Лика Ви - Мой ботаник

— Какое доброе начало дня, — со стоном сказал я и поплелся в кухню. — Что, нашла яд кобры, горе-работница?! — спросил я так грозно, как только мог своим севшим голосом, глядя на блондинистое стихийное бедствие. — Учитывая всё вот это, ты должна будешь отработать еще два дня — за нанесенный ущерб, но сначала подпиши!

Я швыряю договор на стол и смотрю на нее грозно прямо из пледа, в котором я явно буду жить ближайшие пару дней.

о кулинарных способностях, вредных мажорах и зубной пасте

Кира

Проснулась от того, что резко стало жарко. Может, потому, что спала в одежде, а может, потому, что воздух в комнате внезапно нагрелся. Оттянула водолазку и подула. Всё равно жарко. Может, раздеться? Ага… на радость этому больному мажору.

Кстати, а где Зацепин? Где его с температурой носит?! Он же не решил сотворить какую-нибудь глупость вроде утренней пробежки?

Подскочила с кровати, на ходу расчесывая пальцами волосы и кинулась в коридор. Откуда-то раздавался глухой голос. На цыпочках подкралась к источнику звуков, прижалась к стене, словно шпион, и прислушалась. Дверь в кабинет была приоткрыта, но слов толком не разобрать. Зацепин страшно и невнятно хрипит. Как дед, честное слово!..

Получила очередной укол совести и поморщилась. Не стоило его толкать, надо было сразу молча соглашаться, раз вляпалась или категорически отказываться. Но если выбирать между мифическим ботаником, что карает людей за долги, словно молнии Зевса, и мажором Зацепиным, то лучше уж второй.

Снова прислушалась и вздохнула. Наверное, говорит по телефону. Наверное, даже с моим отцом. Но тут я спокойна, отец ни за что не позволит мне жить с парнем под одной крышей до свадьбы. Сам сказал — узнает, что я… в общем, взгляды у моего отца консервативные.

Удовлетворенно кивнула собственным мыслям и направилась в кухню. Единственное место, которое я знаю в этом доме.

Надо приготовить какой-то завтрак… в аптеку за лекарствами сходить, а потом бы ещё до универа добраться. Должны позвонить из страховой, сообщить, когда врач приедет…

Раскрыла дверцы шкафчика и задумалась. С чего начать? Где тут у него омары и лангусты? Чем мажоры питаются на завтрак? Фрикасе? Панини? Джелато?

Омлет подойдёт? Это ведь несложно? Что там нужно? Яйца… мука… Или мука не нужна…

Потянулась за стеклянной миской, но лучше бы встала на табуретку… Миска с грохотом упала, а я испуганно зажмурилась, инстинктивно, прикладывая руки к ушам.

Осколки разлетелись по полу.

Чёрт… дело дрянь! Надо срочно это убрать!

Только сделала шаг, как в кухню влетел взбешенный мажор с пеной у рта. Реально пеной! Глаза горят, руки трясутся, а сам почему-то замотан в плед.

Я хлопаю глазами, а он кричит.

— Что — нашла яд кобры, горе-работница?!

А я смотрю на что-то белое на его модной бороде и меня распирает смех. Знаю, что ситуация не смешная, но…

— Учитывая все вот это, ты должна будешь отработать еще два дня за нанесенный ущерб, но сначала подпиши! — цедит каждое слово и швыряет бумаги на стол.

— И зачем мне искать яд кобры, если он всегда при тебе? На бороде… — слетает с губ невольно.

Глаза Зацепина непонимающе расширяются, в них всё ещё кипит злость и негодование.

— Где мой завтрак? — говорит он максимально невозмутимо, при этом пытается вытереть бороду, но конечно же не попадает. Только ещё больше размазал.

— Когда бы я успела? — не менее изумлённо охаю в ответ. — Я только встала, даже ещё не поняла чем таких… вредных кормят. Хоть бы пасту смыл, чучело… — бурчу себе под нос, так чтобы Зацепин не услышал. Но, кажется, слух у него хороший.

— Ты должна была встать раньше меня, — отвечает холодно и разворачивается к входу. — Вернусь через десять минут, сообрази хотя бы яичницу.

— Да, мой больной капитан. Только осколки соберу, — раздражённо кривлюсь, а сама злюсь на этого растяпу. Хоть бы температуру для начала измерил. Он же выглядит, словно восставший зомби.

Качаю головой и начинаю убирать последствия своей криворукости. Ну какая из меня хозяйка? Всю жизнь у нас была домработница, даже когда мама была жива, я и не думала о подобных вещах. А зря..

