Калья Рид - Мое безумие

Закрой глаза и сосчитай до десяти. Скоро все закончится, еще до того, как начнется. Закрой глаза…

Дверь со скрипом медленно открывается.

Я даже не пытаюсь поднять голову и вслепую шлепаю по стене снова и снова. Звук моих шлепков об обивку – единственное напоминание о том, что я все еще жива и присутствую на этом свете.

– Виктория, мне очень жаль. – Доктор Кэллоуэй наклоняется ко мне и опускается рядом со мной на колени. На ее лице написана озабоченность. Я тупо смотрю на нее. – Я не знала, что ты была здесь всю ночь. Я бы никогда этого не одобрила.

Она кладет руку мне на плечо, но я отдергиваю его. Я на грани полного помешательства.

– Мне очень жаль, – повторяет она.

Доктор Кэллоуэй предлагает мне руку, но я встаю самостоятельно. Она не закрыла за собой дверь, и теперь мне слышны слабые голоса медсестер и пациентов.

– Как долго я здесь сижу? – Мой голос срывается на хрип.

– Всего на одну ночь. Не более девяти часов.

Невозможно. Такое ощущение, что прошли годы. В следующий момент я вижу перед собой Эвелин.

– Где моя дочь?

Доктор Кэллоуэй протягивает перед собой руки.

– С ней все в порядке. Все в порядке.

– Где она? – Мой голос полон отчаяния. Я не поверю, пока я не увижу ее собственными глазами. Самая страшная часть этой комнаты – разлука. Я бесчисленное количество раз слышала плач моей малышки. Но спустя некоторое время, не знаю точно когда, ее рыдания стихли.

И тогда я начинаю опасаться худшего. Я знаю, это звучит невероятно, но когда я пыталась нащупать собственный пульс, говоря себе, что если я найду его, то моя дочь все еще жива, я не нашла его.

– Где она? – кричу я.

– Виктория, с ней все в порядке. Но мне нужно поговорить с тобой о том, что я обнаружила в твоем деле. Я… – Губы доктора Кэллоуэй шевелятся, но я не слышу ни единого слова. Их заглушает биение моего сердца. Я стараюсь слушать. Честное слово.

Но мой разум вопит, что я должна немедленно найти свою дочь, я просто обязана это сделать. Нырнув под ее руку, я выбегаю в коридор.

– Виктория! – кричит мне вслед доктор Кэллоуэй.

– Хочу убедиться, что с ней все в порядке! – кричу я и бегу по коридору. Мне не нужно много времени, чтобы добраться до своей комнаты. Дверь моей комнаты настежь. Один взгляд внутрь, и я знаю: Эвелин там нет.

Я спешу в комнату отдыха. Коридор пуст. Рядом с запертой дверью открыта комната отдыха. Медсестра вводит группу женщин.

Она совершает ошибку, оставив одну из дверей открытой. Я вбегаю через нее в комнату отдыха. Все тотчас поворачиваются ко мне. Наверно, я похожа на маньячку. Но мне наплевать. Моя внешность – последнее, о чем я думаю.

Где она? Где она? Где она? Я оборачиваюсь по кругу и вижу Элис. Она стоит возле медсестры. Моя дочь у нее на руках.

Моя дочь.

Элис видит меня. Куда только подевалась ее мерзкая ухмылочка, когда она уговаривала доктора сделать мне укол. Она явно боится. Боится меня.

– Верни мне моего ребенка. – Стоит словам слететь с моего языка, как у меня возникает ощущение уже виденного. Это сбивает меня с толку, но всего на пару секунд. Я хватаю свою дочь, готовая, если придется, убить за нее.

Я крепко прижимаю малышку к себе. Она плачет. Я пытаюсь ее успокоить, но она заходится в крике.

– Посмотри, что ты наделала…

Голос Уэса шепчет мне на ухо. Я резко поворачиваюсь. Его там нет. Телевизор, как обычно, включен, но его никто не смотрит. Настольные игры остановлены.

Книги лежат на столе, и на меня смотрит десяток пар глаз.

И тогда я вижу его. Он снаружи, идет вдоль здания. У всех на виду.

Я делаю шаг вперед, но он исчезает из поля моего зрения, и я застываю на месте.

– Нет, нет, нет… – шепчу я. Только не снова. Я этого не допущу. Пусть не надеется легко сбежать отсюда, пока я заперта в этой тюрьме. Я иду в столовую. В этой комнате жалюзи всегда открыты, пропуская яркий белый свет, и в данном случае они дают мне хороший обзор Уэса.

Руки в карманах, глаза по-прежнему смотрят вперед. На губах зловещая ухмылка.

Мой шаг соответствует его шагу. Коридор передо мной раздваивается, уходя вправо и влево. Прямо передо мной возникает черный ход, куда медсестры ныряют на перекур.

