Алекса Райли - Мистер и Миссис

- Твой отец, - заканчивает он за меня. Я собиралась сказать, что я испугалась и убежала, но да, основной причиной был мой отец. Филипп попал в яблочко. Я опускаю голову и смотрю на свои ноги, чувствуя стыд из-за того, что я позволила этому встать между нами.

Затем Филипп поднимает меня, сажая себе на колени, когда устраивается на диване.

- Это не твоя вина, милая Молли, - боже, как же мне нравится, когда он меня так называет. Я смотрю в его темные голубые глаза, такие мягкие и сладкие. Его большие руки обхватывают мое лицо. – Я должен был догадаться, что ты так подумаешь, но я слишком сильно беспокоился о тебе. Что мне с тобой стоит делать. Ты такая молоденькая, и я почти забыл об этом в каком-то роде, но о потребностях я помнил.

Его большой палец опускается на мои губы, и я не могу удержаться, чтобы не облизать его, заставляя улыбку растянуться на его губах.

- Я не понимаю, - признаюсь я.

- Я должен был знать, что ты подумаешь об этом. Черт возьми, мы провели в постели много ночей, ты рассказывала мне, как твой папа вел себя, и что ты никогда не хотела бы такой же семьи. Что он испортил твою мать, и я так же понимал, что это дерьмо зацепило и тебя. Что он сделал с тобой. Я знал обо всем этом. Его тайный роман, когда ты была слишком маленькой, чтобы что-то понять. Ты всегда говорила, что должна была получить эту глупую степень по искусству. Вот почему мне было пофиг, когда я забрал тебя в другой город, подальше от него. Именно поэтому я высказал ему в ту ночь все, что думаю о нем, перед тем как мы поженились.

Я смотрю на него. Я не должна удивляться, что он что-то сказал моему отцу, но я даже и подумать не могла, что он заметил то, что сделал мой отец. Вся моя проблема возникла из-за моей неуверенности. Филипп никогда не обращался со мной так, будто я была ему безразлична.

- Ты слишком молода, и я знал это. Я должен был лучше заботиться о тебе.

- Ты заботился обо мне. Это я была глупа. Я должна была остаться и сражаться. Мне нужно быть …

- Сражаться за мужа, который допустил, что такая идея поселилась в твоей головушке? Сражаться за мужа, который сказал тебе, что даст тебе все, но не сдержал слова?

- Мы бы все равно сделали это, - говорю я ему, потому что это правда. Я понимаю это сейчас. Он усердно трудился на работе. Вывозил нас за город. Он говорил об этом всю неделю.

- Мы бы это сделали – уже делаем, - поправляет он. – Но все это также уходит корнями в мою неуверенность. Я боялся, что ты разлюбишь меня, если бы узнала.

Я чувствую, как мои брови приподнимаются, не понимая, что он имеет в виду.

- Как бы то ни было, мы справимся. - Я пытаюсь успокоить его. Я тоже не хочу, чтобы эти мелкие сомнения были между нами. Возможно, причиной тому стал мой возраст. Больше это не имеет значения. Это свело нас вместе, неважно, каким путем. Это привело меня туда, где я хотела быть: на его коленях, с нашим малышом в моем животе, который уютно расположился между нами.

- Я знаю, что будем, потому что уже слишком поздно. Я боролся с этим слишком долго, и теперь я не могу больше это сдерживать.

Я пытаюсь немного пошевелиться, чтобы поудобнее устроиться на его коленях. Мой беременный животик потирается о его твердый живот. Его руки спускаются с моего лица к бедрам, где заканчивается платье. Затем они скользят чуть ниже, и кончики его пальцев исчезают под моим платьем.

- Я пытался сдерживать себя с тобой. Да, я много работал, погружаясь в работу с головой, потому что я все сильнее и сильнее желал тебя. Мои мысли всегда о тебе. Я всегда хотел, чтобы ты была рядом со мной. И я просто боялся, что в конечном итоге я буду слишком давить на тебя своей потребностью.

- Мне нравится твоя потребность, если она похожа на то, что ты показывал на прошлой неделе, - отвечаю я, впитывая взгляд, который красуется на его лице. Столько голода и страсти. Они настолько мощные, но мне это только нравится. Я хочу его так же сильно, как и он меня.

Филипп наклоняется вперед, его руки скользят под моим платьем, и пальцы зарываются в мои бедра в сильной, властной хватке.

