Ну и на том спасибо.

И, конечно же, спасибо за помощь от братьев-хакеров.

– Йоу, систер, забирай свой ноут. Вечером притаскивай обязательно. Проверить кое-что хотим. Странное что-то творится с доступом к нему. Его то открывают, то закрывают. Файлы то удаляют, то восстанавливают. С разных айпи причем. Мы уж не стали лезть, чтобы не наследить, но статистику посмотреть стоит. Только ее поднакопить надо бы, – протянул мне мой лэптоп один из лохматиков.

– Спасибо, ребята. С меня причитается.

– Ой, да брось ты, – отмахнулся один, но второй тут же влез.

– Кэт, сеструха, а когда ты нам еще раз приготовишь такую же вку…

– Ноа! – рявкнул Ронан, ревниво задвигая меня за спину. – Ну хорош вымогать жрачку!

– Дизель, не будь таким жадюгой!

– Да при чем тут это? Ты что, не видел, сколько времени и сил это занимает? Дай Кэти возможность разобраться сперва со своими заморочками на работе.

Кстати да. Вот с этим и буду разбираться в первую очередь.

– Ронан, а мистер Лоуренс уже тут?

– Да щаз! Он у нас птичка поздняя, раньше обеда обычно не появляется, потому что вечно допоздна где-то тусит, – уверенно ответил Салливан, стоявший спиной к двери в каморку администраторской, из которой ровно на этих словах показался светящийся, как рождественская гирлянда, продюсер.

Обычно не появляется. Но, очевидно, не сегодня.

– Кэти-котеночек, на пару слов, – поманил меня Ронни.

Я зашла в тесную, но уютную комнатку, идеальный порядок в которой говорил о личности его практически единоличной хозяйки: у рыжей злюки, оказавшейся вовсе и не злюкой, а лишь девушкой, что железной рукой управляла практически неуправляемой бандой обожаемых всей страной механиков, все стояло по местам. Ничего лишнего, никакого хлама или мусора, скромно, чисто, рационально.

– Кэти, наш уговор в силе?

– Разумеется, мистер Лоуренс. Я не стала писать и отправлять вам ничего ни по почте, ни по мессенджеру, во избежание возможности отследить нашу с вами переписку.

– Мудро. Особенно в свете последней информации от наших братьев-хакеров.

Я с недоумением посмотрела на продюсера.

– Они рассказали мне о твоей просьбе. И я горячо ее поддерживаю. Держи нос по ветру и прикрывай свой хорошенький зад. Ты должна выйти сухой из любой переделки. Так будет лучше для всех нас, не только для тебя. Ну и что ты можешь мне сказать о вашем самом главном боссе? Скажем так, в личной, приватной беседе?

Мне понадобилось всего десять минут на то, чтобы коротко и по существу изложить известные общедоступные факты о компании «Нельсон энд санс».

– Как, еще раз?

– «Райд энд Лайт». Это их основные конкуренты на североамериканском рынке.

– Райд? Точно?

– Точнее некуда. Основатель, мистер Адам Райд, когда-то учился вместе с нашим Стефаном Нельсоном. Их соперничество имеет очень давние корни, еще с университетских времен.

– Райд, Райд… Удивительно знакомое имя.

– Ну, их продукция широко известна…

– Нет, детка, не в этом контексте. Я обязательно вспомню.

– Ронни, мне пора бежать.

– Да-да, котеночек. Скачи. Не рви их пока. Пусть думают, что ты беспомощная домашняя кошечка, а не дикая горная пума. Обмани их всех. Надури. Я знаю, ты сможешь, – несколько неразборчиво попрощался Ронни, уже уткнувшись в свой смартфон.

Я вышла из комнатки, аккуратно притворив за собой дверь, но успела услышать восклицание продюсера: «Райд, Райд, Адам Райд! Как же его… ну? Каберне… Божеле… Шардоне… Шелдон! Точно!»

По дороге на работу я здорово нервничала. Все порывалась заглянуть в ноут и проверить календарь шефа, но, как назло, все светофоры по дороге были зелеными, да и пробок на удивление не было ни одной. Но зато в офисе я оказалась в этот день раньше обычного. Плюхнулась на свое место, первым делом открыла все рабочие приложения и…

Все было на месте. И исчезнувшее ночью совещание, и присланные на почту материалы.

Фу-у-ух, вот это я паникерша. Да просто наверняка какие-то обновления устанавливали ночью, а я накрутила себя на ровном месте.

