– Ну и наглый же этот мужлан! – прошипела Андреа сквозь стиснутые зубы. – Я сейчас подойду к нему и выложу все, что я о нем думаю.

– Нет. – Роуз положила руку на плечо девушки, удерживая ее. – Это мой столик, золотце, и у меня тоже есть пара слов для этого задиры.

Роуз взяла кофейник и пошла к столу. Мужчины затихли. Роуз стала наполнять их кофейные чашки, и когда дошла очередь до Джесса, он предупредил:

– Если вздумаешь повторить свой трюк с кофе, который ты устроила вчера, заруби себе на носу, что не отделаешься поездкой с ветерком. Ну как, понравилась эта небольшая прогулка, которую я тебе устроил, а, сестричка?

– Мистер Тейт, я считаю вас опасным человеком, и если бы в городе был хоть один приличный законник, вы сейчас уже давно были бы трупом. Но это только дело времени: скоро вы дойдете до нужной кондиции.

– Ой-ой-ой, как я испугался! – насмешливо прорычал Тейт. – Вы слышите, парни? Похоже, эта сучка мне угрожает!

Роуз приторно улыбнулась:

– Вовсе нет, я могу подождать. Я очень терпелива.

– Ну а я – нет, – вмешался Зак. – Как насчет завтрака, Рыжая? Что там сегодня в вашем меню?

– Яичное суфле и куриная печенка.

– Звучит неплохо, – сказал Зак.

Джесс и остальные заказали то же самое. Роуз пошла на кухню выполнять заказ, и когда она опять вышла в зал, то увидела Стивена Рейборна, сидящего за одним из ее столиков.

– Еще раз доброе утро, – сказала она. Рейборн улыбнулся ей в ответ.

– Мне сказали, что в этом ресторане подают самую лучшую еду в городе.

– Вам не соврали, мистер Рейборн.

– Если еда хотя бы вполовину так же хороша, как и официантки, которые ее подают, тогда действительно это так.

– О, мистер Рейборн, вы слишком любезны.

– Просто мне нужно где-то пообедать, а если к тому же меня будет обслуживать такая прелестная официантка, то, можно сказать, день удался.

– Вам негде пообедать, когда вы приезжаете в город? – спросила она удивленно. – А я думала, вы владелец ранчо.

– Так оно и есть, но у меня имеются и другие вложения капитала.

– Вы хотите заказать завтрак и собственноручно убедиться, насколько хорошо здесь готовят?

– Безусловно, – ответил он.

– Тогда, я уверена, вам понравится.

Его взгляд многозначительно задержался на ней.

– И я уверен, мисс Дюбуа.

Она отошла от столика Рейборна и мельком заметила, что Зак Маккензи следит за ней. На его лице было то же странное выражение, которое она заметила после сегодняшнего утреннего происшествия.

Обслужив компанию Тейта, Роуз принялась менять на остальных своих столиках льняные скатерти и расставлять чистые тарелки, стаканы и приборы. Надо было готовиться к новому наплыву пассажиров с поезда, прибывавшего во время ленча.

Когда шайка Тейта закончила есть, все они встали и собрались уходить. Зак бросил на стол доллар, но другие просто пошли к двери.

– Одну минутку, джентльмены, – остановила их Роуз. – Вы не можете так просто уйти, не заплатив за завтрак. Семьдесят пять центов с каждого.

– Ты что, собираешься задержать нас, сестричка? – спросил Джесс. – Пошли, парни.

– Я настаиваю, чтобы вы заплатили за поданную вам еду, мистер Тейт.

Она вздрогнула, когда он пошел на нее. Его пальцы больно впились в ее руку.

– Мне наплевать, на чем ты там настаиваешь, детка. И не забудь, что я еще с тобой не рассчитался. Нынче утром была только разминка. Но придет время, и я до тебя доберусь, так что ты на коленях будешь умолять меня о прощении. – Его губы скривились в злобной ухмылке, и он оттолкнул ее прочь. – До встречи, сучка.

– Принесите даме извинения, мистер Тейт, – спокойно произнес Стивен Рейборн.

О милосердный Господи, только не это, беззвучно взмолилась Роуз. Тейт наверняка застрелит этого джентльмена на месте.

– Вот уж это не ваша забота, мистер Рейборн, – ответил Джесс.

Удивительно, но в голосе Тейта не было обычной для него угрозы. В самом деле, в нем даже слышались просительные нотки.

Все безмолвно наблюдали, как Рейборн, не торопясь, взял салфетку, слегка промокнул уголки губ, потом отбросил ее в сторону.

