на его щеке, которая медленно скатывалась к его губам. По всему телу проходит дрожь, и я

осознаю, что, наверное, впервые вижу его слезы. Сердце будто разбивается на куски. Я хочу

что-то сказать, но Найл мягко целует меня. Сердце колотится с бешеной силой, готовое

выпрыгнуть в любую секунду. Он углубляет поцелуй, и я зарываюсь рукой в его мягкие

волосы, понимая, как мне этого будет не хватать.

— Сделай это… — сбивчиво шепчет, переставая целовать меня. Я долго смотрю на него, но

после, как под гипнозом, не отрывая от него взгляда, тянусь неуверенно к подносу и беру в

руки холодное оружие. В глазах темнеет, и я не понимаю, что со мной, и что мной двигает.

Продолжаю неотрывно смотреть на него, уже подставляя кинжал к его груди, но вдруг в

голове будто что-то щелкает, и я хочу убрать руку, но не успеваю, потому что Найл,

обхватив мое запястье, сам вонзает его себе в грудь. Мои глаза в ужасе расширяются,

открыв рот в немом крике, я смотрю то на кинжал в его груди, то на его лицо, отражающее

боль, то на его рубашку, которая медленно окрашивалась в багровый цвет. С его губ

срывается приглушенный стон, а я, не выдерживая, кричу, что есть силы. Обхватывая его

лицо руками, я смотрю в его еще не потухшие живые глаза. Не могу сдержать рыданий, от

чего слезы ручьем стекают по моему лицу, падая и на лицо парня.

— Найл, Найл… Найл, зачем?! — голос срывается на крик. Чувствую, как он падает в моих

руках, и пытаюсь аккуратно уложить его на пол. Смотрю на его лицо, гладя по щеке. Взгляд

падает на все еще торчащий кинжал в его груди, от чего я всхлипываю громче. Слышу позади

себя одобрительный возгласы Риммона, но не обращаю на них никакого внимания.

— Найл, я-я аккуратно, хорошо? — я наклоняюсь над ним, целуя в уголок губ и улыбаясь ему.

Его глаза «бегают» по моему лицу, а сам он улыбается… через боль. Обхватив кинжал руками,

я резким движением, стараясь принести ему, как можно, меньше боли, вытаскиваю злосчастное

орудие из его груди, слыша его стон боли.

— Найл, все хорошо… Все будет в порядке, Найл! — на последнем слове я кричу, глядя ему в

глаза. Я глажу его по лицу и приподнимаю голову. Вижу, что он пытается взять меня за

руку, и незамедлительно делаю это сама, улыбаясь сквозь слезы.

— П-помнишь, как ты… перепутала меня с маньяком и укусила за руку? — его голос хрипит, и

сам он говорит очень медленно, но, слыша, что он говорит, я расплываюсь в улыбке,

вспоминая тот момент. Слезы катятся по моему лицу, и я сильнее сжимаю его руку в своей.

— Тогда… я, кажется, понял, что влюблюсь в тебя… Ты была такая милая и забавная в этот

момент. — на его лице появляется улыбка, и он откашливается. Сердце сжимается, от того,

что он говорит, но еще больше от того, что я видела.

Его глаза были прикрыты, но он все равно смотрел на меня сквозь свои длинные ресницы. На

его губах была кровь, которая появилась, от его кашля. Я чувствовала, что умираю рядом с

ним… чувствовала, что, когда его сердце перестанет биться, мое в эту же секунду тоже

остановится. Это было больше, чем просто привязанность, это было то, что я не могла

описать словами.

В голове проносились, словно слайд-шоу, все моменты, проведенные с ним: вот он похищает

меня прямо из школы, вот забирает полу живую из какого-то паба, мы с ним на обрыве,

говорит впервые, что любит меня… а сейчас… черт. Я не смогу с этим жить… это не то, чего

я хотела в конце этой истории… нашей истории.

— Эмма, просто… найди меня… — из последних сил хрипит он, а я его не понимаю.

— Найти? Найл, о чем ты? — я наклоняюсь ближе к нему, обхватывая лицо ладонями.

— Найл!

— Ты должна быть достаточно сильной… ведь я люблю тебя… — я смотрю в его полу закрытые

глаза, и не могу сдержать слез. Он умирает… прямо в моих руках.

— Найл, нет! — я кричу, что есть силы, смотря на его почти безжизненное лицо. Я трясу его

лицо в своих руках и выжидающе смотрю на него. Вижу на его лице улыбку и то, как его

прекрасные голубые глаза медленно закрываются. С губ срывается душераздирающий крик, и я

просто кладу свою голову ему на грудь, громко крича. Запрокидывая голову к потолку, я не

сдерживаю дикого крика, который еще долго будет отражаться в этих стенах — стенах Ада:

— Найл!

