— Спасибо, отец. А теперь… Я знаю, что ты не одобряешь мою способность видеть, но я должна тебе рассказать. Дар вновь посетил меня.

Стюарт покачал головой.

— О, дочь моя…

— Пожалуйста, выслушай меня. Это видение мне уже показывали не меньше полудюжины раз, но я не понимала, что оно означает. Теперь его значение наконец-то обрело смысл. Я смело могу утверждать, что тебе угрожает смертельная опасность, и прошу тебя мне поверить. — Она положила рог на стол, не обращая внимания на вино, с бульканьем полившееся на пол. На ковре образовалось кроваво-красное пятно. Элспет упала на колени перед отцом. — Если в тебе есть хоть немного отцовской любви, созови всех своих командиров. Пусть прикажут свернуть лагерь и с рассветом покинуть это место.


— Они уходят! Они снимают осаду! — закричал поднявшийся на стену Хэмиш.

Роб бросился бежать по мощеному двору, на ходу надевая пояс с мечом и нагрудник. Крик Хэмиша прозвучал так громко и так неожиданно, что Мак-Ларен выскочил из своей спальни, едва успев натянуть одежду и не заглянув к Элспет. Накануне вечером он осторожно вошел в ее комнату, но остановился, увидев в кровати неподвижные очертания ее тела. Роб решил, что после ужасного нервного срыва в зале ей лучше поспать, и не стал ее беспокоить.

— Посмотри сам! — снова закричал Хэмиш и еще раз поглядел в «глаз предков». — Это цвета Стюарта. Он уводит отсюда своих людей.

Роб взлетел на стену, перепрыгивая через две ступеньки.

— Погоди! Кто это с ним? — вдруг пробормотал Хэмиш, все еще глядя в оптическую трубу. — Это женщина!

— Там, где есть солдаты, всегда были и будут проститутки, — фыркнул Роб, выхватывая трубу из рук Хэмиша и поднося ее к глазу.

— Это не проститутка, — запоздало возразил Хэмиш. — Это наверняка какая-то благородная женщина.

Роб узнал плащ с капюшоном, и от дурного предчувствия у него оборвалось сердце. Женщина натянула поводья и, остановив лошадь, оглянулась на крепость. В центре мутноватой линзы совершенно отчетливо возникло ее лицо.

— Элспет, — прошептал Роб.

— Да, я так и подумал, но не хотел ничего тебе говорить, пока ты сам во всем не убедишься, — с глубоким вздохом подтвердил Хэмиш. — Весь этот дьявольский переполох, который она устроила вчера за ужином, наверное, был рассчитан на то, что мы ослабим бдительность. Но она не выходила ни в одни ворота. Все они наглухо заперты. Там и мышь не проскочит. Как же ей удалось сбежать?

Роб знал ответ на этот вопрос. Но ничего не мог сказать своему другу. Он доверил Элспет тайну, известную прежде только лэрдам замка, и она его предала, не преминув воспользоваться его доверчивостью. Она прошла по тайному проходу и теперь следовала за отцом, сидя верхом на кобыле, которую он купил для нее в Лохернхеде.

— Элспет! — закричал Роб.

Его голос эхом отразился от окружавших их горных пиков. Но на этот раз девушка не обернулась.

Роб вернут «глаз предков» Хэмишу и ринулся вниз по лестнице. Минуту спустя его появление во дворе ознаменовалось диким ревом. Это Роб звал своего конюха, требуя, чтобы тот как можно скорее оседлал его лошадь.

— Что ты делаешь? — удивился догнавший его Хэмиш. — Может, Стюарт и уходит, но люди Драммонда на месте. Если ты хоть нос высунешь за стены крепости без белого флага, они изрубят тебя на куски.

— Тогда принеси мне белый флаг.

Из конюшни привели лоснящегося гнедого жеребца с простым седлом на спине. Роб обрадовался тому, что парнишка-конюх понял: сейчас нет времени украшать лошадь броскими регалиями Мак-Ларенов.

— Ты не понимаешь, Роб. В отсутствие Стюарта Драммонда не остановит наличие белого флага. Кроме того, он и не подумает вступать с тобой в поединок, который ты, по твоему мнению, заслужил. Ведь ты больше не располагаешь тем, что заставило его с тобой считаться, — закричал Хэмиш, заслоняя Робу путь. Затем он понизил голос, и теперь его слышал только Мак-Ларен. — Подумай, Роб: ты не относишься к числу людей, которые могут поступать так, как им заблагорассудится. От тебя зависит судьба всего клана. Если бы девушка хотела с тобой остаться, она была бы сейчас здесь. Ты не можешь, рискуя жизнью, мчаться за ней, как влюбленный щенок.

