Джоанна Линдсей - Мой единственный

Ричард протянул племяннику руку. Но Мэтью застенчиво попятился и вопросительно взглянул на отца.

— Он мой брат, Мэтью, — пояснил тот с улыбкой. — Единственный, который у меня есть.

Мальчик неожиданно расплылся в улыбке и бросился к Ричарду. Момент был таким трогательным, что Джулия едва не заплакала от избытка чувств.

Но тут на крыльце появился Милтон и с радостной улыбкой тоже протянул Мэтью руки. Мальчик засмеялся и побежал к деду. Тот прижал его к себе.

— Ты скучал по мне? — звонко воскликнул мальчик.

— Ты же знаешь, что скучал, — кивнул Милтон и увел внука в дом.

Ричард медленно встал:

— Господи, ущипните меня, я не верю своим глазам.

— Говорю же тебе, с Мэтью он совсем другой. И ведет себя идеально. Таким и должен быть настоящий дед.

Ричард резко вскинул голову:

— Хочешь сказать, это после того, как он никогда не был нам настоящим отцом?

— Именно.

Промокший насквозь Ричард уселся на причале рядом с братом. Хотя он снял рубашку, вода все еще капала с его коротко обрезанных штанов и лилась с волос по груди и спине.

До чего же мирная сцена! Совсем как в детстве. Величественные старые деревья отбрасывали пятнистые тени на траву, а рядом с ухоженным газоном привольно росли полевые цветы. Легко забыть, где они находятся… если не оглядываться на дом…

За ленчем Ричард выяснил, что Мэтью не умеет плавать, и вместе с Джулией вызвался научить его. Мальчик вежливо отказался, однако захотел посмотреть, как они резвятся в воде, и вот вся компания, в том числе и Чарлз, отправилась к озеру.

Джулия и Мэтью рука об руку шли впереди, а Чарлз тем временем объяснял брату:

— Он боится воды, так что не удивляйся, если не сможешь заманить его в озеро, даже на мелководье. Несколько лет назад один из сыновей садовника тонул. Он довольно хорошо плавает, но в тот раз ногу свела судорога, и Мэтью, игравший на заднем газоне, услышал крики парнишки и решил его спасти, хотя сам не умел плавать. К счастью, садовник успел их обоих вытащить из воды. С тех пор Мэтью отказывается учиться плавать. Это я виноват в том, что не научил его раньше.

Ричард преисполнился решимости обучить племянника плаванию, но Чарлз оказался прав: несмотря на то что они показали Мэтью, как весело можно проводить время в воде, и Джулия всячески изощрялась, чтобы уговорить его присоединиться к играм, ничего не выходило. И все же Джулии это удалось. Она просто пообещала не отпускать его из рук, пока он не добьется успехов.

Наблюдая, как терпелива и нежна Джулия с Мэтью, Чарлз заметил:

— Похоже, она умеет обращаться с детьми.

Ричард думал о том же. Ведь племянник, сторонившийся его, сразу привязался к Джулии. Наверное, сказалась тоска ребенка по матери.

— Дай время Мэтью, — посоветовал Чарлз, заметив расстроенный взгляд Ричарда. — Я так много хорошего рассказывал ему о тебе. Да и отец никогда не сказал о тебе дурного слова. Скорее всего его смущают твои длинные волосы и огромный рост. Он очень переживает из-за своего невысокого роста. Что же касается Джулии… он почти не видит молодых женщин. Поэтому не удивлюсь, если узнаю, что он влюблен.

Чарлзу ни к чему было извиняться за мальчика. Ричард знал, что завоевать доверие и любовь ребенка можно, только находясь с ним рядом. А его не было, когда родился Мэтью, и скоро он уедет навсегда. Но все же эти люди и есть семья, о которой он так мечтал.

Ричард тяжело вздохнул.

Джулия с Мэтью резвятся в воде. Они с Чарлзом любуются ими, сидя на берегу. Атмосфера наполнена смехом и весельем. Они словно одно целое… Но возможно, больше это никогда не повторится. Ведь они с Джулией скоро уедут.

— Рич, что происходит между тобой и Джулией и почему вы вдруг оказались в Уиллоу-Вудс? Твое поведение противоречит всему, что ты рассказал мне на постоялом дворе.

Сначала Ричард хотел изложить Чарлзу ту версию, которую перед этим дал Милтону. Не то чтобы он не доверял ему, но важно было, чтобы окружающие поверили их спектаклю, а Чарлз не слишком хорошо умел хранить тайны. И все же Ричард рискнул довериться брату — а вдруг Чарлз сумеет помочь побыстрее найти контракт? По крайней мере он знает распорядок дня отца, что подскажет, где лучше искать.

