взгляда. Бережно проходится мочалкой по плечам, ключицам, груди, от чего сердце

ускорило ритм, пульс участился. Наклоняется и продолжает намыливать плоский живот, затем спускается ниже. Сглатываю комок в горле от томительных движений по

внутренней стороне бедра, где все уже влажно и горит, сжимается в тугой узел от лёгких

прикосновений. Дрожь пробивает мое тело, когда Марк резко бросает мочалку в сторону и

сжимает в крепких объятьях. От его обжигающих прикосновений внутри происходит

взрыв, я словно желе, ноги подкашиваются, руки опускаются. Марк подхватывает меня на

руки и выносит с душевой, ставит на коврик и укутывает в пушистое полотенце.

Смотрю проникновенно с замиранием сердца и пытаюсь распознать хоть каплю его

эмоций. Но все тщетно. Ни единой эмоции на лице. Опускает взгляд, берет меня на руки и

выносит в комнату, ставит возле кровати.

Выпускаю махровую ткань и стою обнаженной, протягиваю к нему руки, мне нужно

почувствовать его тепло на себе. Как его прохладные пальцы прикасаются к коже, опаляя, что каждая клеточка трепещет внутри. Пальцы Марка едва ощутимо коснулись моего

лица, от чего я прикрыла глаза и непроизвольно облизала нижнюю губу. Горячее дыхание

на коже, ощущаю его в миллиметре от моего лица и жду властного поцелуя, когда его

губы накроют мои.

Только ничего не происходит.

Больше не в силах ждать приподнялась немного на носочки и, подавшись вперёд,

коснулась его твердых губ. Марк сильно притягивает к себе, боясь выпустить, будто я

упорхну словно ласточка в жаркие страны. Обвиваю его шею руками, чтобы не потерять

ту невидимую нить, что связывает нас. Язык проникает во влажный рот, исследуя,

порабощая, выбивая последние остатки разума. Открываю глаза, смотрю в затуманенные

страстью голубые омуты и растворяюсь в них маленькими песчинками. Пульс бешено

колотится, ритм сердца становится чаще, когда он руками впивается в мои бёдра и

поднимает, укладывая на кровать. От соприкосновения с прохладной поверхностью по

спине пробегает табун мурашек, но это ненадолго. Потому что в следующее мгновение

губы Марка начинают прокладывать дорожку по внутренней стороне бедра. Сжимаю

простынь в кулак от неожиданных действий, но его губы идут дальше, изучая меня, жадно

вдыхая и пробуя на вкус мое тело, заставляя выгибаться. Накрывает своей рукой грудь, массируя и зажимая сосок между пальцев. Поднимается, смотрит на меня сквозь пелену

страсти, раздвигает своим коленом ноги и медленно входит, наполняя, от чего

инстинктивно впиваюсь пальцами в его плечи.

Его толчки не такие, как прежде, они мягче, нежнее - сводят с ума. Это не похоть или

животное желание, а что-то неизвестное, непонятное. Марк, не торопясь, продолжает

двигаться во мне, вознося к небесам, заставляя парить над вселенной. Мне становится

этого мало, хочу его сильно, ощутить всю мощь и превосходство над собой. Чтобы

вдалбливался в мое податливее тело дерзко, грубо, а не так, как сейчас, словно я хрупкий

хрусталь. Обвиваю его торс ногами, призывая к более резким и ритмичным движениям, но он игнорирует меня и продолжает дарить незабываемое наслаждение медленно, не

спеша доводя до исступления, вырывая стоны наслаждения.

Кажется сегодня мы на разных волнах, я хочу грубо, а он нежно. Продолжаю отзываться

на каждое его движение, поцелуи, ласки, позволяю чувствовать себя до мельчайших

частиц моей души. Я тону в нем, это мой персональный Эдем. Внутренние мышцы моего

лона напрягаются, дыхание сбивается и становится рваным, чувствую подкатывающий

оргазм, который незамедлительно накрывает меня, в то время как губы Марка

обрушиваются с новой силой, жадно поглощая мои стоны удовольствия, осушая, испивая

до дна.

Спустя час как наша страсть удовлетворена, я лежу в жарких объятьях Железняка и

осознаю, что сегодняшняя нежность была лишь способом, которым он просил прощения.