– Мистер Тейт, если вы намереваетесь работать у меня, я желал бы никогда больше не слышать, как вы угрожаете этой молодой леди или любой другой женщине в этом городе. Если же вы все-таки это сделаете, вам придется иметь дело со мной. Вы хорошо поняли мою мысль?

Тейт открыл рот вроде бы для того, чтобы что-то сказать, но тут же резко развернулся и громко хлопнул дверью. Вся шайка последовала за ним.

Не веря своим глазам, Роуз поспешила подойти к столу, за которым сидел хозяин ранчо.

– Мистер Рейборн, вы понимаете, что вы только что сделали? Джесс Тейт – самый ужасный забияка в городе. Он сцепляется со всяким, кто оказывается у него на пути, и редко кто выходит после этого сухим из воды.

– С трудом верится, что он может проделать это со мной, если только он и его головорезы не хотят, чтобы я оставил их у себя на работе.

– Вы хотите сказать, что эта шайка хулиганов работает на вас?!

– С сегодняшнего утра, мисс Дюбуа.

– Но зачем вам вообще взбрело в голову нанимать на работу людей подобного сорта? – Роуз ничего не понимала.

– У меня не было особенного выбора. Двое моих ковбоев убиты, остальные двое сбежали сегодня утром. Единственное, в чем я уверен, так это в том, что угонщики скота обязательно вернутся, чтобы украсть остатки моего стада. Я не хочу, чтобы у меня опять был недостаток в рабочей силе.

– Очень может быть, что именно они и есть те самые воры, угнавшие ваш скот, мистер Рейборн.

– Нет, я успел заметить ту банду. Этих людей там не было. Роуз покачала головой:

– Мне все-таки кажется, что вы совершаете ошибку. Рейборн в ответ только хмыкнул:

– Это будет не первая ошибка, которую я совершаю. А сейчас я хотел бы попросить вас называть меня просто Стивеном.

– Нет-нет, мистер Рейборн, я же едва вас знаю. Мне очень неловко.

– Тогда, я думаю, нам надо срочно исправить эту оплошность. Давайте сделаем это прямо сейчас, чтобы познакомиться поближе, мисс Дюбуа. Вы позволите пригласить вас завтра утром?

Роуз показалось, что это самое замечательное предложение, какое она получала в жизни. Но потом она пришла в себя. «Пропади все пропадом! Я же работаю!»

– Мне очень жаль, мистер Рейборн, но я работаю, вы же знаете.

– У вас наверняка есть дни отдыха.

– Нет, девушки Харви дежурят семь дней в неделю. Но у нас есть небольшой перерыв днем, между ленчем и обедом.

– Ну, так значит, завтра в полдень? – предложил он.

– Хорошо, я буду счастлива встретиться с вами. – Ей страшно понравилось эта идея, и она надеялась, что ее радость не слишком заметна.

Он положил на стол несколько монет и поднялся:

– Этого будет достаточно, чтобы покрыть счет моих рабочих. Ну а я буду считать часы до завтрашнего полудня, мисс... Роуз.

– Кто это такой? – шепотом спросила Кейт, как только за Рейборном закрылась дверь.

– Его зовут Стивен Рейборн, он богатый владелец ранчо. Это он вместе с Заком Маккензи пришел мне на помощь сегодня утром. Они просто спасли мне жизнь.

– Зак Маккензи? Ты мне не говорила, что Зак Маккензи тоже был в числе твоих спасителей. Разве он не из шайки Тейта?

– Да, он везде появляется вместе с ними. Странно, не правда ли? – ответила Роуз с задумчивой улыбкой.

Утро, начавшееся с таких неприятных событий, после завтрака приняло довольно интересный поворот.

Остаток дня прошел как обычно. Когда Роуз не обслуживала клиентов, она занималась приготовлением салатов, поэтому ей хватило времени подробно обдумать предстоящее свидание со Стивеном Рейборном. Одно ей не давало покоя: лицо Зака Маккензи все время вторгалось в ее мысли.

Зато она вздохнула с облегчением, когда вечером, закрывая вместе с Биллингсом ресторан, нигде не заметила его поблизости. И все же, возвращаясь к себе в пансион, она не могла отделаться от смутного ощущения, что немного разочарована. Но тут же она обругала себя последней дурой. Конечно, Маккензи уехал на ранчо «Лейзи-Эр», так что увидеть его сегодня снова вряд ли удастся. И это просто замечательно. Прекрасное избавление, и – прости-прощай. Теперь перед нею забрезжила новая перспектива – отношения со Стивеном Рей-борном. Зачем ей нужен какой-то оборванец Маккензи, который только и делает, что мутит воду.

