кажется, они любят друг друга.

— О, только не надо этих глупостей, Дороти, — что значит «любят»?!

Женщина кинула на мужа укоризненный взгляд больших глаз, давно поблекших и потускневших.

— Но мы ведь с тобой тоже влюбились друг в друга, когда встретились на Майорке, помнишь?

Генерал поперхнулся, потом откашлялся и зашелестел утренней газетой.

— Ну, пожалуй, пожалуй. Но мы с тобой были взрослыми, разумными людьми и понимали, что делаем. А это два молодых идиота, — проворчал он. — И вообще, я не намерен выслушивать всю эту ностальгическую сентиментальную чушь. Вот что я тебе скажу: очень жаль, что этого Кевина Мартина нельзя одеть в солдатскую форму, выбрить под ноль и отправить на фронт.

— На какой фронт, дорогой? — грустно спросила миссис Вудбер.

— Не знаю, на какой. На любой. Давай сменим тему. Хватит о ней говорить. Кассандра ведет себя очень глупо. И неблагодарно, если учесть, сколько я для нее сделал.

Дороти вновь едва сдерживала слезы.

— Как бы она себя ни вела, давай не будем доводить ее до того, чтобы она сбежала из дома и тайком обвенчалась с ним!

— Ну что за чушь ты несешь? — Генерал возмущенно уставился на жену. — Что еще за романтический бред?

— Это не бред, сейчас молодым ничего не стоит взять и пожениться, и городские власти им в этом не отказывают, — возразила миссис Вудбер. — У Касс ведь не такой мягкий характер, как у меня, ты же знаешь, Майлз. Она вся пошла в отца. Мне не хочется, чтобы девочка рассорилась с нами и ушла из дома.

— А по мне, так пусть катится к черту, — буркнул генерал, который нынче утром был совершенно не в духе. — И если она такая дура, что способна с нами порвать, то мы откажем ей от дома и больше она нас не увидит.

Дороти посидела некоторое время молча, совершенно подавленная словами мужа. Ей невыносима была мысль о том, что Касс может навсегда исчезнуть из ее жизни, что она никогда не увидит внуков, если они будут, конечно. И в старости она останется совсем одна.

Теперь уже слезы градом хлынули из глаз женщины, она подхватила поднос с посудой и поспешила вон из комнаты.

Глава 2

— Дома невыносимая обстановка, долго я так не выдержу, — заявила девушка, отпив из жестяной баночки кока-колы.

День выдался удивительно теплый, утренний туман уже рассеялся. Она сидела на скамейке в Храмовых садах — парке, где встречалась с Кевином во время обеденного перерыва, — и дожевывала булочку с ветчиной. Они всегда вместе обедали, если погода была хорошей.

Хотя для Касс это был самый приятный час за весь день, но все же она сидела понуро и мрачно созерцала воробьев, прыгавших по траве, подбирая крошки. Она вытерла салфеткой губы и глубоко вздохнула.

— С тех пор как я повзрослела, он все время ко мне придирается, — добавила она. — Генерал отравляет мне всю жизнь с той самой поры, как умер мой дорогой папа, а мама вышла замуж за этого ужасного человека.

— Да, должен сказать, он у тебя действительно не подарок, — подтвердил молодой человек. — Джентльмен до мозга костей, безупречный офицер со светскими манерами, только вместо сердца у него кусок камня.

— Жалко, что мы не можем сделать ему трансплантацию сердца, — пошутила Кассандра.

Кевин обнял ее рукой за плечи. От его теплого прикосновения девушке стало намного легче, и она совсем успокоилась, когда он шепнул ей в ухо:

— Бедная моя малышка Касс, что у тебя за предки! Мои погибли, когда я был еще малышом. А тетя Милли была всегда так добра ко мне — я до сих пор по ней скучаю, — печально вздохнул юноша. — Жаль только, что она жила на ренту и после ее смерти выплаты прекратились. Тетушка говорила мне, что ничего не сможет оставить мне в наследство — даже дом, в котором она жила, ей не принадлежал. Впрочем, мне все равно пора уже самому вставать на ноги. К тому же я вообще не очень одобряю богатых наследников.

