Илья уснул только под утро. Едва он провалился в глубокий сон, как в голове что-то взорвалось и со звоном рассыпалось на мелкие осколки. Он уткнулся лицом в подушку, надеясь, что звон исчезнет сам собой, но сновидение оказалось на удивление назойливым. Медленно, словно с морского дна, Илья всплывал на зыбкую поверхность реальности. Мозг еще спал, а тело уже начало действовать – включился автопилот. Илья нашарил на прикроватной тумбочке разрывающийся телефон.

– Северин Илья Владимирович? – послышался в трубке жизнерадостный мужской голос.

– Да, что вам нужно? – буркнул он и с трудом разлепил один глаз.

– Младший лейтенант Самохвалов беспокоит.

– Не понял?

– А что тут непонятного? Я младший лейтенант Самохвалов, расследую дело об ограблении.

– Каком ограблении? – Спросонья Илья соображал совсем плохо.

– Вашу дачу сегодня ночью ограбили, – сообщил собеседник. – Требуется ваше присутствие.

– Зачем? – спросил Илья.

– Как это – зачем?! Я же русским языком объясняю: ограбили вашу дачу. Вы должны приехать, посмотреть, что пропало, подписать протокол.

Илья посмотрел на часы – половина восьмого. В два у него обед с заказчиком.

– Ну так как? Когда вас ждать?

– Выезжаю! – рявкнул Илья и отшвырнул трубку.

Как все некстати! Ограбили родительскую дачу. Он не был там ни разу со дня смерти мамы. На дачу нужно ездить семьей – с женой, детишками и домашними животными. Ни жены, ни детей, ни уж тем более домашних животных у Ильи не было, а слоняться в одиночестве по огромному дому мало радости. Если бы отец находился в Москве, можно бы попросить его съездить, но отца нет, придется разбираться самому.

Илья чертыхнулся, сполз с кровати и поплелся в душ. Холодная вода и чашка крепкого кофе вернули его к жизни. Он натянул джинсы, свитер, обул кроссовки и посмотрел на свое отражение. Помятая, небритая физиономия не внушала оптимизма. Выглядел он как с тяжелого похмелья.

«Побреюсь перед обедом, и плевать, что подумает обо мне младший лейтенант Самохвалов», – решил он, выходя из квартиры.

10

Инструкции были предельно точны: ровно в восемь тридцать утра Симе надлежало явиться в загородный дом, расположенный недалеко от усадьбы Глеба и Инки. Бумажка с адресом лежала на пассажирском сиденье «Хаммера». В принципе это логично – спрятать ребенка недалеко от места похищения. Настораживало другое – похититель ни словом не обмолвился о выкупе…

Старый двухэтажный особняк Сима нашла почти сразу. Дом располагался на окраине дачного поселка и казался заброшенным: неухоженные яблони, заросшая травой подъездная дорожка, давно не мытые окна – идеальное место для людей с дурными намерениями, тихое и укромное.

Сима заглушила мотор, вышла из машины. Ноги вдруг налились свинцом, и ей пришлось приложить усилие, чтобы сделать шаг к железной калитке, выкрашенной в бледно-зеленый цвет. Она толкнула калитку – на светлой краске остался влажный след от ее ладони. Дверца открылась совершенно бесшумно. Сима почему-то готовилась услышать пронзительный скрип давно не смазываемых петель. И вообще, здесь царила подозрительная тишина, совсем не свойственная дачным поселкам летом. Не было слышно ни звуков работающего приемника, ни детского смеха, ни лая собак. Только откуда-то издалека, со стороны железной дороги, доносился гул электрички. Сима прикрыла за собой калитку и поспешила к дому. Входная дверь оказалась гостеприимно приоткрыта. Женщина набрала полные легкие воздуха, словно там ее ждало безвоздушное пространство, и переступила порог.

Несколько секунд глаза привыкали к полумраку. Сквозь тяжелые портьеры пробивались редкие солнечные лучи. В застоявшемся сухом воздухе плавали пылинки. Пахло полиролью. Сима огляделась.

Просторная, почти квадратная комната, по всей видимости, некогда служила гостиной. Сбоку от входной двери – дубовая лестница, ведущая на второй этаж, напротив – выход на террасу, у левой стены – диван и два кресла, затянутые в холщовые чехлы, такие же чехлы были на всей имеющейся в доме мебели. Взгляд скользнул по темным прямоугольным пятнам на выцветших обоях – когда-то там висели картины.

Похоже, что для хозяев этого унылого дома дачный сезон так и не начался. Занавешенные портьеры, зачехленная мебель, остановившиеся бог весть когда настенные часы – все это казалось забытыми декорациями.