Раз обычное слово "прости" не по силу этому мужчине, пусть будет так, но я все поняла и

приняла.

Дальше мы просто долго лежали, и каждый молчал о своем. Марк нежно пальцами водил

по моей коже, вдыхал запах волос. А я думала лишь о том, что буду делать одна, находясь

в его квартире. Как лучше распланировать время, чтобы меньше находиться здесь одной, иначе пустота будет давить на меня изнутри.

Просыпаясь утром, чётко знала, что Марк уже улетел. Но каково было моё удивление, когда, пройдя в сторону кухни, почувствовала запах свежесваренного кофе, который

пробирался в нос все больше с каждым приближающим шагом.

Вспомнила, что сегодня суббота, и Валентина Петровна приходит именно по субботам и

вторникам. Нужно будет предупредить женщину, что пока в ее визитах нет нужды. Все по

дому буду делать сама, тем более, пока нет Марка.

Улыбаюсь, запахивая коротенький шелковый халат и завязывая его потуже, прохожу в

кухню:

- Доброе утро, Валентина Петровна! Запах кофе просто оба... - так и замираю,

обескураженная открывшимся видом.

Марк стоит, довольно ухмыляется, видя мое озадаченное выражение лица. А я даже не в

силах моргнуть. Боюсь, что закрою глаза на секунду, и он испарится, улетучится словно

мираж.

- Доброе утро, Ярослава Эдуардовна, - напускная серьезность в голосе говорит о том, что

он еле сдерживается, чтобы не рассмеяться, - я, конечно, бесконечно расстроен, что не

угодил своим присутствием. Но Валентина Петровна явно из меня отменная, - указывает

на стол, где стоят творожки, йогурты, клубника, сырная нарезка, мёд, вишневый джем и

оладьи.

Отхожу от шока, приподнимая бровь, показывая, как удивлена его кулинарным шедевром.

- Ничего себе, оладьи!

- Да, малышка, - подходит ко мне и накрывает мои губы нежным поцелуем.

- А... а как же..., - упираюсь ладошками в грудь, отталкивая от себя, и смотрю на

электронные часы в духовке. - О, Боже, что ты стоишь! - начинаю паниковать, - время

девять, у тебя вылет через час. Быстрее, - хватаю его за руку и начинаю тянуть из кухни.

- Стой, - резко останавливается, забирая руку из захвата и проводя тыльной стороной

ладони по моей щеке, - я не мог уехать, зная, что обидел тебя.

- Но..., - прикладывает указательный палец к моим губам и притягивает для объятий, -

Марк, это не правильно. Ты должен лететь!

- Я полечу, обязательно, сегодня. Билет уже поменяли на семь часов вечера.

Слов извинений так и не следует, но все, что он делает для меня, говорит о многом.

Оставшееся время мы проводим, наслаждаясь друг другом. День быстро пролетает,

приближая час отъезда. Я не провожаю в аэропорт, прощаемся дома. Его забирает Лев и

отвозит. А мне сразу становится не по себе, чувство тоски настигает сразу, как только

закрывается дверь.

Звоню Саше, узнать как у них дела с Антоном. Она радостно, не умолкая, рассказывает о

своих чувствах и опасениях, которые жили в ее душе последнее время. Как она

переживала, не зная, какая будет у меня реакция на их отношения. Антон забирает трубку, говорит, что собираются поехать к родителям при первой возможности, которой на

данный момент сейчас нет, и рассказать им о себе. Я только поддерживаю их. Ведь мама

уже истерзала себя мыслями о сыне, который последнее время не живет, а просто

выживает. Каждый день как на пороховой бочке. Что в свой тридцать один год,

обремененный проблемами бывшей девушки, ни видит ничего.

- Люблю вас, мои родные, все обязательно будет хорошо.

- Мы верим в это, мелкая.

Прощаемся, и я сразу же звоню Марине, которая отвечает на звонок не с первого дозвона.

- Славка, голова раскалывается, кажется, я вчера перебрала, - тихим голосом произносит

подруга.

- Конечно, перебрала, ты вчера пила со всеми гостями, несмотря на содержимое бокала.

- Ты права. Кстати, как там Марк? Не сильно на меня разозлился?

- Что ты ему говорила? - решаю сразу задать интересующий меня вопрос.

- Сказала, что пусть только посмеет обидеть тебя, то ..., - перебиваю не дослушав.

