Кэсси Кросс - Мимолетное знакомство

Выражение его лица тут же смягчается, и инстинктивно я понимаю, что сказала правильную вещь. Нейт возвращается к поглаживанию моих ног, и я делаю глубокий вдох и ахаю, когда он находит уязвимое место, нуждающееся в особом внимании.

— Мне нравится моя работа, — объясняет он. — Я просто хочу попробовать что-нибудь новое.

— Думаю, тебе следует это сделать. Вы придумали название?

— Кайлу — моему другу — нравится «Rocky Mountain Rec», но... Я не знаю.

— Мне тоже нравится. — Мне не требуется даже и десяти секунд, чтобы начать мысленно выстраивать идею логотипа, хотя Нейт даже не дает мне ни малейшего намека на то, что ему интересна моя идея. — Все просто, прямо слетает с языка. Передает цель компании, — говорю я, с зевком заканчивая предложение. 

Нейт нежно мне улыбается перед тем, как нежно похлопать меня по ноге.

— Пойдем, — говорит он, перекинув ноги на другую сторону гамака. Как только он встает, то предлагает мне руку. Я слишком устала, чтобы спорить, и слишком заинтригована, чтобы не принять ее.

— Куда мы? — я позволяю ему поднять меня. Он берет мой ноутбук, затем идет и выключает камин.

— Обратно в дом, в комнату, свободную от порно, в которой тихо и спокойно. Сегодня ты можешь спать в моей комнате. Я лягу на полу. А завтра утром я попрошу маму выделить тебе другую комнату.

— Ты не обязан этого делать, — говорю я, моргая сонными глазами.

— Я знаю. — Он улыбается мне, и это настолько прекрасное зрелище, что я просто встаю и следую за ним в главный дом. 

Я следую за Нейтом через кухню; дом устрашающе тих по сравнению с тем, как громко здесь обычно, когда семейство Райтов собирается вместе. Я изо всех сил стараюсь не шуметь, поэтому тихо крадусь на цыпочках, боясь кого-нибудь разбудить.

— Я единственный, чья комната находится внизу, — объясняет Нейт. Он говорит не совсем обычным голосом, и мягкость в интонации заставляет меня улыбнуться. — Никто нас не слышит.

Он ведет меня в гостиную с телевизором размером с киноэкран и деревянным балочным потолком, затем вниз по длинному коридору. Снимки в винтажных рамках украшают стены, и часть меня хочет попросить его притормозить, чтобы я смогла хорошенько их рассмотреть. Но мои веки тяжелы, а завтра еще будет время их посмотреть.

— Эта моя, — говорит Нейт, ведя меня через слегка приоткрытую дверь в конце коридора. Он тянется и включает свет, и я улыбаюсь, когда вижу его комнату изнутри. Я знаю, что он вырос здесь, и ожидала увидеть двухъярусную кровать и постеры полуголых женщин; ну, вы знаете, типичный подростковый стиль. Но эта комната не выглядит, будто когда-либо принадлежала подростку. Либо Эми переделала ее, после того как Нейт уехал в колледж, либо у него всегда был хороший вкус.

Стены насыщенного бежевого цвета, и ряд книжных шкафов из темного дерева у стены напротив двери. В книжных шкафах хранится бесчисленное множество книг. Некоторые из них лежат на боку, некоторые — выстроены в ряд по размеру, от самых высоких к самым низким. Переплеты всех их сильно потрепаны, и мне нравится тот факт, что он любит читать. Я не собиралась об этом спрашивать, но это приятно знать. Вместо постеров полуголых моделей, которые я ожидала увидеть — картины озер и гор. Плакаты сноубордистов и лыжников. Все вокруг заставлено спортивным инвентарём, и им же занят почти каждый предмет мебели. Лыжи, клюшка, теннисная ракетка. Даже если бы я не знала, что Нейт — управляющий магазина спортивных товаров, я бы догадалась об этом, основываясь на огромном количестве вещей, находящихся в его комнате.

Кровать Нейта огромна и идеально заправлена. Я не могу перестать думать, его ли это рук дело, или Эми приходит сюда каждое утро, когда он дома, и заправляет его кровать. Я понимаю, что любой из двух вариантов имеет место быть.

— Ванная здесь, — говорит Нейт, открывая дверь позади себя. — Я постараюсь не забывать опускать сиденье для тебя. — Он подмигивает, так что я понимаю, он шутит, и когда я прислоняюсь к дверному проему, чтобы заглянуть внутрь, не могу поверить, насколько огромна ванная. Красиво выложенная плитка с открытым душем, наподобие тех, что вы можете увидеть в журнале по дизайну. Определенно, Эми и Джек недавно сделали здесь ремонт. Никаких шансов, что это место выглядело также, когда Нейт учился в старшей школе.

