Он хотел этого. Она хотела этого. Черт возьми, так почему бы нет?


Лула едва успела окинуть взглядом окружающую роскошь, пока Тристан вел ее в свой гостиничный номер. Они продолжали неистово целоваться в лифте по пути наверх, не в силах совладать со своей страстью.

Лула не могла поверить, что это происходит наяву, но была на седьмом небе от счастья. Легкое опьянение окрылило ее, а в глазах Тристана бушевала такая страсть… Никогда еще Лула не чувствовала себя такой привлекательной, такой желанной, и она в который раз пылко прильнула к его губам. Тристан отреагировал мгновенно, собственническим жестом притянув к своему твердому как камень телу, давая понять, как сильно хочет ее.

Все мысли тут же вылетели у Лулы из головы, а хладнокровие и сдержанность унесло стремительным дуновением страсти. С Тристаном она наконец-то дала себе волю, бесстыдно скользя руками по его телу и не сдерживая хриплых стонов. Впервые за долгое время она чувствовала себя раскрепощенной, сексуальной и по-настоящему живой.

Подняв руки, она позволила Тристану стянуть с себя блузку и бросить ее на пол к их ногам. Потом он стал спешно возиться с застежкой бюстгальтера, пока наконец не справился и не сорвал его с Лу.

– А у тебя роскошные груди, Луиза, – прорычал Тристан и, опустившись на колени, взял один из сосков в рот, осторожно потянул его зубами, а потом стал кружить языком по набухшей ареоле.

Лу чуть не поправила его, назвав свое настоящее имя, но удержалась от этого, когда невероятное блаженство пронзило тело, сосредоточившись там, где его рот прильнул к ее груди, а его губы и зубы дразнили ее кожу.

Сегодня ночью ее звали Луизой. Эта Луиза была притягательной, сексуально-напористой женщиной, которую сама Лула не узнавала, но решила всецело подчинить тело и разум чистому эгоистичному наслаждению.

Тристан скользнул ладонями по бедрам Лу, повозился с пуговицей на ее джинсах и, расстегнув молнию, стянул их с нее. Потом помог ей снять шпильки и, подняв взгляд, одарил такой чувственной улыбкой, что все ее тело затрепетало.

Сжав голову Тристана, Лула потянула его наверх и заставила встать, чтобы снова жадно прильнуть к его губам. В этой сладострастной игре ей хотелось не только брать, но и отдавать.

– Я хочу чувствовать, как ты прижимаешься ко мне, – прошептала Лула у его рта.

Улыбнувшись, Тристан отстранился, оставив ее ловить ртом холодный воздух. Потом сорвал с шеи галстук и сдернул через голову еще толком не расстегнутую рубашку.

Бросив одежду на пол, он поманил Лулу дразнящим взглядом, и она шагнула вперед, положив дрожащие ладони на точеную плоскость его груди. У Лулы перехватило дыхание, стоило окинуть взглядом твердые очертания его тела.

Он явно не вылезал из тренажерного зала.

– Никогда еще не видела наяву кубики на животе, – призналась она, с восторгом улыбаясь, как законченная дурочка.

В его глазах ясно отразились жар и мощь владевшего им возбуждения, и внутри у Лулы все оборвалось.

– Иди сюда. – Он притянул ее к себе, их тела слились воедино, а бурлящий в его крови пыл восхитительными волнами устремился по ее венам.

А потом его горячие настойчивые губы снова прильнули к ее губам, язык ворвался в ее рот, щекоча ставшие такими чувствительными губы, исследуя и проникая все дальше, еще глубже и упорнее, чем прежде.

Она жаждала почувствовать его язык на своей коже. Повсюду. Но сначала ей хотелось наглядно показать этому «богу секса», с кем он имеет дело.

Луле пришлось повозиться, чтобы справиться с застежкой брюк Тристана и спустить их с его мускулистых ног. Он сбросил ботинки, сорвал с себя остатки одежды и вскоре уже возвышался над Лулой абсолютно голый, напоминая идеальный образец мужчины.

Его волосы растрепались под ее неутомимыми пальцами, стекла очков поблескивали в мягком свете лампы, которую он оставил включенной. При нем остались лишь очки и улыбка, и это казалось каким-то неприлично чувственным, заставляя Лулу дрожать от пропитанного вожделением предвкушения.

Оттолкнув Тристана к стене, она скользнула ладонями по твердым контурам его груди, оценивая четкие линии мускулов и контрастирующую с ними мягкую гладкость кожи. Его обнаженная мощь заставляла ее немного нервничать, и все же Лула знала, что с этим мужчиной была в полной безопасности.