- Я все еще голоден, - его рот всего в миллиметре от моего. – Я все еще хочу каждый твой дюйм, - а затем его губы впиваются в мои.

Я чувствую, как стало влажно между моими бедрами, и мои трусики чертовски намокают, когда его пальцы касаются хлопка. Я отчаянно нуждаюсь в прикосновениях. Я чувствую напряжение между нами, и его нужно разрядить. Я хочу, чтобы он овладел мной настолько жестко, чтобы весь нависший негатив между нами можно было убрать навсегда.

- Прошу, - стону я, когда его губы находят мою шею, а его пальцы проникают в меня. Толстые пальцы растягивают мою тугую киску, пока его язык ласкает мою ключицу.

Если он спросит меня, чего я хочу, я не смогу ответить. Желание настолько сильное в моем теле, что я даже не знаю, как выразить словами то, что потребуется, чтобы удовлетворить его. Все что я могу, это умолять и молиться, чтобы он дал мне то, без чего я не могу продержаться и секунды.

Внезапно я встаю на колени на краю дивана, а Филипп движется позади меня. Я ощущаю, как задирается мое платье, и прохладный воздух ударяется об мою киску, когда он с яростью срывает мои трусики. Я хватаюсь за заднюю часть дивана и наклоняюсь вперед, шире расставляя свои ноги.

- Ты думала, что я трахал кого-то еще на этом диване? – слышу я его голос, от которого вся кожа покрывается мурашками, а затем следует шлепок. – Я покажу тебе единственную женщину, которую поимею на этом диване.

Второй шлепок следует также быстро, и я шокирую нас двоих, когда стону, запрокидывая голову назад.

- Думаю, мы оба знаем, что ты этого заслуживаешь. Потому что ты моя.

Его рука скользит между моих ног, и я чувствую насколько намокла.

- Филипп, - стону я и немного ерзаю.

- Я знаю, что нам обоим нужно.

Звенящий звук от его пояса, который он расстегивает, как бальзам мне на душу. Когда я чувствую головку его члена у моего входа, и как его большая рука хватает меня за бедро, мы будто снова становимся единым. Он одним быстрым движением входит в меня, и основание его члена полностью прижимается к моим мокрым складкам. Он полностью во мне, а я до краев наполнена им.

- Ох, Филипп! – мой крик эхом разносится по офису, и мне, наверное, должно быть стыдно, что кто-то может услышать нас через двери. Но вместо этого я теряюсь в удовольствии, и стону все громче и громче.

- Вот так, любовь моя. Пусть все чертово здание услышит, как сильно я тебя хочу.

Он выходит из меня, а затем снова заполняет. Его хватка стала жестче, а его толчки неистовее. Ему это нужно так же, как и мне.

- Я хочу, чтобы все видели, как я одержим своей женой. Я больше не могу это контролировать. Ты теперь будешь получать всего меня, всегда, - его толстый член снова покидает мое лоно, затем Филипп стонет, и снова погружает его в меня. – Каждый дюйм.

Он говорит сквозь стиснутые зубы, и грязные словечки заставляют мои чувства биться через край.

- Ты мне так нужна, Молли. Это так затягивает. Я закрываю свои глаза, и ты – все, что я могу видеть. Все напоминает мне о тебе; все, о чем я могу думать, это как оказаться в твоей сладкой киске. Я хочу привязать тебя к себе, чтобы ты никогда не смогла убежать.

Я снова стону от его слов, в шоке от того, насколько я их обожаю. И как бы странно это не звучало, но мне приятно знать, что мой мужчина сходит по мне с ума. Кто не хотел бы быть желанной за рамками рационального поведения? Какая женщина не хотела бы быть обожаемой своим мужем?

Я откидываюсь назад, в то время как он толкается вперед. Я толкаюсь назад и поднимаюсь, накрывая его шею своими губами. Его руки двигаются от моих бедер к передней части моего платья и моей чувствительной груди. Он играет с моими твердыми сосками, не переставая их терзать. Идеальный темп заставляет меня сжаться вокруг его члена, и наши стоны заполняют комнату.

- Я кончаю, - говорю я, но он уже об этом знает. Я чувствую его улыбку на моей шее, когда дохожу до своего пика и кончаю на его твердом, толстом члене. Я чувствую, как моя теплая влага обволакивает его член, и хлюпающие звуки нашей любви раздаются на фоне моего оргазма. Я кончаю сильно, наслаждаясь каждой волной своего удовольствия. Мое тело бьется в сладкой агонии, которую я передаю ему.

