Анастасия Масягина - Мисс Магадан

Перед свадьбой Катя поставила только одно условие: она сама купит дом, в котором они будут жить. Франсуа был готов потакать любым капризам любимой женщины.

Еще они купили небольшую яхту на пять кают и много путешествовали по миру в компании своих друзей. Эту яхту Катя увидела в Бразилии, во время свадебного путешествия. Для Снегиревой ее специально доставили в Канны.

– Ты сделала меня богатым человеком, – однажды признался Франсуа, стоя рядом с женой на палубе.

– Ты родился богатым, – возразила Катя.

– Я родился в семье с большим банковским счетом. А духовно богатым меня сделала ты.

Только теперь, в собственном дворце на Лазурном берегу, в объятиях любимого мужа Катя позволила себе перевести дух. И началась счастливая семейная жизнь. С коврижками, отдыхом и всем прочим.

Раньше, в голодные студенческие годы охоты на олигархов, Лизе казалось, что счастье рядом, только руку протяни. Капелька везения, и поймаешь его за хвост. И вот сбылось: огромный дом на Рублевке, бассейн со светоотражающей золотой плиткой и галерея из атлантов. Гардеробная, под завязку набитая нарядами «от кутюр», нежно-изумрудный, под цвет глаз, «Бентли» и муж, который по любому мало-мальски значимому поводу скупает для нее лучшие бриллианты мира. Кстати, Аркадий делает кассу известнейшему ювелирному дому, только чтобы доставить Лизе удовольствие. Все так… Все именно так со стороны.

В реальности этот дворец, этот сверкающий чисто вымытыми французскими окнами рублевский особняк, влюбленный олигарх – что может быть более зыбким? Замок из песка, вот что это. И Лиза – королева песочного замка. Жизнь, которую она с таким трудом, по песчинке, строила все эти долгие годы, можно сломать в одно мгновение.

Стоит Аркадию влюбиться в другую женщину – и замок рухнет, сбитый ударом волны. Можно сколько угодно укреплять стены, но то, что построено из песка на линии прибоя никогда не станет незыблемым. Стоит Шумилову даже просто разлюбить Лизу, и замок рухнет, как под ногами разбушевавшегося малыша. Она ведь даже не жена. Она – любимая женщина. А любовь куда капризнее любого ребенка.

А что, если глава семьи просто умрет? Инфаркт или инсульт, он ведь уже далеко не мальчик, постоянные стрессы, лишний вес, рано ушедшие родители, а значит, плохая наследственность. Да просто автомобильная авария. Просто умрет и все. Пусть даже с именем Лизы на устах. Кто знает, что написано у него в завещании? Она об этом понятия не имеет. И где она с детьми в этом случае окажется – тоже.

Стабильности нет. И счастья нет. А может, так и должно быть? Может, счастье, в традиционном его понимании, – не более чем мираж? Как изнуренный жаждой путник видит в пустыне зеленый оазис, но стоит дойти до того места – ни воды, ни деревьев. Все тот же желтый песок и испепеляющее солнце, от которого негде укрыться. Может быть, счастье – всегда иллюзия?

Единственное, что продолжало радовать, – дети.

Павлику было семнадцать. Почти столько же, сколько им со Снегиревой, когда они боролись за корону в конкурсе «Мисс Магадан». Он уже ездил тайком на отцовском «Феррари». Ему достались рыжие волосы, зеленые глаза и своевольный характер матери. Через несколько месяцев он окончит престижную школу, а потом… Шумилов спит и видит наследника студентом экономического факультета МГИМО.

А Пашка… Пашка задумал побег в Питер, в институт инженеров гражданской авиации. Лиза знала об этом и предвидела грандиозный скандал.

Егор обожал математику. Она давалась ему легко. Средний сын часами мог решать задачи и не раз побеждал в областных олимпиадах. Он, в отличие от старшего брата, живо интересовался делами отца. Не ложился спать, пока не дождется Аркадия и не поговорит с ним. Словом, Шумилов мог быть спокоен – ему будет кому передать дело.

Одиннадцатилетний Димка был всеобщим любимцем. Он не слишком усердно учился, но был добрым, очаровательным и, пожалуй, слишком застенчивым для своих лет. Он ладил с братьями, всегда был готов участвовать в авантюрах матери и старшего брата, уважал и немного побаивался отца.

