Ви Киланд - Мистер Денежный Мешок

– Ну, если бы Джей существовал на самом деле, то мы бы уже какое-то время с ним встречались и, возможно, находились дома и проделывали все те вещи, которые ты себе сейчас представляешь, – поддразнила его я.

– Это довольно жестоко с твоей стороны. Я и так, кажется, уже ненавижу этого парня. – Он положил мне ладонь на затылок и, притянув к себе, прошептал прямо в губы: – Позволь спросить тебя кое о чем? Что мне позволено сегодня вечером?

– Ну, я себе не настолько доверяю, чтобы оставаться с тобой наедине, поэтому мы не поедем ни к тебе, ни ко мне.

– Ладно, как скажешь… Итак, где мы сможем продолжить наше, так сказать, ограниченное общение?

– Честно говоря, единственное место, где я, возможно, смогу тебе позволить прикоснуться ко мне, – это переполненный зрительный зал кинотеатра. По крайней мере, там я буду уверена, что мы не перейдем установленные нами же границы, когда кругом столько людей.

Не колеблясь ни секунды, он распорядился:

– Сэм, мы едем в кинотеатр «Лоус Линкольн-Сквер».

Великолепно! Весь последний ряд кинозала пустовал. Мы приехали так поздно, что все билеты на хорошие фильмы уже распродали, но это не имело никакого значения. Ведь я приехал сюда не для зрелищ.

Когда свет погас, я положил руку на колено Бьянки. Мы, по крайней мере, попытались посмотреть самое начало фильма – какую-то комедию с ограблением банка.

Через несколько минут Бьянка повернулась ко мне. Она глядела на меня, вместо того чтобы смотреть на экран, и я понял, что настал мой час – она молча разрешала мне начать то, ради чего, как она знала, я и пришел сюда.

Я почувствовал себя подростком, до предела взволнованным перспективой в первый раз коснуться любимой девочки. Развернувшись к ней всем телом, я обхватил ее затылок, приблизил ее губы к своим и, буквально зарычав от нетерпения прямо ей в рот, начал жадно ее целовать. Было что-то безумно эротичное в том, чтобы ходить по краю и рушить допустимые пределы в переполненном кинотеатре. Получив весь задний ряд в свое полное распоряжение, мы оказались в двойном выигрыше: на нас никто не смотрел, но при этом оставалось восхитительно острое ощущение, приятно щекочущее нервы, когда делаешь что-то запретное в общественном месте.

Наши языки сплелись, но я жаждал большего. Я провел рукой от ее коленки вверх по ноге, забрался под платье, провел пальцем вдоль краешка ее трусиков. Я чувствовал, как задрожали ее бедра, когда я просунул пальцы под резинку. Ее трусики увлажнились от желания; она была сильно возбуждена и, как я догадывался, провела в таком состоянии весь этот вечер.

Я буквально впал в состояние эйфории, когда мои пальцы проникли во влажный горячий центр ее желания. Закрыв глаза, я погружался в нее снова и снова. Так легко и сладко было представлять, как ее жаркое тесное лоно обхватывает мой болезненно затвердевший член. Я ничуть не сомневался, что не сумею долго ждать, когда наконец смогу ощутить это на самом деле.

А еще мне безумно хотелось вобрать в рот розовые бутоны ее сосков, но ее платье с застежкой-«молнией» на спине служило серьезным препятствием для осуществления моих желаний. Пришлось довольствоваться малым, я на миг прижался губами к ее груди, слегка прикусив сосок через ткань, а затем вновь поцеловал в губы.

– Не могу дождаться, когда смогу тебя трахнуть, – прошептал я ей на ухо.

– И я позволила бы тебе это, если бы мы были не в кинотеатре. Вот почему мы сейчас здесь.

– Знаю, – сказал я, вздохнув с сожалением.

Она ласково провела пальцами по моим волосам и крепче прижалась к моим губам поцелуем. Я продолжал ласкать ее пальцами, то проникая вглубь, то скользя по бугорку подушечкой большого пальца. Когда она с силой сжала мою руку бедрами, я понял, что она кончает. Ей не понадобилось для этого много времени.

Не было ничего сексуальнее, чем видеть ее беззвучный крик, когда ее захлестнуло наслаждение. И теперь я не мог дождаться, чтобы услышать ее голос в тишине моей спальни, когда мы сделаем это вместе.

Когда она перестала ерзать и дрожать, я вытащил из нее пальцы и обсосал, наслаждаясь вкусом ее страсти.

