— Довольно давно.

Если она ожидала от него извинений, ей пришлось бы ждать до Судного Дня.

— Роб, колбаса остынет, — донесся снизу голос Ангуса Флетчера. — Скажи ей, чтобы поспешила.

— Колбаса остынет, — безжизненным голосом повторил Роб.

Он умирал от голода, но хотелось ему вовсе не колбасы.

Элспет сглотнула, как будто пытаясь обрести утерянный дар речи, и прижала юбку к своему телу. Неровный подол привлек его внимание к ее босым ступням и аккуратным розовым пальчикам ног.

Розовым.

Роб нахмурился.

Легкомысленная розовая полоса, окаймлявшая темный бархатный подол, исчезла.

— Куда подевалась кайма от твоей юбки?

В спальне Ангуса Флетчера царил полумрак, но Роб заметил, что девушка побледнела.

— Но ты же сам обрезал мне юбку, когда я спасалась от волка, — дрожащим от напряжения голосом произнесла Элспет. И вдруг она заспешила-затараторила, как сорока: — Разве ты не помнишь? Юбку уже не удастся починить, но я решила сохранить остаток ткани. Это слишком ценный бархат, и мне жаль его выбрасывать. Ангус дал мне юбку, которую когда-то носила его мать. Фасон безнадежно устарел, но, по крайней мере, ее можно носить и…

— Я не об этом, — перебил ее Роб. Вспыхнувшие в его груди подозрения оттеснили на задний план мысли о том, как соблазнительно она выглядит. — Я говорю о шелковой отделке. Ее больше нет.

Девушка прикусила губу и отступила на шаг.

— Я оторвала ее, чтобы перевязать твою рану, и…

— Ты оторвала не всю отделку, а только маленький кусок.

Пробираясь через пустоши и лес, Элспет могла зацепиться юбкой за кусты. Но даже в этом случае оторвалась бы не вся оторочка. Роб одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние и схватил ее за плечи.

— Что ты сделала с тканью?

— Убери руки! — Элспет вырвалась, вскинула подбородок и вызывающе посмотрела ему в глаза. — А ты как думаешь? Я сделала все, что могла, чтобы дать моему отцу знать, где меня искать. Скажи мне, что ты не поступил бы точно так же, если бы тебя похитили и увезли неизвестно куда.

— Ах ты, упрямая, своенравная… — То, что ради нее он сразился со стаей волков, ничего для нее не значило. Роб схватил ее и прижал к себе. Элспет снова попыталась вырваться, но он крепко держал ее за руки. — Любой другой мужчина на моем месте заставил бы тебя дорого заплатить за подобную проделку.

Он старался не обращать внимания на ее упругую грудь и мягкую обнаженную спину. Во время борьбы бархатная юбка соскользнула на пол, и, опустив глаза, Роб понял, что их разделяет только его сорочка.

Но он не мог позволить похоти омрачить его рассудок. Роб был уверен, что никто не сможет догадаться, что вместо того, чтобы отправиться на юг, прямиком в Кэстил Даб, он поедет на север. Первую половину ночи они продвигались медленно, потому что Элспет шла пешком. Потом их задержали волки, после чего он вынужден был нести ее на плече.

Как только Драммонд и отец Элспет нападут на след, они будут преследовать их со скоростью, которая позволит им подбирать разбросанные девушкой знаки. Их разделяло не такое уж большое расстояние, и они могли прибыть в бухту Ангуса Флетчера в любую минуту.

— Ангус! — взревел Роб. — Нам надо отчаливать. Ожидаются гости.

— Хорошо, — отозвался его друг. — Я только упакую колбаски. Они слишком хороши, чтобы оставлять их дома.

— Одевайся! — скомандовал Роб, выпуская Элспет, и уселся на край широкой кровати Ангуса.

— Но я не могу одеться, пока ты на меня смотришь!

Элспет снова закрылась юбкой.

— Совершенно ясно, что до сих пор я слишком мало на тебя смотрел, — ответил Роб. — И я не собираюсь повторять эту ошибку. — Он сложил руки на груди. — Ты ведь не хочешь отправиться в путешествие без одежды?

— Конечно нет.

— Тогда поспеши.

Если бы ее глаза могли метать молнии, от Роба осталась бы только кучка пепла. Он улыбнулся девушке, и ему показалось, что у нее даже дым из ушей пошел.

Элспет уронила юбку на пол и натянула через голову сорочку. На мгновение взгляду Роба предстало ее дрожащее от ярости тело. Ее соски стали темно-розовыми.

