Татьяна Корсакова - Миллионер из подворотни

– Ну, спала! – ответила она с вызовом. – Но учти, я спала с Севериным, а не с твоим таинственным Ильей. Попрошу занести это в протокол.

Сима ее почти не слушала.

– Значит, ты видела его голым.

– Ну, в принципе видела. Я вот только никак не пойму, к чему ты клонишь?

– У твоего Северина есть шрам от аппендицита?

– Есть. Так он у каждого пятого есть.

– Шрам на левом колене, родимое пятно под левой ключицей, маленький шрам на лбу у самых волос…

– Ты знаешь, я его так детально не разглядывала. – Инка выглядела растерянной. – Ничего не могу сказать про колено, но родимое пятно, кажется, есть. А про шрам на лбу мы сейчас выясним. Жди! – Она выскочила из кабинета.

Сима посмотрела на журнал, как на гремучую змею. Она еще не до конца поняла, что происходит, но уже чувствовала: ее счастливая и безмятежная личная жизнь только что разлетелась на мелкие осколки.

– Вот, – Инка ворвалась в кабинет, размахивая какой-то папкой, – здесь все, что касается Северина. Вырезки, фото… – Она открыла папку и высыпала на стол ворох бумаг. – Сейчас, сейчас, где-то была фотка крупным планом. Есть! Сима, кажется, я начинаю тебе верить. Вот он, шрам на лбу… – Инка достала из сумочки пачку сигарет и нервно закурила. – Мистика какая-то! – сказала она шепотом.

Сима на секунду оторвалась от просмотра остальных фотографий.

– Дай мне, – она кивнула на сигареты.

Инка протянула ей пачку и зажигалку.

Сима закурила, с непривычки закашлялась, разогнала рукой сизое облачко дыма и вытащила из стопки снимок.

– Вот этого он представил мне как своего друга. – Сима ткнула пальцем в фотографию крупного мужчины в вязаном свитере. На фото он что-то увлеченно рассказывал Илье. – Сказал, что его зовут Вован, что он бригадир грузчиков.

– Дай-ка… – Инка взяла фотографию. – Знаешь, кто это? – спросила она после непродолжительной паузы. – Это Владимир Яковлевич Данченко, управляющий «Стройбизнесбанком», очень талантливый финансист. Они с Севериным друзья неразлейвода и партнеры по бизнесу.

– Откуда ты все это знаешь? – Сима потянулась за второй сигаретой.

– Стоп! – Инка шлепнула ее по руке, – с тебя хватит. Я реанимационные мероприятия проводить не обучена. А знаю я все потому, что Северин нас с ним недавно познакомил.

– Зачем?

– Ох, наивная душа! Ну уж точно не для того, чтобы расширить мой круг общения! Пиар нужен господину Данченко. А засветиться на страницах «Хозяина жизни» – замечательная реклама и для него, и для его банка. Сечешь?

Сима кивнула.

– Ну вот, а я дочка главного редактора. Вполне могу посодействовать. Этот Данченко хитрый жук, даром что выглядит как бандит с большой дороги. Я кое-какие справки уже навела. – Инка неприязненно поморщилась.

– Значит, я права. – Сима отхлебнула из чашки давно остывший чай. – Это он. Инка, скажи, а зачем я ему нужна? Зачем было устраивать весь этот маскарад? Мы же с ним с разных планет! Мы никогда не должны были встретиться…

– А вот встретились! – Инка допила остатки Симиного чая и поморщилась: – Гадость! В какие-то странные игры играет наш Илюша. Может, ему надоели светские львицы? Может, решил попробовать чего-нибудь новенького?

Сима зажмурилась, потерла виски руками: в ее бедной голове что-то сломалось, она гудела, потрескивала и наотрез отказывалась думать.

– Он сегодня должен к тебе прийти? – пробился сквозь шум помех голос подруги.

Сима нехотя открыла глаза.

– Нет, он на неделю уехал в командировку… – Она запнулась. – Точнее, он мне так сказал.

– Великолепно! Значит, у нас есть время, чтобы все выяснить и выстроить линию обороны.

– Инна, я не собираюсь ни от кого обороняться, – устало возразила Сима. Шум в голове трансформировался в боль.

– Правильно. Ты не будешь обороняться, ты нападешь на него первой!

– И нападать я не буду.

– А что же ты тогда собираешься делать? – Подруга смотрела непонимающе.

– Не знаю.

– Но тебе ведь хочется понять, что происходит?

– Да.

– Вот и хорошо. Ты езжай домой, а я займусь сбором информации. В конце концов, сбор информации – это моя профессия! – Инку обуял журналистский азарт. – Когда что-нибудь нарою – позвоню.

