Саша сидел за столом и искренне пытался ввести хоть несколько фраз в текстовый файл, открытый у него на ноутбуке.

— Ну, посмотри на меня, — Ксюша стояла, опершись спиной о столешницу, вооруженная каким-то кремом для заживления ран. — Саша!

— Ксю, со мной все в порядке. На мне все заживает, как на собаке.

— Ну так пусть заживает еще быстрее, в чем проблема?! — возмутилась она, встряхивая тюбиком с целебной мазью. — Я ж тебя не розовыми блестками обмазываю, в конце концов!

— Ничего не нужно.

— Саша!

— Да оставь ты его в покое, — усмехнулась я. — Он, может, начитался в своих исходниках, что шрамы украшают мужчину.

Ксю перегнулась через Сашино плечо, посмотрела в текст и скривилась.

— «Шрамы у парня шли через всю спину, длинные, старые, уродливые. Она протянула руку, осторожно касаясь самого тонкого, и спросила…» Сань! Спасибо, но длинных уродливых шрамов тебе точно не надо!

— У меня и не будет, меня ж хлыстом не били, — пожал плечами парень.

— Я ударю, если не дашь замазать тебе синяк и разбитую губу.

Александр издал что-то между полным разочарования стоном и удовлетворенным хмыканьем и наконец-то повернулся к своей девушке. Ксюша, моментально воспрянув духом, принялась за лечебные меры.

Вообще, главный вывод, который я сделала из всего этого: Саша терпеть не мог лечиться. Он с таким нежеланием в прошлый раз дал промыть рану и остановить кровотечение, словно Ксюша по меньшей мере собиралась разрезать его скальпелем на кусочки. Теперь, когда пришло время второго раунда, он кривился и взглядом косил то вправо, то влево, явно подумывая, как бы это максимально незаметно сбежать от заботы собственной девушки.

— Твой бывший — козел, — отметила я, наблюдая за каждым движением Ксю. — И как ты с ним встречалась?

Ксюша только хмыкнула, свободной рукой потрепала Сашу по волосам, а тот, не заботясь о том, что размажет лекарство, перехватил ее ладонь и быстро поцеловал в запястье. Очевидно, наличие у Ксюши бывшего его нисколечко не смущало и не расстраивало.

— Это была ужасная ошибка. Но если на пути к такому прекрасному и высокому чувству к одному замечательному человеку, — последнее явно было призвано характеризовать Александра, — необходимо шагнуть на гнилую ступеньку, наверное, оно того стоит.

Я прикинула, как бы обрадовался Витя, узнав, что проходит в жизненном списке Ксю под кодовым названием «гнилая ступенька» и усмехнулась. Ксения тоже мягко рассмеялась и тряхнула каштановыми волосами; они волной рассыпались по плечам, и девушка, покончив наконец-то с нанесением мази на Сашины боевые отметины, раздраженно фыркнула и попыталась собрать волосы в косу.

— Тарелки берите себе сами! — донесся из кухни голос Назара; через полминуты на пороге гостиной появился уже он сам.

В одной руке мужчина держал все ту же миску с салатом, во второй — основное. Мясо пахло так восхитительно, что его можно было съесть вместе с тарелкой, от гарнира тянуло какими-то пряностями.

— Там же еще было в холодильнике что-то? — удивился Саша. — Ты зачем готовил?

— От нечего делать, Сань, как обычно это и происходит, — ухмыльнулся Исаев.

— Переводишь продукты, чтобы мы потом померли с голоду?

— Ты смотрел здесь в кладовку? С голоду тут помереть не светит ни нам, ни моли, ни мышам, если они вдруг совершат попытку диверсии, — Назар медленно, чтобы ничего не перевернуть, подошел к столу и водрузил на него тарелки. — Мы зачем платили за все эти запасы, чтобы потом оставить их местной хозяйке на радость?

— Да ты, оказывается, жадина, — я сбегала за посудой и столовыми приборами на кухню и теперь осуществляла попытки правильно сервировать стол.

— Не жадина, всего лишь стараюсь максимально использовать собственные ресурсы, — рассмеялся Назар. — Блин, ну что ты делаешь, Кира? Вилки вообще не туда!

Он потянулся, чтобы исправить очередную мою нелепую ошибку, и мы будто случайно соприкоснулись пальцами. Я вздрогнула, попыталась отпрянуть, но Назар словно нарочно перехватил мою ладонь и крепко сжал ее.

— У тебя руки холодные. А говорила, что жарко.

