— А она не слишком кровопролитная?

— Там нет ничего опасного для Рэда.

— Я вовсе не его имела в виду.

С улыбкой Мич взял ее за руку.

—  Я буду рядом, чтобы защитить тебя. Что ты об этом думаешь? Стану обороняться попкорном. — Он поднес ее руку к своим губам. — Улажено.

—  Ну и как мне пропустить такое?

—  Прекрасно. Слушай, я сейчас помогу тебе с посудой, а потом спущусь вниз и выведу Таса, пока его мочевой пузырь не доставил неприятности нам обоим.

—  Иди прямо сейчас. Мне тут не долго убраться, а Тас, должно быть, уже воет под дверью.

—  Хорошо. — Он встал рядом с ней. — Но в следующий раз готовлю я.

Эстер собрала тарелки.

—  Арахисовое масло и джем?

—  Могу сделать и что-нибудь получше, чтобы произвести на тебя впечатление.

Она улыбнулась и потянулась за пустыми чашками.

—Тебе вовсе не надо производить на меня впечатления.

Он заключил ее в объятия, пока она стояла с руками занятыми посудой.

—Нет, надо. — Мич осторожно потянулся к ее губам и внезапно запечатлел на них столь глубокий и долгий поцелуй, что оба они буквально лишились дыхания. Когда он, наконец, отпустил ее, она могла лишь жадно глотать ртом воздух.

—  Вот это хорошее начало. Улыбнувшись, он поцеловал ее в лоб.

—  Я поднимусь за тобой через час.

Эстер не двигалась, пока не услышала, как закрылась дверь, потом тихо поставила тарелки в посудомоечную машину. Как же такое могло случиться, поражалась она. Она влюбилась в мужчину. Он ушел всего лишь на час, а она уже хочет, чтобы он вернулся.

Сделав глубокий вдох, Эстер снова села. Она не должна принимать все это слишком близко, слишком серьезно. Он забавный, добрый, но он не может быть постоянным. Нет ничего постоянного, кроме нее и Рэдли. Она уже пообещала себе много лет назад, что никогда этого не забудет. И теперь, более чем когда-либо, она должна об этом помнить.

Глава 9

— Рич, ты же знаешь, я ненавижу деловые разговоры до полудня.

Мич сидел в кабинете Скиннера. Тас дремал у его ног. И хотя стрелки часов давно перевалили за десять, и Мич уже успел встать и поработать пару часиков, он все равно не был готов вести деловые беседы. Кроме того, к его величайшей досаде и возмущению, пришлось оставить своих персонажей недорисованными на чертежной доске, и ему казалось, что они так же негодуют на него за то, что он их бросил, как негодовал и он сам, когда ему пришлось оторваться от работы.

—  Если ты собираешься прибавить мне зарплату, это замечательно, но мог бы и подождать с этим до послеобеденного времени.

—  Ты не получишь прибавки. — Скиннер проигнорировал телефон, заливавшийся трелью у него на столе. — Тебе и так платят слишком много.

—  Хорошо, если я уволен, ты уж точно мог повременить с этим пару часиков.

—  Ты не уволен. — Скиннер так сдвинул брови, что они встретились у него на переносице. — Но если будешь продолжать нести мне всю эту чушь, я могу и передумать.

—  Я сделал Таса своим агентом. Все, что ты хочешь сказать мне, можешь передать через него.

Скиннер снова уселся в кресло и скрестил на груди руки.

—  Знаешь, Демпси, человек с тобой незнакомый подумал бы, что ты шутишь. Проблема заключается в том, что, как мне хорошо известно, ты просто сумасшедший.

—  Именно поэтому мы с тобой отлично ладим, правда? Послушай, я оставил Мириум в комнате, полной раненых повстанцев из Зириала. Прими во внимание тот факт, что и ей самой пришлось несладко. Почему бы нам не оставить все это, чтобы я мог отправиться домой и вывести ее из кризисной ситуации?

—Повстанцы из Зириала, — задумчиво произнес Скиннер. — Не думаешь ли ты вернуть

Нимрода Волшебника?

— Мне приходило это в голову. Я могу вернуться домой и придумать, как он воспользуется своим невидимым рукавом, если ты сообщишь мне, на кой черт меня сюда вытащил.

—Ты здесь работаешь, — напомнил Скиннер.

— Это не объяснение.

Скиннер надул щеки и, наконец, разродился:

—   Тебе известно, что «Ту Мунс Пикчерз» ведет переговоры с «Юниверсал» о правах на съемку полнометражного фильма про Зака?