— Наша дружба тебя ослепила, и ты стал слишком много себе позволять! — зарычал Роб. — Прочь с дороги!

Когда Хэмиш не двинулся с места, Роб размахнулся и ударил его по лицу. Его кулак с тошнотворным хрустом опустился на челюсть бедняги. Несмотря на массивное телосложение Хэмиша, его кости были довольно хрупкими. У него закружилась голова, и он попятился. Роб хотел было сесть на коня, но его оглушили. Кто-то сильно ударил его сзади по голове, использовав для этого какой-то тупой предмет. Удар пришелся в основание черепа, и Роб, покачнувшись, опустился на колени.

У него перед глазами вспыхнули искры. Прежде чем окончательно потерять сознание, он снова услышал голос Хэмиша:

— Смотри, что я натворил из-за тебя, Роб. Я разбил о твой дубовый череп «глаз предков».


Миссис Битон вбежала в часовню в поисках отца Кестера.

Сначала она обрадовалась, узнав, что Элспет Стюарт каким-то дьявольским образом покинула Кэстил Даб. Но теперь стало ясно, что ведьма успела запустить когти так глубоко в душу лэрда, что он готов был ринуться вслед за ней, хоть это и означало верную гибель, и его лишь с огромным трудом удалось удержать от рокового шага.

Хэмиш отнес потерявшего сознание Мак-Ларена наверх, в его комнату, и миссис Битон поручила своей племяннице Марго дежурить возле лэрда. После того как Хэмиш ушел, миссис Битон привязала Роба к кровати, чтобы предотвратить его побег. Марго получила указание всякий раз, когда он пошевелится, поить его с ложечки чаем, сдобренным опием. Миссис Битон надеялась, что ей повезет и он еще много дней пролежит в наркотическом забытье.

Пока она не примет меры для того, чтобы Элспет Стюарт уже никогда не вернулась в его жизнь.

Экономка обвела часовню взглядом. Священника нигде не было.

— Отец Кестер! — крикнула она с раздражением в голосе. Священник вышел из ризницы и направился к ней, пряча руки в широких рукавах сутаны.

— Спокойствие, миссис Битон. Вы находитесь в доме Господа. Ему не нравится, когда в этих стенах звучат гневные голоса.

— Ну да, а еще Ему не понравится, если ведьме удастся уйти от правосудия.

— Но нас защитило провидение. Она уехала. Элизабет Стюарт здесь больше нет.

— Однако она по-прежнему вредит клану Мак-Ларенов. В этот самый момент наш лэрд мечется по кровати в бреду, насланном ее проклятиями. — И опием. — Вы должны догнать ведьму и довести дело до божественной развязки. В противном случае этому замку никогда не видать мира. Отец Кестер нахмурился.

— Я вместе со всеми стоял на крепостной стене, наблюдая за ее отъездом. Теперь она находится под защитой клана Стюартов. Даже если леди Элспет действительно ведьма, это дело священника Алистера Стюарта — убедить ее отца предать ее суду.

Миссис Битон не верила в то, что такое может произойти. Какой отец отдаст своего ребенка на сожжение?

— Возможно, вы заметили, что Драммонд уже отрекся от нее, — стояла на своем экономка. — Я не сомневаюсь, что этот брак никогда не состоится.

— С чего вы взяли?

«У этого типа что, глаз нет?»

— Если бы свадьбу не отменили, Драммонд ехал бы сейчас рядом со своей супругой. Разве не так? Вместо этого он вывел своих людей из нашей долины только после того, как ее покинул последний воин Стюарта. Либо я заблуждаюсь, либо между этими кланами все кончено.

— Хм-м-м, — протянул отец Кестер.

Неужели она должна вкладывать ему в голову мысли, все до единой? Он что, не в состоянии думать самостоятельно?

— Разве вы не понимаете, что вам необходимо срочно поговорить с лордом Драммондом? — настойчиво произнесла миссис Битон. — Вы должны сказать ему, что Всевышний хочет суда над Элспет Стюарт. Я уверена, что он сам обрадуется возможности предложить вам помощь в этом праведном деле.

— Нам понадобятся свидетели, — с сомнением в голосе произнес отец Кестер.

— Они у нас будут. Предоставьте это мне.

Когда миссис Битон заняла место экономки в замке Мак-Ларенов, она привезла с собой из родной деревни с полдюжины девчонок-служанок. Они все были обязаны ей куском хлеба и крышей над головой. Миссис Битон знала, что ей без труда удастся выжать из них любые свидетельские показания.

