– Хм, раз он настолько щедр, то почему столько запретов для туристов, к примеру? Нельзя даже к замку подойти и хотя бы немного узнать историю его происхождения. Думаю, любой новый человек в этой стране захочет именно этого.

– Туристы – это… хм, – Полье прочищает горло и прячет взгляд.

– Это кто? Люди, которые везут в вашу страну деньги и хотят их здесь оставить, но вы им это не даёте? И вы, помимо этого, не развиваете туристическую сферу, чтобы людям было здесь интересно, и они чувствовали себя комфортно? Ваш король открыл границу, но забыл о том, что сюда приезжают люди и тратят деньги в отелях, чтобы получить что-то взамен. А в итоге они получают кофе за пятнадцать евро и никаких условий для развлечений, – усмехаюсь я.

– Вам не нравится наша страна, мадемуазель? – В голосе Полье звучат злые и обиженные нотки.

– Она прекрасна. Хотя я скупа на эпитеты и, вообще, не особо люблю графоманию, но с виду она прекрасна. А вот прекрасна ли она изнутри? Я не думаю. Я заметила, что здесь люди одеты очень даже дорого. Этот ресторан, как и другие в новом городе, забит под завязку, есть немного развлечений. Это всё красивый фасад для туристов, которые бывают здесь проездом. Природа – это не ваша заслуга, как и не вашего короля. Это природа. Дар планеты. Человек может её загубить или же пока попридержать, используя ресурсы. Но, а что дальше? Вы открыты только тридцать лет. О вашей стране даже в «Википедии» ничего нет. Откуда туристу знать, что можно, а что нельзя. Что он получит и что стоит его внимания? Так ли добродушен король, или же это просто бизнес? И раз вам всего тридцать лет в открытом мире, то есть ли у вас гарантии безопасности? Нет. Как ты говоришь, вы богаты, а деньги любят все. Вскоре, если ваш король не наладит дружеские отношения со всеми странами, особенно с нашей и с Китаем, то у вас будет война. Думаешь, в большом мире все такие же… хм, добрые, как вы? Нет. Везде люди выживают. Обычные люди. Они не могут позволить себе хорошую одежду, потому что им сначала нужно получить образование. Так что, красота природы и внешний лоск Альоры ещё ничего не значат.

Полье мрачнеет, и ему явно не нравится то, что я говорю. Но это правда. Я ещё не полностью переварила услышанное, но уже могу сделать много выводов об их короле и будущем, если этот человек не научится вести политические интриги и выживать в них. Это королевство молодое для всего мира. Пока здесь все улыбаются, но что будет, когда сюда повалят люди, жаждущие наживы и глупости. А последнего здесь хоть отбавляй.

– Вы сказали про статью, мадемуазель. Вы журналистка из Америки? – Сухой тон не сулит ничего нового. Шумно вздыхаю и передёргиваю плечами. Врага себе нашла, а ведь всё было так хорошо. Относительно, конечно, но стоило вовремя закрыть рот. С этим у меня порой огромные проблемы.

– Я редактор в одном научном журнале. Не волнуйся, я здесь не для того, чтобы искать ваши минусы, и была бы рада найти плюсы. Наш журнал публикует статьи со всего мира о новшествах по направлениям в медицине, психологии и технологий. Это не жёлтая пресса. Наша задача состоит в том, чтобы познакомить людей с неизвестным для них. Так же мы пишем и о путешествиях. Но я лишь редактор, и сама не участвую в написании статей к выпускам. Я только довожу их «до ума». Это проблема? Здесь журналистов не любят, так?

– Журналисты часто появляются у нас, и мы всегда ограждаем королевскую семью от злости и зависти.

– Ну, завидовать здесь нечему. А что до злости… Уж совершенно точно в данный момент я злюсь на то, как глупо поступила, когда согласилась выйти замуж за человека, не намеревавшегося довести дело до конца. Меня не волнуют ваши дела и какие-то страхи. Мне своих достаточно. Так что расслабься, мне просто интересно, куда я попала не по собственному желанию. Я люблю изучать что-то новое и, раз застряла здесь на четыре недели, то неплохо было бы узнать об ограничениях. Никому не хочется сидеть в тюрьме, – говорю, натягивая улыбку, и допиваю своё вино.

– Я обновлю вам бокал. Но если вы не желаете второе блюдо и наелись первым, то советую прямо сейчас отлучиться в туалет, мадемуазель. – Подмигивая мне, Полье поднимается из кресла и достаёт бутылку вина из ведёрка, стоящего рядом со столом.

– Это очень своевременно. Спасибо, я провела с тобой время намного лучше, чем в одиночестве. Передай мои искренние благодарности шеф-повару, но что-то живот прихватило. Американка, чего уж там скрывать. И Альора мне нравится. Хотя бы тем, что здесь есть хорошее вино и забытая искренность. Успехов с Эльмой. – Поднимаюсь из кресла, кивая Полье.