Сам Шумилов с годами стал еще более грузным и к тому же облысел окончательно. Впрочем, Лиза научилась даже в этом видеть плюсы: рядом с непривлекательным мужем она еще ярче блистала красотой. Аркадий по-прежнему ее любил. Но все чаще она замечала, что восторг и восхищение мужа как-то улеглись, поутихли. С годами он становился все богаче, а значит, все больше молодых и прекрасных длинноногих красоток вились вокруг официально неженатого олигарха.

Лиза понимала, что сама она моложе, увы, не становится, хотя все еще потрясающе красива. Кроме того, ее главным козырем оставались дети. Она не жалела сил на их воспитание, и уже можно было сказать с уверенностью, что мальчишки получились замечательные.

И да, есть еще пластическая хирургия. В отличие от многих соседок по Рублевке, Лиза в свои сорок два пока прибегала лишь к косметическим процедурам, но твердо знала, что, если ради того, чтобы удержать супруга придется лечь под нож, она непременно это сделает.

В прошлом году Шумилов впервые отправил ее отдыхать одну с детьми. На Бали, на все лето. Отправил, а сам не приехал. В их кругу многие мужчины поступали подобным образом. Это была своего рода элитная ссылка. Пока жена нежится на райских островах, глава семейства, оставшийся под предлогом неотложных дел в Москве, развлекается по своему усмотрению и, конечно же, не один.

Жены знали, хоть и делали вид, будто не в курсе, справедливо полагая, что лучше уж интеллигентная ссылка в тропики, чем развод с миллионером. Терпели. Все, но только не Лиза Каменовская. Она сразу решила, что Шумилову это с рук не сойдет. И задумала месть.

Возможность поквитаться с неверным мужем представилась уже в сентябре, когда в их спортклубе сменился тренер. Седая легенда советского спорта, Олег Евгеньевич, наконец, отправился на пенсию и уступил место двадцатипятилетнему Виктору. У парня были черные как смоль волосы, безупречная фигура и наполеоновские амбиции. Затащить его в постель не составило для Лизы труда.

Надо сказать, роман, который начался ради мести мужу, приносил ей немало удовольствия. Виктор был прекрасным любовником – нежным и неутомимым. Пожалуй, такого яркого и разнообразного секса у Лизы не было никогда и ни с кем. Кроме того, между ними возникло некое подобие дружбы – лежа в постели, они часами разговаривали, обсуждая самые разные темы.

Шумилов, как всегда, не заметил отсутствия Лизы в дневные часы, потому что всегда в это время был в банке, а еще потому что был поглощен собой и своим бизнесом, чтобы отвлекаться на что-то другое.

И все же Лиза чувствовала себя вполне отомщенной.

Катя, правда, ее поведение не одобрила. Подруга считала, что Лиза сильно рискует и это совершенно неоправданный риск. Катя прилетела в Москву на несколько дней по делам бизнеса. Она выглядела посвежевшей и очень молодой. Замужество явно пошло Снегиревой на пользу. Они сидели в центре, в ресторане на крыше и потягивали коктейли.

– Я знаю, как тебя вылечить, – вдруг сказала Катя. – Тебе просто надо один раз съездить в детский дом, и вся депрессия мигом пройдет.

– Маловероятно…

– Поверь. Во-первых, ты поймешь, насколько на самом деле счастлива. А во-вторых, когда делаешь что-то для других, свои беды забываются. Помнишь наш самодельный приют в мастерской? Вот скажи, ты была тогда счастлива?

– Пожалуй, да. Но в детстве как-то об этом не задумываешься…

– А когда Степа стал ходить без коляски?

– Один из самых счастливых дней в моей жизни.

– Вот видишь!

– Поэтому не спорь и просто сделай то, что я скажу, хорошо? Кстати, помимо всего прочего, ты меня очень выручишь.

– Могла бы с этого начать. Я на все уже согласна.

– У нас есть подшефный детский дом в Южноуральске…

Через неделю Катя отправилась в Челябинскую область. Задача была довольно простой – нужно было отвезти подарки: игрушки, книги, телевизоры и даже средства гигиены – и выяснить, какие еще есть нужды. Первым делом ее повели в кабинет директора – пить чай с лимоном и конфетами. Собственно, по итогам этого чаепития миссию можно было считать выполненной. Но директор предложила устроить небольшую экскурсию по учреждению. Отказаться было неудобно.

