Сюзанна Энок

Миллиардеры предпочитают блондинок

Моему племяннику Райану Коннору Берну, самому младшему члену клана и непревзойденному боевому младенцу-гиганту во время игр.

Ты куда более устрашающ, чем Годзилла.

Я люблю тебя, Райан!

Глава 1

Вторник, 14.17

Саманта Джеллико любила Нью-Йорк. Черт, ее бродяжьи туфли так и жаждали сбиться с дороги, вернее, с пути истинного, как говорится в песне. Однако дальнейшее содержание ее стихов немного отличалось от того, что пел Синатра. Саманта ворковала о том, как богатые граждане жили в вечной опасности и неуверенности в будущем среди скоплений машин и домов и как все такси выглядели совершенно одинаковыми, что было весьма удачно, особенно если требовалось побыстрее смыться с места преступления.

А для таких людей, как Саманта, добывающих хлеб насущный именно тем, что совали свои бродяжьи туфли в такие места, где им быть ни в коем случае не следовало, этот город был чем-то вроде земли обетованной.

Скажем прямо: Саманта добывала хлеб насущный тем, что пряталась в темноте, терпеливо выжидая, пока будет можно свистнуть весьма дорогие вещицы, увы, принадлежавшие не ей. Но с этим покончено. Отныне она удалилась от дел. У-да-ли-лась. Что никак не соответствовало ее нынешнему местонахождению в доме весьма влиятельной особы. Ну, ладно-ладно, если уж начистоту, она не окончательно удалилась от дел. Просто легализовалась. Теперь у нее дневная работа, Да, вот так вот!

С легким, профессионально выверенным наклоном головы она улыбнулась и пожала руку мистера Бойдена Лока.

– Рада, что смогла помочь, Бойден, – произнесла она, не до конца уверенная, что подобное имя не выдумано имиджмейкерами фирмы с целью привлечения инвесторов. Лично она выбрала бы для себя что-то вроде «Саманта сейфхаус».[1] – И спасибо вам за кофе.

Он задержал ее руку чуть дольше, чем позволяли приличия, вне всякого сомнения, давая понять, что заинтересован отнюдь не только в ее советах. Можно подумать, она сама не могла понять, судя по тому, как он последние двадцать минут обращался исключительно к ее титькам. Мистер Лок, возможно, понятия не имел, какого цвета ее глаза. Его были карими, то и дело шарившими по бесчисленным сокровищам этого дома, особенно когда речь заходила о способах их безопасного хранения.

– Нет, это вам спасибо, – ответил он. – Людям моего положения лучше принимать все возможные меры предосторожности. Я знаю, что в доме устарела сигнализация, но хотел убедиться, что нашел наиболее подходящего человека для выполнения столь ответственной работы.

Непонятно, каким образом это невинное замечание прозвучало в его устах непристойностью, но Саманта все равно улыбнулась. Она давно подозревала, что ее считали «наиболее подходящим человеком» скорее из-за мужчины, с которым она сейчас жила, чем благодаря солидным рекомендациям. Но если ее связь с Риком Аддисоном способствует процветанию бизнеса, значит, так тому и быть.

– Я отпечатаю свои рекомендации и перешлю вам.

– А я прикажу своим людям их просмотреть. И приглашаю вас в любое время заглядывать на кофе.

Саманта растянула губы в вынужденной улыбке.

– Буду иметь это в виду. Через неделю-другую получите мой счет-фактуру, – пообещала она, осторожно отняла руку и выскользнула за дверь. Оказавшись на улице, она порылась в сумочке и вытащила пачку мятной жвачки.

– Кофе. Черный, – пробормотала она, сунув в рот пару пластинок.

Похоже, она сделает все во имя расширения бизнеса, если унизилась до питья… ладно, честно говоря, едва пригубила – кофе.

На углу она повернулась и снова обозрела дом Лока. Старый, элегантный, идеально расположенный в Ист-Сайде, районе богатых и влиятельных. Понятно, почему он пригласил Саманту поговорить насчет сигнализации едва ли не в ту же секунду, как ее самолет приземлился в Ла-Гуардиа.

Несколько лет назад, она ограбила дом по соседству. Добыча оказалась богатой. Один Моне принес ей четверть миллиона, а в гостиной Лока висел Пикассо! Если бы покупатель, пославший ее на дело, предпочитал модерн импрессионистам, вполне возможно, жертвой пал бы именно Лок.

