И внезапно поддавшись ночному порыву, вспомнила про своего Керава. Я же обещала помочь! Здравый рассудок удалился из чата, понял, что его хозяйка конченая дура. Один раз, только один раз помогу! Но как? Остается только Седов. И как же мне на него выйти? В отделе светиться нельзя, но может попробовать через соц.сети? Александр как раз упоминал, что Михаилу только восемнадцать. Он же должен быть хотя бы ВКонтакте! Или криминальные личности там не сидят? Даже у меня есть аккуант, созданный еще сто лет назад. Главное же что? Не светить свои фотки.

Быстро достав свой старенький ноутбук, залезла в сеть. Михаил Никитич Седов был в сети две недели назад. Ни одной фотографии, вдруг не он? Эх, была не была. 

Я: Здравствуйте. Ваш дальний родственник попал в беду. Керава Святослав Ильич. На него хотят повесить то, что он не делал.


Как только нажала отправить, входной замок начал противно скрипеть. Сережечка вернулся! Положив сразу ноут на стол, рванула в прихожую, а внутри все сжалось от нервного напряжения.

– Сереж, прости меня! Я так не думаю…

– Иди сюда, малая, – Сережа тихо прошептал и сжал в крепких объятьях. Мы никогда не умели долго злиться друг на друга.


На следующий день, уже ближе к обеду возле моего стола собралась толпа по нескольким причинам. Во–первых, начальника и его прихвостня не было на месте, а, во–вторых, у Данила было день рождение. Вообще в нашем помещении работали пять парней: Сережа, Данил, Александр, Виталий и Антон.

– Давайте закажем мясную! – на самом деле я готова была и целого бегемота заказать и съесть, ни с кем не делясь.

– А мы думали ты сейчас про суши говорить начнешь, – беззлобно засмеялись ребята.

– Фе, какая гадость, – скривилась, вспоминая их вкус. Как–то с Сережей заказали, решили попробовать, в итоге не отходили от унитаза два дня, сменяя друг друга.

В один момент, ребята замерли, как по стойке смирно, не зная куда себя деть.

– Обед только через десять минут! Что за собрание? – рявкнул шеф и парней, как ветром сдуло.

Передо мной шел он, в компании своих телохранителей. Пройдя мимо такого, будешь думать целый день, представляя в своей голове различные картинки, даже эротического характера. Я сглотнула. Короткие и гладкие волосы. Сжатая, гладко выбритая челюсть и охрененное телосложение, даже за этой рубашкой отчетливо проглядывались мышцы. Не смотря на юный возраст, походка и колкий взгляд показывали, кто, черт возьми, здесь главный. Невероятная энергетика. Власть волнами распространялась по помещению, заставляя остальных мужчин насторожиться, а меня начать беспокоится. Почему сразу поняла, кто передо мной, Серов Михаил собственной персоной.

         Эта компания скрылась в кабинете шефа, а я наконец вздохнула.

– Закирова, – вздрогнула все телом, услышав свою фамилию. Передо мной стоял бледный, но злой Виталя. – Если Валерий Фёдорович узнает, что это твоих рук дело, то советую совершить самоубийство. 

– Виталь, ты шел мимо, вот и иди. Ты че к ней цепляешься вечно? – встал на мою сторону Сережа.

– Да, да, – началось раздаваться со всех сторон. – Еще и в открытую сдал Алю.

– И вас сдам, если мешаться будете, – чувствую свою безнаказанность спокойно произнес Виталий и направился за стол стол в самом углу.

– Все нормально? – тут же обратился ко мне друг, заглядывая в глаза.

– Да, не переживай.   

 Сережа отходит, а я нервно беру телефон и захожу в сеть. Сообщение прочитано. Михаил заходил в пять утра. И вот сейчас он уже здесь, в кабинете начальника. Сдаст ли он меня? Вопрос значимый. Вычислить меня от силы час, если за дело возьмётся профессионал. Конечно, когда геройствуешь, не задумываешься о последствиях. Но вот сейчас мне действительно стало страшно. Страшно от того, что эти люди могут со мной сделать. Тот же Мишустин… Ведь ясно дал понять, что лезть не стоит; но нет же, Закировой же надо все! А теперь сиди и думай, как выпутываться из этого.

Телефон в моих руках завибрировал и душа тут же ушла в пятки.

С.М: «Не теребите так телефон, Алия Максимовна.»

