– Теперь я должна самостоятельно заботиться о себе.

Он склонил голову в сторону.

– Эйвери. Тебе не стоит идти на работу в таком состоянии.

Я кивнула.

– Ты прав. – Взяв в руки телефон, набрала Майклс. Она никогда не отказывалась взять дополнительную смену.

- Спасибо, - произнес Джош, когда я закончила разговор.

- Это не ради тебя. Я отправляюсь к Дэб. И хочу, чтобы к моему возвращению тебя здесь не было.

Выражение его лица мгновенно изменилось.

– Я не уйду. Я не сделал ничего плохого. И никуда не пойду.

- Это моя квартира.

- Наша квартира.

Я вздохнула, головная боль больше не позволяла продолжать выяснять отношения.

- Переезжай к Хоуп. Так вы с Пенни, по крайне мере, сможете быть ближе, - зашипела я. И застыла, ужаснувшись собственным словам. – Я не то имела в виду. Просто разозлилась и брякнула, не подумав.

Щеки Джоша вспыхнули.

- Не важно, где ты будешь жить. Ты сможешь видеть Пенни в любое время.

Рука Джоша сжалась в кулак, и он со всего размаха ударил ей по стойке. Из разбитых костяшек пальцев на пластиковую поверхность брызнула кровь.

– Ты не какая-то мать-одиночка, Эйвери. Ты – моя жена. Мы не будем этого делать! Ничего не было! Ты не можешь здраво рассуждать и уже долгое время. Я пытался не обращать внимание, но это перебор. Если ты меня бросишь, я позвоню врачу. И расскажу про галлюцинации. В твоем состоянии они не доверят тебе заботу о Пенни.

В шоке начала хватать ртом воздух, словно он дал мне пощечину. – Ты меня шантажируешь?

- На войне как на войне, - без капли сожаления ответил он.

- Эгоистичный ублюдок.

Его брови сошлись на переносице, рот приоткрылся от резкого вздоха. И по щеке скатилась одинокая слеза.

– Я сделаю все возможное, чтобы сохранить нашу семью. Как только ты немного отдохнешь, все хорошенько обдумаешь. Насчет Хоуп ты оказалась права. Если хочешь, мы теперь вместе сможем ей противостоять. Я все исправлю, Эйвери.

- Нет, Джош. На этот раз исправить не выйдет.

Я развернулась, направляясь в сторону двери. Джош обогнал меня, распластав ладонь по металлической поверхности.

– Пожалуйста? – Молил он. – Прошу, не поступай так.

- Если бы вы с главной шлюхой здания не таились, я бы могла попросить тебя о том же, и тогда никто из нас не оказался бы в данной ситуации.

Я дернула за ручку, и Джош отступил, не желая применять физическую силу. Как только дверь за мной захлопнулась, то сразу же вновь распахнулась, выпуская Джоша.

– Я буду здесь на случай, если ты вернешься. Люблю тебя. Будь осторожна.

Я сбежала по лестнице, на ходу вытерев глаза и толкнув уличную дверь. Оказавшись на крыльце, осмотрелась по сторонам на мимо проносившуюся жизнь так, словно мгновение назад мой собственный мир не рухнул.

«Додж» завелся с первой попытки и с рычанием сдвинулся с места прежде, чем я успела переключить передачу. Вскоре наш район пропал из виду, и я потянулась к радио, остановив выбор на бойкой и вселяющей уверенность музыке. Я каталась по Филадельфии, пока не загорелись уличные фонари, индикатор бензина не начал моргать, и не разболелась моя спина. Погладив живот, повернула в сторону дома, надеясь, что Джош уже ушел к Куинну, прихватив большую часть вещей.

Небо затянуло чернотой, и сквозь его темноту просачивались звезды, когда моя машина остановилась на красный свет перед поворотом. Я разглядывала верхние этажи больницы Святой Анны над кроной деревьев, как вдруг внутри меня пошевелилась Пенни, взгляд сразу же опустился на живот. А в горле зародился всхлип, когда до моего сознания дошло, где я находилась. Дорожный знак «Холли Роуд» висел поверх указателя «Джексон Авеню» - место, где все началось.

Я могла бы вернуться к Джошу, но простить его сил не хватало. Он потерял мое доверие. Мне бы совсем не хотелось, чтобы Пенни стала свидетелем подобного брака. Я несла ответственность перед дочерью и на собственном опыте должна преподать ей урок должной силы воли.

С внутренней стороны глаз началась болезненная пульсация, неужели Джош всерьез заявил, что заберет у меня дочь? Я лишилась родителей, потеряла Джоша, теперь еще и Пенни? Мне без особого труда удавалось отпускать близких, но только сейчас я поняла, что не по собственному желанию отпускала любимых людей. Их у меня забирали.