Избегая встречаться с Робом взглядом, Элспет надела юбку матери Флетчера, которая оказалась слишком длинной и доходила до самого пола, полностью скрывая ее босые ноги. Лиф предназначался для женщины с маленькой грудью и зашнуровывался на спине. Наслаждаясь ее отчаянием, Роб несколько мгновений наблюдал за тем, как Элспет сражается со шнуровкой.

Но чтобы оторваться от преследователей, которые, вне всякого сомнения, уже шли по их следу, им необходимо было как можно скорее покинуть этот дом.

— Поворачивайся, девушка.

Роб пересек комнату и взялся за шнуровку.

Пока он продевал кожаный шнурок в петли и затягивал лиф, Элспет стояла, уперевшись кулаками в бока, и не проронила ни слова. Быстрый взгляд через ее плечо убедил Роба в том, что ее груди уже приподнялись и теперь вздымались над вырезом старомодного лифа.

— Вот так.

Он завязал концы шнурков и развернул девушку к себе лицом.

Роб поцеловал ее жестким и долгим поцелуем, как будто наложил на ее губы печать собственника. Пока он окончательно не отомстит Драммонду, Элспет Стюарт принадлежит ему. Чем раньше она осознает этот факт, тем лучше для нее.

Мак-Ларен оторвался от ее губ и посмотрел ей в лицо. Презрение, которое он на нем прочитал, заставило его отступить на шаг.

— Пошли. — Схватив Элспет за руку, он потащил ее к лестнице, где знаком дал понять, что она должна спускаться перед ним. — И больше никаких шуточек. Не дай бог я еще раз замечу отсутствие каких-либо частей твоего гардероба!

Глаза Элспет вспыхнули яростью.

Это устраивало Роба больше. Он мог бы справиться с ее гневом, но отвращение вызывало у него в груди нестерпимую боль.

— А иначе что будет? — процедила Элспет сквозь стиснутые зубы.

Я позабочусь о том, чтобы ты потеряла все и сразу.


Глава десятая


Они медленно ехали через лес. Драммонд то и дело поглядывал через плечо на лорда Стюарта, чье лицо, казалось, было высечено из камня. С тех пор как они нашли последний знак, оставленный его дочерью, он не произнес ни слова.

Лахлан не мог его за это винить.

Они уже обнаружили кусок ткани от сорочки Элспет и несколько волчьих трупов. Драммонд сунул грязный, пропитанный засохшей кровью лоскут себе в рукав, подражая странствующим рыцарям, поступающим так с платком, подаренным дамой сердца.

Стюарт и Драммонд не нашли останков Элспет. Не было также признаков того, что сопротивляющуюся девушку волоком утащили в какое-то другое место. Драммонд был рад этому. Есть вещи, которые не должен видеть ни один отец, а его союзник и без того с трудом сохранял самообладание.

Но на поляне, усеянной мертвыми волками, было столько крови — трудно было представить себе, что Элспет могла уцелеть. Особенно учитывая то, что с поляны вела лишь одна пара следов, и она принадлежала мужчине.

Драммонд был вне себя от ярости. Это зашло слишком далеко. Роб Мак-Ларен разрушил все его планы. Хотя в данный момент их с Алистером Стюартом объединяло общее горе, со временем отец Элспет вспомнит, что именно беспечность Лахлана привела к тому, что Безумному Робу удалось похитить его дочь.

Теперь, когда Элспет погибла, исправить ситуацию не представлялось возможным. Они просто шли по следу, чтобы настичь и убить Роба Мак-Ларена.

И если это будет зависеть от Лахлана, эта смерть будет медленной и мучительной.

Вдруг Драммонд заметил на звериной тропе нечто, заставившее его поднять руку, подавая мрачной веренице сигнал остановиться. Лахлан спрыгнул с лошади и присел на корточки перед новыми отпечатками на сырой земле.

— Что там? — безжизненным голосом спросил Стюарт, спешиваясь и подавая поводья своему вассалу.

После того как они отправили двух человек отвести жеребца Мак-Ларена в конюшню Драммонда, их сопровождало лишь два человека.

— Похоже, Мак-Ларен здесь кого-то встретил.

Судя по чудовищным отпечаткам подошв, этот кто-то был настоящим великаном.

И тут Драммонд заметил еще кое-что, от чего в его сердце вспыхнула надежда.

— Алистер! Скорее! Взгляни на это!

Отец Элспет стряхнул с себя апатию и присоединился к Лахлану, пристально глядящему перед собой. Драммонд указывал на едва заметный отпечаток маленькой женской туфельки.