— Одно другому не мешает, — отметила я, ощущая себя так, словно по моему телу гоняли электрические разряды, и осторожно высвободила руку. — Я вообще-то есть хочу, м?

— Ага. И не только есть, — подмигнул мне Назар. — Присаживайся, — он отодвинул для меня стул, предлагая устроиться, и я медленно опустилась на сидение, старательно игнорируя гулкое биение сердца.

А этот паразит, вместо того, чтобы просто сесть рядом, опустил руки мне на плечи.

— Массаж расслабляющий не желаешь? — прошептал он мне на ухо. — М? Могу устроить…

Я скосила взгляд на руку Назара, пока что покоившуюся у меня на плече, и сердито нахмурилась. Потом поймала его за запястье и оттолкнула, стараясь игнорировать собственные желания, крутившиеся вихрем в голове. Ну и что, что он мне нравится? Да хоть бы с ума от него сходила! Все равно не повод сдаваться.

У меня и без Назара дел в жизни хватает. И проблем тоже.

— Не желаю, — буркнула я. — с тобой расслабляться ни на секунду нельзя.

— Зря, зря. Могли б неплохо повеселиться, — подмигнул мне Исаев, но руки все-таки убрал, занял место с правой стороны от меня и решительно придвинул к себе блюдо с мясом, чтобы переложить с него в свою тарелку несколько кусочков.

— Я и без массажа не скучаю.

— Видишь, — ухмыльнулся Назар. — А представь, какой был бы эффект, если б я все-таки сделал массаж!

Я закатила глаза и решительно от него отвернулась. Правда, тут же перехватила внимательный взгляд Ксю и поняла, что мы со своей привычной грызться по поводу и без едва не спалили всю контору. Потому что, судя по тому, как по-кошачьи прищурилась Ксюша, даже не думая отворачиваться от меня, она таки что-то заподозрила.

Ответить на любые претензии мне было нечего, и потому пришлось сделать вид, будто я страшно увлечена едой. Назар никаких подозрений же в свою сторону не почувствовал, ну, или слишком хорошо маскировался, потому что он продолжил есть со все той же шаловливой улыбкой на губах.

— Салат будешь? — поинтересовался он у меня.

— С удовольствием, — сглотнув, отозвалась я.

— Больше оливок, как ты любишь?

— Ага.

На самом деле, в греческом салате меня куда больше прельщал сыр фета. Оливки я не то чтобы не любила, просто относилась к ним максимально равнодушно. Но Назар проявил щедрость, и едва не половину моего салата составили чертовы оливки. К счастью, с мясом они гармонировали неплохо, и я могла есть, не особо кривясь.

Хотелось верить, что ни на одну из специй, в которых Назар мариновал эту вырезку, у меня нет аллергии. Не хотелось бы пасть жертвой кулинарных способностей собственного «жениха» — и, разумеется, работодателя.

Минут пять мы провели в такой тишине, что для постановки диагноза «напряженная атмосфера» точно не надо было становиться поразительным диагностом. Я едва не подавилась очередной оливкой, которую пыталась прожевать, и повернулась к Назару:

— Слушай, тут правда прохладно.

— Я ж говорил, что у тебя руки как лед, — кивнул мужчина, перехватывая мою ладонь и крепко сжимая ее. — Сильно замерзла?

— Принеси мне кофту, пожалуйста, — попросила я, не зная, чего мне хочется — выгнать Назара из-за стола или действительно заставить его обо мне заботиться.

— Хорошо, только скажи, где лежит.

Он с такой легкостью поднялся из-за стола, что я аж кашлянула от удивления. Это ж надо! Мне почему-то казалось, что Назар должен послать меня к черту и сказать, что он не нанимался бегать за какими-то там кофтами. А он так спокойно себя повел, как будто действительно считал вполне нормальным проявлять заботу!

Ну, собственно, это и было нормально. Для жениха и невесты. Но мы ж чужие друг другу люди!

— У меня в чемодане. В том, который побольше, на дне. Ты ее сразу узнаешь, она такая… Ну, теплая на вид.

Я лихорадочно пыталась вспомнить, действительно ли всунула в чемодан кофту, а Назар, понимающе кивнув, направился к лестнице на второй этаж.

Наверное, я выглядела шокировано, потому что Саша ни с того ни с сего закашлялся, а Ксюша прищурилась еще подозрительнее. Ну и что не так-то? Впрочем, я сама виновата. Не надо было таращиться на Назара, как на седьмое чудо света, когда он без претензий согласился мне помочь!

— Что-то не так? — уточнила я у Александра максимально спокойным голосом.