Стала собирать осколки, ползая на корачках. Крупные легко нашла и выбросила в помойное ведро, которое было надёжно спрятано. Не готовка, а целый квест!..

Ведро скрывалось в одном из шкафов, надо было открыть крышку. В углублении вставлен мусорный мешок, который легко меняется. Кинула осколки и зашипела, прижав палец ко рту.

— Порезалась… — произнесла досадливо и тяжело вздохнула. Ладно, это нужно просто пережить.

Открыла кран и сунула палец под воду. Сейчас вернётся этот изверг, а я ещё даже не начинала готовить.

— Что ты уже успела натворить? — раздался хриплый голос, заставив вздрогнуть и обернуться.

В проходе стоял Зацепин, хмурый, недовольный, но в шерстяном свитере и очках на носу, а главное без зубной пасты на бороде. Даже брюки надел, вместо тех смешных шорт.

— Ничего, — спешно закрываю кран и завожу руку за спину, чтобы этот надменный мажор не узнал, что я ещё и порезалась. Начнёт ведь издеваться. — Ты сходи, выпей лекарства, они у тебя на тумбе в комнате. И проверь телефон, из страховой должны звонить по поводу врача, — улыбаюсь натянуто, пытаясь всеми силами отослать парня обратно.

— Мне пришло письмо на почту, — отвечает он и садиться на стеклянный табурет у стола, — А таблетки все после еды и вообще, в это время я привык завтракать и это при условии, что я не ужинал.

Берет договор, видит, что подписи нет, спрашивает:

— Это что?

— Договор? — хлопаю глазами, а сама пытаюсь представить, сколько потеряю крови, пока мы тут беседы ведём. Хотя из пальца много не вытечет.

— Почему не подписано? Кто из нас тут болен? Или ты тупа настолько, что не способна взять ручку и поставить закорючку?

Дёргаюсь, как от удара, вспыхивая праведным гневом. Подлетаю к столу и хватаю злополучную ручку. Разворачиваю к себе договор и ставлю в конце жирную роспись. Рядом с моей «закорючкой» расплывается алая капля…

— Ну вот, расписалась кровью, — цежу сквозь зубы, думая, что с пальцем делать. Надо хоть пластырь налепить. — Доволен?!

— Бумаги испортила, — шепчет мажор, потом наконец понимает. Видимо, из-за простуды медленно доходит. — Ты совсем дурная? Аптечка в… а нет, сядь и сиди, а то ты мне кровью всю квартиру замараешь, бестолочь.

Ваня разворачивается и направляется к ящику с аптечкой, а я растерянно наблюдаю. Надо же, он умеет быть гуманным. Или всё-таки просто о сохранности мебели печётся? Мажор…

— Ты пылесосом осколки убрать не могла? Мозгов не хватило?

Ругается, а сам просто льет перекись мне на палец, заливая стол, договор, капая на пол… Вытирает ватой только палец и заклеивает пластырем.

— Спасибо, — бормочу, испытывая жуткую неловкость.

— Должна будешь, — язвит этот гад и направляется к холодильнику.

Достаёт контейнеры с готовой едой и закидывает в микроволновку.

М-да… посмотреть в холодильник я не догадалась.

как накормить мажора и не прибить его ненарочно…

Кира

Зацепин устало опустился за стол и подпер голову руками. Взгляд замученный и отрешенный. Вероятно, сейчас он прикладывает много усилий поддерживать подобие жизнедеятельности.

— Из микроволновки-то достать сможешь? — спрашивает без особой надежды в голосе, а сам едва не заваливается набок. Морщится, как от боли и трёт пальцами виски.

— Смогу, — говорю, пропуская шпильку мимо ушей. Встревоженно смотрю на мучения мажора и одолевают меня сомнения. — А ты температуру измерить сам сможешь? Или помощь нужна?

— Помощь от тебя? — скептически хмыкает он и медленно встает. Покачнувшись, направляется к шкафчику с аптечкой, достает градусник, пихает его под подмышку и садится обратно, прислонив голову к стене.

Удовлетворенно киваю и занимаюсь завтраком. С микроволновкой получается разобраться с первого раза. Ставлю разогреваться еду, а сама поглядываю на Зацепина. Меня всё ещё мучает совесть и, видимо, мучать не перестанет, пока этот гад не поправится.

Микроволновка тренькает, заставив вздрогнуть и вынырнуть из своих мыслей. Достаю контейнер, снимаю крышку…

Зацепин, кажется, задремал. Осторожно приблизилась и положила ладонь ему на лоб. Горячий!.. досадливо поморщилась и отдёрнула руку, когда парень зашевелился.

