— Это и была самая смешная часть. — Эдриен взял два бокала шампанского у проходившего мимо официанта и дал один из них жене. — Держи. Ты это заслужила.

— Тем, что не слушала тебя?

— Почему же — слушала. Но не слышала ни одного слова.

— А вы самонадеянный человек, милорд.

— Уверенный в себе. — Он ухмыльнулся и сделал глоток. — Ты сегодня чем-то озабочена. А ты никогда не бываешь озабоченной. Мне это не нравится. Вызывает беспокойство.

— Извини.

— Мне не нужны твои извинения. — Эдриен нахмурился. — Но ты не похожа на себя. И, признаюсь честно, я слегка встревожен.

Эвелин виновато улыбнулась.

— Уверена, все это из-за погоды. Зима кажется бесконечной. Хоть бы скорее наступила весна.

— Наступит. — Голос Эдриена был спокойным, но глаза тревожными. — Она всегда наступает, рано или поздно.

Эвелин улыбнулась и заглянула в глаза мужа. Удивительно восприимчивый человек. И слишком хорошо ее знает. Глупо было думать, что она сумеет скрыть от него свои дела. Но пока ничего поделать нельзя. И лучше, если она перестанет жалеть себя и займется выполнением поставленной задачи. Чем раньше она выполнит то, что от нее требуется, тем скорее можно будет закрыть дверь в прошлое, запереть ее на все замки и потерять ключи. И тогда выражение тревоги исчезнет из глаз любимого человека.

— Ты, как всегда, прав. Но мне все равно хочется поторопить ее.

— У друидов были определенные ритуалы, призванные ускорить наступление весны. — Эдриен отпил шампанского. — Под звездами. И все они, друиды, были обнаженными.

Эвелин непонимающе уставилась на мужа.

— Этого не может быть.

— Почему? У друидов были самые разные ритуалы.

— Но при этом голыми они не были.

— Этого мы не знаем. — Эдриен пожал плечами. — Мы вообще мало знаем о древних людях, которые некогда жили на этой земле. — Он обвел взглядом зал, как будто заглядывал в далекое прошлое. — Лично мне нравится думать, что большинство ритуальных танцев выполнялось без одежды.

— Эдриен!

— Ты бы стала прекрасной друидкой.

— Но не в такую погоду, — пробормотала Эвелин.

— Особенно в такую погоду, — твердо сказал Эдриен. — Иначе игра не будет стоит свеч. — Он задумчиво посмотрел на жену. — А учитывая, как на тебя в последнее время влияет погода, думаю, стоит попробовать.

Эвелин усмехнулась.

— Ты предлагаешь, чтобы я танцевала обнаженной под звездами? В Лондоне?

— Надо подумать. — Он сделал паузу. — Знаешь, действительно может получиться неловко с соседями… Но мне бы это понравилось. Может быть, на крыше…

— Ты самый добродетельный человек, какого я знаю, Эдриен. — Она неодобрительно покачала головой. — Но, как выяснилось, даже в тебе есть что-то безнравственное.

Его улыбку никто не смог бы назвать добропорядочной.

Эвелин вздохнула.

— Мне это нравится.

Эдриен сделал еще один глоток вина.

— Знаю.

Эвелин засмеялась. Нет, между ними всегда будут такие же чудесные отношения, как сейчас. Она об этом позаботится. Как только закроет дверь в прошлое. Но хотя ей ничего не хотелось так сильно, как немедленно найти библиотеку Дануэлла и разобрать ее по кирпичику, чтобы наверняка найти все возможные тайники, терпение — это добродетель, которую следует в себе воспитывать. Правда, иногда на это не хватает целой жизни — Эви не могла показать свое нетерпение, пока муж рядом. Они только что приехали. Бал недавно начался, и будет еще достаточно возможностей ускользнуть.

— А сейчас… — Она взяла стакан из рук мужа и поставила на поднос проходившего рядом официанта. — Мне бы хотелось снова оказаться сбитой с ног.

— Как, здесь? Перед всеми? — Он покачал головой. — Это было бы в высшей степени неприлично. Да и наши хозяева скорее всего будут возражать. Если, конечно, нас обнаружат. А если нет…

Эвелин довольно рассмеялась.

— Я говорила о еще одном танце, дорогой, и ты это хорошо понимаешь. — Она взяла мужа за руку и потянула за собой к танцующим, а когда он обнял ее за талию, прошептала ему в ухо: — Но позже я обязательно собью с ног тебя.

Эдриен скорчил гримасу оскорбленной невинности.

— И ты смеешь утверждать, что во мне есть что-то безнравственное?