Сима вышла на улицу, вдохнула прохладный вечерний воздух. К головной боли присоединились головокружение и тошнота, наверное, от выкуренной сигареты.

Нужно зайти в аптеку, купить аспирин, в противном случае она может не дойти до дома.

Она выпила сразу две таблетки и полчаса просидела на скамейке в скверике, бездумно наблюдая за толстыми, сварливыми голубями.

Наконец головная боль прошла, оставив после себя звенящую пустоту – ни мыслей, ни эмоций, только пустота. Так даже лучше. Сегодня можно ни о чем не думать.

Квартира встретила ее тишиной и полумраком. Не раздеваясь, Сима упала на надувной матрас. После трагической кончины дивана пришлось смириться с тем, что половину ее единственной комнаты теперь занимает этот велюровый монстр. Надо же ей где-то спать.

В памяти всплыло лицо Вадика, когда в один из очередных своих визитов он не обнаружил на привычном месте дивана.

«Что, сестричка, решила наконец меня послушать, выбросила свой антикварный диванчик? Или с ним какая беда приключилась? Не выдержал дополнительной нагрузки, несчастный?»

От его понимающей, многозначительной улыбки Симе тогда стало очень неловко. Она не скрывала от брата своих отношений с Ильей, но всякие двусмысленные шутки были ей неприятны. Сам Вадик на ее смущение не обращал никакого внимания. Похоже, он даже одобрял перемены, происшедшие в ее личной жизни.

«Давно пора было мужика завести! И так уже в девках засиделась! Такая хорошенькая герла, как ты, должна менять мужиков как перчатки. Вот, бери пример с младшего брата!»

При всем при том Вадик увлечение Симы воспринимал крайне несерьезно и особого желания познакомиться с ее «хахалем» не изъявлял. Лиха беда начало! Мало ли их еще таких будет! Со всеми не перезнакомишься.

Сима почти задремала, когда раздался телефонный звонок.

– Это я! – послышался в трубке возбужденный Инкин голос. – Ты как?

– Нормально.

– Я тут выяснила кое-что про наших общих знакомых. Завтра ужинаю с Данченко, постараюсь выбить из него максимум информации. Сима! Ты меня слышишь? Ты что, спишь?

– Почти.

– Ну, спи. Завтра я у тебя ночую. – Инка повесила трубку.

После разговора с подругой сонливость как рукой сняло. Сима нашарила тапочки. Сейчас она заварит крепкий чай – все равно в ближайшее время уснуть не удастся – и подумает над тем, что же все-таки происходит в ее жизни…

Илья практически не кривил душой, когда говорил Симе, что едет в командировку. Строительство спорткомплекса в Питере затормозилось. Ситуация требовала его личного присутствия. Такие ситуации случались довольно редко, но уж если случались, Илья предпочитал разбираться во всем сам. Ему не хотелось оставлять Симу, но работа есть работа.

В Питере как-то сразу не заладилось. Вроде бы тамошние чиновники не очень отличались от московских коллег, однако дело почему-то не двигалось с мертвой точки. Но и это было далеко не главным поводом для головной боли. Буквально через день после приезда Ильи в город на Неве в его гостиничный номер ворвалось стихийное бедствие по имени Анжелика.

– Я решила скрасить твои белые ночи, – сказала она, едва отдышавшись после страстного поцелуя.

– Где планируешь остановиться? – вежливо поинтересовался Илья.

– В соседнем номере. Очень милый отель. Все так роскошно и достойно!

Анжелика упала в кресло. Коротенькая замшевая юбка задралась, обнажая стройное бедро, но девушка не спешила ее одергивать. Пусть полюбуется, чурбан бесчувственный, какие у нее потрясающие ноги. Она исподтишка взглянула на Илью. Тот, вместо того чтобы проникнуться красотой ее форм, с равнодушным видом смотрел в окно. Анжелика раздраженно поморщилась. В последнее время Северин стал совершенно неуправляемым: под предлогом страшной занятости уклонялся от встреч, по телефону был вежлив, но всегда первым заканчивал разговор. Анжелике все это очень не нравилось. Потенциальный муж вот-вот сорвется с крючка. Может, у него появилась другая? Мысль, что какая-то более предприимчивая барышня способна спутать ей все карты, лишить пропуска в сияющую, беззаботную жизнь, была просто невыносима, и Анжелика сделала ход конем – позвонила Анне Афанасьевне.

Конечно, существовал риск, что надменная баба с повадками английской королевы откажется вникать в ее, Анжелики, проблемы. Вполне может статься, что она уже одобрила ту, другую…

Голос Анны Афанасьевны звучал вполне доброжелательно, и Анжелика воспряла духом.