Его система сигнализации оказалась довольно стандартной: провода на дверях и окнах и датчики на произведениях искусства. На какой-то момент она едва не поддалась искушению взломать дверь черного хода хотя бы ради прежних времен, а уж потом мирно приняться за усовершенствование системы сигнализации для Лока. Она могла бы стянуть Пикассо еще до того, как он успеет налить себе очередную чашку кофе. Правда, с ее везением… он еще вообразит, что она охотится не за Пикассо, а за ним.

Телефон в сумочке звякнул, прерывая приятные воспоминания о полусчастливых старых днях. При звуках знакомой темы из бондианы она расплылась в улыбке.

– Привет, мой горячий пирожок, – выдохнула она, пытаясь свободной рукой остановить такси.

– Значит, встреча прошла хорошо, – ответил холодноватый мужской голос со слегка поблекшим британским акцентом.

– И ты можешь заключить это всего из четырех слов?

– Да. Произнеси ты пять, я посчитал бы, что встреча прошла плохо.

Она хмыкнула, одновременно шагнув к подкатившему желтому такси. Открыла дверь и скользнула внутрь.

– Какие пять слов?

– Обычная фраза: «Отцепись от меня, поганец несчастный!» По крайней мере, насколько я помню.

– Да, но речь не всегда идет о бизнесе.

Он издал совершенно непривычное для него фырканье.

– Саманта Джеллико, я призываю тебя отважиться, приехать сюда и сказать это мне в глаза.

Во рту у нее пересохло. Стоит ему хотя бы намекнуть на секс, и у нее практически начинается оргазм!

– Слюнки текут от похоти? – поддела она.

– Ты и понятия не имеешь, до какой степени! Собственно говоря, я позвонил узнать, остается ли в силе договоренность насчет сегодняшнего ужина.

– Ни за что не хотелось бы испортить тебе сюрприз.

– И я высоко это ценю. Собралась на шопинг?

Саманта удержалась от порыва проверить такси на предмет спрятанных камер.

– И какое слово выдало эти мои намерения?

– Мэдисон-авеню, дорогая. Купи что-нибудь сексуальное. И красное.

– Я перестану покупать красное, если будешь по-прежнему срывать его с меня в порыве страсти. К тому же красное и секси вряд ли подходит для «Подиз пицца».

– Мы идем не в «Полиз пицца».

– Как прикажешь. И поскольку не желаешь объяснить, куда именно мы идем, увидимся вечером, – пропела она и закрыла флип телефона.

Такси остановилось, и Саманта вышла на Мэдисон-авеню, прежде чем вспомнила, что забыла спросить, как проходит его совещание.

– Черт, – буркнула она, снова потянувшись за телефоном, и набрала номер его сотового.

– Аддисон, – раздался спокойный, чуть отчужденный голос. Упс!

– Значит, совещание еще не кончилось? – спросила она, проклиная себя. Ну конечно, он позвонил ей в первый же свободный момент.

– Совершенно верно.

– Прости, я только хотела узнать, как оно проходит. Ключевое слово «слияние», если все хорошо, и «акционерный опцион», если все хуже некуда.

Несколько мгновений трубка молчала.

– Слияние, – весело сообщил он наконец.

– Прекрасно. Значит, до вечера.

– Разумеется. Тогда и поговорим о наших акционерных опционах.

На этот раз он отключился первым.

Ничего не скажешь, она постепенно привыкала к совместному существованию, хотя, после пяти месяцев жизни с Риком Аддисоном, возможно, не стоило постоянно напоминать себе, что, звоня ей, он отвлекается от собственных дел, чтобы узнать, как там у нее. Что же, есть один верный способ исправить свою ошибку.

– Секси и красное, – пробормотала она, заходя в бутик Валентине.

Два часа спустя она стояла в переулке за элегантным таунхаусом на ист-сайдском Манхэттене. Сверток с туфлями и очень открытым красным платьем был надежно спрятан под изящным желтым блузоном.

Хм… попытка пробраться в дом, выходящий на Центральный парк, – задача не для новичка, но она давно уже не считалась новичком. Лет этак с семи, когда отец стал брать ее на дело: чистить карманы в парке или на площади в любом городе, куда заносила их судьба.

В доме находились дворецкий, две горничные и повар, но Саманта недаром целых два дня изучала распорядок в доме. В этот момент по телевизору шел «Доктор Фил», и все собрались на кухне. Владелец же сидел в манхэттенском офисе, в миле от дома, то ли продавал что-то, то ли покупал.