— Она жива, — прошептал Стюарт, как будто боялся, что, произнеся эти слова вслух, он каким-то образом изменит этот чудесный факт.

Лахлан смотрел вперед, туда, где между молодых деревьев исчезали два мужских следа.

— Да, но, должно быть, мужчины ее унесли, потому что Других женских следов здесь нет.

— Наверное, она ранена, — хрипло произнес Стюарт, безуспешно пытаясь подавить рыдания.

«Пусть поразит меня Всемогущий Господь, если я когда-нибудь стану распускать сопли из-за своих отпрысков, — подумал Драммонд. — Как будто нельзя произвести на свет столько детей, сколько тебе нужно».

— Если это действительно так, мы многократно отомстим за каждое из ее увечий, — пообещал Лахлан. — Но то, что они ее несут, само по себе обнадеживает, потому что это означает, что они передвигаются медленно. Вполне вероятно, что парень, которого повстречал Мак-Ларен, обитает где-то поблизости. Они не могли уйти далеко.

Не произнося больше ни слова, мужчины прыгнули в седла и поскакали по тропе, не сводя с нее глаз в надежде заметить еще один изящный отпечаток.


— Скорее, Ангус! — торопил друга Роб, забрасывая на плечо котомку с едой. — Я не знаю, сколько у нас времени. Они могут найти нас с минуты на минуту.

Он вышел из дома, волоча за собой Элспет.

— Шагай живее, девушка, а не то я снова закину тебя на плечо.

Ангус плелся позади.

— Единственная проблема заключается в том, что течение нам не благоприятствует. Нам придется трудно.

— Ты хочешь сказать, что мы не можем сейчас направиться в Лохернхед?

— Можем, но очень медленно. Пока ветер и течение не сменят направление, мы вынуждены будем грести. И далеко мы так не уплывем. А потом, когда начнется прилив, надо будет смотреть в оба и не зевать, потому что именно в этот момент поднимает голову водяная лошадь.

— Водяная лошадь? — выкатив глаза от ужаса, переспросила Элспет.

— Да, это чудовище явилось в озеро Айреанн из…

— Оставь свои сказки на потом, Флетчер, — оборвал его Роб. — Сейчас нам надо грести.

— Ангус, еще не поздно мне помочь. — Элспет уперлась ногами в землю. — Вы были ко мне чрезвычайно добры. Мой отец будет вам очень благодарен. Честное слово.

— Заткнись! — крикнул Роб и, обхватив ее за талию, понес к берегу.

Элспет начала колотить кулаками по его руке.

Ангус нахмурился, и Фингал, похоже, уловил неодобрительное настроение хозяина. Дирхаунд принялся с лаем и ворчанием прыгать вокруг Роба.

— Мне кажется, ты мог бы вести себя поделикатнее, — заметил Ангус.

— Это ты мне? — удивился Роб. — Кто из нас двоих пытается нанести вред другому?

До их слуха донесся отдаленный стук копыт. Они обернулись и увидели на опушке леса группу всадников, усердно подстегивающих лошадей.

— Это мой отец!

— Вот поэтому я и обращаюсь с ней недостаточно мягко, Ангус. Это все из-за нее. — Роб подхватил извивающуюся Элспет на плечо и бегом преодолел расстояние, отделяющее его от привязанного у пристани баркаса. Фингал мчался за ними, вывалив язык и улыбаясь широкой собачьей улыбкой. Судя по всему, его радовала перспектива покататься по озеру на баркасе.

— Прошу тебя, Роб! — взмолилась девушка. — Отпусти меня, и я сумею упросить их не преследовать тебя.

— Я сказал, помолчи!

Роб забросил ее в баркас, куда вслед за ней запрыгнул и дирхаунд. Пока Ангус поднимал большой полосатый парус, Роб отвязал лини, оттолкнул баркас от пристани и прыгнул на борт. Ветер надул холщовую ткань, и суденышко заскользило по водной глади.

Всадники были уже близко. Роб насчитал четверых — Драммонд, Стюарт и двое вассалов. Он сел на скамью и налег на переднюю пару весел.

— Отец! — Элспет замахала руками над головой. Фингал сочувственно залаял.

— Сядь, девушка, пока ты не упала за борт, — приказал Ангус.

Роб с раздражением отметил, что Элспет беспрекословно повиновалась его другу. Она сидела на краю одной из скамеек, кроткая, как голубка. Пес лег возле нее, видимо, решив, что девушке необходимо держать его голову на коленях.

— И верни на место эти весла, Роб, — продолжал Ангус.

— Но… — начал было Роб.