Бросаю взгляд и замечаю взгляд, направленный на меня через стекло. Стены кабинета начальника наполовину из стекла, дабы блюсти чем же заняты подчиненные. Но Михаил так беспечно стоит и смотрит на меня, будто Мишустин для него совершенно незначимая фигура. Следом приходит еще одно сообщение. 

С.М.: «Чрезмерное геройство еще никому не приносило славы.»

И что он хочет мне этим сказать? Никакой славы я и не просила даже! Просто хотела помочь человеку в беде. Посчитав, что незачем мне этому человеку что–то доказывать, откладываю телефон и углубляюсь в работу.

Не трудно понять, когда эти люди выходят из кабинета. Аура одного мужчины сразу распространяется по кабинету. Подняв взгляд, спотыкаюсь об его изучающий. И он не прерывает, продолжает гипнотизировать. На вид спокойный, как огонь, когда смотришь на него издали, но стоит чуть подойти и протянуть руку – сгоришь заживо. Мальчик, тебе только восемнадцать, но почему у меня такое чувство, что ты меня старше вдвое?

Биение моего сердца ускорялось с каждым его шагом, а когда он встал напротив моего стола, так вообще чуть ли не выскочило.

 – Красивые девушки у вас работают, – тихо произносит Михаил. Этот голос полного и безоговорочного авторита. Интересно, как долго он пытался создать такую интонацию или с рождения?

– Да забирайте, – спонтанно произносит Мишустин, но боковым зрением замечаю, как его глаза округляются, когда до него доходит смысл сказанных слов.

Я резко распрямила спину и вскочила. Глухой звук стула разрезал тишину.

– Не продаюсь! – прохрипела ему.

Михаил немного наклонил в бок, рассматривая меня более пристально, как будто хотел увидеть цвета моей души. Мы стояли и смотрели друг на друга, не прерывая контакт еще с того момента, как наши взгляды встретились. Затем мужчина позади Михаила откашлялся.

– Михаил Никитич, у вас встреча в пять. Нам нужно спешить.

Его губы, немного пухлые, улыбнулись уголками.

– Да, Кирилл. Едем.

Его люди моментально исчезли, а следом вышел он. Звуки их шагов звучали для меня, как отмена приговора. Дыши, Алия, дыши! Все хорошо закончилась. Ты тут… Но осознание того, что ему ничего не стояло меня просто забрать и никто бы пискнуть не смог, пугает до коликов в животе.

– Алия, – сминает меня в крепких объятиях Сережа. Чувствую, как даже он испугался.

– Ух, блять, мне надо срочно выпить, – говорит Александр, пристально смотря на меня, как бы говоря, что он знает из–за кого они здесь были и кто тому причиной.

– Какого хрена этот отмороженный здесь делал? – раздается голос с другого конца.

– А с такого, что Керава родственник Седовых! Пазл складывается? Как он вообще узнал, они же не общаются уже херову лет! – с досадой произнес Виталий, запуская пятерню в волосы.

– Подожди, – выкарабкалась из объятий Сережи. – Откуда ты знаешь, что они не общались? – сказала я, пристально разглядывая его.

– Какая разница? – глаза Виталий моментально забегали. – И вообще советовал бы тебе оглядываться по сторонам. Такие куколки нравятся плохим мальчикам, – противным голос ответил мне Толстяков.


– Заткнись уже, достал! – впервые взорвался Антон, который всегда в основном молчал.

Спустя пятнадцать минут в кабинет врывается начальник, Сережа тут же оказывается передо мной.

– Отойти Касимов! Отойди сказал!

– Валерий Федорович, – спокойно произносит мой защитник.

Вот и последствия приплыли… Теперь меня выгонят и повесят огромный долг за учебу, а работать останется только фиг знает кем…

– Закирова, я чувствую, что этот появился здесь из–за тебя! Тебя спасает только то, что Седов сам мне об этом лично не сказал! Но, Закирова… – не договорив фразу, хотя было и так понятно, что влипла по самые уши, Мишустин прошествовал в свой кабинет.

Вот так и помогай людям…

Глава 4.

Сколько уже можно перематывать в голове момент нашей встречи? Холодны душ в третий раз не дал никакого результата. Этот малолетний парень меня заинтриговал… да что там, ввел в заблуждение своим проницательным взглядом и стальной выдержкой. После столько лет ограждения себя от мужских взглядов, я умудрилась заинтересоваться тем, от кого бежать надо, сломя голову!

Время уже три часа утра. Солнце вот–вот встанет, а я еще даже не ложилась. Открываю настеж окно, впуская летнюю прохладу, и забираюсь с ногами на подоконник. Летний воздух так приятно холодит кожу, проясняя голову. Не успеваю вдоволь насладиться этим, как трель телефона так четко раздается в тишине нашей квартиры.