Саманта с легкой улыбкой вынула из сумочки лайковые перчатки, которые всегда носила с собой, повесила ремешок сумочки на шею, заправила через плечо и на манер Человека-паука поползла по старой кирпичной стене к пожарной лестнице, вонзая пальцы рук и ног в крошечные впадинки в штукатурке.

Пусть не может быть и речи о том, чтобы проникнуть в дом Лока, но иногда очень хочется почесать там, где зудит. А после целого дня тоскливого раздражающего безделья она буквально звенела напряжением.

Перемахнув через перила, Саманта взобралась по металлическим ступенькам на третий этаж. Конечно, окно в конце коридора оказалось закрыто и заперто и, поскольку находилось рядом с пожарной лестницей, было еще и оборудовано сигнализацией. Трюк состоял в том, чтобы не разомкнуть цепь. Вытянув из сумочки металлическую пилку для ногтей, она стала выковыривать замазку вокруг нижнего центрального оконного переплета. И когда остался последний кусочек, взяла небольшой рулон скотча и обмотала запястье клейкой бумагой. Распластала ладонь на стекле и свободной рукой убрала последний кусочек замазки. Стекло отошло, но не упало, потому что прилипло к скотчу. Сэм отставила стекло, снова взяла пилку для ногтей и подсунула под раму, чтобы сигнализация не сработала. Для верности она закрепила пилку еще одним отрезком скотча, перегнулась и открыла оконную задвижку. Еще секунда – и она оказалась в доме.

И потратила несколько драгоценных моментов на то, чтобы нахмуриться и покачать головой. Этот дом определенно нуждается в модернизации сигнальных устройств.

Легко ей дался сегодняшний взлом или нет, но нервы немного успокоились. Раздражение, накопившееся за два последних дня, проведенных в вежливых разговорах с людьми, беззастенчиво пялившимися на ее грудь, сразу улеглось.

Напевая себе под нос, она сняла перчатки и направилась в верхний офис, чтобы добыть диетколу из холодильника, но на полпути застыла как вкопанная.

В комнате сидела куча народу: женщины и мужчины в строгих деловых костюмах. Все внимательно слушали человека, стоявшего в центре. Заслышав шаги, они дружно, как в мультике, повернулись к двери.

Черт, черт, черт!

– Привет, – выдавила она. – Извините. Ошиблась дверью.

И, пятясь, поспешно выскочила за порог и прикрыла дверь. И почти успела спуститься вниз, как дверь снова открылась.

– Саманта, немедленно остановись.

– Прости.

Саманта повернулась лицом к хозяину дома.

– Ты сказал, что сидишь в своем проклятом офисе.

Ричард Аддисон. Британский миллиардер, бизнесмен, коллекционер, филантроп, тело, как у профессионального игрока в американский футбол, глаза синее сапфиров. И даже пять месяцев спустя он, похоже, питал неистребимую страсть к одной бывшей воровке. Дьявол бы все это побрал!

– А ты сказала, что отправилась по магазинам.

Он спустился по лестнице и бесцеремонно положил руку на живот Сэм, вернее, на спрятанную там одежду.

– Что-то ты потолстела с нашей последней встречи.

Господи, он еще считает ее привлекательной даже с таким горбом спереди!

– Я пообедала бургером.

– И заодно, как Годзилла, сожрала несколько небоскребов.

– Ха-ха-ха. Это мое платье и туфли. – Она подняла блузон и вытащила сверток с одеждой. – Видишь, я не солгала. Ходила по магазинам.

– И действительно купила красное платье.

– Ты сам предложил. Но вот что ты делаешь здесь, если должен сидеть в офисе?

– Я и был в офисе, – парировал он, вешая пакет с покупками на перила. – К тому же мы только вчера прилетели.

Саманта недовольно поджала губы.

– Вот видишь? Ты сказал: «Мы потихоньку, как церковные мыши, выскользнем из аэропорта и проведем в Нью-Йорке пару спокойных дней», – прошипела она, изображая британский акцент и краем глаза подмечая, как смешливо дернулись его чувственные губы.

– Да-да, прости, пожалуйста. Оказалось, что половина Нью-Йорка решила сегодня навестить меня и поздравить с возвращением. Секретарь окончательно выбилась из сил, и я вполне ее понимаю. Нелегко отсеивать звонки, когда все – от Трампа до Джулиани и от Блумберга до Джорджа Стайнбреннера – торопятся связаться со мной.

– Сам виноват. Нечего быть таким красивым, богатым и знаменитым, – ухмыльнулась Саманта. – Только не пытайся отменить ужин и сегодняшний аукцион.

– Каким образом ты узнала, куда мы едем?