Эпилог

Психиатрическая больница — Bethlem Royal Hospital. 01:46 PM

      По больнице сновали люди в белых халатах, называющие себя врачами. Хотя в этой

больнице уже каждый забыл о таком, как «Клятва Гиппократа». Им всем была противна своя

работа.

«Чертовы психи.» — выражались многие санитары, да и врачи тоже могли себе позволить,

выругаться в этом роде. Всем уже было давно наплевать на лечение больных. Зачем прилагать

усилия, чтобы вытащить человека из состояния сумасшествия, когда можно вколоть ему

очередную дозу, которая превратит его в беспомощное существо? Каждый, кто попадал в это

место, лишался любого шанса на выздоровление.

      По коридору шел мужчина лет сорока в белом халате, в прочем, как и все. В его руках

была папка, которую он внимательно изучал, поправляя свои очки. Подойдя к стойке

ресепшена, он поздоровался с молодой женщиной, что стояла за ней.

— Дакота, кинь это в папку шизофреников. — вежливо произнес, присаживаясь на рядом

стоящий высокий стул.

— Конечно, мистер Дейл. — быстро проговорила девушка с белокурыми вьющимися волосами.

Бросив быстрый взгляд на женщину, он обратил внимания на небольшой телевизор, что висел

на стене. Горько усмехнувшись, он заговорил:

— Опять эти one direction, как помешались все! — возмущается. — Одна уже третий год у нас

отлеживается. — на лице доктора моментально возникает ухмылка, и только он хотел добавить

что-то еще, как вбежавший санитар с паникой в глазах, подбегает к мистеру Дейлу, невнятно

что-то говоря.

— Говори отчетливей, Питер, я тебя не понимаю. — возмущается доктор, продолжая спокойно

сидеть на месте.

— Там… Волтер в общем… у нее очередная истерика. — на лице доктора тут же появляется

усмешка.

— А я что говорил! — поворачиваясь к девушке на ресепшине, смеется он.

— Ну что ж, пошли. — он постукивает молодого санитара по плечу и, все еще продолжая

улыбаться, идет к палате больной.

* * *

— Найл!!! Нет! Пожалуйста!!! — по всей палате разносились дикие крики пациентки. Она

брыкалась на полу, в то время как двое санитаров пытались держать ее, чтобы доктор смог

сделать укол. Ее глаза были наполнены слезами, от одного только взгляда на нее

становилось дурно. Потрепанная девушка девятнадцати лет была совсем бледной. Глаза были

абсолютно безумными с многочисленными полопавшимися сосудами в них; на ее лице

«красовались» многочисленные царапины, которые она сама себе наносила ногтями; руки были

покрыты огромными шрамами, которые даже спустя годы не желали исчезать или хотя бы просто

сгладиться.

— Нет, выпустите меня! Он мне нужен! Я должна найти его! — она все никак не унималась,

пытаясь вырваться из рук гадких санитаров, которые только и могли, что пичкать ее всякой

дрянью и колоть неизвестные препараты. Слыша ее крики, санитары усмехались, еле сдерживая

смех. Эта девушка уже давно запущенный случай.

— Найдешь, найдешь, милая… только позже. — говорил этот докторишка, с издевкой смотря на

нее, чем вызывал еще более громкий крик девушки.

«Третий год уже, а все не перестает звать этого Найла» — подумал доктор Дейл, насмешливо

смотря на девчонку.

— Тише, Эмма… все будет в порядке… — мягко говорит доктор, постукивая по шприцу, после

чего приближая его к руке девчонки. Замечая приближающийся шприц, девчушка забрыкалась

сильнее, крича, что есть силы. Санитары тут же скручивают ее крепче, не давая ни единого

шанса на движение. Мистер Дейл медленно приблизил иглу к вене на изгибе ее руки и

моментально ввел ее девчонке под кожу. Ее крики и сопротивления с каждой секундой

становились все тише и незаметнее, в конце концов она просто перестала хоть как-то

двигаться.

— Ну вот и все, милая… а ты боялась. — издевательски проговорил доктор, от чего все

санитары в палате усмехнулись, бросив взгляд на полу мертвую девочку.

      Оставшись одной, она свернулась калачиком, все также смотря пустым взглядом перед

собой. В глазах до сих пор стояли слезы, а тело подрагивало. Еле шевеля губами и

покачиваясь, она не переставала произносить одну и ту же фразу себе под нос:

— Я найду тебя… найду…