Я упираюсь плечом в дверь. Та открывается, но мгновенно срабатывает сигнализация.

– Эй! – кричит позади меня медсестра. – Немедленно вернись!

Но я уже на улице. Я тотчас пускаюсь бегом. Уэс уже ушел довольно далеко. Он бежит к лесу, прокладывая себе путь в высокой траве.

Босиком и с дочерью на руках бегу за ним. Я слышу позади себя голоса, но не останавливаюсь.

Я нутром чувствую, что это coup de grâce, «удар из сострадания», и все, что случилось до этого, вело к нему. В моей голове прочно засела одна мысль: я должна догнать Уэса. Сухая трава хрустит под моими ногами. Сердце стучит так часто, что мне страшно, что оно вот-вот вырвется из груди.

Сирена между тем звучит все громче и громче. А потом я слышу голос Синклера. Он кричит, чтобы я остановилась.

Неужели ему непонятно? Я нескольких недель подряд пыталась распутать прошлое, развязать все узелки и знала, что близка к тому, чтобы вернуть свою прежнюю жизнь. Она была уже совсем рядом. Достаточно протянуть руку и прикоснуться к ней.

– Уэс! – кричу я. – Стой!

Но он продолжает бежать. Мои мышцы горят. Я готова рухнуть на землю и жадно хватать ртом воздух.

Но мы неумолимо приближаемся к деревьям, а в следующий миг они поглощают меня, обступая со всех сторон. Трава уступает место влажной земле, усыпанной листьями, хвоей и сломанными ветками. Они царапают мне ноги, но я почти не замечаю боли. Мое тяжелое дыхание смешивается с завыванием сирены. Я спотыкаюсь о кочку. Мне ничего не стоило запахать носом, но в последний миг я восстанавливаю равновесие.

Эвелин кричит. На этот раз я чувствую биение ее сердца. Оно стучит так же безумно, как и мое.

Но Уэсу на это наплевать. Он перепрыгивает через стволы упавших деревьев. Скользит вниз по склонам.

Синклер все еще бежит за мной и продолжает выкрикивать мое имя. Я спиной ощущаю тяжесть его взгляда.

Облака закрывают солнце, и я погружаюсь в непроглядную тьму. Поднимается ветер, деревья раскачиваются из стороны в сторону. Пряди волос падают мне на лицо, застилая обзор, и я нетерпеливо убираю их назад.

Мы бежим дальше. Я не знаю куда и что будет дальше. Уэс бежит впереди меня, петляя между деревьями, перепрыгивая через толстые ветви, как будто делал это уже много раз прежде. Наконец деревья редеют, и на поляне передо мной стоит небольшая хижина. Уэс вбегает внутрь и оставляет дверь открытой.

Я колеблюсь.

Но потом все-таки вхожу. Я надрывно дышу, я готова рухнуть от упадка сил. Но я останавливаюсь как вкопанная, как только вижу, куда я попала. Со стен мне улыбается мое лицо. Здесь нет ни одного квадратного дюйма, который бы не был покрыт фотоснимками. На некоторых из них только я. На других – мы с Уэсом на протяжении наших отношений.

Внутри крошечная хижина являет собой копию главной спальни в нашем старом доме. Та же кровать с балдахином. То же покрывало. Тот же ковер. На комоде у стены висит наша свадебная фотография в серебряной рамке.

Это похоже на аттракцион. Я не удивлюсь, если пол подо мной сдвинется, открыв взору потайную комнату, в которой меня ждут новые сюрпризы.

Уэс громко хлопает в ладоши. Я оборачиваюсь.

– Поздравляю, что добежала сюда. – Он стоит, сунув руки в карманы, и покачивается на пятках. – Скажу честно, на какой-то миг я усомнился, что у тебя хватит духа встать и уйти. Оттолкнуть тех женщин с дороги. – Он присвистывает. – Но ты отчаянная.

Я стою совершенно неподвижно и хватаю ртом воздух.

– Готов поспорить, тебе интересно знать, почему мы здесь. Не так ли?

В ответ я лишь киваю.

– Я хотел показать тебе, где я жил все это время, – объясняет Уэс. Для большей убедительности он поднимает руки и широким жестом обводит тесное пространство. – Тебе нравится, как я тут все обустроил?

Он делает шаг мне навстречу, и я машинально пячусь. Мною движет инстинкт самосохранения. Уэс же смеется над моим страхом.

– Почему ты так напугана? Я не причиню тебе боли. Я на твоей стороне, Виктория. Я просто пытаюсь помочь тебе все вспомнить.

Между тем голос Синклера звучит громче. Меня утешает мысль, что скоро я не буду здесь одна.

– Ты не хотел мне помочь! – кричу я. – Ты нарочно делал все так, чтобы другие думали, что я придумываю твои визиты.