– Я сейчас вернусь.

Он понимает, что я не вернусь.

Не торопясь, прохожу мимо столиков и быстро выскакиваю на улицу, пока девушка, встречавшая меня, болтает с каким-то мужчиной. Он явно нравится ей, раз она не заметила мою не особо-то грациозную тушу.

От выпитого вина я чувствую себя более расслабленно, чем раньше. Мне повезло, что я оказалась здесь раньше гиен большого мира. Мне жаль, что в будущем эту страну могут попросту разграбить. Это печально, ведь в комфорт этих людей вложено столько сил. Но, с другой стороны, это не мои проблемы. Я туристка, и волноваться о людях, которые всегда улыбаются, не в моей компетентности. Да и желания нет. Хотя будет что рассказать Инге и Меган, как и посоветовать быстрее приехать сюда, пока всё это не разграбили и не загрязнили.

Иду по ярко освещённой главной улице нового города, отмечая, что высоких домов здесь нет, и строить их не планируется. Мне нравится такое решение. Двухэтажные домики смотрятся намного колоритнее и лучше, чем серые, безликие многоэтажки. Америка – один сплошной бетон.

Оказалось, что если, действительно, идти по главной улице, то быстро оказываешься у фонтана в старой части города, а оттуда не так и далеко до отеля. Эльма, видимо, специально дала мне неправильное направление, чтобы отомстить за расспросы и возмущения. Никакой коммуникабельности с клиентами. Хотя я тоже не люблю их, но раз вызвалась открыть свой отель или работать в нём, то придётся терпеть таких, как я. А скоро подобных неприятных личностей будет очень много. Как же они бедненькие выживут?

Тихо смеясь из-за своих мыслей, открываю калитку дома и замечаю, что наружный свет не горит. Я не знаю, должен ли он, вообще, гореть, но фонари имеются. Разбитые. Вау, первый серьёзный минус. Почему-то этот факт мне нравится. Не всё у них так прекрасно, как они хотят. Не бывает идеальной страны, бывают идеализированные мечты, в которые верят люди и сами же рождают зависть и злость. Всё просто. Только люди виноваты во всём.

Хмурюсь, смотря в тёмный холл.

– Эльма? – Мой голос раздаётся эхом по безлюдной гостинице. Вчера, да и когда я уходила, свет горел. Может быть, пробки вышибло? Ещё один минус в копилку фантазий альорцев.

Пожимая плечами, поднимаюсь на второй этаж и иду по тёмному коридору. Некомфортно, но в моём доме из-за соседей, которые одновременно решают постирать, послушать музыку и что-то ещё сделать, зачастую выбивает пробки, и приходится вызывать электрика. Система не выдерживает и даёт сбой.

Я вижу полоску света от фонарей, находящихся на другой стороне улицы, которая исходит из моего номера, и точно помню, что закрывала номер. Медленно подхожу к двери. Она приоткрыта.

– Прекрасно, если уж копаетесь в чужих вещах, могли бы это делать не так явно, – громко произношу, толкая дверь. Шарю рукой по стене и щёлкаю выключателем. Ничего не происходит. Мои глаза привыкают к свету с улицы, и я озадаченно смотрю на полный кавардак в моём номере. Всё перевёрнуто, словно здесь табун прошёлся.

Какое гостеприимство, однако.

Обнимая себя руками, прохожу по комнате, ногой отшвыривая перевёрнутый стул. Я не вижу своей сумки с вещами. Хорошо, что деньги и документы были при мне.

– Какие же вы, чёрт возьми, дружелюбные, я просто тащусь от вас! Эльма! – кричу, со злостью распахнув дверцы шкафа, и не нахожу свою сумку. А в ней был телефон. Пусть и старая модель «Эппл», но это моя связь с миром.

– Эльма, где ты? Хоть кто-нибудь здесь есть? – кричу, выскакивая в коридор.

– Это как понимать, вообще? Я, конечно, знала, что не особо приятная личность, но, чтобы красть мои вещи, нужны веские основания! Я вас засужу к чёртовой матери! Эльма! – Подбегая в темноте к стойке, ударяю несколько раз по звоночку.

– Чёрт.

Вариантов мне не оставили. Перегибаюсь через стойку, чтобы достать телефон, как замечаю торчащие ноги, а на щиколотках скотч. Он белый, и его можно легко разглядеть.

– Эльма?

Теперь меня пробирает страх. Оббегаю стойку и вижу девушку, лежащую на полу со связанными руками. Её рот заклеен. Она мотает головой и что-то мычит.

