— Я просто хотела убедиться, что ты в порядке.

Ее глаза вспыхивают, и она снова нервно оглядывается по сторонам.

— Кто-то ищет тебя? — осторожно спрашиваю я.

Ее глаза снова находят мои, она выглядит такой напуганной.

— Я не знаю вас, — тихо произносит она. — Пожалуйста, уходите.

— Я знаю, что ты не знаешь меня, но я тебя знаю. Видела раньше. Я знаю… знаю, что с тобой происходит.

Ее глаза становятся огромными, словно блюдца, и она отступает назад на несколько шагов.

— Я здесь не для того, чтобы причинить тебе боль, — осторожно начинаю я. — Всего лишь хочу помочь. Ты не заслуживаешь того, что с тобой там сделали. Я могу помочь…

Ее нижняя губа дрожит.

— Как тебя зовут? — спрашиваю я, протягивая свою руку.

— Х-Х-Хейли.

— Приятно познакомиться, Хейли.

Она потирает плечи, нервно озираясь по сторонам.

— Ты потерялась?

— Нет, — шепчет она. — Я сбежала.

— Тебя нужно куда-то отвести?

Она качает головой.

— Они вот-вот будут здесь. Я не могу сбежать. Я никогда не смогу уйти достаточно далеко.

— Хейли, — говорю я, подойдя ближе. — Ты сможешь. Я могу помочь тебе. И полиция. То, что они делают неправильно, и…

— Нет, — всхлипывает она, окидывая взглядом переполненный торговый центр. — Не нужно полиции. Нет. Он сказал, никакой полиции.

— Кто сказал? — шепчу я, пытаясь не напугать ее больше, чем уже напугала.

— Я не могу больше говорить, — лепечет она, ее голос звучит так тихо, что я едва его слышу.

— Позволь мне вытащить тебя отсюда, Хейли. Пожалуйста. Я могу помочь тебе.

— Никто не может мне помочь.

— Хейли!

Холодный грубый голос заставляет меня обернуться и посмотреть на мужчину, идущего по направлению к нам. Он одет в белую рубашку на пуговицах и черные штаны, у него седые волосы. И именно в нем я узнаю мужчину, которому была передана Хейли, когда я наблюдала за тем нездоровым ритуалом той ночью. Он старше, чем я думала, и моя кровь холодеет.

— Пора идти, — говорит он, останавливаясь рядом с ней, не сводя при этом с меня взгляда.

Мне становится не по себе. Я чувствую, как от одного его взгляда ко мне подступает тошнота.

— Я просто п-п-потерялась и попросила эту милую даму помочь мне, — шепчет Хейли, потупив взгляд.

— Спасибо, что помогли, — говорит мужчина, все еще не сводя с меня взгляда.

— Вам не сойдет это с рук, — отрезаю я.

Он держится хладнокровно.

— Не понимаю о чем вы, но спасибо, что помогли моей дочери.

— Она не твоя дочь, и мы оба это знаем. Ты, больной ублюдок! — визжу я.

— Пойдем, Хейли, — говорит он, уводя ее, придерживая за предплечье.

— Отпусти ее! — всхлипываю я, бросаясь вслед за ними. — Отпусти ее, грязный ублюдок!

Подходит сотрудник службы безопасности и кладет руку мне на плечо.

— Мисс, пожалуйста, успокойтесь!

— Не позволяйте ей уйти с ним. Он извращенец. Грязный сукин сын.

Мужчина смотрит на офицера.

— Простите, мы с дочерью пришли за покупками, а эта девушка появилась из ниоткуда. Кажется, она ее с кем-то перепутала.

— Мисс, это ваш отец? — спрашивает охранник Хейли.

— Скажи им правду, Хейли, — прошу ее я. — Они могут помочь тебе.

— Он мой отец, — говорит она, глядя куда угодно, только не на меня.

— Она вынуждена говорить это! — кричу я, когда офицер тянет меня прочь. — Пожалуйста!

— Спасибо, офицер, — говорит сукин сын, глядя на меня, прежде чем исчезнуть с Хейли.

— Не позволяйте им уйти! — кричу я.

Охранник оттаскивает меня в тихий коридор.

— Успокойтесь, или я буду вынужден вызвать полицию.

Нет. Только не это. С меня достаточно полиции. Единственное, что они делают, это обманывают меня.

Он смотрит на меня, и я понимаю, что должна сделать вид, будто успокоилась, иначе не выберусь отсюда. Я кладу руку на сердце.

— Простите, я, наверное, действительно перепутала. Я недавно потеряла свою сестру из-за ужасного мужчины. И подумала, что это он.

Его лицо слегка смягчается.