— Не надо меня лапать, — простонал сипло и достал градусник.

— Больно надо мне тебя лапать, — огрызаюсь в ответ, а сама пытаюсь рассмотреть, что там на градуснике. Сердце тревожно стучит.

— Тридцать девять… — озвучивает Зацепин и обречённо прикрывает глаза, утыкаясь затылком в стену.

Судорожно выдыхаю, забираю градусник из его пальцев и решительно произношу:

— Так, давай я тебя покормлю и в кроватку. На голодный желудок лекарства принимать нельзя.

Зацепин медленно приоткрывает один глаз.

— Какая заботливая, посмотри ты ж на нее. Яд сцедить успела, пока я с твоим отцом договаривался?

Замираю и осторожно спрашиваю:

— Он, правда, позволил мне жить с тобой? Что ты ему сказал?

— Что ты дура и тебя учить жизни надо… — беззлобно говорит он и снова прикрывает глаза.

Ладно, на правду не обижаются.

Разворачиваюсь и возвращаюсь обратно к столу. Выкладываю еду на тарелку, достаю приборы, салфетки, накрываю на стол, как умею, как запомнила из того, что делает обычно Марта.

— Вань? — произношу, трогая парня за плечо. — Потом поспишь. Давай кушай.

— Спасибо, — говорит ласково и благодарно, потом словно просыпается. — Да вы что? Это типа сервировка? К завтраку? М-м-м-м… а ты смешная.

Видимо, оскорбления придумать не смог.

Подавляю внезапную вспышку злости и сажусь напротив.

— Посмотри, какой привередливый, — беру вилку и отламываю кусочек овощного омлета с зеленью. — Ничего, сегодня поешь и с такой сервировкой, к завтрашнему завтраку выучу. Открывай ротик… — это даже смешно.

Подношу вилку к губам парня, что недоверчиво щурится. Думает, я его заколоть пытаюсь.

Недовольно забирает прибор и медленно начинает есть сам.

— Лучше чай приготовь, — бормочет устало, видимо, совсем ему плохо. Поскорей бы уже врач приехал.

Чай получается приготовить лучше, чем завтрак. Я искренне стараюсь и волнуюсь, что сделаю только хуже. Зацепин съел всего половину и проворчал, что больше не хочет.

Аппетита, наверное, нет. Убираю со стола и ставлю перед ним кружку.

— Сейчас принесу лекарства, — говорю и направляюсь в спальню, где оставила таблетки на тумбе.

Возвращаюсь с лекарствами в руках, а Зацепин снова спит. Недовольно кривлюсь и выдавливаю из пластины таблетку. Наливаю в стакан воды из фильтра и ставлю на стол.

— Проснись, — шепчу, словно боясь разбудить.

— Опять ты? — отзывается парень сонно. — Ты на пары не опаздываешь? Лекции мне все запиши и договор подписать не забудь.

А ведь подписала… правда мы его того — немного испортили. Наверное, Зацепин бредит от температуры. Не удивлюсь, если потом вообще не вспомнит, что было.

Забирает таблетку, пьет и шепчет:

— Я немного посплю, ладно? Немного, потом уже поработаю…

Явно не понимает с кем говорит и о чем.

— Лекции. Самое главное лекции, — невнятно бормочет уже в коридоре.

Осторожно следую за парнем, опасаясь, что он просто свалится. Тогда я не смогу его транспортировать на кровать. Немного придерживаю за локоть и помогаю забраться в кровать. Накрываю одеялом, ещё раз трогаю лоб и выключаю свет. Пусть отсыпается. Надеюсь, когда он очнётся, то не убьёт меня.

Зацепин тяжело и рвано дышит, и мне это очень не нравится. Не хочется оставлять его в таком состоянии, но я уже и так опоздала к первой паре. Отец прогулов мне точно не простит, а ему всегда докладывают…

Кстати, нахожу свою сумку, достаю телефон и набираю отца.

— Да, — резко отвечает он. — Ну, чего молчишь? Или уже передумала с Зацепиным жить и опыта набираться? Он обещал тебя в учёбе поднатаскать.

Вздыхаю и тру переносицу.

— Ну, пока он может только ворчать и спать.

— Всё настолько серьёзно? — уточняет отец и вдруг спрашивает сухо: — А почему ты не на учёбе?

— Возилась с Зацепиным, — говорю очевидное. — У него высокая температура, сейчас уже еду. Но попросить хотела, свяжись с его отцом, сообщи, что сын его заболел. Может, пришлет кого проверить.