Незнакомый номер. В три часа утра, собираюсь уже нажать отбой, но любопытство опять берет вверх.

 – Да? – шепотом отвечаю, стараясь не разбудить Сережу.

– Иди спать, Алия, – раздается спокойный голос… Михаила.

Черт возьми, где же я так опрофанилась то?

– Почему ты думаешь, что я не сплю? Может ты меня как раз разбудил.

– Твои коленки со второго этажа отчетливо видны.

– Ты следишь за мной? – сглатываю, замирая напротив окна.

– Да, – все так же спокойно отвечает Михаил, разрушая нормальный разговор между нами.

– И зачем? – нервно ищу по подоконнику пачку сигарет и одновременно  сканирую двор на наличие подозрительной машины.

– Собственно, что ты хочешь за помощь моему родственнику?

Переходит к делу Михаил. Конечно, для таких, как он время – деньги.

– А слово, как спасибо, уже не ценится? – делаю затяжку, чувствуя, как дым заполняет легкие.

– Ты куришь? – жестко спрашивает Михаил, моментально меняя свою интонацию.

– Лет с шестнадцати, – слова непроизвольно вылетают изо рта.

Сначала хочется казаться взрослой, затягиваясь сигаретой за гаражами. Потом думаешь, что так успокаиваешь нервы. А вследствие оказываешься, зависима от никотина. Вот и весь расклад.

– Я предпочитаю, чтобы от девушек пахло карамелью, а не пепельницей.

– Как мило, но, во–первых, я не твоя девушка, а, во–вторых, я взрослая девушка, которая вправе сама лично принимать решения, касающиеся непосредственно меня самой.

– Ты кажешься себе взрослой, не так ли? – серьезно спрашивает Михаил.

– А что разве нет?

– И в чем заключается твоя взрослость, Алия Максимовна?

– Можно без отчества? Я не твоя училка, – огрызаюсь ему.

– Отвечай на вопрос, – тут же приказывает Михаил.

Я бесшумно вздохнула и прикрыла глаза, чтобы собрать все мысли воедино, но в голове было пусто. Почему я не могу ответить на такой элементарный вопрос? Да и с какой стати он вообще задает мне этот вопрос? Разве его кроты не перерыли информацию обо мне?

Захватив побольше воздуха в легкие, ответила ему:

– Ты думаешь жизнь в дет.доме сказочна, как ее описывают по телевизору? – набрасываюсь на него. – Ты думаешь так легко найти человека, который легко расстанется со своими деньгами, желая вылечить незнакомого ребенка? Думаешь легко учиться в высшем заведении, где каждый мажор и сыночек какого–то депутата? Если ты не знал, то дети бывают намного жестче взрослых и сломать психику ничего не стоит, как сходить в туалет! Ты думаешь заботиться о себе, своем здоровье и эмоциональном плане, так легко? Если ты думаешь ,что это масочки по утрам и пробежки по стадиону, то спешу тебя разочаровать, то нет! Совершенно нет! Это вечная борьба с самим собой, доказывая, что ты достойна лучшего. Что камни на пути, это всего лишь испытания, которые нужно пройти и потом обрести все самое лучшее! Это вечные скачки на опережение, в погоне за своим счастьем, потому что чем больше ты сделал или узнал, тем лучше, когда–нибудь это обязательно пригодиться. Это предательства, унижения и боль, но только благодаря этому, происходит закалка. Когда–нибудь обязательно произойдет то, что мне никому ничего не придется доказывать!

– А зачем кому–то вообще что–то доказывать? – раздается тихий голос с того конца трубки.

– Ты вот серьезно? А сам разве не такой? Разве ты не пытаешься доказать…

"СТОП! Алия, СТОП! Потом будешь корить себя за это!" – упорно жжужит внутренний голос, призывая к благоразумию.

– Ну, давай, договаривай, Алия, – его тон даже не изменился. Оставался таким же серьезным и немного надменным.

–  Пытаешься доказать, что в свои восемнадцать ты легко добиваешься все большей власти, – проговорила я, глядя в темноту. – Неужели в свои года тебе хочется этим заниматься? Хотя нет, ты уже погряз в этом…

– А ты не думала, что мне просто хочется этим заниматься?

– Как можно хотеть, Михаил?

Неожиданно даже для себя обратилась к нему по имени, но тот резко замолчал. Неужели нужно и к нему было обратиться по отчеству? Он что, настолько заносчив?