В конце концов теория Джоша о проклятиях, возможно, не была лишена смысла.

- Этого не может быть, - крикнула я. Видения, галлюцинации, головные боли начались со свадьбы. – Это просто плохой сон, - сделав несколько вдохов, успокаивала себя я. С губ сорвался очередной всхлип. – Я хочу проснуться. – Голова упала вперед, оперевшись лбом о руль. – Хочу проснуться.

Перед закрытыми глазами вспыхнула больничная палата, и я моргнула, осматривая «Додж». Может в словах Джоша есть доля правды. Может, я схожу с ума. Мне было не по себе со времен аварии. Наверное, я все придумала. Сумасшедшие люди ведь не осознают, что лишились рассудка.

Затуманенный взгляд сосредоточился на маленьком медном кругляше под ногами. Я потянулась вниз за тусклой пенни и сжала ее в ладони.

Дыхание прервалось, и грудь начали сотрясать рыдания, нарушая тишину ночи. Внезапно две приближавшиеся встречные фары ослепили меня, заставив крепко зажмуриться и затаить дыхание.

Пришла в себя, задыхаясь от страха и сжимая ручки по сторонам больничной кровати. Отовсюду раздавалось гудение, и я проследила глазами путь вниз. Вместо рабочей формы на мне была надета больничная пижама. Осмотрев живот, поняла, что он плоский. Пенни тоже пропала.

Я заплакала, прикрыв лицо руками, и в палату вбежала Майклс.

– Эйвери?

В ответ я могла только рыдать.

Майклс бросилась обратно и заорала на весь холл.

– Она пришла в себя! Эйвери пришла в себя! – Затем быстро вернулась проверить мои жизненные показатели. – Ты знаешь, где находишься? – Спросила она спокойным, мягким голосом.

- В больнице, - ответила я. – Ребенок в порядке?

Брови Майклс сошлись вместе, и мое сердце дрогнуло.

Женщина-врач вбежала к нам, ее темные блестящие волосы едва касались плеч, на одной стороне подбородка находилась большая родинка.

Карманный фонарик засветил мне в глаза, сначала в один, потом во второй, после чего, выключив его, врач вставила стетоскоп в уши.

– Можешь назвать свое имя?

- Эйвери… Эйвери, - ответила я, поморщившись от яркого света.

- Приятно, наконец, познакомиться с тобой, Эйвери. Меня зовут доктор Уивер. Ты попала в аварию.

Я растерянно нахмурилась.

- Мы долго ждали, пока ты придешь в себя. - Она потерла диафрагму стетоскопа о белый халат и, скользнув им под мою пижаму, прижала к груди. – Можешь сделать глубокий вдох?

Я подчинилась.

- Пенни… малышка в порядке? – Голос дрогнул, испугавшись произносить ее имя вслух.

Доктор Уивер вытащила стетоскоп из ушей.

– Эйвери, нам необходимо сделать еще несколько анализов, но давай поговорим. Ты можешь быть шокирована.

Нижняя губа задрожала, и я закрыла лицо ладонями, ощутив, как слезы просачиваются сквозь пальцы.

– Кто-нибудь позвоните моему мужу?

Доктор Уивер обернулась на Майклс, после чего положила руку мне на плечо.

– Эйвери… - начала она, слабым от беспокойства голосом. – Ты не замужем.

Я подняла на нее взгляд и моргнула. – Нет, замужем.

Майклс нахмурилась и посмотрела на доктора Уивер.

Я указала на Майклс, трубка капельницы натянулась на руке.

– Позвони моему мужу. Пожалуйста. Он скорее всего сходит с ума. Мне необходимо рассказать ему о Пенни. Необходимо рассказать, что я натворила, - всхлипывая, проговорила я. Доктор Уивер успокаивающе погладила по моей ноге.

- Дайте ей легкое успокоительное. Мне необходим полный анализ крови и новый снимок томографии. Хочу посмотреть, как заживают ушибы.

- Ушибы? – Переспросила я, когда Майклс вышла из палаты. – И только?

Доктор Уивер выдавила утешительную улыбку.

– Ты спала долгое время, Эйвери. Твое тело успело зажить.

Я посмотрела на нее, чувствуя, как нечто темное и пугающее заполняет грудь.

– Пожалуйста, найдите моего мужа.

Она поджала губы, сопереживая моему страху.

– Сделаю все, что смогу.

Я сидела в одиночестве в той самой палате, которую не раз видела в видениях. Те же обои, покрывавшие стены интенсивной терапии, где очнулась после аварии. Я обернулась в поисках телефона, сумочки, хоть чего-нибудь. Но все что меня окружало - это мониторы, аппараты и убогие обои.

