Джейми Макгвайр - Мое прекрасное искупление

– Мы с ней не встречаемся. Я лишь учил ее играть в дартс. Она пришла с парнем.

Я сердито глянула на Томаса:

– Вот и отлично. А мне пора. Я еще не ужинала.

– Поужинай здесь. – Он слегка улыбнулся. – Я и тебя могу научить, как играть.

– Спасибо, не надо. Не хочу быть одной из многих.

– Ты никогда такой не была.

– Да, всего лишь одной из двух.

– Хочешь верь, хочешь нет, Лииз… ты была единственной. Кроме тебя, никого никогда не было.

– Прости. – Я вздохнула. – Не стоило поднимать эту тему. Увидимся в понедельник на работе. Совещание начинается рано.

– Ага, – сказал Томас, отступая на шаг.

Я быстро села за руль и завела мотор. «Камри» легонько зарычала, я сдала назад и уехала прочь, оставляя Томаса на стоянке.

Увидев первую попавшуюся вывеску закусочной быстрого обслуживания, я свернула и встала в очередь. Получив свой бургер – к сожалению, не от Фаззи – и маленькую пачку картошки фри, поехала домой.

Шурша пакетиком с едой, я выбралась из машины и прошла к парадному входу. Чувствовала себя отвратительно: мой гениальный план отвлечься закончился полным провалом.

– Эй! – позвала меня с другой стороны улицы Вэл.

Я глянула на нее, и она помахала мне рукой:

– Ты такая секси! Идем со мной в «Каттерс»!

Я подняла в воздух пакетик.

– Ужин? – крикнул она.

– Вроде того.

– «Фаззи»?

– Нет!

– Отстой! – крикнула она. – Тогда лучше напьемся!

Я вздохнула и глянула в обе стороны, прежде чем перейти дорогу. Вэл обняла меня, но ее улыбка померкла, когда она увидела мое выражение лица.

– В чем дело?

– Я пошла в «Кей-Си барбекю». Томас тоже был там с высокой симпатичной блондинкой.

Вэл сложила губки бантиком:

– Ты намного лучше ее. Все знают, что она настоящая мымра.

– Ты ее знаешь? Она ассистентка Полански.

– Ага. Конечно, Алли супермилая, но притворимся, что она мымра.

– Алли? – чуть ли не взвизгнула я, выдыхая так, словно из легких вышибли весь воздух. Это имя показалось мне идеальным для девушки, в которую мог влюбиться Томас. – Пристрели меня.

Вэл обхватила меня одной рукой:

– Пистолет у меня с собой. Если хочешь, я могу.

Я положила голову ей на плечо:

– Ты хорошая подруга.

– Знаю, – сказала Вэл и повела меня в «Каттерс».

На пропускном пункте я заставила себя улыбнуться агенту Тревино, а потом направила «камри» через стоянку. После выходных настроение у меня было хуже некуда, а тут еще понедельник, будь он неладен.

Томас был прав. Водить машину по шоссе мне не нравилось, а сегодня это просто меня добило. Я нашла свободное место и переключила передачу на режим парковки. Потом взяла кошелек и сумку коричневой кожи на длинном ремне. Открыв дверцу, я вышла наружу и увидела агента Гроува, который с трудом выкарабкивался из своего голубого седана.

– Доброе утро, – поздоровалась я.

Он лишь кивнул, и мы направились к лифтам. Я нажала на кнопку, стараясь не выдать своего волнения из-за того, что Гроув стоит у меня за спиной.

Он кашлянул, прикладывая кулак ко рту, и я оглянулась, используя это как предлог.

Мой тонкий хвост хлестнул меня по правому плечу.

– Летом нет ничего хуже простуды.

– Аллергия, – проворчал Гроув себе под нос.

Лифт открылся, я ступила внутрь, а следом вошел Гроув. Из-за бледно-голубой рубашки и слишком тонкого галстука его пухлый торс казался еще более раздутым.

– Как продвигаются допросы? – спросила я.

Тонкие усики Гроува дернулись.

– Рановато нам с вами об этом болтать, агент Линди.

Я изогнула брови, а потом уставилась прямо перед собой и скрестила руки на груди. Раздался звоночек, сообщая, что лифт прибыл на седьмой этаж. Я вышла в коридор и оглянулась на Гроува: он испепеляюще смотрел на меня, пока двери не закрылись.

Как только я приблизилась к двери с кодовым замком, ко мне присоединилась Вэл:

– Открой дверь, открой дверь, открой…

– Мы еще не закончили, – скривившись, сказал Маркс.

Вэл немедленно натянула на лицо улыбку и обернулась:

– Пока что закончили.

