Лика Ви - Мой ботаник

— Кира… — глухо произносит он, но его прерывает «трень», что издал мой смартфон.

Быстро снимаю блокировку и открываю сообщение.

Сердце колотится где-то в ушах, едва могу нормально дышать.

Ботаник: «Твой долг выкуплен. Приезжай сегодня в центральный парк к восьми вечера. Тебя будут ждать у «танцующих» фонтанов. Дальше разбирайся сама. А если не приедешь — возникнут проблемы…»

— Да куда уж больше?! — обречённо воскликнула и осеклась, поймав мрачный взгляд отца.

Мой первый порыв: во всём признаться, но, посмотрев на отца ещё раз и примерно смоделировав наш разговор, я отказалась от этой затеи. Съезжу на место, попробую договориться, только… лучше позвать с собой Витю. Вдруг что-нибудь случится…



о банкирах, сделках и журналистах

Иван

Я откладываю в сторону телефон, прикрываю глаза и еще раз вспоминаю разговор с отцом.

Совсем недавно он сам приехал в университет, только чтобы поговорить. Такое случалось редко, потому я даже немного встревожился.

− Что случилось? — спросил я, сев рядом с ним на заднее сидение.

− Зачем сразу случилось? − сказал отец в своей вечно строгой манере.

Я только плечами пожал. Все же эра мобильной связи за окном, не обязательно было приезжать…

− Просто разговор не телефонный, − продолжил он.

− Понял я. Слушаю.

Мне не терпелось. Что у нас опять? Приезжают журналисты к матери и мне надо быть дома? Хотя нет, об этом она бы мне сама сказала. У отца проблемы с бизнесом и ему нужен мой совет? Вот это было бы чудо, причем оба пункта сразу.

− Ты знаешь Константина Рогозина? — внезапно спросил отец.

− Владельца банка Рогсбер? — мгновенно спрашиваю я. — Лично вроде не знаком, а что?

Пытаюсь припомнить пересекался ли я с Рогозиным. Отец с матерью часто берут меня на разного рода приемы, но всех потом и не упомнишь, но с Рогозиным вроде не знакомили. Ах, точно! Он же редко приходит на такие встречи.

− Ты снова хмуришься, − говорит мне отец и я даже провожу пальцем по переносице, разглаживая складку. Действительно хмурюсь. Мама из-за этой привычки всегда панику разводила.

«Ты же лицо себе испортишь!» — кричала она.

Теперь я пожимаю плечами, дескать, и что?

Отец пожимает также. Он, как и я, просто любит маму и принимает некоторые ее странности. Она актриса, очень знаменитая, и вся наша жизнь — это повод для охоты журналистов.

Вы бегали в детстве по дому голышом, а кашей плевали в няню? Мне вот нельзя было, потому что это могло попасть в какой-нибудь журнал. Брендовые подгузники? Да, наверно, такие тоже были, так что не хмуриться, чтобы не показывать миру сморщенное от недовольства лицо — норма.

− Недавно мы встречались с Рогозиным, − продолжает отец, − и говорили о возможности объединения наших банков.

Я только присвистнул. Объединить наш банк с Рогсбером − это стать самым крупным банком страны.

− И зачем тебе я? — осторожно спрашиваю, понимая, что отец просто так не начал бы этот разговор.

− Его условие сделки − твой брак с его дочерью, − буквально добил меня отец.

− Ты шутишь?! — буквально вскрикнул я, взмахивая руками, и тут же отругал себя за несдержанность − если вдруг нас снимают, то завтра уже газеты будут пестрить сплетнями о нашей несуществующей ссоре.

− Ты шутишь? − повторил я тихо и сдержанно. — Ты знаешь, что она тут со мной учится?

− Знаю и, как понимаю, вы знакомы?

− Не то чтобы знакомы, − я запинаюсь, пытаясь понять, как объяснить отцу, что я думаю о набитой дуре блондинистой Кире Рогозиной. — Понимаешь, она, мягко говоря, не в моем вкусе.

Кира не в моем вкусе? Да я блондинок терпеть не могу! Особенно когда они блондинки не волосами, а умом. Мозгов у Киры, как у воробушка и вкус так себе, что вообще в ней хорошего-то?

− Не волнуйся, Вань, − успокаивает меня отец. — Я не будут тебя заставлять на ней жениться.

− И на том спасибо, − вырывается у меня, и я все же снова хмурюсь. Вот уж эти единственные наследницы банкиров, избалованные мамзелины!

− Но, − строго говорит отец, − я хочу, чтобы ты к ней присмотрелся. Может, она не так уж и не в твоем вкусе.