—   Конечно, известно. Это продолжается уже около года, точнее, год и пять месяцев. — Поскольку сделки и посредники совсем его не интересовали, Мич вытянул ногу и принялся массировать бок Таса ступней. — Последнее, что ты мне рассказывал… будто эти помешанные на травяной диете денежные мешки из Лос-Анджелеса не могут выплыть из своих горячих ванн на время, достаточное для того, чтобы завершить оформление сделки. — Мич усмехнулся. — Ты умеешь настоять на своем, Рич.

—   Контракт подписан вчера, — значительно произнес Рич. — «Ту Мунс» хотят заняться Заком.

Усмешка Мича испарилась.

— Ты серьезно?

— Я всегда серьезен, — изрек Рич, изучая реакцию Мича. — Я думал, ты встретишь эту новость с большим энтузиазмом. Твой ребенок станет кинозвездой.

— Сказать честно, сам не знаю, как себя чувствую.

Вскочив с кресла, Мич принялся мерить шагами захламленный кабинет Рича. Подойдя к окну, он раздернул жалюзи, дав дорогу слабым лучам зимнего солнца.

— Зак всегда был для меня чем-то личным. Не знаю, как отнестись к тому, что он отправится в Голливуд.

— Да ты просто лопнешь от счастья, когда «Б.С. Тойс» выпустят свои куколки.

— Игровые фигурки 15 , — автоматически поправил его Мич. — Думаю, только потому, что они обычно очень близки оригиналу. — Он знал, что это выглядит глупо. Зак не принадлежал ему. Он создал его, это правда, но Зак — собственность «Юниверсал», точно так же как и другие герои и негодяи, плоды прихотливого воображения его служащих. И если, подобно Мэлони, Мич решит уйти в другое место, Зак навсегда останется там, перейдя под ответственность чужого воображения. — А у нас будет свобода действий?

—   Боишься, они воспользуются твоим детищем?

—   Может быть.

—   Послушай, «Ту Мунс» приобрели права на Зака, поскольку он давал неплохие сборы и до сих пор дает. С их стороны было бы неразумным менять его. Давай разберемся по существу: комиксы — серьезный бизнес. Сто тридцать миллионов в год со счетов не сбросишь, причем этот бизнес сейчас на таком подъеме, которого не знал с сороковых, и, даже если пик популярности будет пройден, все равно останется сверхприбыльным. Эти денежные мешки с побережья, может, и смешно одеты, но всегда безошибочно ставят на победителя. Кроме того, если ты так беспокоишься, то можешь принять их предложение.

—   Какое предложение?

—Они хотят, чтобы ты написал сценарий.

Мич встал как вкопанный.

— Я? Я никогда не писал сценариев к фильмам.

— Ты написал Зака. Очевидно, для продюсеров этого достаточно. Наши издатели тоже не идиоты. Они скупы, — добавил он, взглянув на нетертый линолеум у себя в кабинете, — но не глупы. Они захотели, чтобы сценарий вышел из нашего издательского дома, и в контракте есть пункт, обеспечивающий нам приоритет. «Ту Мунс» согласились с тем, что первый вариант сценария предоставишь им ты. Если не получится, они все равно хотят, чтобы ты оставался креативным консультантом.

— Креативным консультантом… — Мич проговорил это название по слогам.

— На твоем месте, Демпси, я бы все-таки нанял себе двуногого агента.

— У меня еще есть шанс. Послушай, мне надо подумать. Сколько у меня есть времени?

— Никто не упоминал о сроках. Не думаю, что им могла прийти в голову возможность отказа с твоей стороны. Однако они не знают тебя так, как знаю я.

— Мне нужна пара дней. Есть человек, с которым я обязательно должен посоветоваться.

Скиннер подождал, пока он не направился к двери.

— Мич, такие предложения на дороге не валяются. Не упусти свой шанс.

— Дай мне только добраться до дома. Я с тобой свяжусь.

Вот уж не было печали… Действительно, везет так везет, размышлял Мич, гуляя с Тасом по парку. Начинался очередной, абсолютно нормальный, даже обычный новый год. Проявив упорство, он поработал с опережением графика, и у него появилась возможность три-четыре недели отдохнуть, катаясь на лыжах, попивая бренди и разгребая снег на ферме у дяди. Также он надеялся познакомиться на отдыхе с парочкой привлекательных девушек, чтобы не скучать вечерами. Он мечтал мало рисовать, много спать и гулять на свежем воздухе.

Все очень просто.