Она доверяла ему, а он, казалось, доверял ей.

То, что Тристан позволял Луле так дерзко обращаться с ним, немало подстегивало ее уверенность в себе. Он не просто брал, что хотел, – он желал видеть, что она дает ему. Что-то в осознании этого наполняло Лулу несказанным счастьем. Никогда прежде ей не доводилось испытывать подобное ощущение сексуального контроля над мужчиной. И поскольку Тристан позволял ей брать инициативу на себя, ее волнение вскоре испарилось.

Скользнув рукой вниз по его телу, Лула нащупала твердый член, выпрямившийся у живота, и пощекотала кончиками пальцев головку. Тристан резко, прерывисто задышал, и Лула довольно улыбнулась. Обернув руку вокруг его плоти, она принялась медленно, плавно поглаживать ее и, наклонив голову, стала осыпать легкими дразнящими поцелуями его мощную грудь, кружа языком над соском. Наконец, выпрямившись, Лула провела языком по твердым линиям ключицы и впадине горла.

Кожа Тристана отдавала восхитительной смесью сладкого и соленого, и рот Лулы увлажнился, реагируя на едкий привкус.

– Хочу тебя съесть, до чего ты вкусный, – прошептала она у его кожи и почувствовала, как Тристан тихо засмеялся.

Какое-то время Лула исследовала его широкий торс губами и языком, продолжая поглаживать твердую плоть. Ее дыхание учащалось, становясь все жарче и оставляя легкие влажные следы на его коже. Во время этой чувственной игры она слышала, как из груди Тристана вырывается хриплое учащенное дыхание.

– Лу… – взмолился он осипшим голосом.

– Да? – не менее хрипло прозвучал ее собственный голос.

– Я не смогу долго терпеть эту пытку. Тебе придется остановиться, если не хочешь, чтобы все закончилось слишком быстро.

– Хорошо… – прошептала она, в последнем распаляющем жесте сжимая ладонь вокруг члена.

То ли застонав, то ли засмеявшись, Тристан скользнул руками под ягодицы Лулы и приподнял ее. Пока он нес Лулу к огромной кровати, твердое свидетельство его возбуждения с томительным блаженством прижималось к пылающему жару между ее ног.

Опустив ее на постель, Тристан наклонился, чтобы настойчиво прильнуть к ее рту. Потом его губы заскользили дальше, снова закружившись над особо чувствительной кожей ее грудей. Он задержался там на целую минуту, и Лула было подумала, что испытает экстаз от одной только ласки грудей, когда Тристан спустился ниже.

Ее тело затрепетало от предвкушения, когда он спустил с нее трусики и наклонился, чтобы провести языком по обнажившемуся треугольнику между ее бедрами, плавно лаская самые чувствительные участки ее тела. Она уже с трудом сдерживала крик, отчаянно желая, чтобы Тристан проник языком туда, внутрь…

Когда Тристан сделал это, Лулу будто пронзило электрическим разрядом чистого блаженства, и она инстинктивно подняла бедра, позволяя ему пробираться все глубже. Никогда еще она не ощущала себя на чувственной грани, готовая вот-вот потерять голову. И это был такой кайф…

Он нежно поглаживал ее языком, приближая к невероятной силы оргазму. Но она жаждала большего.

– Я хочу почувствовать тебя внутри, – прошептала она, надеясь, что Тристан ее слышит. И он потянулся выше, оставляя дорожку из поцелуев на ее коже. Легонько пощипав соски, снова с неистовством прильнул к ее губам.

Луле требовалось вернуть себе контроль над этой страстной игрой. Прямо сейчас.

– А ну-ка, на спину, – скомандовала она, выскальзывая из-под Тристана и толкая его в плечо, чтобы заставить принять положение, которое она хотела.

Тристан послушно опустился на спину и, с удивлением вскинув бровь, улыбнулся ей.

– Кто бы мог подумать, что эта малышка окажется таким деспотом, – заметил он, запуская руку в ее волосы и завладевая губами.

– Я такая, маленькая да удаленькая, – ответила она, на миг прервав страстные поцелуи.

– Вижу. – Задорный блеск глаз Тристана красноречиво поведал Луле, что ему это понравилось.

– Подожди здесь. – Она вспорхнула с кровати и метнулась туда, где валялась ее одежда.

Ого, этот люкс был просто громадным! Чтобы остановиться здесь, должно быть, пришлось изрядно облегчить карманы. Тристан наверняка занимается каким-то серьезным бизнесом, раз может себе это позволить.