Там, вопреки стереотипным Лизиным представлениям, было просторно и чисто. Обстановка была максимально приближена к домашней.

– Я не буду надевать это платье, оно не красивое, – рыдала девочка.

– Это что еще за капризы? – сдвинула широкие брови женщина средних лет, по всей видимости воспитательница. – Можно подумать, большой у тебя выбор. Надевай, оно теплое, по погоде…

Она вздрогнула, заметив вошедшего директора.

– Это Елизавета Каменовская, представитель благотворительного фонда «Снегирь», – представил он спутницу.

Лиза опустилась на колени перед девочкой. Она была худенькой и веснушчатой, с морковно-рыжими волосами.

– А какое платье ты хочешь?

– Пышное, – не задумываясь сказала девчушка сквозь слезы. – Зеленое и с воланами.

– У меня когда-то было такое, – подмигнула Лиза. – Я ходила в нем на бал.

– И ты танцевала с принцем? – серьезно спросила малышка.

– Почти. Только не с принцем, а с графом.

– А я тоже хочу на бал, – призналась девчонка.

Воспитательница не сдержала усмешки, но Лиза сделала вид, что не заметила этого.

– Когда-нибудь обязательно попадешь. Как тебя зовут?

– Вера.

– Вот что, Верочка, я вернусь завтра и мы поговорим о балах подробнее. Идет?

– Идет. Я буду ждать тебя, тетя. Ты очень красивая, – заявила она с детской непосредственностью.

У Лизы был взят обратный билет, но она поменяла его и вместо аэропорта отправилась в ближайший торговый центр за зеленым детским платьем с воланами. В сердцах она купила пять платьев, три пары джинсов и два свитера.

Завидев ее с пакетами, воспитательница нахмурилась. Интересно, это женщина когда-нибудь вообще улыбается?

– Что это?

– Здесь немного одежды.

Дама посмотрела неодобрительно, но спорить с представителем благотворительного фонда не решилась.

Прибежала Вера. Лиза сама не заметила, как провела с девчушкой три часа. О чем они говорили? Да обо всем на свете! Она рисовала, впервые за долгое время. В основном, конечно, сказочных принцесс. И это было приятно. Сыновья, когда были маленькими, все больше заказывали машинки, паровозики, иногда животных.

– Слушай, – серьезно сказала Вера, когда настало время прощаться. – Забери меня к себе, пожалуйста. Я буду хорошей дочкой. Буду слушаться тебя и мыть посуду.

Лиза ощутила комок в горле. Уж конечно, в их особняке было кому мыть посуду. Просто… ей и в самом деле хотелось, чтобы Вера была ее дочкой. Причем это желание возникло с первого взгляда, но только сейчас она решилась себе в этом признаться. Непробиваемая Лиза Каменовская, которая ни разу не позволила себе влюбиться в мужчину, Лиза, чьи чувства всегда подчинялись разуму, вдруг ощутила внутри такую волну нежности, что она вот-вот готова была хлынуть потоком по щекам. Ну нет, плакать нельзя. И обещать нельзя, пока все не будет готово. Хоть и хочется.

– Я буду тебе звонить. И мы еще обязательно увидимся.

Она обняла малышку.

– Как бы я хотела, чтобы ты была моей мамой. Может, подумаешь?

Лиза выбежала из комнаты, чтобы не разрыдаться при ней.

Шумилов и слышать ничего не хотел об усыновлении.

– У нас трое своих детей! Если тебе мало, можем родить четвертого.

– Да зачем? Может, лучше позаботиться о человеке, который уже родился и теперь брошен на произвол судьбы.

– О нем заботиться государство. И всякие… благотворители. Нет и точка. Могу себе представить, какая там генетика.

– Ооо… неужели ты в это веришь? Почему же тогда наши дети так друг на друга не похожи? Если хочешь знать, она даже рыжая, как я. Конечно, все будут знать, что не родная, но в глаза бросаться не будет, раз уж для тебя это так важно. Ты же все печешься о своем имидже, о престиже? По-моему, усыновление – отличный пиар-ход.

Ну, уж если это не подействует. Но Шумилов только отмахнулся.

– Да не хочу никого усыновлять. Я уже усыновил твоего хромого пса, неужели этого недостаточно? Я не могу усыновлять всех, кого тебе жалко. Ну не мое это.