- Марин, зачем? Зачем ты ему это говорила?

- Ты ведь знаешь, как я за тебя переживаю, Слав! Что за вопрос?

- А ты знаешь, что вчера Алексей Александрович при Марке упоминал прошлое, а потом

ещё Миша! Марк все это время молчал, явно делая свои выводы. Я не хочу лишних

вопросов, Марин. Так ещё ты со своей заботой! - повышая голос на подругу, выдаю свою

тираду.

Теперь мне понятна вся злость Марка на нее.

- Ладно, хорошо. Не будем ругаться. Лучше расскажи мне, как ты добралась домой? -

меняю тему разговора, потому что понимаю, я обидела свою подругу, которая проявила

заботу.

- Макс довёз меня домой как истинный джентльмен, проводил до дверей квартиры,

поцеловал ручку и пожелал сладких снов принцессе, - печально произносит.

- Марин, прости, что накричала на тебя.

- Это ты прости меня, что я, как всегда, со своими глупостями лезу, куда не надо.

Золотарёва рассказывает, что ей явно понравился Макс, и если бы не его обручальное

кольцо, которые она заметила практически сразу, то, не раздумывая, провела бы с ним

ночь, а может даже не одну, что очень удивительно. Ведь как он пожирал глазами

именинницу, заметила не только я, но и Саша с Антоном. И так же предположили, что из

них бы получилось очень красивая пара.

С понедельника жизнь начала бить фонтанам, забирая все свободное время. Проверка

статей, утверждение номера в печать, нескончаемые указания Аллы Ивановны оставляли

меня без сил.

Выжатая как лимон возвращалась домой с мыслью о душе и мягком пуховом одеяле.

Стоило только прикоснуться к подушке, как уплывала в сказочную страну. Я наконец-то

записалась и сходила к своему врачу, сдала анализы. Выбрав для меня наиболее удобный

метод контрацепции, через три дня приехала, чтобы сделать укол от нежелательной

беременности. Хотя на память я не жалуюсь, но каждый день приём препарата, будет

неудобным. Поэтому, определились, что раз в двенадцать-тринадцать недель буду

приезжать и колоть инъекцию.

Быстро собираюсь и пью кофе, спеша на работу. Сразу направляюсь в кабинет к главному, узнать вопрос о фотосъемке для февраля.

- Алла Ивановна, сегодня уже девятое декабря. Все вопросы решены, утверждены. Но на

какое число точно назначить фотосессию?

- Ярослава, я бы с радостью назвала тебе дату, но, видишь ли, у этой шишки неотложные

дела за границей. Когда вернется, не знаю, но его менеджер сразу со мной свяжется.

- Так, хорошо, - делаю пометку в органайзере, - ещё вопрос. Алексей Александрович

утвердил в каком номере на обложке будет Марина.

- Да, тоже в феврале. Как видишь, напряженный выпуск предстоит. Одного не можем

застать, а другой не нравятся то фотографы, то наряд, то свет не так ложится на лицо, и

ноздри кажутся раздутыми! Избалованная девчонка совсем распоясалась, ремня в детстве

явно не получала! - негодует главред на выкрутасы подруги.

Но Марина такая, ничего не поделать. Не будь она моей подругой, сама злилась бы так же.

- Очень напряженный, учитывая такую спешку и отмену прибыльных контрактов, -

констатирую я.

- Значит директору виднее, где он потеряет, а где приумножит свой капитал. Это не

нашего ума дело. Мы только выполняем приказы.

Соглашаюсь с женщиной, и решаем дальше остальные вопросы.

Проснувшись в субботу рано утром, за мной заезжают Саша с братом. И мы едем к

родителям. Подруга очень напряжена, просит пару раз остановиться и подышать

воздухом. В третий раз такой остановки выхожу вместе с ней и замечаю ее лицо, которое

зеленого цвета.

- Что с тобой? Ты отравилась или опять о чем-то переживаешь?

- Слав, - дрожащим голосом произносит и смотрит прямо в мои глаза, где я замечаю страх,

- мне кажется... я беременна. У меня задержка почти две недели, - стою, хлопаю

ресницами, прикрывая рукой рот, - только, пожалуйста, не говори пока Антону, мне

нужно знать наверняка, - киваю в знак согласия. - И... ты не могла бы его попросить