Единственным ярким пятном в комнате был камин, сложенный из красного кирпича. Грубо сработанная металлическая решетка прикрывала почерневшее от сажи каминное нутро. На полу перед камином тускло поблескивал лист жести с загнутым кверху углом. Рядом стояли каминные щипцы и кочерга. На полке из красного гранита лежала ярко-синяя бейсболка. Сима зажмурилась. Потом снова открыла глаза – бейсболка не исчезла. Значит, ее мальчик здесь, в этом мрачном доме.

– Здравствуйте, Симона! – Лестница заскрипела под тяжестью чьих-то шагов.

Сима стремительно обернулась, бейсболка упала на пол.

– Вы?! Что вы здесь делаете?! – Она не верила своим глазам. По лестнице, широко улыбаясь, спускался Роман, слегка неуклюжий, но весьма старательный сотрудник ее юридического отдела, друг Вадика.

– Узнали вещицу? – вежливо поинтересовался он. – Вижу, что узнали.

Странно, но сейчас от его неуклюжести не осталось и следа. Длинное худое тело перемещалось в пространстве с жутковатой грацией. Было в его движениях что-то от пресмыкающегося.

– Это вы мне звонили? – Мозг Симы упрямо отказывался верить, что похитителем оказался знакомый человек, друг ее брата.

– Я, – Роман застенчиво улыбнулся и, перепрыгнув сразу через три ступеньки, приземлился в нескольких шагах от нее.

– Вам нужны деньги? – спросила Сима, поднимая с пола бейсболку сына.

Парень кивнул, приблизился почти вплотную:

– Конечно! А кому в наше время не нужны деньги?!

Даже взгляд у него был как у рептилии – холодный и немигающий. Почему же раньше Рома казался ей милым молодым человеком?

– А хотите, я угадаю, о чем вы сейчас думаете? – дружелюбно спросил Роман. – Вы думаете, что я очень сильно отличаюсь от себя прежнего. Что я умнее, проворнее и опаснее того лопуха, которого вы принимали на работу.

– Нет, я думаю, что в одиночку ты не решился бы сотворить такое. Я думаю, что у тебя есть хозяин, – отчеканила Сима. – И я хотела бы разговаривать с ним, а не с какой-то шестеркой.

Удар достиг цели – парень замер, несколько секунд самодовольная ухмылка еще дрожала на его лице, а потом стала стремительно трансформироваться в гримасу не то удивления, не то обиды. Долговязое тело начало медленно раскачиваться из стороны в сторону, сходство с пресмыкающимся усилилось многократно.

– Никогда! Слышишь? Никогда не смей называть меня шестеркой! – прошипел он. – Я хозяин ситуации. От меня зависит жизнь твоего драгоценного детеныша.

Господи, что она творит?! У этого сумасшедшего ее ребенок, а она его злит…

– Ты меня поняла?

– Да, я все поняла, извини. – Сима постаралась улыбнуться. – Может, скажешь, что тебе от меня нужно?

Он удовлетворенно кивнул, на худом лице появилось мечтательное выражение.

Сима еще раз удивилась, как быстро он перевоплощается из безумного маньяка в милого рассеянного паренька.

– Скажу, обязательно скажу. – Роман перестал улыбаться, в упор посмотрел на нее. – Чуть позже, а сейчас…

Он поднес к глазам правую руку, медленно, один за другим, сжал в кулак длинные пальцы.

Сима как завороженная следила за его манипуляциями, но все равно упустила момент, когда кулак метнулся к ее лицу…


– …обязательно было ее бить?

Голос казался раздраженным и до боли знакомым.

– Она меня оскорбила, обозвала шестеркой. Я не мог оставить это без внимания.

– Ты ей про меня рассказал?

– Не успел! – Послышалось сдавленное хихиканье. – Вот очухается и сама увидит, кто ее так подставил. Кстати, пора бы уже нашей спящей красавице очнуться.

Лицо опалило чужое горячее дыхание, к губам прижалось что-то влажное и скользкое, как лягушачьи лапы.

– Кажется, так принято будить спящих красавиц?

Лягушачьи лапы наконец убрались, в уши заполз истеричный, визгливый смех.

Сима дернулась и открыла глаза.

– Подействовало! Смотри, подействовало!

В розоватой дымке плавало чье-то лицо. Она моргнула.

– С пробуждением, моя прекрасная леди! – Роман почти нежно потрепал ее по щеке.

Сима попыталась оттолкнуть его руку, но не смогла. Пока она была без сознания, ее связали. Запястья и щиколотки были стянуты скотчем. Сама она полулежала в глубоком кресле.

