– Ходил прогуляться, – ответил он. – В кафе посидел.

Она не отрывая глаз следила за каждым его движением. Вот он снял с себя рубашку и скинул ее на пол. Он оказывал ей множество услуг. От одного вида его поджарого мускулистого торса ее бросало в жар.

– Поди сюда, – распорядилась она.

Он отвернулся, стараясь не встречаться с Изабеллой взглядами.

– Мне надо сперва душ принять.

– Обойдешься.

Энцо остановился на полпути к ванной. Он заметил призвук металла в ее голосе, хриплом от желания.

– Изабелла, вечером намечается одно дельце. В отеле «Романи». Одна американка заказала двух девочек и грамм кокаина.

Она подняла брови и дернула ножкой, так что простыня соскользнула на пол.

– Ну так что?

– Я, значит, доставлю.

Она кивнула, и он облегченно вздохнул. Теперь надо было ее ублажить. Он присел на кровать. Изабелла катала в пальцах пузырек с амилнитритом.

– Сними брюки! – приказала она, проводя наманикюренным ногтем вдоль его живота.

Он поднял на нее глаза и увидел в ее взгляде жесткость, от которой ему стало не по себе. Все же он повиновался. Расстегнул брюки и дал ей приблизиться ртом к своему паху. При этом он смотрел ей в лицо. Если он хоть на мгновение переставал это делать, перед ними тотчас же вставала Франческа. И только одному ему было известно, какую нестерпимую боль приносило это видение.


В одиннадцать часов Энцо постучал у служебного входа в гостиницу, где к нему должен был выйти кто-то из ребят Пепе. Энцо всегда очень осторожно вел себя в отеле «Романи». Здесь царили строгие правила, повсюду шныряли люди из службы безопасности.

Дверь отворилась через несколько минут. К нему вышел парнишка лет четырнадцати, в элегантной темно-зеленой униформе, уже явно понаторевший во всех делах.

– Ты знаешь, где этот номер?

Мальчишка ловко сунул в карман протянутые Энцо двадцать тысяч лир и пропустил его вместе с девушками внутрь.

– Да, это люкс, наверху. Вам лучше воспользоваться служебным лифтом.

– Знаю, знаю, я здесь уже бывал.

Такой сопляк, а гонору сколько, подумал Энцо про парнишку.

Он подвел девочек к лифту и нажал кнопку.

– Вот говнючонок! – не удержался он от комментария.

Девушки прыснули.

На седьмом этаже они вышли через служебное помещение в коридор. Энцо осмотрелся и, увидев, что никого поблизости нет, подошел к дверям нужного номера и легонько постучал.

– Да! – откликнулся из-за двери ленивый скучающий голос.

– Из бюро обслуживания.

– Открыто, входите!

Энцо повернул ручку и открыл дверь. Комната, в которую они вошли, оказалась невероятных размеров, с видом чуть ли не на весь город. К таким масштабам не сразу привыкнешь. Шторы были раздвинуты, и панорама Рима на фоне черного, как бархат, неба, представляла собой фантастическое зрелище.

– Нравится вид, а?

Энцо перевел взгляд на высокую худую женщину, сидевшую у столика. Она была в белом льняном платье и держала в пальцах недоеденного лангуста.

Женщина пристально смотрела ему прямо в лицо. Марианна Харт ожидала Энцо Монделло. Она внесла хороший задаток и надеялась, что рекомендациям Пепе можно доверять. Вгрызаясь в розовую мякоть, она уронила кусочек на тарелку и жестом пригласила гостей войти.

– Входите, – сказала она с набитым ртом, – входите и смотрите сколько хотите!

Она вполне сносно говорила по-итальянски, хотя с характерным американским акцентом.

– Вы говорите по-английски?

– Немного. Предпочитаю по-итальянски.

– Да, котик, по-итальянски-то оно лучше.

Она улыбнулась, увидев, что Энцо не вполне понял, что она имела в виду.

– Ну, по-итальянски так по-итальянски. Порошок принесли?

– Да.

Энцо кивнул девушкам, которые мялись на пороге, и закрыл за ними дверь.

Марианна поднялась, облизнула пальцы и посмотрела на Энцо. Девушек она игнорировала.

– Присаживайтесь. Выпить хотите?

– Я нет. А девушки пьют только шампанское.

– Неужели? Пепе и тут имеет навар? Если хотите шампанского, позвоните вниз. Закажите мне заодно минеральной воды.

Энцо подал знак одной из девушек, и она подошла к телефону.

– Ну?