В ответ она обхватила своей маленькой рукой мой затвердевший член сквозь брюки и прошептала на ухо:

– Если бы мы могли чем-то накрыться, я бы тоже кое-что для тебя сделала.

Я понял, что ради этого придется пожертвовать своим костюмом.

Я снял пиджак и накинул себе на колени. Ее рука скользнула под него и принялась неловко расстегивать «молнию» на моих брюках. Мой возбужденный до предела приятель вырвался на свободу, и Бьянка принялась медленно его ласкать. Расслабленно откинувшись на спинку сиденья, я невольно подумал о том, как, черт возьми, мне удастся сохранить невозмутимый вид? Ведь это было лучшее из всего, что я мог вспомнить, кроме, пожалуй, пережитого несколько минут назад, когда она кончала под моими руками.

Мои опасения были обоснованны. Я чуть не потерял самообладание, когда она облизала свою ладонь, перед тем как снова обхватить меня. После этого ее движения стали наращивать темп, я выгнулся и через несколько секунд кончил в ее руку, а мое ставшее безвольным тело обмякло, и я буквально рухнул обратно на сиденье. Ее влажная рука вызвала у меня бурю эмоций.

Бьянка лукаво улыбнулась, когда я использовал свой дизайнерский пиджак, чтобы незаметно привести себя в порядок. Давненько мне не приходилось заниматься этим, пожалуй, с тех пор, как окончил среднюю школу. Поймав ее выразительный взгляд, я скривился:

– Не волнуйся, я не собираюсь сдавать это в чистку.

– Надеюсь, это был не самый твой любимый пиджак.

– Он стоил всего две тысячи долларов. Но то, что происходило сейчас, намного дороже.

– О! Я и не знала, что это так дорого. Надо было бы использовать рот, тогда получилось бы еще дороже.

– А ты, оказывается, коварная, Малышка Джорджи, – прошептал я, прежде чем прижаться губами к ее губам. 

* * *

– Когда я снова тебя увижу? – Мы сидели на заднем сиденье моей машины и уже почти доехали до ее дома. Меня ничуть не заботило то, что в моем голосе невольно прозвучало отчаяние и что совсем недавно я уже задавал ей точно такой же вопрос. Мы оба знали, что мяч был на ее стороне поля, так зачем притворяться, что это не так?

– Ну, завтра вечером у меня дела на работе. Я буду дома довольно поздно.

– Эти дела зовутся не Имоном, случайно?

Она улыбнулась и покачала головой:

– Нет. Но даже если бы и так, в любом случае это была бы именно работа, а не свидание. Я бы не стала маскировать свидание под работу.

Я взял ее за руку, переплетя наши пальцы.

– Надеюсь, ты имеешь в виду, что не станешь скрывать свидание, потому что не собираешься ни с кем встречаться? Помимо меня, разумеется.

Она шутливо толкнула меня плечом.

– Это способ просить меня ни с кем не встречаться, кроме тебя?

– Я просто надеюсь на то, что если я и не трахну тебя в ближайшее время, то никто другой точно не окажется внутри тебя.

– Ты слишком груб.

Я пожал плечами:

– Пусть так. Но ты сама-то могла бы сказать мне, что мысль о том, что мой член может оказаться в другой женщине, кажется тебе вполне допустимой?

– Нет, разумеется. Это совешенно неприемлемо.

– Тогда все решено. Мой приятель будет продолжать общаться только с моей рукой до тех пор, пока ты не решишь избавить его от страданий.

– Да ты настоящий романтик, – рассмеявшись, сказала она.

Мы остановились у тротуара перед ее домом, но я продолжал сидеть, не спеша открывать дверцу с ее стороны.

– Я не выпущу тебя из машины, пока ты не скажешь, когда мы снова увидимся.

– Как насчет послезавтра? В четверг?

– У меня назначена встреча за ужином в Бостоне.

– Ну что ж… В пятницу я планирую поужинать с мамой у нее дома. Она присматривает за моими двумя племянницами с вечера пятницы на субботу, чтобы моя сестра с мужем могли провести свободный вечер дома одни. Но ты можешь присоединиться к нам, если хочешь.

– Но это будет засчитано как свидание, – поспешно сказал я.

Она посмеялась над моим рвением.

– Возможно, прежде чем ты согласишься пойти со мной, мне следует предупредить тебя, что дети моей сестры – это маленькие монстры.