– А кто мне говорил, что здесь безопасно? Вот и я о том же. Нет безопасных мест, кроме могилы. Ты в курсе, что меня обокрали? Ты… что ты мычишь? Телефон работает? – цокая, хватаю трубку, а в ней тишина.

– Отлично. Развязать тебя? Подожди, ты там про меня всякое говорила, да? Так вот, видимо, удача от тебя отвернулась. Я, конечно, не против обсуждений у меня за спиной, но ты хотя бы подождала, пока я уеду. И, кстати… – Сажаю девушку, прислоняя спиной к столу. Она дёргается, мычит, но я поднимаю руку.

– Я ещё не закончила. Я познакомилась с Полье. Могу тебя обрадовать. Боже, да не дёргайся, развяжу я тебя. Что? Что ты мотаешь головой? Дай мне ухватиться за скотч. Эльма, не дёргайся! – Пытаюсь хоть как-то оторвать его, но девушка не позволяет. Тушь растеклась по её лицу, она двигается ко мне и пытается ударить меня.

– Эй, не стоит со мной драться. Дай мне скотч снять! Эльма… что такое? Что?

Хныча, Эльма вся трясётся и странно двигает головой. То есть подбородком вперёд.

– За мной кто-то стоит? – шёпотом спрашиваю её. Она быстро кивает.

Не успеваю я даже переварить эту мысль, как глухой удар по затылку выводит меня из равновесия. Я ощущаю кровь во рту, а затем зрение резко пропадает. Заваливаюсь на пол, затем до меня доносится сдавленный писк Эльмы, и всё стихает.

Потрясающая страна… самое главное, безопасная!

Глава 4

Держа на затылке пакетик со льдом, пытаюсь хоть как-то прийти в себя.

Мало того, что меня стукнули по голове, ограбили, так я ещё и в полицейском участке. Когда очнулась, то увидела, что надо мной собрались незнакомые люди, хлопающие меня по щекам, я поняла, что мою сумку с документами, карточками и деньгами тоже украли.

Никто мне не предложил медицинскую помощь. Никто не спросил, как я себя чувствую. Никто не пожалел меня, в конце концов, хотя я пострадавшая сторона. Меня просто скрутили, пока я ещё была в бессознательном состоянии, без возможности вопить, и не могла точно мыслить. Через некоторое время под непрекращающиеся стоны и скулёж о боли в голове, меня доставили в отделение полиции. И только после моих возмущений об абсолютно некорректном поведении к иностранке, мне выдали пакет со льдом и даже не удосужились немного позаботиться о важной гостье. Нет, меня провели в кабинет к главному и стали расспрашивать. Но издевательств надо мной им показалось мало, и меня просто бросили одну в кабинете, пока пошли искать самого главного, чтобы он продолжил допрос. Они тянули время, ради чего не знаю.

– Мадемуазель, рад видеть вас живой.

Облокотившись о стол и держа лёд, тающий в ладони и уже стекающий по затылку, немного поворачиваю голову.

Инга бы присвистнула. Меган бы сразу покраснела. А я? Я бы просто его не заметила. Но меня ударили по голове, и я заметила. Заметила, что глава полиции Альоры довольно привлекательный мужчина с тёмными коротко подстриженными волосами и карими глазами. Он одет чисто и в то же время от него веет грязными мыслями. Боже мой, я видела сюжет, в котором глава полиции задержал девушку и не отпускал её, пока… Грязные мысли, откуда вы?

Его белая рубашка с короткими рукавами туго обтягивает крепкие бицепсы, а ноги… Боже, да вы только посмотрите на этих стройных молодых козочек. Несмотря на скрывающие их тёмно-зелёные брюки и ботинки, его ногам обзавидовалась бы даже Синди Кроуфорд. Всё отдала бы за такие стройные ноги. Уверена, на них ни грамма целлюлита.

– Мисс Хэйл, именно это имя вы назвали, когда вас привезли к нам. Верно?

– Что? – Моргая, смотрю на пустое место. Через секунду доходит, что мужчина уже сидит за столом напротив меня. Его губы плотно сжаты, и он явно недоволен тем, что видит. Неудивительно, но немного обидно.

– Вы знаете, что произошло?

– А вы нет? И кто вы такой? – Прочищаю горло, мой взгляд цепляется за его руки, сплетённые в замок на столе. Кольца нет. Уже хорошо. Инга бы ещё раз присвистнула, а Меган бы…

– Мисс Хэйл.

Перед моим лицом щёлкают пальцами.

– Меня ударили. Обокрали. Я об этом уже говорила вашему коллеге. Мне окажут помощь или помирать прямо здесь? – Немного отодвигаюсь и убираю лёд, бросая его на пол. Не могу уже держать. Пальцы одеревенели от холода. Шишка на затылке больно пульсирует, а во рту ощущается неприятный привкус желчи. Чёрт, меня мутит.