— Мы стоим друг друга.

Они снова закружились в вальсе, но на этот раз Эвелин внимательно слушала каждое слово супруга, хотя и не упускала при этом возможности изучить бальный зал. Она уже бывала в этом доме, но только один раз, и понятия не имела, где находится библиотека. В прошлом ей был бы передан подробный план дома. Впрочем, это не важно. Всегда можно спросить кого-то из слуг. Подобный вопрос не будет слишком уж необычным. Да и слуга ответит, никуда не денется. Просто на подобных мероприятиях гости не часто покидают бальный зал из любопытства или в поисках уединения, равно как и по любой другой причине. Если ее заметят, она скажет, что хотела взглянуть на коллекцию лорда Дануэлла, о которой много слышала. Она не знала, что именно коллекционирует лорд Дануэлл, и коллекционирует ли он что-то вообще, но большинство джентльменов его круга имели такое хобби. Даже у Эдриена имелась небольшая, но ценная коллекция старых греческих монет.

— Взгляни, — сказала Эвелин, когда музыка опять смолкла. — Кажется, это твоя кузина Порция? — Родители Порции умерли, когда девочка была совсем юной, и ее взяли в свою семью Хэдли-Эттуотеры. Мама Эдриена относилась к девочке как к своим родным детям.

Эдриен кивнул:

— Да, и в этом нет ничего необычного. Мама, наверное, тоже где-то здесь. — Он весело усмехнулся. — Она никогда не сдается.

Он взял жену под руку, и они вместе направились к кузине. Упорное желание леди Уоттерстоун видеть всех своих детей счастливыми в браке было извечным предметом шуток в семье. Особенно веселились те братья и сестры, которые уже были женаты. У вдовствующей графини был список, кого из детей и родственников следовало женить, и в данный момент все ее усилия сосредоточились на этом несчастном ребенке. Порция, овдовевшая три года назад, была в списке первой, и ей даже пришлось на Рождество сбежать в Италию, чтобы избавиться от навязчивого сватовства тетушки.

Порция заметила их и помахала рукой.

Они неторопливо продвигались сквозь толпу к ней. Эдриен склонился к жене и тихо спросил:

— Как ты думаешь, у нее кто-то есть в Италии?

— Думаю, она бы не промолчала, — ответила Эвелин. Они встречались с Порцией после ее возвращения только один раз — на свадьбе младшего брата Эдриена Себастьяна. — А почему ты спрашиваешь?

— Сам не знаю. Просто, когда мы в прошлый раз виделись, у меня сложилось какое-то странное впечатление… Мне показалось, она что-то скрывает.

— Порция никогда не славилась умением хранить тайны.

— Ты права, — задумчиво протянул Эдриен. — Порция определенно должна была проболтаться. — Он усмехнулся. — Хотя бы чтобы успокоить маму и уклониться от знакомства с очередным холостяком.

— Добрый вечер, Эдриен. Эвелин, рада тебя видеть. — Она чмокнула Эви в щеку и тихо шепнула: — Спасай меня.

Эвелин округлила глаза.

— От кого?

Официант принес шампанское. Порция осушила свой бокал одним глотком.

— От тети Хелен, разумеется. — Она повернулась к Эдриену. — Твоя матушка удивительно активна сегодня, кузен. Стоит мне повернуть голову, как она тут же знакомит меня с очередным претендентом на мою руку. Причем все они, как один, считают, что путь к моему сердцу можно проложить, наступая мне на ноги и тиская во время танцев. — Она понизила голос и доверительно сообщила: — Еще один танец, и я останусь хромой на всю жизнь. Ты — мой любимый кузен и обязан меня спасти.

— Любимый? — скептически улыбнулся Эдриен. — А мне всегда казалось, что твой любимый кузен Себастьян.

Порция фыркнула.

— Себастьян — мой любимый младший кузен, а ты — мой любимый старший кузен.

— А Хью?

— Хью — мой любимый… — Она замолчала, подыскивая слово. — Хью — мой любимый кузен-барристер. Вот так. Ну, ты спасешь меня? — В ее голосе звучало отчаяние.

— Что я должен сделать? — осторожно спросил Эдриен. Он вырос с семью братьями и сестрами и очень рано понял, что нельзя соглашаться на то, что они просят, не имея достаточной информации.

— Отвезти меня домой. — Она опасливо взглянула мимо него на толпу, выискивая глазами активную тетушку, — я тебя очень прошу. Пожалуйста. А то тетя Хелен вот-вот вернется с очередной жертвой. — Она содрогнулась. — Честное слово, с меня на сегодня хватит.