— Сочувствую вам, но вы не можете бегать в торговых центрах и орать на людей.

Я киваю, глядя на него из-под ресниц.

— Простите.

— Думаю, вам нужно пойти домой, пока еще чего-нибудь не произошло.

Я киваю.

— Простите, сэр.

Он тоже кивает, и я захожу обратно в торговый центр. Я иду в том направлении, куда мужчина повел Хейли, но только целый час бегаю по кругу. Они ушли. Разочарованная, сердитая и отчаявшаяся я иду по направлению к машине и еду домой. Я думаю о ней все время. Она была так напугана. Так одинока. Кто-то должен ей помочь — она в ловушке.

Я не могу допустить, чтобы это продолжалось.

Я должна что-то сделать.

ГЛАВА 12


Только войдя в дом, я осознаю, что что-то не так.

Это ощущается сильнее, чем что-либо. Не понимаю почему, но что-то изменилось. Я осматриваюсь, бегло пробегая взглядом по мебели, кухне — ничего. Я медленно поворачиваюсь в сторону лестницы и вижу его. Он стоит, скрестив руки, и смотрит на меня. Это застает меня врасплох, и я отскакиваю назад, одной рукой прикрыв рот, чтобы заглушить крик.

— Хит? — наконец выдавливаю я.

Он спускается и выходит на свет. Он разозлен. И очень сильно.

Ему все известно.

Я сглатываю.

— Что. Черт возьми. С тобой. Не так? — слова хлещут, словно кнут, и я отступаю еще на один шаг назад.

— Она была одна, напуганная… Я просто пыталась помочь.

— Я же говорил тебе держаться от этого подальше, — он рычит так громко, что я вздрагиваю.

Он страшен в гневе. Реально страшен.

Но я так просто не сдамся.

— Да? Что ж, мне уже надоело выслушивать тебя, к тому же, ты никогда не бываешь рядом достаточно долго, чтобы твое мнение имело хоть какое-то значение, — кричу я в ответ.

Его челюсть дергается.

— Хочешь, чтобы тебе навредили?

— Может быть, — выплевываю я.

— Боже, Люси! Что, черт возьми, с тобой творится? — вопит он так громко, что его большое тело содрогается при каждом слове. — Кричать посреди торгового центра!

— Пошел ты.

Он моргает.

— Прости, что?

— Я сказала, — кричу я, подбегая и тыкая пальцем ему в грудь, — Пошел. Ты.

— Прекрати, — предупреждает он.

— Или что? — с вызовом спрашиваю я. — Снова сбежишь? Давай, черт возьми, вперед, Хит. Мне все равно. Этой девушке нужна помощь, и никакие твои слова меня не остановят, пока я не буду уверена в том, что ей помогли. И я сделаю для этого все. Так что проваливай к черту.

Его большое тело движется быстро, он хватает меня и прижимает к ближайшей стене. Я с трудом могу дышать, когда он наваливается на меня всем телом, стискивая так, что я не могу пошевелиться.

— Какая же ты строптивая, заносчивая, но в то же время прекрасная женщина.

После этих слов его губы впиваются в мои.

В ответ с моих губ слетает стон. Как же мне надоело притворяться. Я хочу его. И не намерена больше ждать. Я отвечаю на его поцелуй, и, когда его язык скользит мне в рот, я стону в знак приветствия. Поцелуй наполнен страстью, гневом и немного отчаянием — такой, каким и должен быть настоящий поцелуй. Я жадно хватаюсь за его рубашку, не в силах сдерживать себя ни секундой дольше, тяну ее вверх, и он отклоняется, чтобы я могла стащить ее через голову.

Его тело такое крепкое. Кожа такая горячая.

Я прижимаюсь губами к его плечу и провожу языком вдоль ключицы, к шее. Он стонет, хватает мою рубашку и стягивает так же быстро, как и я сняла его. Его огромная рука находит мою грудь, полностью накрывая ее. Я стону и выгибаюсь ему навстречу. Свободной рукой он расстегивает мой лифчик, позволяя тому упасть на пол, затем наклоняет голову и всасывает сосок, пытаясь вытащить меня из джинсов.

— О, Боже, — стону я.

Он кусает меня.

Боль пронизывает все мое тело, но я выгибаюсь навстречу ему еще больше, трусь бедрами о его руку, пока он снимает с меня джинсы. Следом идут мои трусики, и он рычит от удовольствия, когда его рука находит влажность между моих ног.

— Такая сладкая, как я себе и представлял.