Он подходит к своему шкафу, достает одеяло и две подушки, затем расстилает одеяло на полу. Обходит импровизированную постель и стелет простыни на свою настоящую кровать, подготавливая ее для меня. Он взбивает подушки с театральным хлопком, и затем указывает руками.

— Это все твое, — говорит он.

Я забираюсь в постель, и она мягче, чем я могла себе представить. Мои колени утопают в перине, пока ползу на другую сторону, и я ловлю себя на мысли, что рада тому, что у Итана дешевый громкий секс с его новой девушкой, потому что этот матрас гораздо лучше того, что в моей гостевой комнате. Я пытаюсь сказать себе, что мой комфорт никак не связан с тем, что Нейт настолько близко. Он накрывает меня одеялом, затем с нежной улыбкой на лице встречается со мной взглядом. Его взгляд задерживается, и у меня такое чувство, словно он хочет что-то сказать, но вместо этого просто шепчет:

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Нейт скользит кончиками пальцев вдоль одеяла, и затем разворачивается и входит в ванную, закрыв за собой дверь. Я поворачиваюсь на бок и наблюдаю в щель под дверью за тенями от его ног. Вся постель пахнет им, я возвращаю голову на подушку и вдыхаю. Это не одеколон или нечто подобное, что вы можете купить, это сочетание чистоты и свежего воздуха, которое присуще ему, и я хочу набрать его в бутылку, чтобы забрать с собой домой. Что-то мне подсказывает, что запах не был бы столь притягательным, если бы Нейта не было рядом, но я отталкиваю эту мысль подальше.

Нейт выходит из ванной, одетый в серую футболку и голубые шорты, и когда он тянется выключить свет, я зову его.

— Да?

— Тебе не обязательно спать на полу, — говорю я, сжав губы, когда оттаскиваю простынь, чтобы освободить для него место.

— Ты уверена?

Я уверена, что, скорее всего, это глупый шаг с моей стороны. Но я хочу, чтобы он был в этой постели рядом со мной. Я не могу этого отрицать.

— Ты уже был во мне, — говорю я, пытаясь поддразнить его. — Делить кровать, по сравнению с этим, ничто.

Когда наши глаза встречаются, моя предполагаемая шутка кажется слишком глубокомысленной. Но губы Нейта приподнимаются в полуулыбке, и он, так или иначе, забирается в постель.

Я лежу на боку, а он — на спине, хотя могу сказать, что он хочет повернуться в мою сторону. Возможно, из-за того, что я в постели, или потому, что он всегда так спит, я не знаю. Он смотрит на меня, и я улыбаюсь, надеясь, что он поймет, что я не против того, чтобы он двигался. Мы ощущаем неловкость, словно пара подростков; это в какой-то степени мило и определенно сводит с ума. Наконец-то, он поворачивается, его глаза по-прежнему прикованы ко мне, и я не могу отвести взгляд. Не хочу. Лунный свет, льющийся через окно позади меня, отбрасывает самое красивое сияние на его лицо. Голубоватое и немного неясное, словно я в каком-то легком тумане. Нейт улыбается этой довольной, ленивой улыбкой, словно ни в одном месте мира ему не было бы лучше, чем здесь, в этой постели со мной.

— Ты будешь здесь, когда я проснусь? — спрашивает он.

Это мог бы быть мстительный вопрос, учитывая то, как я повела себя в последний раз, когда мы были в одной постели. Но он так тихо спрашивает, что больше похоже на желание, чем на что-либо другое.

— Да, — шепчу я.

Мгновение он смотрит на меня, затем тянется и заправляет прядь волос мне за ухо, кончиками пальцев нежно скользя по моей щеке. Его прикосновение оставляет горячий след на моей коже, заставляя меня желать большего. Это опасное, прекрасное чувство. Он быстро убирает руку со вспышкой сожаления, промелькнувшей на лице. Мне это не нравится; я больше предпочитаю улыбку, которую видела мгновением раньше.

Возможно, это от того, что я соскучилась по тому, чтобы вот так просто спать с кем-то, или, возможно, от того, что я соскучилась по ощущению чьей-то кожи, я не знаю. Но я тянусь и переплетаю наши пальцы, соединяя наши руки.

Закрываю глаза и засыпаю намного крепче, чем за все эти последние месяцы.

