— Вы слишком резкие, — пробурчал Эдриан, глядя поверх головы Лекс на мужчину.

Тот не смутился. Криво ухмыльнулся, прищурился и пристально осмотрел Алексис с ног до головы. Ральф Уиндэм работал в клубе барменом, когда она устраивалась на работу. О его легком характере и многочисленных похождениях слагались легенды. Но вскоре Ральф уволился, нашел себе постоянную подружку, открыл кабинет психолога и с тех пор о нем ничего не было известно.

— Я тебя знаю! — воскликнул Ральф после внимательного осмотра. — Ты одна из девочек Мистраль.

Эдриан закатил глаза.

— В тебе умер сутенер.

— Частично он прав, — хмыкнула Алексис.

— Это не значит, что нужно ему поддакивать, — укоризненно посмотрел на нее Эд, и снова повернулся к Ральфу. — Танцуйте аккуратнее. Здесь, говорят, есть тайный инвалид. Не знаю кто, но вдруг встретите и пнете его по ноге…

— Самоирония — наше все, да, Эдди? — с ухмылкой спросил Ральф, разворачиваясь вместе со своей девушкой.

— Не понимаю, о чем ты, — пробормотал Эдриан, снова притянув к себе Алексис и начиная медленно кружиться. — На чем мы остановились? Кажется, твои пальцы были в моих волосах. Верни на место, мне нравится.


Уже позже, ближе к ночи, оказавшись наконец в такси, Алексис прижалась к Эдриану, уложив голову в ямку над его ключицами, и с облегчением вздохнула.

— У тебя замечательная родня, — проговорила она. — Не понимаю, почему ты не хотел ехать.

Эд издал смешок, и этот звук отразился в его грудной клетке.

— Родня лучше всех умеет нарушать личные границы, — он прижался подбородком к ее макушке. — Из лучших побуждений, конечно же. Но да, они хорошие. Я один у родителей, но абсолютно этого не чувствовал в детстве, рядом всегда были Уиндэмы.

— Здорово, — тихо выдохнула Лекс.

— Твоя семья не такая?

Алексис задумалась. За окном кэба мелькали ночные улицы Лондона, мокрые от дождя, а мысли вдруг перенеслись на сто пятьдесят миль северо-западнее. Какая ее семья? Не такая многочисленная, не такая шумная. Просто не такая.

— Они обычные люди, — заговорила Лекс. — Никогда не воспринимали мои танцы всерьез. Не считали возможной профессией, ждали, что я вырасту из увлечения и наберусь ума. Мама очень хотела, чтобы я получила какую-то хорошую (в ее понимании) профессию. Стала адвокатом, или медсестрой, или… не знаю. В общем, я не стала. Зато моя сестра Элис оправдала ожидания, работает ветеринаром. О ней мама не стесняется рассказывать подружкам.

Лекс снова замолчала. А Эд не подгонял. Поцеловал Алексис в лоб, погладил по плечу, снова прижался колючим подбородком к макушке головы.

— А о тебе? — наконец, спросил он.

Алексис невесело хмыкнула.

— Кажется, по ее версии я танцую в балете. Ей нравится, как это звучит… Мы не слишком много общались в последние годы.

Лекс не думала, что в последних словах прозвучит столько горечи. Она давно привыкла к статусу паршивой овцы и перестала переживать по этому поводу. Однако вечер в теплой компании пробудил тоску и желание все исправить. Ее семья не была плохой. Средний класс, верящий в рабочий день с девяти до шести, посещающий по воскресеньям церковь, не признающий отступление от правил. Наверное, пришло время съездить домой. Объяснить, почему не приезжала раньше.

Мерно работающий двигатель убаюкивал, и через какое-то время Алексис задремала. Знакомый запах кофе и лимона, исходящий от рубашки в «шотландку», приятно накрывал с головой, а в объятиях было удобно и уютно. Проснулась Лекс только когда кэб остановился на уже спящей улице Редбриджа. Эдриан помог выйти из машины, расплатился с водителем, и они вместе пошли к дому.

На крыльце в потемках белело пятно. Знакомое. Почти родное. И это было странно. При виде хозяев, «пятно» ожило и интенсивно забило хвостом по бетону. Миними почему-то не пытался рвануть с места, он степенно сидел и дожидался, когда Эдриан и Алексис сами подойдут. Но странность заключалась в другом. Его не должно было здесь быть. Он абсолютно точно оставался в доме, когда они уезжали.

Увидев собаку, Эд вдруг остановился и замер.

— Стой здесь, — шепотом приказал он еще сонной Лекс.

