С момента окончания университета, приняв руководство у отца, Тристан чувствовал на плечах внушительный груз ответственности за семейное дело. Он и не осознавал, насколько изматывала его эта работа, пока немного не отошел от нее. Теперь же впервые за долгое время он чувствовал себя легче и свободнее.

В пятницу днем он заканчивал составлять план работы на следующую неделю, когда в дверь постучала одна из ассистенток, Клэр.

– Эй, Тристан, вечером мы все собираемся пойти выпить по случаю моего дня рождения, не желаете присоединиться?

По пылающим щекам ассистентки он догадался, что от нее потребовалась немалая доля храбрости, чтобы прийти сюда и пригласить его. Тристан держался с сотрудниками дружелюбно, но Клэр по-прежнему относилась к нему с особым почтением.

На обдумывание ее предложения хватило пары секунд.

– Конечно, с удовольствием.

С начала работы на «Флэш» Тристану еще не удавалось пообщаться с подчиненными в неформальной обстановке, и это приглашение его порадовало. Возможно, там будет и Лула. А вдруг вне работы он снова заставит ее раскрепоститься?

– Вот здорово! – с восторгом протянула Клэр. – Мы встречаемся в восемь в коктейль-баре «Сеттер Таунхаус» на Клеркенуэлл-Роуд. До встречи.

Тристан с трудом отвлекся от эротических грез о Луле.

– Договорились. До встречи.


Стоя на мощеной площади перед рядом таунхаусов из золотистого кирпича с оштукатуренными белыми фасадами, Лула снова проверила эсэмэску от Клэр, чтобы удостовериться, что добралась правильно.

Справа от нее находилась синяя дверь, которую описала Клэр, а рядом с дверью – неброская табличка с выгравированным на ней названием «Сеттер». Перед тем как зайти в бар, Лула собралась с духом, приготовившись быть общительной.

Она пришла сюда с удовольствием, но, положа руку на сердце, сомневалась, что сможет досидеть до окончания вечера. Новый график работы с ранними подъемами отнимал больше энергии, чем она ожидала. А необходимость каждый день демонстрировать ледяное спокойствие и безразличие Тристану не лучшим образом сказывалась на ее нервной системе. Большую часть дня Лула проводила в состоянии сексуального возбуждения, и всякий раз, когда Тристан проходил мимо – а происходило это подозрительно часто, – превращалась в невнятно лопочущую дурочку.

Но сегодня вечером Лула была решительно настроена выкинуть его из головы и от души повеселиться. Она заслужила право поднять бокал за свое повышение с коллегами.

В баре царил комфортный полумрак, темно-красные стены и длинные полки стонали под тяжестью книг в кожаных переплетах, добавлявших налет элегантности эклектичной коллекции винтажной мебели. Собравшиеся гости вальяжно развалились на пурпурных бархатных диванах, окружавших длинный низкий стеклянный шкаф, который использовался в качестве стола. Внутри шкафа-витрины хранилась всякая всячина, древняя на вид: пожелтевшие, написанные от руки письма, медные компасы и плюшевый кролик с цилиндром на голове.

Помахав имениннице, сидевшей во главе стола, Лула направилась к бару, чтобы взять себе апельсиновый сок с содовой. Она понимала, что падет на месте хладным трупом, если хотя бы понюхает сегодня коктейль.

Заметив, что на одном из диванов осталось немного свободного места, Лула втиснулась туда. Поставив бокал на стол, она подняла взгляд – и замерла от потрясения, увидев напротив Тристана, сиявшего своей неотразимой улыбкой.

Что, черт возьми, он здесь делает? Неужели Клэр додумалась пригласить босса на день рождения? И он принял приглашение, понимая, что здесь будет она, Лула? Конечно, ему не запрещено общаться с подчиненными в неформальной обстановке, но это ведь были ее друзья…

Лулу захлестнула досада: он решил испортить ей ночь своим одурманивающим присутствием! Как же она будет расслабляться и вести умные беседы, если этот «бог секса» собственной персоной будет маячить в поле зрения?

Лула быстро кивнула ему в знак приветствия и отвернулась, чтобы заговорить с сидевшим рядом мужчиной, изо всех сил пытаясь не обращать внимания на Тристана.


Пульс Тристана застрочил с неимоверной скоростью, когда Лула появилась в баре и скользнула на диван напротив него. Но волнение сменилось разочарованием, после того как она лишь холодно кивнула ему и отвернулась.

Ну уж нет, он не позволит ей так просто отделаться от него!