– Ты на меня обиделась?! – Его глаза были большие и удивленные, как у маленького ребенка. – Напрасно, ты сама упала и ударилась. Мне даже пришлось связать тебя, чтобы в следующий раз ты нечаянно не покалечилась.

Видеть это наивное мальчишеское лицо было невыносимо – Сима закрыла глаза. В полной темноте ей стало легче. Если бы не болели голова и челюсть… Осторожно, кончиком языка, она провела по зубам – нижний клык шатался, десна кровоточила. Это ерунда, это заживет…

– Симона! Ау! – Ее мучитель не унимался. – Прекрати дуться! У меня, между прочим, есть для тебя сюрприз!

Его ни в коем случае нельзя злить, он должен чувствовать себя хозяином положения.

– Я не дуюсь. – Сима открыла глаза.

– Хорошая девочка! Я всегда считал тебя очень благоразумной. Приятно, что ты меня больше не разочаровываешь, – Роман одобрительно ухмыльнулся. – А теперь – обещанный сюрприз! Позволь представить тебе моего, так сказать, сообщника.

За его спиной произошло какое-то движение.

– Здравствуй, сестрица…

– Вадик?! – Сима отказывалась верить своим глазам.

– Как видишь… – Брат пожал плечами и виновато улыбнулся.

– Но зачем? Зачем тебе все это? У тебя же все есть!

– А ему мало! – усмехнулся Роман. – Человеку всегда мало того, что у него есть. Так уж он устроен. И потом, с какой стати он должен довольствоваться объедками с чужого стола, когда все, чем владеешь ты, по праву принадлежит ему?!

– Вадик, я же тебе никогда ни в чем не отказывала! – Сима проигнорировала монолог Романа, она хотела услышать ответ брата.

– Да, не отказывала. – Тот согласно кивнул и присел на подлокотник кресла. – Надо признать, ты была хорошей сестрой. Знаешь, если бы не это злополучное наследство…

– Люди гибнут за металл, – пропел Роман и уселся на второй подлокотник.

Кресло жалобно скрипнуло.

– Где Максим? – Сима по-прежнему обращалась только к Вадику. – Что вы с ним сделали?

– Не волнуйся, с ним все в порядке. Он на втором этаже, – Вадик поднял вверх указательный палец. – Спит сладким сном.

– Мы периодически подкалываем ему снотворное, – объяснил Роман. – Дети – слишком шумные и непоседливые существа. – Он брезгливо поморщился. – А так полный порядок: и ему хорошо, и нам спокойно.

– Максим спит уже больше двенадцати часов! Откуда вы знаете, какая доза снотворного безвредна для ребенка?!

– Не переживай ты так! – Роман погладил ее по волосам. – Мы же не тупые. Взяли медицинский справочник, рассчитали дозу. Так что все под контролем. Доверься мне.

Сима с большей радостью доверилась бы племени людоедов, чем этому недочеловеку, но выбора не было. Она вопросительно посмотрела на Вадика.

– С мальчиком все хорошо, – подтвердил тот.

Она попыталась успокоиться и сосредоточиться, но ничего не вышло.

– Я хочу его увидеть.

– Не сейчас. – Роман посмотрел на часы, потом на Вадика: – Как думаешь, наш гость уже в пути?

За окном послышался звук подъезжающей машины.

– Люблю пунктуальных людей. – Он удовлетворенно кивнул и взял в руки катушку скотча. – Забыл тебе сказать: сюрпризы еще не закончились.


Илья заглушил мотор и огляделся.

Странно, возле дома нет полицейской машины. Не пешком же ведь в самом деле добирался до «места преступления» младший лейтенант Самохвалов. Впрочем, вполне вероятно, что его подбросили к дачному поселку коллеги, а потом укатили по своим делам.

Еще один вопрос: где любопытствующие? Это же такое замечательное событие – ограбление соседской дачи! На месте преступления обязательно должны присутствовать сочувствующие или злорадствующие обыватели.

Илья вошел в открытую дверь, отметив про себя, что следов взлома нигде не видно.

– Илья Владимирович? – Ему навстречу вышел смутно знакомый молодой человек в элегантном светло-сером костюме.

Что-то явно было не так. В голове зажегся сигнал тревоги.

Полицейской машины нет, зевак нет, следов взлома тоже нет. Почему младший лейтенант не в форме? Или сейчас так принято? Много он знает о работе полиции?..

– А я вас заждался! – Молодой человек раскинул в стороны длинные руки, словно намеревался обнять долгожданного гостя.

На небольшой, похожий на мобильник предмет Илья среагировал слишком поздно.

Последнее, что он увидел перед тем, как потерял сознание, это черный корпус электрошокера, упершийся ему в солнечное сплетение.