Расслабленное состояние мгновенно исчезло, на его смену пришла настороженность и неконтролируемая паника. Дверь была не заперта. Более того, она оказалась приоткрыта, а из замочной скважины торчал железный штырь. По спине Алексис прошел холодок. Эдриан толкнул дверь и неслышно скользнул внутрь. Пес наконец поднялся на лапы и прошел за хозяином, громко стуча когтями по полу и нарушая конспирацию. Лекс осталась стоять снаружи. В то время, как из дома не доносилось ни звука, липкий страх пригвоздил ее к месту. Она снова ощутила свою полнейшую беспомощность. Ощущение, которое уже какое-то время мирно спало и не давало о себе знать, вернулось с новой силой. А Эдриан все не возвращался.

Когда в прихожей включился свет и осветил крыльцо, Алексис чуть не подпрыгнула от неожиданности. Эд выглянул в дверной проем.

— Заходи. Только ничего не трогай. Я вызвал полицию.

Лекс сглотнула и сделала шаг.

Внутри царил хаос. Полнейший, беспросветный. Разбросанные вещи, выдвинутые ящики, перевернутая мебель. Их маленький уютный дом, место, где чувствовался покой, теперь выглядел так, будто внутри прошел торнадо. Лекс остановилась в арке гостиной и прижала руку к губам. Глядя на все это, она содрогнулась. Ей не хотелось смотреть, не хотелось этого видеть. И верить.

Эдриан подошел сзади, обхватил ее за плечи и прижал спиной к своей груди.

— Все будет хорошо, — прошептал он на ухо, а теплое дыхание согрело похолодевшую кожу. — Спальня не тронута, наверное, Мини не пропустил.

— Он же не страшный, — как-то отстраненно заметила Алексис, взгляд ее был прикован к разбросанным по полу столовым приборам и осколкам тарелки.

— Это с тобой он не страшный. Все-таки он собака. Вполне мог стать в боевую стойку на лестнице и рычать. Навскидку ничего не пропало, но нам нельзя ничего трогать, пока полиция не сфотографирует здесь все. Хотя в этом мало смысла. Вряд ли они кого-то найдут.

— Кто мог сделать такое? — спросила Лекс. Шепотом. Голос отказывался подчиняться.

Эд развернул ее лицом к себе и крепко обнял, поглаживая по волосам.

— Я очень стараюсь это понять, — тихий мягкий голос звучал успокаивающе, — но пока некоторые детали не сходятся. У меня два варианта. Один легко мог узнать наш адрес. Второй — нет.

— Ты думаешь…

— Я могу ошибаться. Лучше бы я ошибался.

ГЛАВА 20

Утро не принесло спокойствия и решения проблем.

Полиция ушла только глубокой ночью, к тому времени Алексис, уставшая и потерянная, уже спала. Перед тем, как полицейские удалились, Эд попросил двоих парней помочь ему перетащить тумбу из-под телевизора к выходу, и потом, оставшись в одиночестве, плотно придвинул ее ко взломанной двери. Уснуть Эдриан так и не смог, то впадая в поверхностную дрему, то возвращаясь в реальность. А еще он постоянно прислушивался, хотя в этом не было необходимости.

Алексис всю ночь беспокойно металась по кровати, то прижимаясь к Эду и оплетая его руками и ногами, как обезьянка, то отталкиваясь и скатываясь на самый край. Но по крайней мере она спала. Как только за окном стало достаточно светло, Эдриан натянул джинсы, футболку, укутал девушку в одеяло и спустился вниз. На первом этаже все так же царил хаос, сегодня еще предстояло навести порядок и вызвать слесаря для замены замка. Но не это было главным.

Эд включил выживший в урагане чайник, нашел чашку и несколько ложек не просыпанного кофе. Резь в глазах от бессонной ночи не придавала оптимизма. Может, оно и не плохо. После решения вопроса со взломанным замком Эдриан собирался нанести один неприятный визит. И хорошо бы, чтобы к тому моменту градус ярости не пошел на спад. Но это было маловероятно.

Чайник закипел. Залив кипяток в чашку, Эд задумчиво поболтал в ней ложкой, взял в руку и пошел к задней двери. Миними уже хорошо знал, что это значит. Услышав шаги, он появился буквально из ниоткуда и выскочил на улицу, как только в проеме появилась брешь. Эдриан остановился на крыльце. Делая глоток, он наблюдал, как пес стрелой пролетел к штакетнику и надолго замер с поднятой лапой. Эд невольно хмыкнул. Он мог бы по доброте душевной предложить миссис Крид пересадить розовый куст подальше от забора, пока «кислота» не разъела листья. Но душевной доброты явно не хватало для такого милого поступка.