Выбросив эту случайную мысль из головы, Лула отыскала свою сумочку и порылась в одном из внутренних карманов. Вытащив оттуда бумажные носовые платки, дисконтную карту кафе и резинки для волос, она наконец-то нашла, что искала.

Приподнявшись на локтях, Тристан с интересом наблюдал за Лулой. Она торжествующе помахала своим трофеем в воздухе.

– Ты носишь с собой презервативы?

Она пожала плечами, вдруг с досадой осознав, как это может выглядеть.

– Конечно, почему бы и нет? Я отвечаю за последствия в той же мере, что и ты, – пробормотала она.

И тут же воодушевилась, когда Тристан, явно впечатленный, многозначительно посмотрел на нее и медленно кивнул.

– А ты начинаешь мне нравиться, Луиза, – шутливо заметил он, и она снова чуть не поправила его.

Взобравшись на постель, она оседлала его и скользнула вдоль его тела, проводя сосками по его коленям и бедрам. Потом сжала груди рукой и поймала в ловушку между ними его большой восставший член. Тристан застонал, когда Лула принялась двигать его плоть взад-вперед между этими мягкими подушечками, удерживая вес своего тела на свободной руке, упирающейся в кровать. Одновременно Лула умудрялась ласкать языком выпуклости и впадины его накачанного пресса.

Она замерла на мгновение, когда Тристан запустил руки в ее волосы и стал медленно поглаживать пальцами голову, улавливая ритм движений. Он явно наслаждался этим восхитительным, интимным жестом, и Лула ощутила прилив невероятных эмоций. Большинство ее сексуальных контактов проходили наспех, без долгих прелюдий. Никто и никогда не ласкал ее так, как это делал Тристан. Он вел себя так, словно ценил и даже почитал ее.

Тристан, должно быть, решил, что ей не нравятся его ласки, потому что убрал руки. Подняв взгляд, Лула увидела, что он вытянул их над головой и сжал пальцами изголовье кровати.

Лула хотела сказать ему, что ей по душе все его ласки, но не знала, как это сделать, не показавшись вульгарной. Да и любые разговоры в этот момент могли развеять чувственный настрой.

Подтянувшись выше вдоль его тела, Лула устроилась на самой вершине бедер Тристана, заманивая его в ловушку между своих ног.

Он расплылся в улыбке:

– Мне нравится смотреть, как ты сидишь здесь, такая сексуальная и самоуверенная.

В ответ у Лулы тревожно защемило в груди. Ей не хотелось, чтобы Тристан сосредоточивался на ней; она предпочла бы, чтобы он концентрировался на своем собственном удовольствии. Наклонившись, она сдернула с его носа очки и аккуратно положила их на тумбочку рядом с кроватью.

– Теперь я тебя совсем не вижу, – с мучительной досадой простонал он.

– В этом-то все и дело. Зато ты сможешь чувствовать меня, – объяснила Лула, разрывая упаковку презерватива.

Из его груди снова исторгся стон, на сей раз полный истинного вожделения.

Она быстро раскатала латекс по плоти Тристана, наслаждаясь его стонами от удовольствия.

Подтянувшись вверх, Лула встала на колени, нависнув над ним и готовясь принять в себя кончик его плоти. Услышав глубокий вдох Тристана, она улыбнулась, и он еще крепче вцепился в изголовье кровати. Медленно, осторожно Лула опустилась на него, смакуя давление от заполнявшей ее плоти.

Они с Тристаном идеально подходили друг другу, его длинный ствол достигал самых глубин ее лона, и Лула инстинктивно задвигалась, то глубоко вбирая его в себя, то почти соскальзывая с него.

– Вау, вау, вау… – пробормотал Тристан.

Продолжая двигаться, Лула откинулась назад, положив руки ему на бедра, и волосы каскадом рассыпались по ее спине.

Лула почувствовала, как тело Тристана под ней содрогнулось, и увеличила скорость движений, двигая тазом взад-вперед и наслаждаясь мощными фрикциями внутри своего тела.

Тристан облизнул пальцы и скользнул ими между ее ног. Он стал потирать чувственный бугорок, наполняя ее тело множеством невероятных ощущений.

Лула, переполняемая томительным напряжением от его ласки, ускорила темп, ощущая приближение оргазма, подступающая чувственная кульминация уже вовсю дразнила ее тело, обещая неземное блаженство.

Восхитительное напряжение все нарастало и нарастало, пока Лула не решила, что вот-вот сойдет с ума от жажды разрядки и наконец не отдалась на волю чувств. На мгновение взлетев ввысь, она провалилась в глубокую темную пещеру эйфории, и яркие искры взорвались перед ее глазами.