— Вы отправляйтесь вперед, а я не отстану от вас и на полдня со всеми необходимыми доказательствами.


Путешествия всегда были сопряжены с бедами и неудобствами. Как только за спиной отца Кестера затворились массивные крепостные ворота, ему показалось, что небо опустилось прямо ему на голову. Мир был слишком велик и неуютен. Священник знал, что такому тихоне, как он, никогда не удастся обрести в нем покой.

Он нуждался в безмятежности монастырского существования, тишине библиотеки, прилежании ученых занятий. Только это могло сделать его счастливым. Вместо этого отец Кестер трясся по каменистым горным дорогам, сидя верхом на своем муле. Несносное животное как будто намеренно спотыкалось на каждой неровности и выбоине, встречавшихся на его пути.

Отец Кестер был удивлен, когда догнал колонну Драммонда, двигавшуюся со скоростью входивших в ее состав телег и фургонов. Божьим людям почти везде оказывали радушный прием, но священник изумился еще больше, когда в ответ на изъявление желания поговорить с Драммондом его без промедления провели в шатер лэрда. Было ясно, что все, связанное с Элспет Стюарт, вызывает у этого господина самый живой интерес.

Пока отец Кестер излагал лорду Драммонду свои подозрения, тот слушал священника с видом лисы, наблюдающей за кроличьей норой. Когда святой отец окончил свой рассказ, воцарилось молчание, за время которого можно было бы успеть несколько раз прочитать «Отче наш». Наконец лэрд встал со стула и принялся расхаживать по шатру. Он ходил так долго, что отец Кестер успел несколько раз прочесть молитву «Радуйся, Мария» и даже начал опасаться, что его собеседник лелеет к обвиненной им девушке нежные чувства. Следовательно, в попытке заставить священника замолчать лэрд мог тем или иным способом с ним расправиться.

— Вы уверены, что вам удастся доказать ее вину? — наконец спросил Драммонд.

Его голос напоминал шорох ползущей по сухим листьям змеи.

— Разумеется, — убежденно кивнул отец Кестер. — Для этого мне даже не потребуется ее признание. У меня и без этого достаточно улик.

— И вы не отступите, даже если ей будет угрожать костер?

— Ведьмы не имеют права на существование, — не дрогнувшим голосом отчеканил отец Кестер. — Я — человек, склонный к милосердию, но Богу я хочу угодить больше, чем собственным человеческим слабостям.

После того как его выпроводили из шатра с настойчивым предостережением ни с кем не говорить об этом деле, не дождавшись сигнала от лорда Драммонда, отец Кестер задался вопросом, какая судьба ждет его после затеваемого им процесса.

Возможно, ему поручат руководство монастырем. Группой монахов руководить было бы значительно проще, чем замком, кишащим грешниками. Отец Кестер уже грезил, как отобранные им монахи станут целыми днями переписывать Святое писание и как он будет отбраковывать тех, кто способен лишь пропалывать репу.


Глава тридцать вторая


На второй день пути пошел снег. Мокрые хлопья не укрыли землю снежным ковром, но превратили дороги в непроходимую грязь. Элспет и ее отец ехали во главе колонны, но те, кто следовал за ними, препятствовали их продвижению вперед. Элспет удивилась, увидев лорда Драммонда. Чтобы догнать их, ему пришлось объехать стороной войско Стюартов.

— Поскольку леди Стюарт все еще ожидает вашего возвращения в моем замке, вы, по всей вероятности, захотите забрать ее, прежде чем вернуться в собственную крепость, — произнес Лахлан, демонстративно игнорируя присутствие Элспет, как будто она и не ехала рядом с отцом.

Ее это вполне устраивало. Она надеялась, что ей больше никогда не доведется разговаривать с этим человеком.

— Вне всякого сомнения, ваша супруга придет в восторг, увидев леди Элспет живой и невредимой, — продолжал Драммонд.

Элспет не смотрела ему в глаза, но искоса наблюдала за ним, как за собакой, повадки которой внушали ей опасения.

— Мы не собираемся злоупотреблять твоим гостеприимством, Драммонд, — ответил ее отец.

— Разумеется, вы можете гостить под моей крышей столько, сколько захотите, но, если честно, я думаю, что ваши люди будут счастливы наконец-то вернуться к своим очагам, — вкрадчиво произнес Лахлан. — Впереди развилка, и если они поедут направо, то через сутки окажутся на землях Стюартов, а через двое будут наслаждаться домашним уютом.