– Неправда. Я каждый раз входил в Фэйрфакс и выходил из него. Я не виноват, что их служба безопасности – полный отстой. Между прочим, я пришел к тебе, потому что ты мне не безразлична.

Мое дыхание постепенно успокаивается – в отличие от моего сердца.

– Ты лжешь.

– Опять же, это неправда. Я переживаю за тебя. Я тебя люблю.

Я тычу в него дрожащим пальцем. Сейчас не время все вывертывать наизнанку и выставлять меня сумасшедшей.

– Ты просто рехнулся.

– Ну-ну, прекрати. Это дешевый трюк, Виктория. Все люди слегка чокнутые. Иначе в этом мире не выжить.

– Зачем ты это делаешь?

Он подходит ближе, пол под ним скрипит.

– Ты моя жена. Я тебя люблю.

Одержимость в его глазах и словах – она говорит о том, что этот цикл никогда не завершится. Мне никогда не убежать от этого человека. А если я когда-нибудь и убегу, то разве что на глубину шесть футов под землю.

– Нет, – шепчу я. – Нет, нет, нет.

Синклер врывается в дверь. Он смотри на меня и его грудь вздымается. Я же слишком напугана и не могу сдвинуться с места. Он делает несколько шагов в мою сторону, но увидев Уэса, останавливается. Его лицо бледнеет.

Но тот непробиваем.

– Гость номер три прибыл. Отлично. Осталось подождать еще одного.

– Уэс? – недоверчиво спрашивает Синклер.

– Что стряслось, Монтгомери? Ты как будто увидел привидение?

– Что ты делаешь здесь?

– Почему все задают один и тот же вопрос? Или ты последние несколько недель не обращал внимания на Викторию? Любовь всей нашей жизни жаждет правды. Что ж, я ей предоставлю правду.

Он продолжает говорить, но мое прошлое ждет меня. Притаившись надо мной, оно гудит, словно пчелиный улей. Жужжание становится громче с каждой секундой. Меня оно еще не коснулось, но я уже чувствую жало его правды.

Забавно, всего час назад я мечтала сбежать. Мечтала найти правду, смело протянуть руку и схватить ее. Но теперь я в ужасе. Внезапно мне становится трудно дышать. Сердце колотится чаще. Голова начинает кружиться.

Мое зрение начинает размываться, голоса из прошлого все громче звучат в моей голове. Я пытаюсь сосредоточить внимание на Уэсе.

– Сначала я подумал, что мы все должны воссоединиться в доме. Ведь именно там мы все встретились. Именно там началось предательство. Там же все должно и закончиться, верно? Но я ошибся. Все началось не там. Совсем не там.

Время едва ползет. Воздух становится густым. Затхлым. Я словно дышу прошлым.

– Понятное дело, что ты зол, – говорит Синклер Уэсу. Он разговаривает с ним, как с закатившим истерику ребенком. – Но давайте подумаем ясно.

– Что, по-твоему, я делаю? Фактически, похоже, я единственный в этой гребаной комнате, кто мыслит ясно. – Он смотрит на меня, как будто пытается околдовать. – Виктория – катализатор. Она начало и конец всего.

И это все. Пять простых слов.

Пять секунд, чтобы их произнести.

Пять секунд, чтобы уничтожить.

Одну секунду Уэс стоит в другом конце комнаты. А в следующую бросается ко мне. Вытянув руки и растопырив пальцы, он налетает на меня.

Я падаю навзничь. Воздух вырывается из моих легких. Но мне нельзя беспомощно лежать на полу. Я должна как можно скорее прийти в себя. Должна отреагировать. Столкнуть его с себя. Защитить Эвелин.

Увы, слишком поздно.

Его пальцы сдавливают мою шею, сжимая ее все сильней и сильней. И чем сильнее он давит, тем шире становится его улыбка.

Я закрываю глаза и вижу вспышки боли. Крики агонии. Кровь. Я вижу, как мои руки хватаются за грязь. Я вижу, как закрываю глаза.

Я считаю вдохи.

И насчитав шесть, теряю сознание…

Май 2015 года

По-моему, все в этом мире проходит полный круг.

Одни жизни заканчиваются.

Начинаются новые.

Иногда круг соединяется, когда вы делаете последний вдох. Иногда это случается раньше, но я обещаю вам, что кусочки соприкоснутся, и когда это случится, все будет другим.

Глава про Уэса и Викторию, наконец, подошла к концу. Сегодня вечером он пришел раньше обычного и подписал документы о разводе. У меня с души как будто свалился камень. Официально на нашем браке была поставлена точка.

На прошлой неделе я занималась тем, что собирала вещи. Нужно было все перебрать, разложить по коробкам и заклеить скотчем. Завтра я уеду. Кабельное ТВ и Интернет были отключены. Тишина настолько нервировала, что я открыла свой ноутбук и включила фильм, лишь бы услышать хоть какой-то шум.