Поболтав какое-то время с парочкой радиоинженеров с «Флэш», Тристан стал украдкой наблюдать за Лулой через стакан виски с лимонным соком. Сидевший рядом с ней парень, похоже, всерьез увлек ее своим монологом, и Лула ни разу не взглянула в сторону Тристана, что безмерно его разозлило.

А она много слушала других, вдруг осознал он, наблюдая, как Лула кивает, внимая соседу по столу. Видимо, это умение слушать и делало ее истинным профи.

Тристан окинул взглядом парня, оценивая его. На радиостанции тот не работал, наверняка был другом Клэр. Кровь прилила к голове Тристана, когда парень положил руку на колено Лулы. Наглец явно мнил о себе слишком много, судя по тому, как то и дело приглаживал ладонью свою невероятно модную прическу и сидел на диване, вальяжно развалившись, словно купил это место.

Желание оберегать Лулу буквально изводило Тристана. Как и осознание того, что она, единственная, с кем он хотел беседовать сегодня вечером, сидит по другую сторону стола и ее откровенно лапает какой-то дерзкий юнец, и мизинца ее не достойный.

Сощурившись, Тристан вдруг заметил, как она подавляет зевоту, прикрывая рот рукой, и оглядывается, пытаясь перехватить его взгляд. Они наконец посмотрели друг на друга, и незримая связь между ними заставила воздух затрещать от искр. Лула могла ничего не говорить Тристану, чтобы дать понять: ей нужна его помощь.

Поднявшись, Тристан пробрался через сидевших коллег к дивану, на котором сидела Лула. Наклонившись между ней и юнцом, он дружелюбно улыбнулся:

– Привет, Лула, как дела?

– Неплохо, но мой новый босс – безжалостный эксплуататор, так что я выжата как лимон. – Она одарила его дразнящей улыбкой, и Тристан улыбнулся в ответ, обрадовавшись, что Лула снова с ним шутит. – Вообще-то я уже подумываю уходить, – продолжила она, отводя взгляд. – Мне нужно лечь спать пораньше.

– Да? Мне тоже. Я уйду с тобой. – Тристан выпрямился и замер, ожидая, когда она встанет.

Ему не хватало этого их шутливого флирта, и теперь представился идеальный шанс остаться с ней наедине.

Она тут же насторожилась:

– Тристан, ты не обязан этого делать…

– Я знаю, но я тоже совсем без сил. Я провожу тебя до метро. Сейчас я обитаю на Сент-Панкрас, так что нам по пути.

– Ты больше не живешь в отеле? – По легкому румянцу на ее щеках Тристан понял, что Лула думала о ночи, которую они провели вместе.

Кровь ревущим потоком хлынула по венам, и Тристан неловко пошевельнулся, пытаясь скрыть неуместный эффект, который произвели на него эти воспоминания.

– Я подумал: раз уж собираюсь пробыть здесь еще пару недель, лучше снять ненадолго апартаменты. У моего друга есть квартира в башне с часами на станции Сент-Панкрас.

– Правда? – заинтересовалась Лула.

– Да, классное место. Отличное расположение.

– И не говори.

Повисло неловкое молчание.

– Что ж, пойдем, – сказал Тристан, не давая ей шанса отвертеться.

Лула пристально посмотрела на него. По тому, как затрепетали ее веки, Тристан понял, что она опять мысленно спорила сама с собой.

Попрощавшись с уже основательно захмелевшей Клэр, которую очаровывал еще один пижонистый юнец, они вышли из бара на прохладный ночной воздух.

– Мне следовало дать понять, что мы уходим не вместе, – пробормотала Лула.

– Хочешь, чтобы я вернулся и объявил на весь бар, что мы не спим вместе этой ночью? – поддразнил Тристан. И не без удовольствия заметил, как ее губы дрогнули в скупой улыбке.

– Нет! – Лула легонько шлепнула его по руке, и это прикосновение чувственным эхом отозвалось на его коже. – Вот это уж точно даст повод для сплетен. Чересчур рьяные возражения и тому подобное…

Тристан усмехнулся, с трудом удерживаясь от желания стереть поцелуем этот притворно-хмурый вид с ее лица. Пройдя нескольких шагов, Лула споткнулась на мощеном тротуаре, и Тристан машинально взял ее под руку. Лула напряглась всем телом, но не отстранилась.

Он чувствовал тепло и упругость ее тела, их бедра мягко сталкивались в такт шагам, только усиливая страстное желание Тристана впихнуть Лулу в какой-нибудь темный переулок и все-таки создать достойный повод для сплетен.

Они шли в напряженной тишине, пробираясь по узким мощеным улочкам Фаррингдона к станции метро.