За спиной послышались легкие шаги босых ног. Эд обернулся. Алексис, уже в своем спортивном костюме, остановилась в шаге от него, разминая шею.

— Ты рано, — проговорил Эдриан, пригубив кофе.

— Ты тоже.

Эд протянул ей свою чашку.

— Хочешь? Я заварил последний.

Лекс проследила за движением его руки, блаженно втянула запах.

— Ты не спал. Тебе нужнее, — сказала она, сократив дистанцию и ухватившись за его футболку. — Зайди внутрь, холодно.

Эдриан послушался. После вчерашнего дождя, на улице действительно было сыро и неуютно. Закрыв за собой двери и оставив Миними снаружи заниматься своими собачьими делами, Эд приобнял девушку за талию.

— Откуда ты знаешь, что я не спал?

— Догадалась, — пожала плечами Лекси. — С тех пор как мы… хм… сошлись, ты ни разу не вставал так рано, — она повернулась и чмокнула Эда в подбородок. — Что мы будем делать?

— Я вызову слесаря и уеду. Ты останешься дома, проследишь за заменой замка.

— Куда ты поедешь?

— Хочу…эм… — Эдриан запнулся. — Хочу проверить одну теорию.

— Можно мне с тобой? Не хочу оставаться одна.

Он отступил в сторону, сделал глоток из чашки.

— Тебе там нечего делать. И мне понадобиться второе место на мотоцикле.

— Э-эд, — настороженно протянула Алексис. — Куда ты собрался?

— Потом расскажу, — уклончиво бросил Эдриан и прошел на кухню.

Лекс пошла за ним, пытаясь заглянуть ему в лицо. Он старался не смотреть в ее сторону. На часах было восемь утра. Бытовое обслуживание уже должно работать. Эд взял мобильник, нашел в интернете ближайший сервис, позвонил. Все то время, пока шел разговор, Алексис стояла, привалившись к перегородке между гостиной и кухней и пытливо его рассматривая. Любопытство женщин иногда переходило все границы.

Эдриан не хотел рассказывать, куда собирается. Не сейчас. И как раз, когда вызов завершился и избегать выпытывания Алексис больше не было возможности, раздался стук в дверь. Обрадованный отсрочкой, Эд протиснулся мимо девушки и ринулся открывать. Задача не из легких, выход все еще преграждала тумба.

— Мистер Харди! Я знаю, что вы дома!

Голос был хорошо узнаваем. Желание открывать сразу пропало, но Эд уже отодвинул тумбу, создав при этом шум, так что миссис Крид и правда знала, что он дома. Толкнув тумбу еще чуть-чуть, Эдриан высунулся в проем. Поздороваться ему как обычно не дали.

— Не буду спрашивать, чем вы ту занимаетесь, — начала женщина, явно намекая на созданный перестановкой мебели шум, — но ваша собака прямо сейчас делает подкоп под забор!

Точно. Он оставил собаку на заднем дворе. И Миними решил, что так и было задумано. Эдриан тяжело вздохнул и зажал пальцами переносицу. Вот только очередной выволочки им с Алексис сейчас и не хватало. Для ощущения полнейшего счастья и удовлетворенности жизнью.

— Простите, — совершенно искренне пробормотал Эд. — Я сейчас его заберу.

Он уже хотел захлопнуть дверь, но в проем вклинилась нога в домашней тапке.

— Нет уж, в этот раз вы не отделаетесь извинениями! — возмутилась миссис Крид. — Мне надоели ваши шуточки! — она положила руку на дверь и в ярости налегла на нее всем весом. — Я сто раз говорила, что эта псина роет мой цветник, но вы отмахивались!

Эд не ожидал такого нажима и дверь легко «вышла» у него из рук и отлетела, ударившись о стоявшую за нею тумбу. Миссис Крид, набравшая в грудь воздуха для продолжения тирады, так и замерла, забыв выдохнуть. Все последствия урагана предстали перед ее глазами.

— Господи! — наконец тихо пробормотала она. — Да вы что, с ума сошли?

Эдриан не стал уточнять, что она подумала. В другое время это сорвалось бы у него с языка, но не сейчас. В данный момент он чувствовал ужасную усталость после бессонной ночи, и резь в глазах, будто туда засыпали целый пляж с галькой.


— Простите, миссис Крид, — сказал Эд, прислонившись к стене и смахнув упавшую на лицо прядь. — Мне правда жаль из-за собаки. Алексис! — повысил голос он. — Выйди во двор, забери Миними, он сейчас выроет новый Евротоннель.

Эд увидел, как Лекс выскочила из кухни и бросилась к задней двери, шлепая по полу босыми ногами. Проследив за ее движениями, он снова обернулся к соседке.