− Ты хочешь, чтобы я с ней подружился? — спросил я, кривясь.

Да, в универе, как в детской песочнице, можно дружески настучать кому-то пластиковой лопаткой по лбу, и вот именно этого Кира стоит!

− Я хочу, чтобы ты узнал ее получше, месяца через два мы с ее отцом поговорим уже конкретней, и я должен буду знать твое окончательное решение, но Ваня! — теперь уже повышает голос он, пресекая мое преждевременное «нет». — Ты с ней пообщаешься! А лучше сходишь на несколько свиданий!

Я выдыхаю, но не возражаю. Мне не приказывают и на том спасибо, условий тоже не ставят. Присмотреться, пообщаться — не так уж и страшно.

− Я подумаю, как это сделать, − честно говорю я. — Только она мне, правда, ну вот совсем не нравится…

− Вань, когда родилась Инна, ты тоже говорил, что она сморщенная букашка, − напомнил мне отец о сестре.

«Какешка», − исправил я его мысленно и кивнул. Все же я был еще маленьким, когда сестра родилась, и когда я только пошел в школу, эта вредина поедала мои тетради и книги. Ну не какешка ли? А теперь ничего − выросла в человека.

− Я понял, − сдаюсь я. — Это все?

− Да, только знаю, что ты не любишь этих вопросов, но… Тебе точно деньги не нужны? Стипендия же небольшая.

Я фыркнул, дернул рукой, чтобы из-под рубашки показались мои новые часы, показательно надел очки и усмехнулся.

− Ты правда думаешь, что у меня их нет?

Отец только улыбнулся. Я давно не сижу у него на шее, это просто не интересно, быть экономистом и не иметь возможности заработать? Я — Иван Зацепин и меня сложно оставить ни с чем, потому что своего я никогда не упускаю, теперь тоже не стал.

Такая возможность поддеть Киру Рогозину! Теперь она мне эти деньги отрабатывать будет и еще как!

Я иду в ванну, потому что моя борода требует особого внимания. Сейчас это в моде и мне она идет, не просто так я в пятерке самых завидных и стильных женихов страны.

Держись, Кира, и если влюбишься — сама виновата, потому что я уверен, что тупые блондинки и есть тупые блондинки, и ничего с этим не поделаешь.

О превратностях судьбы и о мажорах…

Кира

Я напряжённо сжимала руль, всё поглядывая на часы, а Витя ловил мой беспокойный взгляд и ободряюще улыбался. Зря, наверное, друга в это дело впутываю. Не думаю, что Ботаник может серьёзно меня подставить, но само сообщение о «выкупе долга» выглядит очень подозрительно. Зачем вообще кому-то выкупать мой долг? Ну не бред ли?

— Выдохни, — усмехнулся друг. — Иначе мы куда-нибудь врежемся.

Демонстративно выдохнула и натянуто улыбнулась.

— Вся эта ситуация очень напрягает. То полный штиль, то всё сразу… — досадливо поморщилась и притормозила на светофоре.

— Тебе просто стоит начать учиться самостоятельно, раз приняла решение угодить отцу, — добродушно заметил друг. — Хочешь, я поговорю с директором клиники, наймём тебя ассистентом, будешь всякие поручения выполнять: вести кассу, следить за пополнением препаратов и кормов, чистить клетки…

— Я и так это делаю, — не сдержала усмешки и закусила губу. — Но было бы неплохо получать ещё и зарплату.

— Ну вот видишь, — ответил улыбкой друг…

Парковаться пришлось на другой улице и идти до парка пешком. И я не пожалела, что надела ботинки, а не сапоги. Вообще, я предполагала, что придётся убегать, а убегать на шпильках − не очень…

Купили билеты в парк и направились по широкой расчищенной дорожке к фонтанам. Зимой они вряд ли работают, но там всегда отдыхают люди. Место само по себе красивое. Живописное.

— Держись в стороне, ладно? — тихо попросила я, озираясь. Внутри потряхивал мандраж. Не представляю, кто мог додуматься до такой глупости, выкупить чужой долг?..

— Я сяду на лавке, — произнёс Витя и вздёрнул воротник парки. — Вон там. Присмотрю за тобой издалека.

— Ладно, — выдохнула в ответ, собираясь с силами.

«Давай, Кира, сделай это. Понеси ответственность за свои поступки…»

У фонтана спиной ко мне стоял парень. Странно, что больше никого не наблюдалось.

Сердце дрогнуло и забилось быстрее.

