Виктория Александер - Мои маленькие тайны

— Эви!

— Эдриен? — Ее голос звучал глухо. — Эдриен!

— Где ты?

— Понятия не имею. Иди на мой голос.

Эдриен достиг последней ступеньки и оказался в воде. Ее глубина была не меньше дюйма, если не больше.

— Я тебя не вижу, — сообщила Эвелин. — У меня на голове мешок. — Она говорила скорее раздраженно, чем испуганно. Хорошо.

— Говори что-нибудь.

Он прошел на голос еще несколько шагов и наконец увидел жену. Она была привязана к деревянному стулу, на голову был надет мешок, закрывавший ее до талии.

— Слава Богу, ты меня нашел.

— Я здесь. — Эдриен поставил фонарь в воду, которая еще не поднялась достаточно высоко, чтобы его загасить, и начал развязывать узлы. — Потерпи минутку. Ты не ранена?

— Нет, они были сравнительно осторожны. И уронили меня только один раз. — Она беспокойно заерзала. — Поторопись, пожалуйста. Мешок ужасно воняет. И еще у меня промокли ноги и юбки.

— Не вертись, — сказал Эдриен чуть резче, чем следовало. — Я не смогу развязать тебя, если ты будешь извиваться. Здесь много узлов.

— Уж прости, пожалуйста, мое нетерпение, — возмутилась Эвелин. — Но я здесь сижу… — Она задумалась. — Не знаю, как долго я здесь сижу. Я ударилась головой, когда они меня уронили, и на какое-то время потеряла сознание. Думаю, что ненадолго.

Эдриен почувствовал укол вины.

— Уверена, что с тобой все в порядке?

— Да, я в порядке или буду в порядке, когда ты выпутаешь меня из этого. Дэвис пострадал?

— Нет.

— Слава Богу!

— Ну вот. — Он распутал последнюю веревку на талии и снял мешок.

Эвелин глубоко вздохнула, тряхнула головой и посмотрела на мужа. Ее парик съехал набок, лицо было грязным, а лоб украшала глубокая царапина.

— О, дорогой, я уже думала, что никогда тебя больше не увижу.

— Глупости, дорогая. — Эдриен наклонился, чтобы освободить ее ноги. Здесь веревки намокли, и узлы было распутать еще тяжелее.

— Как ты меня нашел?

Эдриен на мгновение замер.

— Об этом я…

— Ты заплатил выкуп! — воскликнула Эви.

Выкуп? Ну конечно, как же он сразу не догадался. Эдриен почувствовал ни с чем не сравнимое облегчение. Жена подсказала ему отличный выход. Она пришла к вполне закономерному выводу, что ее похитили ради выкупа.

— Боже мой, Эдриен, сколько они потребовали?

— За тебя я отдал бы все свое состояние, любовь моя. — Эдриен поморщился, радуясь, что Эви не может видеть его лицо. Хотя это не было ложью. Если бы ее действительно похитили, он бы заплатил любую сумму, чтобы ее вернуть.

— И все же я хочу знать, сколько в наше время стоят жены?

— Дорогая, это абсолютно не важно! Вот и все. — Он отбросил последние веревки, выпрямился и взял Эви за руки. — Ты сможешь встать?

— Конечно, смогу, почему же нет? Я была здесь недолго. По крайней мере я так думаю. Честно сказать, я утратила чувство времени.

Эви встала, сразу обняла мужа за шею и уткнулась лицом ему в грудь.

— Дорогой, ты спас меня! Не колеблясь и не думая о своей безопасности. Разбойники могут все еще быть здесь. Не исключено, что все это — ловушка для тебя. Граф Уоттерстоун стоит дороже, чем его жена.

— Ты для меня бесценна, любовь моя, — с чувством проговорил Эдриен.

— Тогда забери меня отсюда.

— Отличная мысль. — Он одной рукой поднял фонарь, а другой обнял жену за талию. — Меня ждет экипаж.

Широкие юбки карнавального костюма промокли, и прошло довольно много времени, прежде чем Эдриену удалось вывести жену из подвала. Он знал, что она — они — в безопасности, но тем не менее его не покидало ощущение ужаса, чувство, которого он не испытывал уже много лет. Несомненно, за два года он отвык от тайных операций и интриг, с которыми рассчитывал больше никогда не соприкасаться. Поэтому он оставался настороже до тех пор, пока они не сели в экипаж, который споро покатил к дому.

— Эдриен! — Эви прижалась к мужу. — Ты сегодня был удивительно храбр! Ты — мой герой!

И снова Эдриену пришлось познать, что такое угрызения нечистой совести.