— Ты прав, — кивнула его спутница. — Я совершенно с тобой согласна. Я тоже всего хочу добиться сама. Почему бы нет? — И она с вызовом вздернула подбородок.

Кевину очень нравилось это ее быстрое движение головой, нравилось, как длинные каштановые волосы качались вокруг тонкой, изящной шейки. Ему все в ней нравилось. Для него это была любовь с первого взгляда. До встречи с Кассандрой у него была череда мимолетных подружек, но так, ничего серьезного. С Касс все было по-другому.

— Дело в том, — произнес он с сомнением, — что ты живешь сейчас в достаточно уютном родительском доме. Если же мы сейчас поженимся, то нас ждет однокомнатная съемная квартира, а денег не будет хватать даже на билеты в кино или в театр и на все те милые пустяки, которые я хотел бы тебе подарить. — Он кинул остаток недоеденной булочки в траву. Стайка воробьев, уже наевшихся, проигнорировала угощение и разлетелась. — Вот кому повезло, — заметил молодой человек. — У них уютные теплые гнездышки, они могут там сидеть себе, целоваться клювиками, ворковать, и никаких тебе налогов, никакой дороговизны. Почему мы не птички?

— Я буду твоей маленькой птичкой, дорогой, — легкомысленно откликнулась девушка, хотя на сердце у нее было по-прежнему тяжело. В голове все еще звучали утренние слова генерала. — А если серьезно, Кевин, мне правда это не важно. Пусть бы даже нам пришлось на всем экономить, главное, чтобы мы жили вместе, — добавила она. — А дома мне живется совсем не весело, знаешь ли. Генерал отравляет мне жизнь, как медленный яд. И меня убивает, что бедная бесхарактерная мама во всем идет у него на поводу, это просто невыносимо.

Ее спутник сложил руки на груди и нахмурился.

— Мама у тебя милая, но мне не очень нравится, что она мало заботится о тебе, и все из-за этого гадкого типа.

— Знаешь, мне кажется, она его любит. Уж я-то знаю, что такое любовь, — с чувством проговорила Касс.

— Только не надо меня равнять с каким-то генералом Майлзом Вудбером, ради бога! — воскликнул Кевин, поморщившись. — Меня любить — это совсем другое дело.

Ее теплые карие глаза улыбнулись.

— Хочешь меня убедить, что ты не такой гадкий?

— Нет, конечно, я блестящий начинающий писатель, честный, у меня доброе сердце, и девчонки выстраиваются за мной в длинную очередь.

— Да ты просто невыносимо тщеславен.

— Почему, дорогая, нисколько!

И они радостно расхохотались.

— Да нет, я знаю, что ты не похож на моего отчима, — примирительно сказала девушка. — Совсем наоборот. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Я считаю, ты просто замечательный.

— Не знаю, с чего ты это взяла, — отозвался юноша. — Но мне приятно. — Он наклонился и быстро коснулся губами ее теплой шеи.

Касс придвинулась к нему ближе — он показался ей самым близким человеком в мире. Она почувствовала к нему такую любовь, что все ее печали и несчастья словно перестали существовать. Она не понимала, насколько была одинока, пока не встретила Кевина. Молодой человек был прав, утверждая, что у него доброе сердце и честный характер. Он, правда, был несколько мечтателен, склонен строить воздушные замки и размышлять о будущем, вместо того чтобы приводить свои планы в исполнение. И с деньгами у юноши вечно была проблема. С тех пор как они познакомились, Кевин потратил на свою возлюбленную кругленькую сумму, не слушая ее возражений. Он постоянно залезал в долги, и поэтому ему приходилось подрабатывать ночами, строча статьи в газеты за жалкие гроши, вместо того чтобы всерьез приняться за книгу, о которой он много говорил.

Кевин был, что говорить, гораздо менее практичным, чем Касс, однако девушка убеждала себя, что ее избранник — человек творческий, а такие люди не труженики и не скапливают богатства. Однако от этого она любила юношу не меньше — напротив, его литературные склонности, его эрудиция ее очаровывали. Кассандре нравилось слушать его интересные беседы и споры обо всем на свете с его молодыми приятелями.