— Извини, Порция. — Эвелин почувствовала к Порции искреннюю симпатию. — Но мы только что приехали. Уйти сейчас было бы невежливо.

— Чепуха! — воскликнула Порция, еще не утратившая надежды на спасение. — Тебе же совсем не нравится леди Дануэлл. И за это тебя невозможно винить, — поспешно добавила она.

— Постарайся продержаться еще, скажем, час, — сказал Эдриен и вопросительно взглянул на жену.

Эвелин кивнула. Этого времени ей хватит.

— Да, — подтвердила она, — только час, не больше.

И никто не подумает, что мы слишком стремимся уехать.

— Мы, конечно, с радостью уехали бы немедленно… или вообще не приезжали бы… но нельзя не думать о приличиях.

— Час… — простонала Порция. — За это время тетя Хелен десять раз выдаст меня замуж.

Эдриен весело хихикнул.

— Ничего смешного! — возмутилась Порция.

— Конечно, нет, дорогая. — Эвелин похлопала ее по плечу.

— Но, Порция… — Эдриен неуверенно кашлянул. — Мне казалось, что ты хочешь выйти замуж.

— Хочу. Но не за того, кого бросают мне, словно он кенар, а я голодная кошка. — В голосе Порции звучало искреннее негодование. — Я вполне способна найти себе мужа самостоятельно.

— Мама явно так не считает, — усмехнулся Эдриен.

Эвелин бросила на мужа укоризненный взгляд.

Порция, не обращая внимания на кузена, задумчиво нахмурилась.

— Надо сказать, этот дом очень большой и претенциозный. Возможно, мне удастся найти спокойное местечко, где я смогу переждать часок, пока вы не соберетесь уезжать.

«То, что нужно!»

— А я с удовольствием помогу тебе такое место найти, — обрадовалась Эвелин.

— Здесь же, вероятно, есть небольшие гостиные, — проговорила Порция. — Или музыкальный салон. Насколько мне известно, здесь есть оранжерея. И библиотека.

— Нет, библиотека не подойдет, — быстро проговорила Эвелин. — Никогда не знаешь, кто может зайти в библиотеку.

— А тебе не кажется это трусостью? — спросил Эдриен. — Я имею в виду, эти игры в прятки с мамой?

— Кажется, — согласилась Порция. — Но мне все равно. Только сегодня вечером я уже была представлена одному джентльмену, которому нужна не жена, а мать для целого выводка малолетних бандитов, и другому, который… ладно, не буду грубить. Скажем так, он мне не понравился.

— Судишь по внешности? — Эдриен всем своим видом выражал разочарование. — Не думал, что ты так мелка и поверхностна.

— Не дразни ее, дорогой, — шепнула ему Эвелин. Бесконечные подтрунивания друг над другом, зачастую казавшиеся ей слишком злыми, были обычным делом в семействе Хэдли-Эттуотеров. Создавалось впечатление, что они могут сказать родным что угодно, и это никак не влияло на их привязанность друг к другу. Она им завидовала и надеялась, что между ее детьми отношения будут такими же.

— Я всего лишь хочу, чтобы мой будущий муж был выше… моего подбородка, — поджав губы, сказала Порция. — Разве это слишком много?

— Может быть, и нет. — Ситуация явно безмерно развлекала Эдриена.

— Что касается моей мелочности, мы поговорим об этом в другой раз. — Порция бросила на Эвелин умоляющий взгляд. — Давай пойдем…

— Боюсь, уже поздно, — объявил Эдриен, глядя в сторону поверх головы кузины.

Порция застонала. Эвелин скосила глаза и увидела шествующую прямо к ним Хелен в сопровождении светловолосого джентльмена. Что ж, по крайней мере на внешность этого кандидата Порция никак не сможет пожаловаться. Он выглядел весьма привлекательно.

— Эдриен! — Хелен одарила сына блестящей улыбкой. — Эвелин! Как я рада вас видеть, дети мои. Не знала, что вы здесь будете.

— Мы тоже, мама. — Эдриен поцеловал мать в щеку.

— Тем не менее я рада, что вы здесь. — Она понизила голос и добавила: — Это важное событие сезона. Здесь много влиятельных людей.

— Хелен! — Эвелин указала взглядом на джентльмена, терпеливо дожидавшегося рядом.

— Боже мой! Я совершенно забыла о манерах! — Хелен вздохнула. — Старею, должно быть. — Она повернулась к жертве. — Позвольте представить вам лорда и леди Уоттерстоун, моего сына и невестку. А это… — Она указала на Порцию, и в ее голосе зазвучало торжество. — Моя племянница леди Редуэлл. Порция, это мистер Сэйерс.