Я выдохнула, расслабив напряженные плечи, и отправила на печать полторы дюжины копий присланного по почте отчета, а сама достала из нижнего ящика комплект шефа и начала просматривать его, чтобы подчеркнуть маркером самые важные цифры и показатели для него. И тут один из листов задетой мною случайно кипы вылезших из принтера страниц выпал прямо на пол, и мой взгляд случайно зацепился за фразу: «Она с упоением сосала его толстый, напряженный член, тщательно вылизывая раздувшуюся, фиолетовую головку, с наслаждением вдыхая терпкий запах мужской плоти…»

Что-о-о?

Какого?..

Я начала просматривать уже напечатанное и с ужасом увидела, что таблицы со статистикой подписаны короткими фразами из какого-то ну очень любовного и категорически эротического романа.

Блин. Блин? Да это… целый, мать его, гигантский блинище из книги рекордов Гиннесса!

Если бы я совершенно случайно не заметила эту хрень, то на столах у директоров направлений и департаментов на совещании лежала бы вот эта… порнография (Автор, прости, я тебя не знаю. Возможно, ты суперский, но не на совещании по маркетингу)!

Так, стоп, соберись, Кэти. Первый экземпляр у тебя есть, и он вполне нормальный. С него и сделаю все копии. Не проблема. Теперь давай проверим все остальное. Я еще раз заглянула в календарь. Так и есть. Мой босс обычно назначает эту встречу на десять утра. Все эти годы. А тут указано девять. На час раньше. Но не это самое противное. Самое противное, что в компании НИКТО и никогда не проводит совещания в это время. Потому что это время «папы» и его пятиминуток. И он терпеть не может, если кто-то оказывается занят именно тогда, когда ему приспичит задать свой вопрос отделу продаж или службе эйч-ар и так далее по списку. Значит, подстава и в этом. Ладно. Что еще? Даже интересно. А давай-ка проверим список приглашенных и сверим с тем, кого приглашают обычно.

Так и есть. И тут косяк на косяке, но поймет это только внимательный и квалифицированный сотрудник.

Господа, вы меня за дуру держите? Думаете, растеряюсь или решу, что так и надо и выставлю себя полной идиоткой? Ну-ну. Помечтайте.

Я едва-едва успела сформировать презентационные материалы и отправить напоминание о совещании всем его участникам, как в офис влетел запыхавшийся шеф.

– Мисс, Брукс, срочно зайдите ко мне!

О том, что весь наш офис прослушивается и, при желании, просматривается, я знала давно. Еще в первые месяца работы меня предупредил симпатичный айтишник. И сделал он это не потому, что я была ему так же симпатична, а потому, что он увольнялся и ему было плевать на запрет о неразглашении данной информации рядовым сотрудникам. Так что с тех пор я четко уяснила себе, что с того момента, как я пересекаю порог этого сверкающего сталью и идеально чистыми окнами здания, я всего лишь винтик слаженного механизма, безупречно работающего на протяжении многих лет. Никаких личных разговоров, переписки, лайков и репостов в соцсетях – ни-ни, боже упаси.

Поэтому, увидев шефа, стоящего на одном из офисных стульев и ковыряющего какими-то инструментами нечто подозрительно напоминающее камеру, я чуть не уронила челюсть. Не потому что была не в курсе ее наличия. А потому что действия шефа как-то странно смахивали на… попытку то ли скрыть, то ли замаскировать эту нашу беседу.

Шеф приложил палец к губам и спрыгнул со стула, пока я хлопала глазами у двери. Знаками показав мне закрыть дверь на ключ, он поманил меня пальцем и ткнул в лежащий на столе листок бумаги.

«Кэти, срочно перепроверь ВСЕ (подчеркнуто несколько раз) материалы по совещанию! ПРОЧИТАЙ их внимательно! Ни в КОЕМ, повторяю, НИ В КОЕМ случае не рассылай приглашение на 9 утра! Участники – ТОЛЬКО все те, кто был на предыдущих совещаниях. Кивни, если поняла!»

Я кивнула.

Мне по столу перекинули еще один листок бумаги.

«Я сейчас буду задавать практически риторические вопросы по работе, отвечай бодро и уверенно. Потом объясню. Так надо. Поверь мне, пожалуйста».

– Мисс Брукс, вы же помните, что я ожидаю от вас ежемесячного отчета по моим деловым поездкам?

– Разумеется, сэр.

– Вы не забыли включить туда мою последнюю поездку в Даллас?

– Никак нет. сэр. Расходы по Далласу внесены в соответствующие графы.

Шеф задавал дурацкие вопросы, я отвечала бодрыми «Разумеется, сэр» или «Все будет исполнено в срок» и читала короткие сообщения от него, которые он периодически перекидывал мне по столу.