– Нет, не закончили, – сказал Маркс, а в его голубых глазах запылал огонь.

Я толкнула дверь, и Вэл отступила на шаг:

– И все-таки… мы закончили.

Дверь закрылась у Маркса перед носом, Вэл повернулась и пожала мне руку:

– Спасибо.

– Что сейчас произошло?

Она закатила глаза и раздраженно фыркнула:

– Он все еще настаивает, чтобы я съехала со своей квартиры.

– Ну… я бы вряд ли хотела, чтобы мой парень жил со своей женой.

– Маркс мне не парень, а Сойер не муж.

– Статус твоих отношений с Марксом под вопросом, а вот за Сойером ты точно замужем. Он еще не подписал бумаги?

Мы свернули в мой кабинет; там Вэл захлопнула дверь и плюхнулась в кресло.

– Нет! Как-то вечером он вернулся домой из «Каттерса» и все распинался о том, что Дейвис была ошибкой.

– Стой… агент Дейвис?

– Да.

– Но вы с ней…

Вэл поморщила нос, а когда вдруг все поняла, то вскочила с кресла:

– Нет! Фу! Фу-у! Даже будь я лесбиянкой, то предпочла бы гигиеническую помаду обычной. Агент Дейвис похожа на выбывшую участницу конкурса двойников Шер со всей этой… – она указала на лицо, – гадостью на коже.

– Значит, когда ты сказала, что познала по опыту и Сойера, и Дейвис, то имела в виду, что он изменил тебе с ней.

– Да! – подтвердила Вэл, все еще морщась.

Она откинулась в кресле и сползла вниз, укладываясь спиной на подушки.

– Если скажешь это кому-то другому, то лучше уточняй.

Вэл задумалась, потом закрыла глаза и поникла:

– Вот черт.

– Ты ведь не простишь Сойера?

– Нет, конечно.

– Вэл, что тебя там держит? Я знаю, квартира твоя, но вряд ли это единственная причина.

Она подняла руки, а потом уронила их:

– Единственная.

– Врешь.

– Только посмотрите! – Вэл выпрямила спину и скрестила руки на груди. – Да она оттачивает свои навыки!

– Скорее включила здравый смысл. Ну а теперь если и дальше будешь плохой подругой, то кыш из кабинета. Мне надо работать.

Я зашуршала бумагами, притворяясь, что потеряла к ней всякий интерес.

– Я не могу его простить, – сказала Вэл вполголоса. – Я пыталась. Что угодно бы простила, но не это.

– Правда?

Она кивнула.

– Ты ему это говорила?

– Вроде того, – ответила она, кусая ногти.

– Вэл, тебе нужно ему сказать. Он все еще верит, что у него есть шанс.

– Я встречаюсь с Марксом. Неужели Сойер до сих пор считает, что я не могу без него жить?

– Ты замужем за ним!

– Ты права. – Вэл вздохнула. – Пришло время. Но хочу предупредить: если я поставлю вопрос ребром, а он не уступит, у тебя появится соседка.

Я пожала плечами:

– Помогу тебе упаковать вещи.

Вэл вышла из кабинета с улыбкой на лице, а я открыла ноутбук, ввела пароль и стала прокручивать письма в электронной почте. Мой взгляд сразу же зацепился за три сообщения от Констанции с пометкой «срочно».

Я навела курсор на первое письмо и щелкнула мышкой.

Агент Линди,

ПООС Мэддокс назначил совещание на 10.00. Пожалуйста, освободите это время в вашем графике и принесите документы по делу.

Констанция

Я открыла второй.

Агент Линди,

ПООС Мэддокс переносит совещание на 9.00. Пожалуйста, не опаздывайте и принесите документы по делу.

Констанция

Я открыла третий.

Агент Линди,

ПООС Мэддокс настоятельно просит вас явиться к нему в кабинет, как только вы получите это письмо. Пожалуйста, принесите документы по делу.

Констанция

Я взглянула на часы. Еще не было и восьми. Я схватила мышку, просмотрела несколько недавних документов и распечатала новые данные. Потом взяла папку, сунула туда распечатки и побежала по коридору.

– Привет, Констанция! – запыхавшись, проговорила я.

Девушка подняла на меня взгляд и улыбнулась, захлопав длинными черными ресницами:

– Он сейчас примет вас.

– Спасибо, – выдохнула я, проходя мимо нее.

Томас сидел ко мне спиной и смотрел на великолепный вид из окон своего углового кабинета.

– Агент Мэддокс, – сказала я, пытаясь говорить ровным тоном. – Простите, я только увидела письмо… письма. Я принесла документы по делу. Мне еще нужно сделать несколько…

– Присаживайтесь, Линди.