Ричард покачал головой и коротко рассказал обо всем.

— Видишь ли, — заключил он, — отец не обрадовался нашему известию о грядущей свадьбе. А я считал, что он будет на седьмом небе, когда наконец получит желаемое.

— Он попросту тебе не верит. И это меня нисколько не удивляет. Ты же знаешь, он всегда настораживается, если что-то выходит за рамки его представлений, а ты действительно умудрился его поразить! Согласись, что я прав.

— Я тоже так считаю, и поэтому думаю, что мы должны более убедительно играть свои роли. Или блестяще проделать работу в самое короткое время. Ты знаешь, где он прячет контракт?

— Понятия не имею. Все эти годы он отказывался говорить о тебе. А когда я вспоминал тебя, приходил в бешенство. После твоего первого появления я заговорил с ним о контракте.

— Так ты сказал, что видел меня?

— Нет, конечно, нет! Но план Джулии очень мне не понравился. Сам знаешь, как я суеверен! Мне казалось, что если тебя объявят мертвым, ты действительно погибнешь. Я должен был попытаться убедить его уничтожить контракт. Отец, разумеется, только посмеялся надо мной.

— Вчера отец приехал очень поздно. Он часто отсутствует по вечерам?

— Встречается с одной вдовой по соседству.

— У него есть любовница? — удивился Ричард.

Чарлз покачал головой:

— Не бойся, он ее не содержит. Ему такое не по карману. Она живет безбедно, на доход с маленького капитала, и, очевидно, наслаждается его обществом.

Сама мысль о том, что какая-то женщина способна наслаждаться обществом их отца, показалась Ричарду абсурдной.

— Должно быть, с ней что-то не так, — с сомнением заметил он.

— Вовсе нет, — фыркнул Чарлз. — Она примерно его ровесница. Нетитулованная дворянка.

— Надеется получить его титул?

— Возможно. А может, просто одинока. Она часто приглашает отца на ужин, так что несколько раз в неделю мы с Мэтью ужинаем без него. И каждую неделю он возвращается посреди ночи, так что думаю, что все же иногда они делят постель.

— Как по-твоему, он женится на ней?

— Нет, — не задумываясь выпалил Чарлз. — Будь она богата, тогда возможно, но денег у нее не много.

— Какой жалкий расчет! Он всегда был одержим деньгами.

— А знаешь почему? Ему ведь не только твой долг пришлось выплачивать. Дед и бабка по материнской линии были по уши в долгах, а когда после свадьбы родителей они умерли, все кредиторы стали стучаться в отцовскую дверь. Семья матери считала, что он богат, и держалась за него так же цепко, как сам он — за своих сыновей, которым устраивал браки. Собственно говоря, в этом поместье достаточно арендаторов, чтобы жить без забот, если б не огромные долги, отец мог жить, ни о чем не заботясь. Мать тоже была расточительна. Да и за Кэндис ничего не дали. Так что тебе предстояло наполнить опустевшие сундуки отца и выплатить старые долги.

Ричард поморщился:

— А я вместо этого наделал новых. Ты, наверное, расстраиваешься, что дом пришел в такой упадок из-за недостатка денег?

— Деньги у меня есть, — неожиданно признался Чарлз. — Содержание, которое получала Кэндис от своего отца после свадьбы, удвоилось после рождения Мэтью и сейчас выплачивается мне. Герцог заботится о том, чтобы он ни в чем не нуждался. Он безобразно избаловал бы Мэтью, если бы я позволил.

— Так ты мог заново обставить помещения?

— Да, — кивнул Чарлз, — и легко. Но тогда отец понял бы, что у меня есть деньги, и посчитал бы их своими. А я этого не хочу.

— И правильно. Джуэлс собирается обновить мебель и обои, если мы пробудем здесь достаточно долго.

Раздумывая над услышанным, он вспомнил разговор с Джулией, когда они гадали, почему граф не заставил Чарлза занять место Ричарда.

— Скажи, отец никогда не требовал, чтобы ты женился на Джулии? — осведомился он. — После того как овдовел.

— Требовал, — хмыкнул Чарлз. — Три года назад, когда Джулии исполнилось восемнадцать. Он даже пытался выкатить главные орудия, твердя, что Мэтью, в своем нежном пятилетнем возрасте, нуждается в матери.

— Но ты не согласился?