Я сразу же вспомнил, как однажды Каролина решила позвать меня на семейное торжество. Отказ с извинением слетел с моего языка еще до того, как она закончила произносить свое приглашение. Но сейчас, услышав слова Бьянки, я готов был согласиться, не колеблясь ни минуты. И что еще хреновее: когда она описывала семейный ужин с детьми – то есть именно то, чего я всегда старался избегать, – я поймал себя на мысли о том, что, возможно, увидев ее с племянницами, смогу заглянуть в собственное будущее.

Я поднес ее руку к губам и поцеловал.

– Меня не так-то легко напугать.

– Посмотрим, что ты скажешь после того, как встретишься лицом к лицу с этими исчадиями ада и просидишь в часовой пробке на Стейтен-Айленд.

Повернувшись к ней, я обхватил ее лицо ладонями.

– Говоришь, час в пробке? Что ж, я смогу придумать несколько приятных способов скоротать это время по дороге на Стейтен-Айленд в пятницу вечером. Просто на этот раз я возьму пиджак подешевле.

Нам пришлось изменить планы на вечер пятницы. Интервью, которое я брала после обеда в Нью-Джерси, затянулось, поэтому я предложила Дексу встретиться в доме моей матери, чтобы не тащиться через весь Стейтен-Айленд в час пик, а потом возвращаться обратно. К тому же, поразмышляв над перспективой знакомства мамы с Декстером Труиттом, я решила, что будет лучше, если я сама скажу ей, кто его отец. Прошло уже много лет с тех пор, как мама перестала работать на него и родители развелись, но если даже я имела зуб на Декса из-за поведения его папаши, то, вероятно, она ненавидела его не меньше. Если не больше.

– Привет, дорогая!

Не успела я войти в дом матери, как ко мне подбежала Фейт, одна из дочек моей сестры. Четырехлетняя девчушка врезалась мне в ноги, и я подняла ее на руки, легкую, как пушинку. Все ее личико было перемазано шоколадом, а на голове красовался черный обруч с маленькими красными рожками – сущий чертенок, да и только.

– Вижу, у тебя уже прорезались рожки. Я знала, что рано или поздно это произойдет.

Я усадила ее к себе на поясницу и отправилась на поиски второго маленького монстра. В доме царила подозрительная тишина. Оставалось только надеяться, что две юные разбойницы не взяли маму в плен и не держат связанной в какой-нибудь каморке.

– Мама, ты где?

– Я здесь, милая, – раздался ее голос с кухни.

Я вошла в кухню и увидела, что Хоуп, сестричка-близнец Фейт, стоит на стуле, усердно что-то помешивая в стоящей на столе миске. За спиной у нее виднелись белые ангельские крылышки. Мама держала в руках большую чашу от стоявшего рядом кухонного комбайна. Она тепло мне улыбнулась.

– У меня сегодня целых две помощницы.

Поставив Фейт на пол, я целовала ее сестричку в лобик.

– Вижу. Кто это тут у нас нарядился ангелочком?

– Я настоящий ангелочек, тетя Би!

– Вот и неправда. Какой из тебя ангел? Но крылышки действительно очень красивые. Похоже, бабуля сегодня вас возила в магазин карнавальных костюмов?

Хоуп быстро кивнула.

– Она сказал, что ты поможешь нам накраситься.

– Правда?

Мама поцеловала меня в щеку.

– На самом деле я им такого не говорила. Мы это вообще сегодня не обсуждали. – Она повернулась к второй внучке: – Хоуп, мама тебе говорила, что лгать нехорошо?

Малышка смущенно прикрыла носик ладошками.

– Я вовсе и не лгу!

Мы с мамой засмеялись. Хоуп сделала неловкое движение, и все содержимое миски, которое она помешивала, опрокинулось на стол и потекло на пол. Фейт не отставала от сестры и, пока мы с мамой пытались ликвидировать беспорядок, вымазала полголовы шоколадом с ложки, которую мама перед этим сунула ей в руки, чтобы хоть чем-то ее занять. Когда наконец мы привели в порядок кухню и двух маленьких чудовищ, я поставила диск с сериалом «Полный дом» и налила нам с мамой по бокалу вина.

Мы с ней сидели на кухне, откуда могли наблюдать за девчушками, которые увлеченно смотрели сериал в гостиной.

– Итак, расскажи мне наконец о мужчине, с которым ты встречаешься и сегодня пригласила сюда.

Я отпила большой глоток вина из бокала, прежде чем ответить.