Сейчас девушка снова почувствовала на своем плече его теплую руку.

— Касс, посмотри на меня, — попросил молодой человек.

Кассандра повернулась к нему. Она обожала его глаза — ярко-голубые, с густыми темными ресницами. В жилах ее возлюбленного текла ирландская кровь. Его мать была из Коннемары. А Кевином мальчика назвали в честь дяди, который был убит во время одного из ирландских восстаний.

Длинные темные волосы, которые так возмущали генерала, были густыми и слегка вились. Лицо юноши было слишком худым и узким, чтобы считаться по-настоящему красивым, но Касс любила смотреть на это лицо, в котором было странное обаяние. Голос молодого человека всегда звучал искренне и выразительно. Если Кассандра и находила в своем избраннике какие-то недостатки, то главным из них был его эгоизм: Кевин был слишком поглощен собой. Он всегда так увлекался своими словами или занятиями, что даже сердился на Касс, когда она отвлекала его от размышлений. Но девушка считала эту черту характера признаком творческой индивидуальности и не обижалась. Эта его сосредоточенность на себе могла помочь развитию его незаурядного таланта. И потом, когда юноша обращался к ней всей душой, как, например, сейчас, то Касс была на седьмом небе от счастья — кто другой мог дать ей такие любовь и внимание? Да, девушка была уверена, что он ее любит и что они очень подходят друг другу.

— Я смотрю на тебя, Кевин, — сказала она с шутливой покорностью. — Что ты хочешь от своей рабыни?

— К черту рабов, — усмехнулся молодой человек и поцеловал ее в мочку уха. — Это я твой раб. Я просто хотел сказать, что если тебе дома так плохо, то я не позволю тебе больше там жить ни дня. Твои предки в курсе наших отношений, и у них была возможность согласиться на скромную, тихую свадьбу. Что ж, не хотят — не надо. Да кому это нужно — соблюдать всякие приличия? Ты в белом атласе и фате, я в строгом костюме, потом все эти старомодные ритуалы и прием для гостей?.. Нам все это не нужно, мы и без этого обойдемся.

Касс закусила губу. Она давно поняла, что среднестатистический мужчина может и не разделять страстного стремления среднестатистической девушки к традиционной свадьбе. Ей как раз очень хотелось соблюдения всех этих «старомодных ритуалов». Но, постоянно общаясь с Кевином, она немного изменила свои взгляды. С ним она чувствовала, что в этом сложном, непредсказуемом мире необходимы лишь простые, реальные вещи, не более.

— Что ты задумал, Кевин? — спросила она.

Спутник отодвинулся от нее, достал пачку сигарет из кармана, потом сунул их обратно, оглянулся на нее через плечо и криво ухмыльнулся:

— Лучше поберегу. Теперь надо на всем экономить.

Сердце у девушки сжалось. Это замечание могло означать только одно.

— Ты что, серьезно хочешь, чтобы мы поженились прямо сейчас?

— Ну, если ты этого желаешь.

— Нет, а ты сам чего хочешь? — настаивала Кассандра.

— Ты даже не представляешь, как сильно я этого жажду, — ответил молодой человек с чувством, от которого сердце у нее подпрыгнуло и на щеках выступил румянец.

— О, Кевин… Кевин, дорогой, но как?..

— А что, я свободный человек и могу делать все, что пожелаю. Так что теперь все в твоих руках.

— О, я только рада, я совсем не против, — смущенно пролепетала Касс. — Генерал категорически заявил сегодня утром, что ни за что не даст согласия на наш брак, а мама всегда подчиняется его приказам. Но они не могут нам помешать.

— Вот именно! — согласился Кевин.

Юноша сразу же увлекся, как обычно, далекими перспективами. Он мечтал о том, как станет знаменитым писателем и они с Касс будут жить в роскошном доме, с садом, в сельской местности, которую оба обожали. У них будет большая машина, в отпуск они будут ездить в континентальную Европу, а в свое время обзаведутся парой очаровательных малышей. И жизнь будет прекрасна.