Теперь, спустя всего лишь несколько недель, все изменилось. В лице Эстер он обрел то, о чем мог лишь мечтать в жизни, однако только начал убеждать ее в том, что сам он — то, о чем мечтала она. И вот он получает одно из самых грандиозных предложений в своей профессиональной карьере, но теперь не может думать об одном, не принимая во внимание другое.

На самом деле он никогда не мог провести четкой границы между своей личной и профессиональной жизнью. Он оставался тем же самым мужчиной, независимо от того, пропускал ли пару стаканов с друзьями в баре или рисовал ночами Зака. И если он и изменился, то причиной этих перемен стали Эстер и Рэдли. С тех пор как они появились в его жизни, ему захотелось привязанностей, которых он всегда избегал, ответственности, от которой всегда отмахивался.

Так что прежде всего он пошел к ней. Когда Мич добрался до банка, его уши покалывало от мороза. За время долгой прогулки он успел подумать обо всем, что ему сказал Скиннер, и чувствовал первые приступы возбуждения. Зак в цвете, со стереофоническим звучанием, на широком экране.

Мич остановился перед столом Кей.

—Эстер уже пообедала?

Кей отъехала от своей стойки.

— Нет.

— У нее кто-нибудь есть?

—  Ни души.

—  Прекрасно. Когда у нее следующая встреча?

Кей пролистала расписание.

—В два часа пятнадцать минут.

—  Эстер успеет вернуться. Если появится Роузен, скажите ему, что я пригласил миссис Уоллес на ланч, чтобы обсудить некоторые проблемы, связанные с финансовыми предложениями «Нэшнл траста».

—  Да, сэр.

Эстер работала с длинной колонкой цифр, когда Мич открыл дверь. Она быстро скользила пальцами по клавишам вычислительной машины, которая с щелканьем выплевывала потоки бумажной ленты.

—Кей, мне будет нужна эта строительная смета. И пожалуйста, закажи мне сэндвич. Что-нибудь подлиннее и побыстрее. Мне бы хотелось закончить с расчетами к концу дня. Ах да, мне

понадобятся данные по бартерному обмену транзакций по счету Даберри. Посмотри 1099.

Мич закрыл дверь за собой.

—  Боже мой, твои банковские речи действуют на меня возбуждающе.

—  Мич… — Эстер уставилась на вошедшего, все еще прокручивая в голове колонки цифр. — Что ты здесь делаешь?

—  Похищаю тебя, мы должны выдвинуться, пока Тас отвлекает охранника. — Он уже снял ее пальто с вешалки за дверью. — Пойдем. Опусти голову и выгляди естественнее.

—  Мич, я собиралась…

—  Съесть чего-нибудь на вынос из китайского ресторана и позаниматься со мной любовью. Порядок действий назначишь сама. Давай, пошевеливайся.

—  Я только наполовину закончила расчеты.

—  Они не убегут от тебя. — Он застегнул ее пальто и притянул к себе за воротник. — Эстер, знаешь сколько времени прошло с тех пор, как мы провели наедине час? Четыре дня.

—  Знаю. Прости, я была так занята.

—  Занята. — Он кивнул на ее стол. — С тобой в этом сложно поспорить, но ты отстранила меня от себя.

—  Нет, неправда. — Правда заключалась как раз в том, что она отстранилась сама, стараясь убедить себя, что он вовсе не нуждается в нем так безнадежно, как кажется. Однако эта тактика дала не такие хорошие результаты, на какие она надеялась. И самое материальное подтверждение этому факту она получила прямо сейчас, стоя перед ним с бешено колотящимся сердцем.

—   Мич, я же объяснила, как отношусь к тому… к тому, чтобы находиться в одной квартире с тобой и Рэдли.

—   И я не возражал на этот счет. — Хотя ему очень этого хотелось. — Но сейчас Рэдли школе, а у тебя есть конституционное право на обеденный перерыв. Пойдем со мной, Эстер. — Он прижался к ее лицу щекой. — Ты мне нужна.

Эстер не смогла устоять. Зная, что потом, возможно, пожалеет о своем поступке, она отложила работу.

—  Я согласна на арахисовое масло и джем. Я не очень голодная.

—  И ты это получишь.

Спустя пятнадцать минут они уже входили в квартиру Мича. Как обычно, шторы были широко раздвинуты, чтобы солнечные лучи свободно проникали в комнату. А здесь тепло, подумала Эстер, сняв пальто. Она представила, что он, должно быть, держит батареи включенными на максимуме, чтобы комфортно себя чувствовать босиком и в футболках с короткими рукавами. Эстер застыла с пальто в руках, раздумывая, что делать дальше.