- Я люблю тебя, - хрипло говорит он, когда его горячая сперма заполняет мою киску, покрывая меня.

Я чувствую каждую пульсацию его члена, пока сперма заполняет меня. Возможно и прошли месяцы с тех пор, как мы занимались любовью, но такое чувство, словно мы и не расставались. То, как он кончает внутри меня, как мы теряемся друг в друге – это физическое выражение любви, которая возникла в тот день, когда мы встретились. Это то, что есть только между нами. То, чего больше ни у кого нет и никогда не будет. То, что мы всегда обретем, даже если я снова потеряю память.

- Я тоже тебя люблю, Филипп.

Мои слова звучат немного устало. Я не понимала, насколько вымоталась, пока мой оргазм не напомнил мне об этом, а затем я осознаю, что Филипп держит меня в своих объятиях. Я могла бы завалиться спать на этом диване прямо сейчас и проспать несколько дней, но вместо этого Филипп помогает мне подняться, и его член выскальзывает из меня.

Я хочу пожаловаться, но он только улыбается, поправляет платье и целует меня в нос.

- Я тоже, моя любовь. Но чем скорее мы выберемся отсюда, тем скорее я смогу полностью насладиться тобой.

Я опираюсь на его тело и киваю, когда он поднимает меня на руки.

- Мне нравится, как это звучит, - бормочу я, а затем погружаюсь в сон.

Чуть более года спустя ...

- С Днем рождения, Ноа! – Мы с Филиппом ставим небольшой торт перед ним. Ноа смотрит на нас своими блестящими от счастья глазками, а затем сразу же погружает свои маленькие ручки в торт, хватая небольшие кусочки и засовывая себе в ротик.

Я чувствую, как руки Филиппа опускаются мне на талию, когда он прижимает меня к себе. Когда он поднимает свою руку и вытирает мою слезу, я понимаю, что плачу.

- Как ты, детка? - шепчет он мне на ухо, когда наш годовалый малыш весело смеется, пока творит беспорядок.

Не знаю, смогу ли я ответить без всхлипывания, поэтому просто киваю головой.

- Он всё ещё наш малыш, - говорит Филипп, и я чувствую улыбку в его голосе.

 Глубоко вздохнув, я стараюсь насладиться моментом. – Я выгляжу полной дурочкой. Знаю.

- Нет же. Он просто очень быстро взрослеет.

Окидывая взглядом комнату, я вижу, как наши друзья празднуют первый День рождения нашего малыша. Здесь также присутствует много родителей со своими детьми, которые бегают и хорошо проводят время. Такой прекрасный момент, а я трачу его на слезы. Я не понимала, насколько это будет эмоционально, но, видимо, взросление моего маленького мужчинки еще на один год оказалось для меня тяжелее, чем я ожидала.

Счастливое лицо Ноа заставляет меня улыбнуться, и ощущение тепла и безопасности рук Филипа помогает мне расслабиться. Я знаю, что у нас будут еще дети, но он всегда останется нашим первенцем. И он всегда будет для меня малышом. Неважно, сколько ему будет лет.

*** 

- Молли?

 Я поворачиваю голову и убираю зубную щетку изо рта. Филипп стоит у входа в ванную и нервно смотрит на меня.

- Что случилось, малыш? – спрашиваю я, ополаскивая зубную щетку, и возвращаю ее обратно в держатель.

Он входит в ванную, встречает меня на полпути и кладет что-то в мою руку.

Прежде, чем я могу рассмотреть, что это такое, он целует меня, и я теряюсь в ощущениях его теплых губ и языка. Я всегда отключаюсь от реальности, когда его рот оказываются на мне, и этот случай тоже не исключение. Когда он отрывается от меня, я наклоняюсь, пытаясь получить больше, но он кладет руки по обе стороны от моего лица.

- У тебя задержка уже неделю. Я думаю, тебе стоит воспользоваться этим.

Я на секунду смущаюсь, а затем смотрю на тест на беременность в своей руке. Я хочу засмеяться над абсурдностью ситуации. Филипп всегда знает о моем цикле лучше, чем я, но это было просто невозможно.

- Думаю, ты ошибаешься. Я только прекратила кормить Ноа неделю назад. Я сомневаюсь, что можно так быстро забеременеть снова.

- Ты можешь говорить и думать о грудном вскармливании сколько хочешь. У тебя продолжает течь молоко, твои месячные были довольно регулярными до этого момента, несмотря даже на то, что ты кормила грудью.