Фигура, широкие плечи и узкие бёдра в модных джинсах казались знакомыми. Кто ещё мог в такую погоду надеть кожанку, кроме одного человека?..

Что он тут делает?

Недоверчиво прищурилась и поспешила к парню. Нет, я не должна была подходить, но…

— Зацепин? — удивлённо позвала я. — Какого чёрта ты тут торчишь?

Он обернулся, насмешливо улыбаясь.

— А ты опоздала, на двадцать три секунды, — сообщил он внезапно. — Это для тебя привычка? Если да, то отвыкай, я от своих работников такого не терплю.

Что? Нет, не так… ЧТО? Какого… но все культурные выражения на этом закончились.

— Это розыгрыш? — спрашиваю недоумённо.

— Какие розыгрыши? — Зецепин еще и плечами пожал. — Ты мне должна больше двадцати тысяч, и я хочу чтобы ты их отработала. Дошло? Или тебе как для блондинки объяснить?

Смысл слов доходил медленно и со скрипом, но суть я уловила. Суть и оскорбление в мой адрес. Неприкрытую насмешку и издёвку на поверхности серых водянистых глаз.

Натянуто улыбнулась, плохо скрывая гнев.

— Давай с самого начала, — произношу терпеливо. — С долга. Каким чудесным образом я тебе должна, и что означает «отработать» в твоём понимании? — если он ещё что-нибудь ляпнет про блондинок… тут где-то был пруд неподалёку. Надеюсь, плавать умеет…

— Значит как для блондинок, — протянул он, закатывая глаза, и показательно скрестил руки на груди. — Я выкупил твой долг у Ботаника, поэтому он прислал тебе смс, по крайней мере, должен был прислать, с сообщением куда прийти. Теперь ты должна мне деньги, а мне нужна домработница. Или какую глупость о работе ты могла подумать? Прости, но даже носить мой портфель я тебе не доверил бы, а вот с половой тряпкой ты должна справиться или все настолько плохо?

Он приподнял бровь и внимательно посмотрел на меня, так, словно надеялся и поразить своей красотой, и припечатать взглядом. Одним словом — гад!

«Дыши, Кира, носом и не думай об убийстве… У тебя и лопаты с собой нет. Хотя если попросить Витю… нет, Витю просить нельзя. Сама справлюсь…»

Недоверчиво щурюсь в ответ и вкрадчиво спрашиваю:

— У тебя с головой всё впорядке? Не? Давно проверялся? Кажется, у тебя сотрясение отсутствующего мозга… — фыркаю в ответ, а сама думаю — какого чёрта здесь происходит?

Он посмотрел на меня почти сочувственно, но оскорбление пропустил мимо ушей.

— Хочешь теперь сказать, что никакого долга не было? Это почти умно, но тогда тебя ждет месть Ботаника. Он ждет от меня подтверждения, что ты согласилась на условия отработки, без него он не примет денег от меня.

Парень достал телефон и показал совсем пустой чат, где была еще не отправленная смс «она все отработает».

— Хочешь проверить, что он для тебя приготовит?

Нервно сглатываю и мотаю головой. Мне вовсе не нужны проблемы, я сюда не за этим ехала, просто… просто я не ожидала, что это будет Зацепин. Вот кто угодно, но только не он… Самовлюблённый сын актрисы и банкира… что в его голове? Пенопласт?

— Знаешь… чтобы дать ответ, мне, как минимум, нужно больше исходных данных о так называемой «отработке долга». У тебя отец банкир, спроси у него, как договор составлять, если сам не знаешь, пропиши в них мои обязанности, а я подпишу. Извини, но соглашаться на подобную авантюру — глупо. Я лучше понесу наказание от Ботаника, а потом верну ему долг. Или… — задумалась, глядя на слегка озадаченного Зацепина. — Можем обсудить мои обязанности в более приятном месте, — усмехнулась, не сдержавшись. — Тут неподалёку кафе есть. Ну как?

Он внезапно зло усмехнулся.

— Может, мне еще на свидание тебя позвать? — спросил с издевкой. — Договор, конечно, мы обсудим. Я готов прямо сейчас выслать его тебе на почту. Главное чтобы ты осознала саму концепцию: в ближайший месяц ты будешь работать на меня и жить со мной! Ах да, слово «концепция» тебе знакомо или ты слышишь его впервые? Ты говори, если совсем перестанешь меня понимать…

Медленно сжимаю кулаки, ощущая, как красная пелена ярости застилает глаза. Я даже не успела осознать, но заявление «ты будешь жить со мной» было слишком смелым.