Роуз разделась, собираясь лечь в постель, потом прикрутила фитиль в лампе и открыла окно. Когда она присела на край кровати, ее мысли были заняты одновременно двумя мужчинами. Они являли собой полную противоположность друг другу: один белокурый, другой темноволосый; один приземистый, другой высокий; один – преуспевающий владелец ранчо, другой – никчемный бездельник. Но почему этот последний так волнует ее и занимает почти все ее мысли!

– Роуз! – донесся снаружи негромкий зов. – Позови Рыженькую, пусть выйдет поболтать.

Только один человек называл ее этим смешным именем.

Роуз накинула на плечи халат, подошла к окну и раздвинула занавески. На нее, ухмыляясь, смотрел Зак Маккензи. Она открыла окно пошире и произнесла громким шепотом:

– Может быть, вы перестанете кричать, не то перебудите весь дом?! И что не сидится дома в такой поздний час?

– Выходи на улицу, – прошептал он. – Посмотри, какая чудная ночь.

– Уходите! Я уже собиралась ложиться.

– Это тоже неплохое предложение.

– Маккензи, я не знаю, что мне еще сказать, но мне совсем не интересно, что вы собираетесь говорить или делать. – С этими словами она хотела закрыть окно.

– Подожди, Роуз.

– Ну что еще? – Она сердито откинула со лба растрепавшийся локон.

– Просто я подумал, что ты, может быть, хочешь поблагодарить меня за то, что я спас тебя сегодня утром.

Покраснев, она вспомнила, что среди всех перипетий действительно не успела поблагодарить его. 'Ее тон невольно смягчился.

– Я очень благодарна за то, что вы сделали для меня, Зак.

– Вот это уже лучше. – Он подтянулся на руках и уселся на подоконник.

– Вы соображаете, что делаете? Если вы сейчас же не слезете с подоконника, я буду кричать!

– А уж это совсем ни к чему. Ведь все, что мне нужно, – просто поговорить с прелестной дамой.

Он просто невозможен! У Роуз было прекрасно развитое чувство юмора, поэтому она не могла удержаться от смеха.

– Ну конечно, почему бы мне этого бояться, Маккензи?

– Потому что у тебя подозрительная натура, Роуз Дюбуа.

– Вы правы. С какой стати мне относиться подозрительно к какому-то никчемному оборванцу только потому, что он связался с шайкой отщепенцев?

– Все совершенно точно.

Его улыбка была такой убедительной, что она не могла удержаться и снова расхохоталась. Тряхнув головой, она скрестила руки на груди и присела на подоконник. Теперь они сидели рядом, но смотрели в противоположные стороны, поэтому им приходилось поворачивать головы, чтобы видеть друг друга. Странно, но она обнаружила, что это соседство ее волнует, а выражение его глаз заронило в нее мысль, что он чувствует нечто похожее.

– Я думала, что вы вместе со всей вашей компанией работаете у мистера Рейборна.

– Так оно и есть. Мне просто захотелось прогуляться верхом.

– Ночью?

– Мне нравится прогуливаться ночью. Я...

– Дайте я догадаюсь сама: вы любите слушать, как койоты воют на луну.

– Волки воют. Койоты питаются падалью, и они скулят. Ее смех слился с его смешком.

– Откуда же вы знаете столько о койотах? – спросила она.

– Я родился и вырос в Техасе, Роуз.

– А ваши родители еще живы?

– Ага. Они хорошие люди. – Его обаятельная улыбка заставила ее сердце сжаться. – Не то что я.

– А вы давно связались с шайкой Джесса Тейта?

– Встретил их пару недель назад, вот и прибился. – Он пристально посмотрел на нее. – А ты, Роуз? Как я понял, ты городская девчонка.

– Ты прав. Я родилась в Новом Орлеане.

– Твоя родня еще там?

– Нет. Мне было семь лет, когда умерла моя мать, но и до этого у меня не было нормального детства. Когда отец не был пьян, он проводил время, играя в карты или «помогая» людям лишиться своих денег. Я не могу вспомнить и одного раза, когда он пробовал заработать честным путем хотя бы доллар, поэтому очень часто у нас не было даже хлеба на ужин. Но отцу это было безразлично, еду ему заменяла выпивка.

– У тебя что, не было другой родни, к которой ты могла бы уйти?

– Нет.

– А где твой отец, детка?

– Однажды ночью он попытался ограбить одного проходимца, такого же, как он сам, и получил ножом в живот.

– Мне очень жаль. Сколько тебе было, когда это произошло? – Его голос дрогнул от жалости.

– Почти семнадцать. – Она позволила себе поверить в жалость, светящуюся в его глазах, и уже рассказала слишком много. Ей не нужно его сочувствия, а еще меньше – чтобы он любопытствовал о ее прошлой жизни.