— Я сделал только то, что должен был сделать.

— Я всегда знала, что ты сделаешь для меня все, но никогда не думала, что ты сам, даже не взяв никого на помощь, бросишься навстречу опасности. — У Эви перехватил дыхание. — Ты — мой рыцарь. Ты спас мне жизнь.

— Жизнь без тебя мне не нужна.

Эви долго молчала. Потом она тяжело вздохнула и тихо проговорила:

— Я должна тебе кое-что рассказать. Есть некоторые вещи, о которых тебе необходимо знать.

Эдриен посмотрел на жену.

— Ты меня любишь?

— Всем сердцем.

— Это все, что мне нужно знать.

— Я хочу домой. — Она приподнялась и поцеловала мужа. — В наш дом, в нашу постель.

— Отличная идея. Но должен тебя предупредить. — Он нежно улыбнулся. — Ты можешь обновлять, ремонтировать и перестраивать свой дом, но покинуть наш дом я тебе больше не позволю.

Эвелин засмеялась.

— Не позволишь?

— Ни за что. Можешь даже не просить.

— Да, милорд, — проговорила Эви тоном послушной девочки, ни на минуту его не обманувшим. — Но мне все же хотелось бы знать свою цену.

— Повторяю, ты бесценна.

— Ты тоже, мой дорогой супруг, ты тоже. — Она снова приподнялась и прижалась губами к его губам. И Эдриен сразу почувствовал желание. Впрочем, он его всегда чувствовал рядом с ней.

Он не испытывал иллюзий и не надеялся, что их жизнь отныне и впредь станет совершенной. Они оба несовершенны. И конечно, в один прекрасный день ему придется сказать ей, что он — Сэр. Но только не сегодня.

Сегодня любовь его жизни не оставила сомнений в том, что он — любовь ее жизни. И будущее никогда не казалось ему более радужным.

Было бы неловко начать срывать одежду с Эдриена прямо в холле, в тот самый момент, когда они вошли в дом. Эвелин хотела — не просто хотела, ей это было жизненно необходимо — подтвердить то, что она жива и любит. Кроме того, она даже сама не сразу поняла, как сильно соскучилась. Но ведь слуги обязательно заметят. Хотя сегодня они, наверное, простят любое проявление привязанности между супругами, даже слишком откровенное. Радость на лицах слуг, когда Эвелин с мужем приехали, была очевидной.

Все были очень заботливы и внимательны и, поскольку Эвелин была промокшей и грязной, спешили ей услужить.

Горничная проводила хозяйку в комнату и помогла ей снять безнадежно испорченное платье. А другая в это время приготовила ванну. Эвелин хотелось просидеть в ванне много часов, но она не собиралась тянуть время. Смывая с себя грязь и запахи сырого подвала, она размышляла о странном вечере. Наконец-то она встретила Сэра. Она сумела облечь в слова свои чувства к мужу, объяснила Сэру, как много для нее значит Эдриен, а потом была похищена бандитами, явно знавшими свое дело. Эвелин имела все основания гордиться собой. Она не поддалась панике и все время сохраняла ясную голову. А это было отнюдь не легко.

Ее похитители действовали умело, и, если бы тот, который ее нес, не споткнулся, она бы осталась совершенно невредимой. Они наверняка без малейших промедлений связались с Эдриеном, возможно, даже раньше, чем ее принесли в подвал. Эвелин ни минуты не сомневалась, что организация у бандитов превосходная — они и раньше занимались похищениями людей. Если бы она могла восторгаться преступными деяниями, похитители, несомненно, завоевали бы ее восхищение. Единственное, что могло дать сбой, — Эдриен мог отказаться платить выкуп. Но ведь ее скорее всего и выбрали потому, что было известно: лорд Уоттерстоун любит свою жену и заплатит за нее любые деньги. Что он и сделал. Эвелин стало интересно: попадал ли кто-нибудь из ее знакомых в такую ситуацию. Если да, возможно, делом заинтересуется департамент. А еще ей очень хотелось знать, какую сумму заплатил Эдриен, и она надеялась, что рано или поздно он ей скажет.

Горничная помогла Эвелин облачиться в бледно-голубой домашний халат, который очень нравился Эдриену, и ушла, очень довольная тем, что хозяйка отпустила ее до утра. Все- таки хорошо, решила Эвелин, когда о тебе заботятся. Она была очень тронута вниманием и заботой слуг и все еще находилась под впечатлением деяний мужа.