– Дорогая, давайте пообедаем сегодня где-нибудь в тихом месте, – предложила мать Ильи. – Вы согласны?

Еще бы она не была согласна! «Английская королева» по-прежнему к ней благосклонна да еще и предложила отобедать. Значит, есть надежда.

Анжелика не ошиблась в своих чаяниях – разговор с Анной Афанасьевной получился приятным и, что самое важное, конструктивным. «Английская королева» оказалась неожиданно прямолинейной:

– Вы мне нравитесь, Анжелика. Вы можете стать достойной женой моему сыну. Другая? Господи, какие глупости! Я мать, я бы узнала обо всем первой. У Ильи никого нет. Просто он очень занятой человек. Вам придется с этим считаться, если вы собираетесь войти в нашу семью… Анжелика, мой сын сейчас в командировке, в Санкт-Петербурге. Обычно он останавливается в небольшой частной гостинице. Вполне вероятно, что в данный момент ему одиноко. Вы меня понимаете?

Они понимали друг друга с полуслова, они были женщинами одного круга, с одинаковыми взглядами на жизнь и на то, как и с кем надлежит общаться Илье. Они стали в некотором роде сообщницами. Анжелика уверовала в свою победу. С такой мощной поддержкой иного просто не может быть.

И вот пожалуйста! Илья на нее даже не смотрит.

Анжелика сердито одернула юбку и встала. Она так просто не сдастся!

– Похоже, ты мне не рад, – сказала она с продуманной грустью в голосе.

– Ну почему же? – Илья наконец оторвался от созерцания пейзажа за окном и посмотрел в ее сторону. – Я просто устал. Тяжелый день…

Анжелика нежно провела пальчиком по его щеке.

– Устал? Я здесь как раз затем, чтобы помочь тебе расслабиться… – Ее пальцы соскользнули с колючего подбородка на гладкий шелк галстука. – Для начала снимем вот это…

В ресторане Инна сразу заказала себе текилу.

– Люблю, понимаете ли, текилу, – сказала она с некоторым вызовом, перехватив удивленно-одобрительный взгляд сидящего напротив мужчины.

– Да? Я, вы не представляете себе, тоже.

– Может, вы еще и Борхеса любите? – спросила она равнодушно.

– Это мой любимый писатель. – Данченко смотрел на нее с явным интересом.

– Странно.

– Что именно странно?

– Мне почему-то казалось, что у нас с вами не может быть точек соприкосновения.

Данченко усмехнулся. Странная девушка, смешная и задиристая, как уличный мальчишка. И челка эта нелепая… Зачем делать прическу, которая мешает обзору?!

Словно прочтя его мысли, девушка упрямо вздернула подбородок и заправила челку за ухо.

– Мы с вами из разных миров! – сообщила она.

– Ой ли?! – Данченко окинул выразительным взглядом ее бриллиантовые сережки и костюмчик от Гуччи.

– Я не об этом. – Нелепая челка снова упала ей на нос. – Я о другом. Такие люди, как вы, создают историю…

– А такие, как вы? – Нет, определенно, она не его тип, но очень забавная. Молодая и дерзкая.

– А такие, как я, освещают творимые вами перемены. Мы же за тем и встретились, чтобы обсудить, насколько весом ваш вклад в историю.

Данченко откинулся на спинку стула и расхохотался. Несколько пар посмотрело в их сторону с неодобрительным удивлением.

– Вообще-то, я больше вкладываю в экономику, чем в историю, – доверительным шепотом сообщил он. – Как вы думаете, Инна, вашей аудитории это будет интересно? – Он тоже шел напролом. Его жизненный опыт показывал, что в общении с такого рода женщинами лучше отбросить церемонии и быть максимально честным.

– Это зависит от того, о каких эпизодах своей профессиональной и личной жизни вы согласитесь поведать нашим читателям… и читательницам. Вот, к примеру, ваш друг Илья был весьма откровенен во время интервью, – сказала Инна лукаво.

Она нарочно назвала Северина только по имени, чтобы подчеркнуть дружественность их отношений.

– Я читал вашу статью и что-то не припомню в ней особых откровений.

– Ну, некоторые детали я сочла чересчур откровенными, чтобы посвящать в них широкую публику. – Инна залпом выпила текилу.

Господи, какая гадость! Зря она соврала, что любит эту мексиканскую бормотуху. Уж лучше бы заказала себе водочки…

– Может, перейдем на «ты»? – спросила она, когда пожар в желудке немного унялся.