— Ухаживающий за кем-либо Назар — это сильно, — честно ответил Александр. — Мы как бы достаточно давно знакомы, и он раньше никогда…

— А что, часто с девушками знакомил? — отозвалась я. — А то мне интересно, скольких он удостоил этой чести.

У Саши покраснели кончики ушей. Видать, он подумал, что я ревную, а значит, сейчас начну трепать нервы что ему, что Назару, выспрашивать о бывших жениха.

Сашу от расспросов, а меня от разоблачения спас громкий стук в дверь.

— Это еще кто… — удивился Александр, поднимаясь с места. — Странно, тут же фиг проедешь. Неужели кто-то из ребят подъехал?

Я очень надеялась, что это не так. Еще только с другими друзьями Назара мне знакомства не хватало!

Но, когда Саша открыл дверь, а из коридора донеслось возмущенное «какого черта», я поняла, что лучше б это были друзья Назара.

Потому что громкое и произнесенное явно витиным голосом «я пришел разобраться» не вселяло надежды на светлое будущее.

Ксюша побледнела.

— Что ж он сюда лазит-то все время?! — возмутилась я, обращаясь к ней. — Не верю, что правда любит. Такие не способны.

— И я не верю. Но он никак не может понять, что я уже не его девушка. Как же это, его, Витю, и бросили прежде, чем он успел уйти сам! — прошептала она, отвечая мне. — Наверное, у него случился настоящий когнитивный диссонанс!

— Возможно, — серьезно кивнула я. — Но он реально странный.

— Скорее, реальная скотина.

Мы, не сговариваясь, поднялись на ноги и направились в коридор. Судя по тому, что Витя до сих пор не влетел в гостиную, Саша совершенно не собирался впускать его внутрь. Но держать глухую оборону против Виктора было отнюдь не так просто; он упорно пытался совершить прорыв.

— Я буду говорить только с Оксанкой! — громко заявил он. — Потому что я пришел ее вернуть! Она должна не с чужим мужиком прохлаждаться, а быть со своим парнем!

— Слушай, — вмешалась Ксю, — я и так со своим парнем. Со своим парнем Александром. А с тобой у нас даже что было — то кончено. И можешь сюда больше не приходить, слышишь?

Витя повернулся к ней и вытаращил на девушку свои глаза. Теперь, старательно изображая страшное удивление, он был еще более неприятным, чем прежде, и я аж дернулась от испытанного отвращения. Что за мерзкий человек, не знающий слова «нет»!

— Быстро же ты, однако, перепрыгнула! Пару дней назад была вся такая влюбленная, а как только кто пальцем поманил…

Ксюша покраснела. Я была готова дать голову на отсечение, что причина ее розовых щек — не смущение перед Витей, а скорее закипавшая в груди злость. Девушка разве что молнии из глаз не метала и крепко сжимала зубы, пытаясь сдержать крик.

— Слушай, — не стала молчать я, — если ты такой идеальный, Вить, а она такая плохая, так быстро к другому переметнулась, то чего ж ты к ней лезешь, пытаешься поговорить? Оставил бы в покое, да и все. В мире полно девушек. Чего ты трогаешь Ксю?

— Тебя сюда лезть не просили! — возмутился Виктор. — Я сам с Оксанкой разберусь!

Я покосилась на Сашу; судя по виду, тот собирался продолжить разборки путем вышвыривания Вити прочь из дома. Не факт, что этот подход был неправильным, но мне все равно не хотелось пускать ситуацию на самотек.

— Пойду позову Назара, — решительно промолвила я. — Что он там на втором этаже столько прохлаждается?

Витя зыркнул на меня, но ничего не сказал. Ксюша только спешно кивнула, подтверждая: присутствие Назара необходимо, потому что, возможно, Саша не сдержится и натворит глупостей.

Я, проклиная Исаева, заблудившегося где-то в мире кофт и чемоданов, еще и, как всегда, сделавшего это в самый неподходящий момент, решительно направилась к ступенькам. На второй этаж буквально взлетела, краем уха вслушиваясь в перепалку внизу. На какое-то время Витя затих; было слышно только упорный голос пытавшейся что-то втолковать ему Ксюши.

— Назар! — позвала я, шагая по коридору второго этажа. — Назар, ну ты долго там еще?

Решительно дернув дверь, что вела в нашу комнату, я буквально влетела в нашу комнату и остановилась под давлением тяжелого, сердитого взгляда.

Назар, кажется, даже не пытался найти кофту. Он стоял, держа в руках какой-то маленький предмет. Раскрытый чемодан валялся в стороне; он явно не вызывал у Исаева ни капли интереса.