Марианна подошла к дивану, на котором сидели Энцо и вторая девушка, и присела на подлокотник кресла в стиле Людовика Четырнадцатого.

Ей, по-видимому, едва перевалило за тридцать, помоложе, стало быть, Изабеллы, подумал Энцо, а может, и нет. Она была классической женщиной без возраста, с длинными прямыми белокурыми волосами, узкими руками. Черты лица безупречно правильные, с высокими скулами, прямым точеным носом, крупными губами и неестественно белыми зубами. Типичный американский экземпляр – холодная, богатая, высокомерная.

– Вы думаете, что я типичная американка, – сказала она, – и к тому же очень богатая.

Энцо вздрогнул.

Она продолжала наблюдать за ним своими холодными водянистыми глазами. Это его раздражало. Откуда она знает, о чем он думает?

– Я ясновидящая. Экстрасенс, – сказала она, будто снова подслушав его мысли. – Я все о вас знаю.

Она не лгала. Пепе рассказал ей довольно много, правда, не вся информация была достоверной, но иной раз и слухи оказываются полезными. Пепе сообщил, как им командует хозяйка борделя, что у него есть какой-то секрет, и на этом вот крючке эта баба его и держит. Энцо был как раз такой человек, который был нужен Марианне. Эх и развлечется же она сегодня!

– Энцо Монделло из южной Италии, правильно?

Энцо засмеялся, скрывая смущение. Опять она попала в точку!

К дивану подошла говорившая по телефону Этта и сказала, что напитки сейчас пришлют.

– Хорошо.

Блондинка откинула на спину прядь волос. Энцо почувствовал, что его охватило желание.

– Останетесь, Энцо?

Она внимательно следила за его реакцией. Марианна обожала играть в интеллектуальные игры, дразнить и манипулировать людьми, выведывать их маленькие тайны, страхи и тревоги, а потом мучить, используя свое знание. Эти игры рождали у нее ни с чем не сравнимую сладость, ощущение своей власти. Она сразу поняла, что Энцо – прекрасный объект для такой игры.

– Откуда вам известно мое имя?

– Я же сказала, что ясновидящая.

Марианна осознавала свое преимущество. Это напоминало игру в шахматы.

– Я все о вас знаю, – сказала она.

Вторая девушка, София, захихикала, но Энцо шлепнул ее по руке, и она заткнулась. Он так и не ответил на вопрос, хочет ли остаться.

Американка повторила вопрос.

Взгляд Марианны скользнул по его фигуре. Она, конечно, заметила его состояние готовности, отчетливо проявившееся под брюками.

– Нет, – резко ответил он, раздосадованный ее превосходством. – Мое присутствие не предусматривалось.

– Вот как?

Она удивленно подняла бровь и подошла к окну, повернувшись к нему спиной.

– Значит, я ошиблась.

На ней было узкое черное платье из лайкры, обтянувшее упругие ягодицы. Она общалась с ним так, будто девушек в комнате не было.

– Я решила, что вам будет интересно трахнуться для разнообразия за твердую валюту вместо стола и койки в борделе.

Она звонко расхохоталась, и этот смех больно отозвался у него в ушах. Да, она точно ясновидящая. Опять угадала, что у него на уме. Энцо совсем смутился и встал. Он не знал, что ему делать – она сбила его с толку своими насмешками и угадыванием мыслей.

– Мне надо идти, – промямлил он. Ему правда хотелось уйти. Вот ведь на сумасшедшую бабу напал! Что она с ним делает!

– Идете отрабатывать свое содержание?

Она опять засмеялась все тем же громким дразнящим смехом.

– Для этого вы и в Рим приехали, Энцо? И это все, чего вы добивались? Получить место сутенера в дешевом борделе?

Она решила попробовать другой заход: разъярить его, ударив в самое больное место.

– Ну так что – я угадала?

Она нутром чуяла, что попала в цель.

– Нет, – прохрипел он, тряся головой. Но мысли его путались – как, откуда она все о нем знает? Он так привык к подчинению, что даже в мыслях своих не был свободен, не принадлежал сам себе. Он балансировал на узкой грани реальности и фантазии, перед глазами все время маячил образ Франчески. Неужели эта американка способна заглянуть в его сознание?

Он искоса посмотрел на нее, пытаясь понять, что она говорит. Ее лицо расплылось перед его глазами, неуловимо изменилось, менялось постоянно, к тому же она все время смеялась. Какой у нее мерзкий, издевательский смех. И что еще может она о нем знать?