«Кэтрин, будь предельно внимательна и аккуратна. Отдел эйч-ар получил задание избавиться от тебя».

«Как понимаешь, инициатива исходит от «папы», но я связан по рукам и ногам и мало чем могу тебе помочь. Только предупредить и, возможно, хоть как-то подстраховать».

«Никаких опозданий, ранних выходов на ланч, личных переговоров. Все контролируется и записывается. Придраться готовы к любой мелочи».

«Ты разобралась с совещанием?»

На этот вопрос я решила ответить вслух.

– К совещанию все готово. Я еще несколько дней назад все распечатала и размножила. Ваш экземпляр вот, – протянула я ему стопку бумаг, – я подчеркнула самое важное. К десяти утра все участники ждут вас в малой переговорной. Все как всегда, сэр. Никаких отклонений.

Он мельком глянул на отчет, пролистнул несколько страниц и показал мне большой палец.


Глава 24

С самого утра у меня что-то противно тянуло под ложечкой. Эдакое мерзкое ощущение почти пропущенного удара в печень, когда ты понимаешь, что не успеваешь закрыться, и единственное, что остается, – резко выдохнуть и напрячь мышцы брюшного пресса. И ладно, если летит кулак брата. Знаешь, что будет весомо, но не по реальной жести. Но прилететь-то может и ножом.

И это состояние, предчувствие некоей подставы, здорово напрягало. Больше всего тем, что я не понимал, откуда оно взялось и с какой стороны ее ждать. Самая противная штука – вот такое эмоциональное дерьмо. Тут ведь сколько башкой ни крути, а не увидишь, с какой стороны летит. А летит ведь, чую.

Очень хотелось верить в то, что у моей змеючки все пройдет нормально. И позвонить бы ей, да она несколько раз повторила, что на работе у них не приняты личные звонки. А так хотелось услышать ее слегка хриплое «Привет, ковбой», от которого яйца моментально поджимались, а Дизель-младший с готовностью приподнимался для ответного горячего приветствия голубоглазой наезднице. Ишь ты… не принято.

Саваж, как всегда, громогласно рявкал на всех, кто попадался ему под руку. Мари, как водится, носилась по всей съемочной площадке, раздавая ценные указания и улаживая мелкие недоразумения по освещению, оснащению, оповещению и прочим страшно важным хоть и мелким деталям нашей ежедневной рутины. Алеена с Рози на руках и мечтательным выражением на лице снова торчала в боксе, где Рик полировал очередного монстрика перед передачей клиенту. Вот же парочка вечных романтиков. Она на него днями может смотреть, будто мужик чуть ли не чудо из чудес. И он работает, но зыркает на нее постоянно, словно голодный и сожрать каждую секунду готов. Тони и Фил умотали к поставщикам, Билл и Джони варили обводы на новый проект. Братцы Мюррей с чрезвычайно довольными рожами сидели, уткнувшись в свои компы, и отнекивались от работы суперважным поручением от Ронни. А наш «великий и ужасный» почти не высовывал носа из каморки Мари, в которой он прочно обосновался с самого утра, да еще и с каким-то мутным типчиком, своей прилизанной причесочкой и модными очочками до тошноты похожим на адвоката. Вроде все как всегда почти, ничего такого. А задница моя ныла с каждой минутой все противнее и настойчивей.

И это несмотря на то, что приходилось мне на пару с Раулем отдуваться за всяких халявщиков «не-будем-показывать-пальцам-на-этих-гребаных-игроманов» в покрасочном боксе. Да еще Рауль – черт, и какого хрена я раньше не замечал, что у него такая противная рожа? – нет чтобы молча себе работать, так все вспоминал далекое детство в Техасе и горячих техасских девчонок, что могли прокатиться верхом на диком мустанге и даже прическу при этом не растрепать. Бля, да что бы ты понимал в горячих девчонках в том своем сопливом возрасте? Тоже мне, нашелся ковбой в пыльном стетсоне. В общем, бесил меня Рауль. Последние несколько дней прям так и тянет втащить ему. Да еще и чувство это опять мерзко…

– Мистер Салливан, могу я попросить вас уделить мне время?

Херакс… Вот оно… Прилетело. И не кулаком. А какой-то херовой шипастой дубиной по кумполу.

Потому что ни разу за все время съемок Ронни не назвал меня мистером Салливаном. И ни разу, ни при каких обстоятельствах не обращался ко мне настолько нарочито вежливо и как-то… хер его знает… короче ТАКОЙ интонации я от него ни разу не слышал.