– Ты действительно живешь в часовой башне на Сент-Панкрас? – наконец нарушила молчание Лула.

– Угу.

– Просто это так… – Она запнулась, подыскивая верное слово.

– Претенциозно? – с улыбкой подсказал Тристан. – Смешно? Эффектно?

– Это просто чертовски круто. И как тебе удается так играючи все проворачивать?

Он прыснул.

– Я и не думал, что что-то там проворачиваю, но спасибо за комплимент.

– Пожалуйста.

– Хочешь взглянуть, где я живу? – вдруг спросил Тристан. Он ожидал, что Лула метко поставит его на место, но не мог отказаться от шанса заставить ее признать, что ей тоже надоело ограничиваться бесстрастно-вежливым общением.

Глаза Лулы оживленно распахнулись.

– Мне бы хотелось посмотреть, если, конечно, я не доставлю тебе хлопот. Просто взгляну одним глазком – и сразу убегу. Всегда хотела узнать, как все выглядит изнутри, – быстро, задыхаясь, выпалила Лула.

Тристан улыбнулся:

– Без проблем. Я не планировал снова выходить куда-то этим вечером, – заверил он, но от других обещаний воздержался.

– Тогда пойдем. Спасибо.

Они дошли до метро, вскочили в электричку и проехали одну остановку до Сент-Панкрас. Потом миновали турникеты и оказались на улице.

Лула подняла взгляд на величественную часовую башню из красного кирпича в неоготическом стиле и присвистнула:

– Ничего себе, Тристан, вот это да!

– Хорошо, когда у тебя друзья такого высокого положения, – съязвил он.

Они прошли через застекленный вход и направились к его апартаментам. Тристан старался не пялиться на ее шикарную попку, что было весьма непросто, ведь Лула на своих высоченных шпильках поднималась по лестнице прямо перед ним и ее бедра завораживающе покачивались…

Когда Тристан открыл дверь и продемонстрировал квартиру во всей красе, Лула потрясенно открыла рот. Апартаменты действительно были роскошными, с высоченными потолками, наружной зоной кирпичной кладки и занимающим целую стену книжным шкафом, набитым сотнями книг с яркими корешками. Лула обошла пространство, пробегая ладонями по элегантной современной мебели, деревянным балкам, винтовой лестнице из кованого железа, которая вела в мезонин, где располагалась спальня.

Когда Лула повернулась к Тристану, ее глаза сверкали от восторга.

– И почему же твой друг сам не живет здесь? Боже правый, если бы я была тут хозяйкой, ни за что и носа бы отсюда не высунула, не говоря уже о том, чтобы сдать кому-то эти апартаменты!

– После свадьбы его жене захотелось чего-то побольше. Она заставила его уехать отсюда, – закатил глаза Тристан.

Лула улыбнулась, вспомнив о его неприязни к браку.

– Что это я уловила, намек на презрение?

Тристан пожал плечами:

– Поначалу он неплохо здесь устроился. А теперь живет в пригороде сам не свой и лебезит перед женой, которая если и отпускает его куда-нибудь развеяться, то с большим скрипом.

Тристан плюхнулся на диван и стал наблюдать, как Лула обходит апартаменты, двигаясь от маленькой кухни со столовой к жилой зоне. Закончив с осмотром, она села на другой диван, напротив, и, нахмурившись, взглянула на Тристана.

– А что, если ты отличаешься от своего отца? Может быть, однажды, когда встретишь подходящую женщину, тебе понравится мысль о женитьбе. – В ее голосе зазвучали оживленные нотки надежды, словно Лула никак не могла поверить в то, что ему хорошо и так, как сейчас, одному.

– Все может быть, но я в этом сомневаюсь, – усмехнулся Тристан. – Я только что расстался с женщиной, которую считал для себя идеальной партией, но у меня никогда не возникало желания жениться на ней.

Под струившимся сверху ярким светом лицо Лулы казалось бледным. Она отвела взгляд.

– Почему ты расстался со своей девушкой?

Тристан не хотел рассказывать об этом, но и не мог лгать ей.

– Она бросила меня ради моего брата.

Она изумленно смотрела на него.

– Нет! Как это гадко!

Тристан ждал жалости, так что ее негодование приободрило его. Он попытался легкомысленно улыбнуться, хотя от неловкости его бросило в жар.

– Да, гадко и унизительно.

– Поверить не могу, что твой собственный брат так с тобой поступил!

– Джон такой, – презрительно хохотнул Тристан. – И я еще возился с этим придурком многие годы!