– Я знаю, зачем ты, малыш, явился в Рим. Конечно уж, не за тем, чтобы пропасть в постель к Изабелле, правда же?

Энцо наконец не выдержал.

– Прекрати!

Он кинулся на нее, схватил за плечи и резко тряхнул. Он заставил ее замолчать!

Но она все еще смеялась.

Тогда он с размаху залепил ей пощечину.

– Энцо! Энцо! – заверещали девушки.

Он развернулся и замахал на них руками.

– Пошли вон! Оставьте нас!

Этта схватила Софию за руку, и обе выскочили из номера, хлопнув дверью.

Энцо ничего не видел вокруг, все расплылось в кошмарном красном тумане. И только этот дикий смех навязчиво звучал в ушах.

Он снова ударил американку по щеке.

– Заткнись, кому сказано!

– А ну давай, давай, – жарко зашептала она. – Ну-ка, покажи мне!

Он снова слышал голос Франчески. Повторялась история с Изабеллой, только на этот раз все было до ужаса реальным.

– Ну же, вздуй меня, – стонала она. – Давай! – Она вся тряслась от возбуждения. – Не бойся, Энцо, заставь меня замолчать! – От дикой ярости у него начался пожар между ног. – Давай же! – подстрекала она.

Это был голос Франчески, ее смех, ее слова. Красный туман заполонил его мозг. Он должен обладать ею.

Энцо уже не владел собой.

Схватив ее за шею, он одним движением сорвал с нее платье, опрокинул ее на пол, навалившись на нее всей своей тяжестью. Его плоть изнемогала от ярости и похоти.

– Задай же мне жару, – кричала она голосом Франчески. – Сделай это, как ты умеешь! Ты ведь хочешь!

Он вошел в нее, и она вскрикнула. Сознание отступило, плоть окончательно взяла власть над его душой.

– Господи Боже! – выдохнула она, когда он скатился с нее на ковер. Энцо тяжело дышал, с него градом катился пот. Она получила, чего хотела. Он настоящее животное, именно такой ей и нужен.

– Что, я напомнила тебе ее? – спросила она.

Образ, стоявший перед его глазами, растаял.

– Кого? – спросил он, внезапно трезвея. Он понял, что воображение опять сыграло с ним дурную шутку. – Не знаю, кого ты имеешь в виду.

Он отодвинулся, испуганный яркостью образа, который только что витал перед ним. Она заметила его страх.

Ей удалось расслышать имя, которое он шепнул в пылу страсти.

– Франческу, – ответила она.

Она почувствовала, что нащупала нечто необычное, не какой-то обыденный мелкий страх, и ее захватила, заинтриговала открывающаяся перспектива увлекательного приключения. Ей хотелось чего-то необыкновенного.

– Франческу, – повторила она.

Энцо нервно передернулся. Звучание ее имени выводило его из себя.

– Успокойся, – мягко сказала Марианна. – Я знаю все. Я все вижу насквозь.

Порой она забывала о сложных хитросплетениях и ловушках, ей самой начинало казаться, будто она и впрямь обладает способностями экстрасенса.

– Я узнала о ней так же, как о том, что ты делаешь в борделе, – солгала она.

Энцо натянул на себя брюки.

– Да? – спросил он.

Она пугала его, эта странная женщина, он чувствовал себя чудно. Да, ему было страшно, но в то же время он ощущал новую для себя легкость. Неужели она действительно все о нем знает?

Он подошел к столу, на котором стояла еда.

Что еще она могла знать?

Он взял с тарелки лангуста, оторвал голову и вгрызся в нежную мякоть.

– Где кокаин? – спросила Марианна.

– В кармане пиджака.

– Достань.

Она рассматривала синяки, которые Энцо оставил на груди.

– Возьми в ванной лезвие и зеркало. – Она спокойно отдавала команды, нисколько не смущаясь и не сомневаясь, что он их выполнит.

И он послушно делал то, что она велела. Он привык подчиняться. Принес из ванной бритву и зеркальце, положил на кофейный столик. Голова у него кружилась, в глазах все расплывалось.

– Приготовь дозу. Мне надо переодеться.

Она поднялась с пола, прикрывая грудь изорванным платьем, прошла в спальню.

– Скажешь, когда будет готово.

Энцо высыпал несколько зернышек кокаина на поверхность зеркальца и стал строгать бритвой.

Через пять минут он приготовил дозу, но американка не появлялась в гостиной. Он пошел позвать ее в спальню. Она лежала на кровати, листая «Вэнити фейр». На него даже не взглянула.