Я дрожу в его руках, протягиваю руку к его джинсам и расстегиваю верхнюю пуговицу. После этого они сразу же спадают, и я понимаю, что под ними нет нижнего белья. От одной мысли об этом у меня текут слюнки, и мой взгляд опускается вниз. Его член прекрасен, а размеры пугают. У меня было не так уж много мужчин — двое, если честно, — и никто из них не был так оснащен. Он огромный, не слишком длинный, но толстый. Я сглатываю.

— О, Боже.

— Да, — рычит он, хватая меня за ногу и обвивая ее вокруг своего бедра. — О, Боже.

Наши взгляды встречаются, и он располагает свой член между нами, и, перед тем как войти в меня, смотрит на меня самым похотливым, самым сексуальным взглядом, который я когда-либо видела. Он делает это одним плавным движением, не слишком быстро, не слишком медленно, именно так, как нужно. Я жадно хватаю ртом воздух, и та нога, на которой стою, дрожит, когда смесь боли и удовольствия пронзает мое тело. Он подхватывает меня за ягодицы и поднимает, освобождая мою бедную ногу от попыток удержаться.

Затем он трахает меня.

Не медленно, а жестко и быстро.

Я запутываю пальцы в его волосах и рывком притягиваю его губы к себе, целуя и кусая их, пока он вдалбливает мое тело в стену. Мы оба охаем, стонем, материмся. Я прикусываю его нижнюю губу. Он рычит, отрывает меня от стены на несколько сантиметров и снова вдавливает в нее.

— Будь осторожна, милая, — предупреждает он, проникая в меня все сильнее и жестче.

— Или что? — я задыхаюсь, упираясь головой в стену.

Он наклоняется и начинает ласкать мою шею, а затем кусает ее. Жестко, больно и сильно. Я кричу и впиваюсь ногтями ему в плечо, заставляя его скулить.

— Трахни себя, — шепчу я. — Мудак.

— Я трахаю тебя, детка.

Ни один мужчина никогда не говорил со мной так развратно. Джерард, конечно же, был не таким.

Но меня это заводит.

Очень.

Оргазм, словно огненная лава, возникает внизу моего живота и медленно распространяется вверх, пока Хит вонзается в меня снова и снова. То, что мы достигаем освобождения одновременно, не случайно. Мы оба вскрикиваем, когда на нас обрушивается самый лучший, самый яркий, самый прекрасный оргазм. Я хватаюсь за него, тело сотрясает дрожь, мой сексуальный опыт безусловно несравним с его. Я чувствую каждый толчок, когда он изливается в меня. Это невероятно.

На то, чтобы спуститься с небес, куда мы поднялись вместе, уходит несколько минут, и когда мы приходим в себя, он осторожно отпускает меня и позволяет моим ногам снова коснуться пола. С минуту я просто стою там. Мои ноги слабы, глаза направлены вниз. Что я наделала? О, Боже. Что я наделала? Я кладу руки ему на грудь, отталкиваю и мчусь вверх по лестнице.

— Люси! — он кричит мне вслед, но я не останавливаюсь.

Я влетаю к себе в спальню, захлопываю дверь и, сползая по ней вниз, опускаю голову на свои руки. Не прошло и месяца, как я рассталась с мужем, а я уже в постели с другим мужчиной. Что, черт возьми, со мной не так? Слезы наворачиваются на глаза и бегут вниз по щекам. Я отвратительна.

— Люси! — Хит колотит кулаком по двери. — Открой.

Я не отвечаю.

— Открой дверь, или я влезу через проклятое окно.

Я бросаю взгляд на окно и замечаю, что оно распахнуто. Вот как он проник в дом.

Придурок.

— У тебя три секунды, иначе я влезу к тебе через это окно.

Я передвигаюсь вперед, и он, должно быть, слышит это, потому что через секунду открывает дверь и он входит в комнату голый по пояс. Джинсы на нем, но расстегнуты. Волосы в беспорядке, тело — образец совершенства, и, черт побери, он выглядит до неприличия великолепно. Он опускается передо мной на колени и, обхватив ладонью мой подбородок, отклоняет голову назад.

— Не вини себя.

— Мы с мужем разошлись только несколько недель назад, а я уже сплю с другим мужчиной.

— Во-первых, запомни, твой муж сам ушел от тебя, так что ты не сделала ничего плохого. Во-вторых, я не просто другой мужчина, и ты это знаешь.

Проклятье, он прав.

Снова.

Я отворачиваюсь.

— Не вини себя. Это должно было случиться. Не важно, сейчас или через месяц — ты все равно стала бы моей, и ты это знаешь.

— Я ненавижу тебя, придурок, — бормочу я.

Я смотрю на него снизу вверх, а он, ухмыляясь, глядит на меня сверху вниз.