Она никогда не считала его слабым человеком, но все же, по ее мнению, он не был безумцем, способным очертя голову броситься навстречу опасности. До сегодняшнего дня, если бы ее спросили, Эвелин сказала бы, что он тщательно обдумает все возможности и будет руководить ее освобождением. Но не ринется в темный подвал сам, в одиночку, без всякой помощи. Эту сторону его характера она раньше не видела и не думала о ней. Она не могла получить Сэра и, по правде говоря, не желала этого, но на основании последних событий пришла к выводу, что в Эдриене было что-то от Сэра. Мысль не могла не взволновать.

Эвелин затянула пояс, прошла через гардеробную и толкнула дверь в комнату мужа. Он уже снял туфли и сюртук, и теперь был занят развязыванием замысловатого узла галстука. Она подошла и отвела его руки.

— Позволь мне.

— С удовольствием, — ухмыльнулся Эдриен.

— Я тебе сказала, как здорово ты выглядел в этом костюме? — Она не сводила глаз с галстука. Развязать его было, наверное, так же сложно, как веревки, которыми она была связана. — Я чувствовала себя так, как будто меня спас герой из другого века. Или кто-нибудь не столь благородный, который хотел освободить меня и уложить в свою постель.

— Может быть, Казанова?

— Эта мысль мне нравится. — Галстук наконец поддался. — Хотя не думаю, что он в конце концов женился. — Она отбросила галстук. — И по-моему, он говорил что-то о браке как о могиле любви. Или о смерти любви. Точно не помню.

— Тогда он дурак. Брак с подходящей женщиной — начало любви.

Эвелин удивленно взглянула на мужа.

— Ты сегодня в романтическом настроении?

— Пусть Казанова завидует. — Эдриен нежно обнял жену. — Если бы он видел тебя сегодня, то наверняка передумал бы насчет брака. И посчитал меня счастливейшим из смертных.

— Тогда мы отличная пара. — Эвелин заглянула в глаза мужа. — Потому что я счастливейшая из женщин. — Она секунду помедлила. — Хотя я проявила некоторую беспечность и не сказала, как сильно тебя люблю.

— Я тоже этого не сделал. Так что с моей стороны тоже присутствует беспечность. — Его глаза потемнели. — Если бы с тобой что-то случилось…

— Но ничего же не случилось — и только благодаря тебе. — Эвелин улыбнулась. — Ты — мой герой, Эдриен Хэдли-Эттуотер. — Она обвила его руками за шею и привлекла к себе. — Ты — мой рыцарь, — прошептала она, но больше ничего сказать не успела, потому что его губы завладели ее ртом, а из искр страсти вспыхнуло яркое и жаркое пламя.

И его, и ее охватило желание. Эдриен начал быстро раздеваться и вскоре уже стоял перед Эви обнаженным. Затем он нетерпеливо дернул пояс ее халата, и мгновение спустя она тоже оказалась обнаженной. Он принялся ласкать руками, губами и языком сначала одну ее грудь, потом другую, и очень скоро Эвелин уже себя не помнила от желания. Очень медленно Эдриен опустился на колени перед любимой, прокладывая поцелуями дорожку между грудей вниз по животу, потом еще ниже. Он слегка раздвинула ее ноги и стал ласкать внутреннюю поверхность бедер. У Эвелин перехватило дыхание. Что он делает с ней! Что он заставляет ее чувствовать!

Он раздвинул ее ноги шире. Его пальцы дарили ей непередаваемые ощущения. Эдриен раздвинул нежные складки и слегка подул. Эвелин вздрогнула и закрыла глаза в предвкушении. Она откинула голову назад и схватилась за его плечи, чтобы не упасть.

Первое прикосновение его языка, и она с трудом сдержала восторженный крик. Все же правильно говорят, что замуж следует выходить за опытного мужчину, который знает, как доставить женщине высшее наслаждение. Прошло совсем немного времени, и Эвелин поняла, что больше не выдержит.

— Эдриен!

Эвелин широко открыла глаза и уставилась на его темноволосую голову у себя между ногами. То, что он делал, было неприлично. Наверное, это даже великий грех. Но Боже мой, он дарил ей небесное блаженство. Если следствием станет вечное проклятие, она готова заплатить эту цену.

Ее мышцы напряглись. Окружающий мир перестал существовать. Осталось только ощущение его рта, его языка, его зубов. Внутри нарастало напряжение. Эдриен и раньше доводил ее до пика наслаждения таким образом, но сегодня ей тоже не терпелось доставить ему удовольствие.

— Эдриен, — прошептала она и нехотя оттолкнула его. — Пойдем в постель.

— Сейчас? — удивился он.