Я моргнула и сделала то, что он велел. Три загадочные фотографии по-прежнему были у него на столе, но центральная лежала изображением вниз.

– Я не могу их больше сдерживать, – сказал Томас. – Офис главного инспектора настаивает на аресте.

– Трэвиса?

Он повернулся. Под его глазами пролегли фиолетовые круги. Выглядел он так, будто сбросил несколько килограммов.

– Нет-нет… Гроува. Трэвис скоро начнет обучение. Если Гроув услышит от Бенни или Тару про Трэвиса… что ж, мы в любом случае окажемся в безвыходном положении. Констанция направит все ваши материалы в офис прокурора США. Они инсценируют вооруженное ограбление на заправке, где он часто бывает. В него будут стрелять. Свидетели заверят, что его убили. Тогда Тару и Бенни решат, что им чертовски не повезло, и не станут собирать вещи и избавляться от улик, потому что Гроув мертв и им ничто не угрожает.

– Кажется, успех обеспечен, сэр.

Томас вздрогнул, услышав мой холодный ответ, а потом вновь сел за стол. Полных десять секунд мы молчали, после чего Томас слегка махнул в сторону двери:

– Спасибо, агент Линди. На этом все.

Я кивнула и поднялась. Прошла к двери, но уйти не смогла. Вопреки здравому смыслу, я повернулась, сжимая свободную руку в кулак и крепко держа папку, чтобы не уронить.

Томас изучал верхний листок из стопки документов. В одной руке он держал маркер, а в другой – колпачок.

– Вы хорошо заботитесь о себе, сэр?

Томас побледнел:

– Я… что, простите?

– Заботитесь о себе. Вид у вас усталый.

– Я в порядке, Линди. На этом все.

Я стиснула зубы и шагнула вперед:

– Если вам нужно поговорить…

Он уронил обе руки на стол:

– Мне не нужно поговорить, и даже если так, к вам бы я обратился в последнюю очередь.

Я коротко кивнула:

– Простите, сэр.

– Прекрати… меня так называть! – сказал он, понижая голос.

Я выставила руки перед собой:

– Мне кажется, не вполне уместно называть тебя Томасом.

– «Агент Мэддокс» или просто «Мэддокс» сойдет. – Он опустил взгляд на бумаги. – А теперь… пожалуйста, покинь кабинет.

– Зачем ты позвал меня сюда, если не хочешь видеть? Мог бы передать все через Констанцию.

– Потому что, Лииз, хотя бы изредка мне нужно видеть твое лицо. Слышать твой голос. Некоторые дни бывают особенно сложными.

Я сглотнула и подошла к его столу. Томас насторожился, не зная, что я намерена сделать.

– Не надо, – сказала я. – Не заставляй меня испытывать угрызения совести. Я ведь пыталась… это как раз то, чего я не хотела.

– Я знаю. Беру всю ответственность на себя.

– Это не моя вина.

– Я так и сказал.

– Ты сам на это напросился. Хотел, чтобы твои чувства ко мне вытеснили чувства к Камилле. Тебе нужен был крайний, потому что ты не мог винить ее. Приходится мириться с ситуацией, потому что она станет частью твоей семьи, а я лишь та, с кем ты работаешь… и кто не будет стоять на месте, как ты знаешь.

Томас выглядел слишком опустошенным, чтобы спорить.

– Боже, Лииз, ты действительно думаешь, что я все спланировал? Сколько раз нужно тебе повторять? Из-за того, что я испытывал к тебе и по-прежнему испытываю, мои чувства к Камилле кажутся ничтожными.

Я прикрыла лицо ладонью:

– Кажется, я говорю так, будто у меня заело пластинку.

– Так и есть, – ровным голосом ответил он.

– Думаешь, мне легко?

– Очень на это похоже.

– Что ж, это не так. Я думала… конечно, сейчас уже не важно, но тот уик-энд… я надеялась, что могу измениться. Мне казалось, если двое раненых людей будут вкладываться в отношения и испытывать друг к другу достаточно сильные чувства, то все получится.

– Лииз, мы не раненые. Мы как одинаковые шрамы.

Я заморгала:

– И если бы мы ступили на незнакомую территорию, что для меня очень серьезный шаг, мы бы приспособились к новому, понимаешь? Но я не могу так просто отказаться от своих планов на будущее, основываясь лишь на этой надежде и на том, что однажды ты перестанешь грустить из-за расставания с ней. – Мои глаза наполнились жгучими слезами. – Если бы я решила отдать свое будущее в твои руки, то хотела бы, чтобы ты не жил прошлым.

Я подняла со стола фоторамку и сунула Томасу в лицо, заставляя его посмотреть на снимок.