Утренний воздух прохладен и свеж, и солнце сияет очень ярко, предвещая наступление прекрасного дня. Джесса, Бен, Габби и Мадлен идут перед нами, прокладывая новую тропинку по мягкой зеленой траве в поле позади дома Райтов. Мы с Нейтом плетемся за ними, через каждые пару шагов, улыбаясь, смотрим друг на друга. Иногда первым отворачивается он, иногда — я. Но наши глаза всегда находят друг друга, от чего внутри меня разливается тепло.

Прошлой ночью я осталась с ним и утром все еще была там, как и обещала. Когда мы проснулись, наши руки и ноги были переплетены: его левая рука онемела от того, что на ней всю ночь лежала моя голова, а моя нога затекла, с середины ночи застряв в ловушке между его икрами. Он массировал мою ногу до тех пор, пока она вновь не обрела чувствительность, а я скользила пальцами вниз по его руке, помогая привести ее в чувство. Мы смеялись и дразнили друг друга до тех пор, пока наконец-то, не скатились с кровати, и покинув его комнату, я почувствовала боль, совершенно непохожую на ту, которую испытывала, когда покидала его в отеле ранним утром после того, как мы переспали.

В душе я слишком долго и слишком много думала о том, что должна и не должна чувствовать, и дала себе слово держать с ним дистанцию, только для того, чтобы защитить свое сердце. Потом я увидела его за завтраком, когда он рассказывал Мадлен глупую историю о троллях, в попытке заставить ее съесть яйца, и поняла, что не смогу держаться в стороне от него. В любом случае, какая теперь разница? Через четыре дня он вернется в Колорадо, а я — в Техас, и на этом все закончится. Что неправильного в том, чтобы наслаждаться этим, пока есть возможность? Мне просто нужно быть осторожной. Я смогу быть осторожной.

Джесса и Габби держат Мадлен за руки, раскачивая ее в воздухе во время ходьбы. Я помню, как делала также, будучи маленькой, когда мои родители все еще были вместе. Это одно из моих самых ранних воспоминаний и одно из тех немногих, которые у меня есть, с тех пор, когда мы были вместе, как семья. Пронзительный хохот Мадлен, пока она качается взад-вперед, звучит так, будто это лучшее время в ее жизни.

— Знаешь, — говорит Джесса, — помню, когда мама и папа качали так Бенни, и его руки выскользнули из их. Он приземлился на спину. — Она смеется так, как любая сестра смеялась бы над злоключением одного из ее младших братьев и сестер.

— Так вот, что произошло, — смеется Нейт, глядя на свою сестру, словно это разумное объяснение тому, что он всегда думал, будто с Беном было что-то не так.

— Ну, если вы спросите меня, думаю, Нейт определенно показывает классические признаки сильного удара головой, — говорит Бен.

— Тебя никто не спрашивал, — смеясь, отвечает Нейт. Он подмигивает мне, прежде чем посмотреть вперед, и все внутри меня трепещет. 

Бен игнорирует его.

— Помнишь, когда он побрился в средней школе? Так неровно. — Он оглядывается на своего брата, указывая на его голову. 

Нейт притворяется обиженным.

— Моя голова практически идеальной формы. И лысым я выглядел круто. — Он наклоняется настолько близко ко мне, что я чувствую ухом его щетину. — Я на самом деле выглядел круто.

С волосами, без волос. Не представляю, что Нейт может плохо выглядеть.

— Каждый выглядит круто побритым налысо, когда это его выбор, — говорит Джесса. — Как только проявится семейное облысение Райтов, вы по-другому запоете.

— Всегда есть "Регейн"[5] , — смущенно потирает затылок Бен.

Габби пытается быть незаметной, отклоняясь назад, чтобы получше рассмотреть его ситуацию с волосами, и я смеюсь. Мадлен вырывается от Габби и Джессы и опережает нас, ее длинные, вьющиеся каштановые волосы развеваются позади нее. Джесса бежит за ней и, наконец, поймав ее, щекочет, и они обе падают на землю в приступе смеха.

— Я хотела сказать тебе, — говорит Габби. — Мы с Беном собираемся вечером поужинать с Итаном и Эмили. — Она медленно поворачивается и смотрит на меня настороженными глазами, словно переживает по поводу моей реакции. Я не ожидала, что она будет проводить все свое время со мной. Какой смысл приглашать Итана, если бы его собирались отнести к статусу непрошеного гостя, изолированного от лучшего друга? Я сказала, что не против его приезда, и, думаю, что до сих пор так себя и вела.