Майкл остановилась в дверях, ее силуэт падал на поверхность пола.

– Эйвери? Ты помнишь Дэб?

Я вытерла лицо.

– Да, ты можешь ей позвонить?

- Она здесь. Пустить ее?

Я кивнула, проследив, как Дэб входит в палату. Ее рука взлетела к губам и, подбежав ко мне, она присела рядом.

Ее руки сжали мою ладонь. Она выглядела стройнее, и волосы стали длиннее.

- Господи, партнер, это был самый долгий сон в мире.

- Позвони Джошу, пожалуйста, - попросила я. – Я не могу найти свой телефон, он очень переживает.

- Джошу? – Переспросила Дэб, покачав головой.

- Да, Джошу. Почему все ведут себя так странно?

- Джошу Эйвери? – С беспокойством в глазах уточнила она.

- Дэб, перестань! Я и так места себе не нахожу.

- Эйвери, - ее голос звучал необычно успокаивающе. – Джош находится дальше по коридору.

Я села ровно.

– Тогда скажи ему, что я очнулась! Почему никто его не зовет? – На мгновение задумавшись, откинулась обратно на подушку. – Он не хочет меня видеть. Он просил меня не уходить, и теперь я потеряла ребенка. Он меня ненавидит, да?

- Милая, - она замолчала, осторожно подбирая правильные слова. – Джош в своей собственной палате.

Я сжала ее руку.

– Он пострадал? Дэб! Отведи меня к нему!

Майклс начала вводить в капельницу успокоительное, которое прописала доктор Уивер.

- Нет! – Воскликнула я, борясь с ней.

Медсестра закончила вкалывать препарат и отступила, выглядя одновременно грустно и растерянно.

- Нет! – Мой взгляд переместился на Дэб. – Мне нужно его увидеть.

- Отдохни, дорогая, - ответила она, погладив меня по волосам. – Отдохни. Ты сможешь увидеть его, когда проснешься.

- Я уже отдохнула! И теперь хочу видеть своего мужа!

Дэб охнула и посмотрела на Майклс. Майклс в свою очередь покачала головой и вышла из палаты.

Мои веки отяжелели, и я провалилась в темноту. Где не было слез, чувств, грез. Я спокойно уснула. 

*** 

При пробуждении в памяти всплыл только момент паники перед тем, как подействовало успокоительное. Дэб сидела в кресле, листая в руках «Космополитен».

Простынь съехала с матраса, когда я попыталась принять сидячее положение, Дэб сразу же бросила журнал, чтобы мне помочь.

- Доброе утро, солнышко, - произнесла она. – Хочешь, чтобы я открыла жалюзи?

Я кивнула.

Подойдя к окну, она повернула длинный горизонтальный стержень, впуская яркие солнечные лучи и открывая вид на большой рекламный щит «Д.К. Пенни» (Крупнейшая сеть магазинов, основателем которой стал Джеймс Кэш Пенни).

Я прищурилась, пока глаза не привыкли к свету, и потянулась рукой к кулону.

– Я оставила его.

- Кого? – Присев рядом со мной на кровати, спросила Дэб.

- Кулон из пенни, которое мне подарил Джош. Мы поссорились. Я оставила его, когда убегала.

Дэб почувствовала себя некомфортно, осторожно подбирая слова.

– Доктор Уивер приходила утром. Анализы в норме. Сегодня тебя переведут на второй этаж.

- В реабилитационный центр? – Спросила я.

Губы Дэб вытянулись в одну сторону.

– Эйвери, тебе необходимо восстановить работу мышц на ногах. Это не займет много времени. Хочешь пить? – Спросила она и прежде, чем я ответила, налила воды в большую кружку.

Я выглянула в окно, ощутив тяжесть эмоций. День назад мне было так легко отказаться от жизни с Джошем. Теперь же готова сделать все, что угодно, лишь бы вернуться обратно.

Рука прижалась к животу, и меня поглотило чувство одиночества. Я потеряла родителей. Друзей. Но на этот раз все было гораздо, гораздо хуже. Слезы наполнили глаза и побежали по щекам.

- Доктор Уивер договорилась о приеме доктора Ливингстона и доктора Брока на полдень.

- Кто это? – Всхлипнула я.

- Доктор Ливингстон – невролог, - она ненадолго замешкалась. – А доктор Брок – психиатр. – Как только я начала возражать, Дэб сжала мою руку своими ладонями. – Эйвери, никто тебя не осуждает. Твоему маленькому телу досталось. Вообще, чудо, что ты осталась жива. Твоему мозгу пришлось делать все возможное, чтобы отвлечься, пока заживали повреждения. Мы еще многого не знаем об особенностях человеческого головного мозга. Очень важно, чтобы ты все им рассказала.