— У Мэтью были няня и гувернантка. Очень заботливые женщины. Они так привязались к нему, что отказываются покидать его даже теперь, когда он стал старше. Так что он никогда не испытывал недостатка в женской ласке. Потом отец еще несколько раз, но уже более осторожно заговаривал об этом…

— Почему ты отказывался? — спросил Ричард, не сводя глаз с Джулии. — Неужели не знал, в какую красавицу она превратилась?

— Почему же, знал.

— И все же отказал отцу? — поразился Ричард.

Чарлз улыбнулся:

— Последнее время он редко просит о чем-нибудь и никогда не приказывает, так что я не часто ему отказываю. Теперь-то у меня хватает на это мужества.

Ричард покачал головой. А Чарлз, уже серьезнее, добавил:

— Кроме того, я знаю, почему ты не хотел Джулию. Сколько раз ты вопил, что не вознаградишь его за тот ад, через который он тебя протащил! Вот и я не собирался давать ему то, в чем отказал ты. Ведь из-за этого ты сбежал из дому.

— Спасибо, — усмехнулся Ричард. — Представляю, каким потрясением было бы явиться домой и обнаружить, что она все-таки ухитрилась войти в нашу семью. Но довольно об этом. Объясни лучше, почему ты до сих пор здесь.

— Ну… прежде всего потому, что моя любовница живет недалеко отсюда.

— Уезжай с ней.

— Не могу. У нее муж-старик. Вскоре после свадьбы он стал немощным калекой, а она — добрая, порядочная женщина — не хочет его бросать.

— Ты ее любишь?

Теплая улыбка Чарлза была достаточно красноречивым ответом, но он все же сказал:

— Да… она всегда в моем сердце. Я очень к ней привязан. Сначала нас соединяла только постель, но теперь многое изменилось. Мы вместе вот уже шесть лет. Она простолюдинка, но мне это все равно. Как только ее муж умрет, я женюсь.

Именно о такой любви всегда мечтал Ричард. Всепоглощающей, преодолевающей все препятствия, взаимной. Он вновь посмотрел на Джулию…

— Но есть еще одна причина, почему я остаюсь здесь, — продолжал Чарлз. — Мэтью любит деда.

— Понятно. А ты не собираешься рассказывать ему, что собой представляет его дед? — уточнил Ричард.

— Нет, конечно.

Джулия не помнила, чтобы когда-нибудь так уставала. Однако бессонная ночь дала о себе знать. А ужин с Алленами был таким безмятежным, что Джулия едва не заснула за столом. Отсутствие Милтона второй раз подряд поначалу встревожило, но Ричард, наклонившись к ее уху, прошептал:

— Он навещает свою даму.

Это была единственная фраза, которой они обменялись с самого утра. Когда прибыли рабочие, Джулия отвела их в музыкальный салон и объяснила, что от них требуется. А остаток дня они с Ричардом провели в обществе Чарлза и Мэтью. После урока плавания все играли в крокет на одном из газонов. И взрослые не сговариваясь позволяли мальчику выиграть все несколько партий.

Джулия не упрекала Ричарда в том, что он хочет провести немного времени с родными. Однако надеялась, что вечером они займутся поисками контракта.

Закрыв дверь своей комнаты, Джулия вскоре услышала стук. Она не сомневалась, что это Ричард. Хорошо, что хоть раздеться не успела!

Она открыла двери, и в комнату вошел Ричард. Он схватил ее за руку и повел по коридору.

— Пойдем, постоишь на страже. Отца нет дома, так что у нас есть шанс.

Джулия обрадовалась. Ее сонливость как рукой сняло.

Однако едва они вышли на лестницу, им пришлось остановиться. Слева, в узком коридоре, ведущем в кабинет графа, они увидели лакея, который сторожил дверь. Тогда Ричард решил проникнуть в кабинет через окно.

Они повернулись, чтобы идти к выходу, но тут увидели, как из глубины дома по боковому холлу навстречу им двигается настоящий гигант. Ричард сразу узнал Олафа. Тот рассмеялся.

— Вам лучше остричь волосы к свадьбе, не находите? — прогнусавил гигант, приблизившись.

Ричард молча отпустил руку Джулии, крепко взялся с двух сторон за перила лестницы и, с силой оттолкнувшись, обеими ногами пнул Олафа в грудь. Тот полетел вниз с таким грохотом, что, должно быть, сломал пару половиц. Джулия была в ужасе. Пока гигант лежал без движения, но что произойдет, если он все-таки встанет?! Ведь он вдвое выше Ричарда!